– Здорово, – сказал Франк, внимательно осматриваясь и поглаживая низкие балки.
– Еще бы, – положил руки на пояс Вильке. – Завтра здесь будет не хуже, чем у меня. Слушай, ты, наверное, голоден?
– Безумно, – признался Франк.
– Ну, тогда идем вниз, – сказал юный хозяин и уже с лестницы добавил: – Сейчас приготовим завтрак. Пальчики оближешь. Я ведь теперь учусь на повара. Да, господин Генрих с госпожой Изольдой взяли меня помощником в свой трактир. Знаешь, как трактир называется?
Франк, любуясь своим новым жилищем, только помотал головой.
– «Друзья дракона», – донесся снизу ломающийся голос Вильке. – Во как.
Когда Франк, наконец, спустился, Вильке, надев фартук и поварской колпак, колдовал у печки.
– Пока гостей принимать не будем, – предложил Вильке. – Поболтаем. А завтра уже и гномов позовем, и в трактир мой сходим. Вообще, народ здесь живет милейший, с гномами дружбу водят. Хотя, бывает, иногда и ссорятся. По пустякам. – Вильке надел поварскую рукавицу. – Ну, вот уже и готово.
Он бросил на стол блюдца и сгреб на каждое из них порцию сомнительного вида массы. Это были сваренные в жиру коральки-колбаски и кусочки сероватого омлета. Но Франку, очевидно, с голоду, блюдо показалось просто восхитительным.
– Вильке! Объедение, – похвалил он друга с набитым ртом.
– Хе-хе! Подожди, – махнул на это Вильке. – Я сейчас еще какао сварю, и мы его с ведьмиными кексами выпьем, – он потер ладоши. – А то навалила мне старуха вчера полранца.
– Вильке, а все-таки, – спросил Франк, – как я здесь оказался?
– О! Это целая история, – начал молодой повар, пританцовывая у плиты с кастрюлькой в руке. – Не знаю, правда это или нет, но ведьма Каздоя утверждает, что свалился ты прямо с неба, да еще на самого Мимненоса. Мимненос – это здешний дракон, старый, больной, чахотка у него, что ли, но, в общем, очень даже хороший дракон. Я с ним сам еще не видался. Зато наслушался про него – за день не пересказать. Все легенды местные – про подвиги этого Мимненоса. Как он людей из разных скверных ситуаций выручал. А один раз даже потушил пожар, который уже грозил поглотить весь Кругозёр. Этот город так называется. Местные признают, что подвигов дракон давно не совершал. Мало уже кто те времена помнит. А теперь он уже старый и совсем больной, все кашляет да хрипит. Местные ему, конечно, в благодарность за прошлое помогают, чем могут. Варенье малиновое, от температуры, банками ему скармливают, и их же потом ему на спину, для прогревания, ставят. Но лечат его, в основном, только ведьма да волшебник. Драконов лечить – дело мудреное. Древние рецепты нужны, да и заклинания разные. Откуда нам, смертным, их знать? Жалко, конечно, беднягу. Говорят, последний он в здешних краях остался. Когда-то их было много, но между ними была вражда, и повсюду грохотали войны. Так все и перебили друг друга. Уцелело только одно яйцо. И вылупился из него малыш Мимненос, добрый и улыбчивый. Люди с ним дружбу водили еще с тех времен, когда сами в пещерах обитали. А дракон им подсоблял, уму разуму учил. Он у нас ученый, все книги, говорят, прочитал. В свое время и Сергиуса добрым волшебником воспитал. Вон там его замок на лысом холме стоит. – Вильке указал на окно. – Сергиус скряга, конечно, но, в общем, старик что надо. А что касается Мимненоса, так тот, как хворать начал, заполз в пещеру, призвал бургомистров из всех городов и говорит: ну, дети мои, стар я стал, время отлета моего в поднебесную страну драконов приблизилось. Все тут расплакались, конечно, да и сам Мимненос прослезился и говорит: если любите меня, друзья мои, пожалейте старика, не воюйте больше и не ссорьтесь. Помогайте друг другу. А если спор какой возникнет, на то у вас и волшебник имеется, ученик мой Сергиус. Как он решит, так и примите, словно мою, друзья, волю. А теперь ступайте и не беспокойте меня более.
С тех самых пор в этих краях войн и не было. Если Сергиус не врет, то уже почти тысячу лет.
– Вильке! – опомнился Франк. – Так я ж, получается, и впрямь на вашего дракона свалился.
– Ну, если старуха сказала, значит, и впрямь, – согласился Вильке. – Чего ей врать-то?
– Так нет, Вильке! Я же сам помню!
– А это вряд ли, – откровенно не поверил толстяк. – Ты же без сознания был.
– Выходит, в сознании, раз помню, – возразил Франк. – Только я, как проснулся, думал, что это мне сон бредовый приснился.
– Приснился, приснился, – настаивал на своем Вильке. – Не может быть, что б ты с драконом раньше меня повидался.
– Да нет, слушай же! – продолжил спорить Франк и принялся рассказывать ему о своем плутании по пещере и падении со скалы.
Наконец, Вильке взвесил все подробности и нехотя согласился.
– А ты-то как сюда попал? – спросил его Франк.
– Да так же, – пожал плечами Вильке. – Только мне с пещерой не так повезло. А может, как раз, повезло. Проснулся в сыром подземелье, весь мокрый от жара. Помню кошмар: Будто нас с тобой, как Михаэль предсказывал, все-таки увезли защищать крепость, а там нам красные устроили душегубку…
Они уже поели и сидели возле камина. Франк – прямо у огня на шкуре, а Вильке – в кресле-качалке неподалеку. Вспоминая свой сон, он судорожно сжимал подлокотники.
– Мне снилось то же самое, – признался Франк. – И знаешь, мне кажется, что это все-таки было на самом деле…
– Франк, пожалуйста, – искренне попросил Вильке, – не будем об этом больше. Никогда. Было или нет, это обязательно нужно забыть.
– Пожалуй, ты прав, – согласился Франк, и они замолчали.
Наконец, Вильке продолжил:
– Когда я пришел в себя и набрался смелости поискать выход, то долго, наверное, целый день, плутал по пещере. И вдруг вдалеке показался свет. Я помчался к нему и увидел ослепительно яркий выход наружу. Я долго-долго не мог привыкнуть к свету. А когда привык, обнаружил, что выбрался из горы прямо в лесу и оказался среди прекрасных голубых елей. Сергиус потом сказал, что я вышел из той же горной гряды, что и ты, только с другой стороны. Я прошелся, осмотрелся. Кругом были глубокие спуски, подъемы или отвесные скалы. Страх сразу прошел, и я, счастливый, хоть и голодный, бродил по лесу, пока не набрел на тропинку. Сразу же сообразил, что куда-нибудь она да ведет. Пару часов брел лесами и долами и увидел странное селение, прямо на крутом склоне горы. Но это был не наш городок, а совсем другой, менее красочный, мрачный, весь из серого камня. Там и тут в нем возвышались сторожевые башни, а все дома были слеплены в единую крепость. Я, потеряв от усталости и голода страх, бросился туда. А мне навстречу – два статных витязя на лошадях, в кольчугах и округлых шлемах, в руках у них были копья, за спиной – луки и колчаны, а на поясах – огроменные кинжалы. Персы, думаю, какие-то, что ли?
Окружили они меня и говорят на незнакомом наречии. А я им: не убивайте меня, пожалуйста! Я, говорю, сын врача из Германии. Отведите меня в посольство. Они на своей тарабарщине поболтали-поболтали и чего-то решили. Один меня за шкирку схватил и усадил перед собою на лошадь. И повезли они меня в крепость. Привели прямо к своему царю – старичок такой сидит на коврике в мохнатой шапке и трубку длинную курит. Посмотрел он на меня, посмеялся и угощать принялся. Пир горой закатил. А я-то от голода все правила позабыл, уплетаю, как хрюшка, что подадут, а старик в шапке и витязи его надо мной потешаются, все новыми блюдами стол пополняют. Наелся я мяса с фруктами до отвала, вина молодого напился и свалился спать. А утром меня подняли, наградили всякими дарами и отвезли в крепость владыки Сергиуса. Тот принял меня тоже гостеприимно и даже временно поселил у себя. Пока мне гномы этот дом строили, я с ним дни напролет проводил, даже спорил иногда и вредничал. А он – старик добрый, хоть бы хны. Я даже сам решил волшебником стать, но Сергиус меня осмеял и в подмастерья не принял. Куда, говорит, такому, как ты, в волшебники, – передразнивал волшебника Вильке, – держите меня семь гномов. Вот поселишься в Кругозёре, найдешь себе ремесло по вкусу. Ну, я и нашел, как видишь. Теперь трактирщиком стану. На Сергиуса я не обижаюсь. Волшебник бы из меня, конечно, что надо вышел. Но повар лучше. Да это мне и самому приятнее.
– А как ты думаешь, где сейчас Михаэль? – спросил Франк.
– Не знаю, Франк, – пожал плечами Вильке. – Я, признаться, вообще за эти дни здесь почти позабыл то время и тот дом. И народ здешний мне стал роднее. По тебе и по родным только скучал. Сначала. Потом успокоился: думаю, лучше уж так, чем как раньше. А тут и ты объявился. Я нарадоваться не мог, все ждал, когда ты в себя придешь. Здесь вообще всё чем дальше, тем лучше, в отличие от тех времен. И каждое утро – радость, а грусть и воспоминания – это на вечер, для посиделок у огня дома или в гостях. Да и это неплохо, можно ведь и погрустить немножко. И вот пока я вечерами вспоминал да грустил, я одну вещь сообразил. Помнишь наши выдумки в Раушене? Так вот что я думаю – то, что там было понарошку – тут по правде, а что там было по правде, тут – словно дурацкий сон. Ну да ладно, хватит философствовать, ведь еще не вечер. Пора и обед готовить. – Он хлопнул ладошками по поручням и поднялся. – А по хозяйству я справляюсь. Правда, мне гномы иногда помогают и дочка госпожи Изольды, хозяйки трактира, тоже помогает. Это очень хорошая девочка, воспитанная и красивая. Зовут ее Марлена, но ты на нее сильно не засматривайся, потому что это моя задача, так сказать, по долгу службы. Ведь я же собираюсь стать владельцем трактира. Но об этом трепаться не следует, все и так само собой разумеется… А сада у меня пока нет, – посетовал Вильке, вновь надевая свой поварской наряд. – Ну, ничего, лет пять – и будет не хуже, чем у других. А вот скотиной пора уже и обзавестись. Как ты на это смотришь?
– Положительно, – сразу ответил Франк. – А кого заведем?
– Ну, давай, для начала, овцу приобретем, – деловито предложил Вильке. – А потом – как дело пойдет. – Тут он чихнул и потрепал себя за нос. – Ой, Франк, похоже, я все-таки простудился. Опять карга старая горчичниками и банками пытать начнет. Знаешь, эта Каздоя в таких делах еще почище госпожи Кольбе. А вообще, они даже чем-то похожи. Может, сестры. Я это сразу подметил.
После обеда они испугались, что Франка наверняка потеряли в трактире, где ему на время лечения была отведена комната. Ведь все это время о нем многие заботились. За больным ухаживала хозяйка заведения и ее дочка, и гномы, и даже сам волшебник, наместник дракона.
Коря себя за этот проступок, мальчики, как ошпаренные, выскочили из дома и помчались на велосипеде с горы к трактиру. Теперь за рулем был Вильке. Друзья выкатили на набережную, пролетели вдоль берега, по мостику и проехали мимо того места, где все еще играли ребятишки.
– Га-га-га! – смеясь, загалдели те, припоминая Франку гусей.
Он, не оборачиваясь, помахал им рукой. Вскоре дорога пошла в гору, все круче и круче. Вильке пыхтел и привставал на педалях.
– Давай поведу, – предложил Франк.
– Нет-нет, – отказался Вильке. – Мне нужно немножко жирок согнать.
Наконец, он сдался.
– Согнал? – подзадорил его Франк.
– Нет, – признался Вильке. – Просто не могу.
Они слезли и, ведя велосипед рядом, пошли в гору пешком. Впереди уже виднелся зеленый холм с яблоневым садом, а над ним – широкая рыжая крыша трактира.
– А, бросай здесь, – сказал Вильке, махнув на велосипед, когда они сходили с дороги.
– А может, я обратно так же, через окно, залезу? – немного разволновавшись, предложил Франк. – Может, еще и не заметили, что я пропал.
– Не дури, от тебя, наверное, на пять минут отошли, – сказал Вильке. – Странно только, что о твоей пропаже не оповестили меня.
Вильке остановился, его осенила какая-то идея.
– Слушай, Франк, – сказал он, – а давай-ка их разыграем. Полезай-ка ты, и в правду, через окно и ложись в кровать.
Франк понял замысел друга. Они перелезли через забор, и пошли по саду. Больной забрался на то же дерево, по которому спускался, и заглянул в окошко.
– Ну, что там? – шепотом спросил Вильке.
– Пусто, но кто-то прибрался, – отозвался Франк.
– Полезай и притворись спящим, – сказал Вильке.
Франк пополз по толстой ветке дерева, отворил маленькие створки и ужом проскользнул в комнатку. Вильке, невинно посвистывая, пошел по саду вокруг трактира.
«Странно, – подумал он, – почему так тихо? Дело уже к вечеру, и в трактире должно быть полно народу».
С другой стороны к парадному входу трактира через темную рощу тянулась ровненькая ухоженная аллея. Она заворачивала вправо и там, в тени черемух, выскакивала вниз на тракт, ведущий в Кругозёр. С фасада трактир с вывеской «Друзья дракона» не выглядел захолустным – напротив, вполне достойным заведением на каком-нибудь высокогорном курорте.
Дзынь-дзынь! – позвонил Вильке в колокольчик. Тишина. Он позвонил еще раз.
– Подождите минуточку, сейчас открою! – послышался сильный голос хозяйки.
Вильке тут же принялся судорожно прихорашиваться. Наконец за дверью послышались шаги, и он, бодро выдохнув, вытянулся по стойке «смирно».
Дверь открыла полная симпатичная дама в пышных деревенских юбках, с умным лицом.
– Здравствуйте, госпожа Изольда, – важно поздоровался Вильке и по-рыцарски помахал перед собой соломенной шляпой.
– Здравствуй-здравствуй, Вильке! – иронично поклонилась хозяйка. – Проходи-проходи. Пойдем наверх. Должна сказать, что в нашем заведении творятся невероятные вещи.
Они стали подниматься по парадной лестнице.
– А в чем дело, госпожа Изольда? – по-деловому поинтересовался Вильке.
– Видишь ли, твой друг… как его? Франк! В общем, он сегодня с утра исчез. Я послала Марлену спросить у местных ребятишек, не видели ли они странного юношу. Те ответили, что видели, как какой-то взрослый мальчик в ночном колпаке прошел через мост к озеру. Ну, я сразу поняла, что он пошел к тебе, успокоилась и послала сороку Лили подсмотреть в окошко, чем вы там занимаетесь. Сорока сказала, что у камина беседуете. Тогда я решила, что вам есть о чем поболтать. А теперь вот посмотри, что получилось.
Она отворила дверь комнаты, и Вильке взорвался смехом. Перепуганный Франк в ночной рубашке стоял на комоде, а с пола на него рычал огромным рыжий колли.
– Франк, слезай! – сказал Вильке. – Кого ты испугался? Это же Лорд, добрейший и умнейший в мире пес.
– Но, Вильке, он же на меня рычит! – испуганно пожаловался Франк.
Пес повернулся и сказал:
– А как на него не рычать, когда он меня, шотландского лорда, шавкой обозвал.
– Мама! – выкрикнул Франк и спрыгнул на кровать. Подлетев на пружинах, он кубарем свалился на пол.
Пес гавкнул и двумя прыжками настиг его.
– Лорд, фу! – хором закричали хозяйка и Вильке.
Они подбежали и стащили рычащего пса с Франка.
– Ай-яй-яй, – укоряла колли хозяйка. – Это так-то ты встречаешь гостей! А еще пес-метрдотель называется. Ладно, все уже заждались вас. А ты, Лорд, пойди, переверни табличку. Пора уже и посетителей принимать.
– И все-таки, как твой дружок вновь оказался в комнате? – спросила женщина, косясь на Франка.
– Ну, если владыка Сергиус и отказался взять меня в подмастерья, – объяснил Вильке, – то вовсе не потому, что я ничего не смыслю в волшебстве. Старый попросту испугался, что я быстро его переплюну. Могу и кастрюлю воды одним взглядом вскипятить. Хотите?
– Ну, это мы еще проверим, – смеясь, пообещала Изольда. – А теперь, что касается твоего друга…
Добродушная женщина представилась и предложила Франку нормальную свежевыглаженную одежду.
– У вас пять минут на переодевание – и марш в зал, – сказала она и прикрыла за собой дверь.
В комнате стало мрачно и тихо. Франк сел на кровать и повесил голову.
– Ты, чего это, дружище? – озабоченно спросил Вильке.
– Ничего, Вильке, – тихо ответил Франк, – просто я все понял.
– Что ты понял? – насторожился Вильке.
– Мы во сне, Вильке. В странном, долгом сне.
– Какой же это сон, Франк? Что ты говоришь, дурень? Я же тут уже много дней живу.
– Тебе это кажется, – сказал Франк. – Во сне почти всегда думаешь, что это реальность, и у сна есть свои, такие же ненастоящие воспоминания. Может быть, это все из-за газа?
– Франк, бедняга, – пожалел его Вильке, сел рядом и стал серьезным: – Я стараюсь не сильно-то задумываться по этому поводу. Напротив, я хочу верить, что все что было, ушло навсегда. А если это сон, то давай пропоем его, как хорошую песню.
– Ты прав, – печально согласился Франк, – конечно, ты прав.
– Пойдем вниз, – позвал Вильке и встал. – Там сейчас наверняка весело будет.
– Ну, пойдем, – взбодрившись, согласился Франк.
Внизу было злачное провинциальное заведение с мелкими оконцами, под самым потолком, чуть светящимися из-за плотных штор. Куда больше света в полутьме зала давал громоздкий камин. Занято было только два столика. За одним из них сидели пятеро деревенских мужиков, которые громко смеялись, потягивали пенное пиво из огромных кружек с откидными железными крышками, курили и разделывали вяленую рыбу. За другим, в темном углу, сидели самые настоящие гномы. Вели они себя потише, но тоже весело: пили, курили, смеялись и кривлялись. Одеты они были, как и полагается, в пестрые кафтаны с отброшенными назад капюшонами. Маленькие, кряжистые, бородатые, некоторые лысые, а некоторые, напротив, с пушистой шевелюрой, как у одуванчиков, все они производили впечатление зрелых и довольно солидных персон.
– А вот и мои друзья, – сказал Вильке, подводя Франка к гномьему столику. – Знакомьтесь, уважаемые гномы, это и есть Франк.
– О! Нам много о вас рассказывали, – наперебой воскликнули гномы. – Вы присаживайтесь, присаживайтесь, молодой человек.
– Знакомься, – предложил Вильке. – Это Гоэн.
– Я не Гоэн, я Коэн, – с укором поправил его гном.
– Ой, прости, Коэн, – извинился Вильке. – А это вот Соэн.
– Я не Соэн, я Оэн! – засмеялся Оэн.
– Ой, прости, Оэн, – вновь извинился Вильке. – Ну, а это сам Зоэн.
– Я не Зоэн, я Жоэн.
– Прости Жоэн. А это наш Поэн.
– Сам ты, Поэн! Поэна вообще здесь нету. Это я как раз Зоэн.
– Ну, извини, Зоэн. Вечно я тебя с кем-то путаю. А это наш дорогой. Э… Гоэн.
Гном взорвался смехом и прохрипел:
– Ой, не могу! Ну, я ж сейчас со стула упаду. Я же Соэн!
– Ах, да! Точно, Соэн, – опомнился Вильке. – Ну, раз ты Соэн, то Фоэн у нас ты. Вот видишь, Франк, все просто.
– Ну ты, толстопуз, даешь! – возмутился гном. – Я – Гоэн.
– Да-да, конечно, ты не Фоэн, а Гоэн. Вот же он сидит – дорогой Фоэн.
– Ура-а-а! – хором вскричали гномы, а последний, угаданный, вскочил прямо на стол и начал отплясывать на нем в своих деревянных башмаках.