Такой мужчина стонет редко. Только в минуты, когда ему вспоминается последний скандал с женой, после которого он был изгнан из дома. Когда этот человек с внешностью наемного убийцы вспоминает жену, он становится похож на девочку, которая потеряла в метро две тонны плюшевых мишек.
У этого холостяка весьма неопределенные перспективы, но, безусловно, красноречивое прошлое – он заставил кого-то страдать и сам натерпелся. Сердце отравлено предубеждениями и разочарованиями прожитых лет.
Если у тебя осталось хоть полграмма ума – рви в противоположном от него направлении.
Ты хочешь быть гордой подружкой закомплексованного неудачника, прописанного в безвыходных положениях? Без проблем – влюбись в Самого Заурядного Из Всех (вариации: Дурень Обыкновенный, Милый Кретин).
Его внешность оптимизма не внушает. Усталый, безнадежно замученный и загубленный женщинами человек. Ему уже полюбилась беспорядочная жизнь. Тоска загадила всю квартиру.
Куда смотрят его родственники? Почему они позволяют ему самостоятельно ходить в туалет? Ведь он может заблудиться. Он такой обыкновенный, что если остановится, к примеру, квасу выпить или шнурки завязать, то сольется с окружающей средой. Никаких шрамов, родинок и прочих особых примет.
Такими, как твой избранник, нужно торговать вагонами без указания названия товара. Просто он Ни-ка-кой. Знакомство с ним будет совсем недолгим. Поэтому нечего на него слова тратить.
Ты поймешь, что с тобой творится что-то дурное, когда подойдешь к киоску, торгующему мороженым, и попросишь: «Мне, пожалуйста, 100 штук самой гадкой газеты». Милая, у тебя от любви к Бедолаге (вариации: Тощий Испуганный Кролик, Любовный Диабетик) крыша поехала.
Присмотримся к балбесу – вполне ординарный мужчина. Только глаза у него исключения: стеклянные, оловянные, деревянные. Выглядит неказисто. Маленький, одинокий и неуклюжий. Его любовь какая-то неумытая и кособокая.
Даже если он молчит, о нем очень красноречиво говорит батарея бутылок на кухне. Догадайся, о чем она говорит. Вот о чем. Поначалу все было как-то сносно. Скандалы. Развод. Свобода. Упражнения в самодисциплине. Контроль за питанием. Чистые простыни. Рубашка на пару выходов. Трусы – на один день. Бритье два раза в день. Витамины.
Потом мир стал пустым и неинтересным. Телевизор, пиво. Окурки в пепельнице. Окурки в пустых банках пива. Вещи разбросаны. И вот человек, беспомощный и бесполезный, в трусах и драной майке давится сухим бутербродом перед открытым холодильником.
С ним давно уже происходит что-то подозрительное. А тут ты приперлась со своей любовью «навеки». Кажется, еще пара слов – и он разрыдается. Просто он одинокий человек, изголодавшийся по домашнему уюту. Наш приговор: свободен.
Имя Холостяк – не только знак исключенности из семейных отношений, иногда это синоним жизненной профессии. Человеку чувствительному трудно удержаться от слез при виде твоих страданий по Безвредному Соблазнителю (вариации: Так-Себе-Никакой, Лежалый Настырник). С виду он еще ничего, но мысли пахнут слежавшейся макулатурой. У него есть секрет, как подступиться к женщине, организовать обстановку для соблазнения, подобрать код, «отпирающий целомудрие». В перерывах между сумрачными сезонами жизни подобный типчик вслед за героем писателя Дж. Данливи творит свою мелкую любовную пакость: «Сперва звонишь: пойдем послушаем квартет, играют Баха. Днем посылаешь ей цветок». Непременная часть свидания – «поездка на такси… В изумлении от ее прелестного платья. Сидя прямо и напряженно, показывать достопримечательности <…> Вырвать жертву из лап семьи, водворить в уединение своей квартиры, пустой, если не считать тараканов. И никаких приятелей, которые могли бы заявиться, сорвать весь поединок».
Если приемчик не сработает – что поделать! Всяко случается. Жизнь унизила не в первый раз и не в последний: «…нечем чары тьмы развеять. Разве что встать под душ или за тараканами погоняться. Ну, выйдешь, пройдешь мимо бара – зайти, что ли, выпить…» Зайдет и выпьет. Выставим ему оценку за поведение: «неуд.». Нечего с ним знаться.
Продолжим местами увлекательную, местами утомительную прогулку по выставке этих неодушевленных людей. Следующий – Муха-Меланхолик В Ожидании Хлопушки (вариации: Доставучий Засранец, Стипендиат Тоски, Свинопас-Интеллектуал Из Бывших). Одержим удрученностью. Ведет себя как солонка: никак. У него есть собственная версия «Войны и мира». Мира в ней кот наплакал, но вот войны – до хренища. Что поделать, вязкая и тягучая жизнь располагает совсем не к легким мыслям. Его агрегатные состояния удручают: или неистовый пессимизм, или глубокая печаль. Не мужик, а какой-то рачок-прилипала, точнее, столбик-проситель. В этой любви ты напоминаешь курицу-переростка, похожую на полоумного дикобраза, который с тупым рвением пытается найти продолжение таблицы умножения. Жаль несчастных женщин, которых подобные этому Доставучие Засранцы как-то уговорили с ними жить.
Нам такой не нужен.
Холостяки чудаковаты. Среди них часто встречаются Непризнанные Гении (вариации: Ничтожные Сошки С Апломбом, Пресные Негодники). Все они, как правило, капризны. Их гениальность – ассорти агрессивного невежества, кричащей пошлости, надменной глупости и кошмарного страха перед жизнью. Смотришь на такого: самого парня кот наплакал, а вот амбиции заслоняют Тихий океан.
Чрезвычайно разрушительно действуют на женское сердце сетования неустроенных мужчин. Ко всему гениальному и непризнанному женщины, как правило, благосклонны, пока не выходят за холостяка-гения замуж. Вот портрет одного такого, нарисованный Д. Кэри: у него «в жизни были разочарования. У кого их нет в тридцать пять? Особенно у слесарей-монтажников, чертежников, ученых и автомобильных механиков. У всех у них пропасть гениальных идей <…> ящики их столов полны отвергнутых гениальных идей».
Кого не разжалобит подробный отчет какого-нибудь изобретателя о проекте, к примеру, автоматического собирателя сбежавшего молока либо механического туалета для аквариумных рыбок? Дурочки всегда отыщутся, но ты, есть надежда, не из их числа…
Знаешь что, пора заглянуть в аптеку и попросить: «Мне канистру валерьянки». Ты сейчас напоминаешь нервного метростроевца – боится зайти в забой, пока не прекратится приступ эстетической неврастении. И немудрено – тебе передались фамильные качества холостяка типа Чахлый Блондин (вариации: Славный Паршивец, Чуть Обиженный Жизнью, Плутишка-Зайка Милый С Геморроем). Твой ухажер немного неврастеник и чуточку козел. Какой-то он весь сиволапый, съежился и смялся. Опыт научил холостяка остерегаться женщин. Трусливо ест пирожок, затравленно озирается. Он обвиняет в несостоятельности всех, кроме себя. Когда разоткровенничается, иронизирует Дж. К. Оутс, неизбежно заплачет и помянет жену: «Я даже подумать не могу о женитьбе, хватит с меня одного раза… Она с меня будет тянуть деньги до самой смерти, а платить мне ей нечем, это не жизнь, а черт-те-что».
Выставим ему объективную оценку. С оценкой выше двоечки очень сложно: слишком тусклый и какой марки, сказать сложно. Мятый мужчина, угодливо улыбается, рассеянно и неаккуратно писает. Его любовь откроет перед тобою все двери. Если, конечно, они автоматические…
Изобразим фальшивую хемингуэевскую усмешку. Кто там на очереди? Вот кто! Если ты решила испытать самые нудные и сомнительные приключения, то обратилась по адресу к Слабосексуальному Крохе (вариации: Курлы-Мурлыкин И Не Больше, Враль-Чертяка На Доверии). Когда-то он мог прятать в своей шевелюре секретные документы. Теперь голый череп разбрасывается солнечными зайчиками. Сейчас он врет всем, что еще в позапрошлом году умел красиво жить. Кто проверит?! У него какое-то странное очарование – обаяние пачки майонеза. Не мужчинка, а окурок какой-то.
Щеголеват и суетлив, смахивает на водевильного сладострастника, часто и настойчиво заводит разговор о трепетных чувствах, правда, срывается на ироничные, а затем скандальные ноты. Он, видимо, для себя решил перейти на спартанский режим любви по-Буковски: «Браки, сожительства, случайные связи заставили его сделать вывод: половой акт не стоит того, что женщины требуют взамен». Брысь!
Оставив этого пентюха, ты наконец-то сделала в жизни хоть что-то толковое. Вот за такие решения, как говорится, не будет мучительно больно!
Однажды ты отправишься в зоопарк, запасешься всякой едой, чтобы накормить чумазых зверушек. Знаешь, кто все сожрет и даже крошки для гиены не оставит? Знай – Тоскующий (вариации: Бродячий Торговец Фальшивыми Скрепками, Охвостковый Фитюлька-Чудила). Пыльный мужчина. Нервозная бодрость. Рыхлый взгляд. Тело помято, а о чувстве собственного достоинства и говорить не приходится. Он объяснится в любви вкрадчиво и учтиво. Поначалу даже не поймешь, робость это или расчетливость. Вежлив до приторности, галантен и пуглив и очень хочет познакомиться с женщиной, которой наплевать на его достаток. Такие мужчины обычно с отчаянным визгом хватают все, что несет им беду. Охвосток какой-то. Пусть посторонится.
«Слишком поздно! Слишком поздно!» – проорала старая леди весна, помахав на прощание деревянным протезом, перед тем как скрыться в кроличьей норе, напевая при этом: «У природы все мужики уроды!» К чему бы это весна так всполошилась? Есть к чему. Причина в Иронисте-Ипохондрике (вариации: Мозгляк, Слабенько Сконструированный Кошмар, Мальчик-Темная Лошадка, Нахальный Простачок). Тело немощное и неказистое, плоховато скроенное. Он мягок и немного нерешителен в отношениях с женским полом. О чем бы он ни говорил, интонации выдают его неустроенность: «Как вы относитесь к новой мирной инициативе Женевы?» Вопрос произносится столь безрадостно, будто от этих инициатив зависит его жизнь.
На всем его облике печать молчаливой жертвенности, но он не совсем растратил остатки безрадостного остроумия: «Не возражаете, если я вас приглашу в ресторан медленного питания?». Его любовь напоминает веселое музыкальное шоу по мотивам картины Верещагина «Апофеоз войны».
Предположим, тьфу-тьфу, ты нуждаешься, тьфу-тьфу, в пересадке сердца, тьфу-тьфу. Наконец-то наши умельцы на коленочке из всякого подручного материала сделали тебе сердце. Пора срочно вставлять его в твою красивую грудь. Не выйдет. Твой постыдно заурядный избранник разведет такую бодягу о вселенской тоске, такие слезы начнет лить, на такую душевную боль жаловаться, что из сострадания ты отдашь ему свое сердце. Так что береги себя, будь здорова, тьфу-тьфу. Лучше – тьфу на него.
Твоя большая любовь к подобным типам со стороны очень смахивает на таксу. Что-то декоративное, длиннющее, на рахитичных лапках. Бормочут что-то про любовь, пищат-верещат про чувства, как обуянные паникой землеройки. Сейчас им всем нужна женщина. Любая женщина. В данный момент им сгодится любая новая жизнь. Если этих холостяков чуть приголубить, они с потрохами переживаний и надежд сдадутся. А чем они, собственно, хуже других?
Все-таки лучше уже на первую встречу с этими типами захвати что-нибудь колющее, режущее, стреляющее, ударяющее, взрывающее, ошеломляющее – чувство собственного достоинства и юмор.
Если нет серьезных видов на этот тип мужчины, он может быть полезен хотя бы тем, что с ним можно выгулять свои женские чары, отточить искусство обольщения, освоить науку плести сети, по надежности не уступающие тем, что используются для поимки пугливых антилоп.
Этих парней с оговорками можно амнистировать, а вот тех, о ком пойдет речь дальше, – пусть справедливая судьба наградит бесконечным сроком печали. Если, конечно, они на нее способны.
Безнадежные и подлыеПрости, откуда такой дурной душок? Как-то уж очень скверно запахло. Оглядимся. Теперь понятно! Ты в окружении тех, у кого весьма хреноватый любовный рейтинг и репутация стелется по асфальту.
Эти прохиндеи – просто ничтожные зверьки. Даже хуже того – третьесортная шантрапа, водоросли, нечто среднее между дешевым париком и головоногим моллюском.
У нормальных женщин они не вызывают даже желания находиться с ними в одной солнечной системе. У безнадежных и подлых такой вид, будто им перманентно хочется в туалет, чтобы запереться в кабинке и писать на стенах какие-нибудь гадости. Среди них есть интеллектуалы-зануды, неврастенические хлюпики, есть и мужчины физического типа. Легальные пути к сердцу они игнорируют. Все норовят контрабандными тропами добраться до твоего доверчивого сердца: бьют на жалость, сентиментальничают, а затем обворовывают душу и дом.
Здесь может случиться только малокровная история инвалидной любви. А вот тебя так и тянет на всякие благотворительные акции, увидишь кого-либо поплоше, накатит великодушие – в глазах так и светится надпись: «Добро пожаловать в мое сердце, всякий зоологический мусор».
Наконец дошли до холостяков, в которых если и есть что-нибудь приличное, так это то, что они прилично выпивают.
Начинающий холостяк не то чтобы хороший приятель бутылки. Стаж их дружбы часто невелик. Пока. Это «пока» будет настойчиво шантажировать неприкаянного мужчину, и если какая женщина замешкается с появлением в его жизни, он дрогнет и сдастся. Затем жизнь как-нибудь поинтересуется у этого бедняги: «Женщина или бутылка?» В ответ он промямлит что-то неразборчивое, зная, что жизнь уже сама давно все решила.
Все они бытово-увечные – выразительные примеры унылого стандарта неуютной сиротливости. Любовь к одному из них с неистощимым упорством растранжирит твои надежды, финансы и здоровье.
Их опереточные печали самых пронзительных красок, а заботы самых диковинных форм. Они утащат тебя на дно, поближе к самим себе. Знаешь, чему тебя может научить вся эта свора ухажеров: пить в любое время суток, обожать гастрономические экспромты и слушать пошлые тосты. Не тосты даже, а исполненные патетической бодрости призывы к алкогольному действию.
Смуглянка-судьба так и бросает на тебя недвусмысленные взгляды, хочет предупредить об угрозе. Куда там! Ты вся в чувстве и алкоголе. Уши развесила, слушаешь тосты, их мать.
Если есть у этой шушеры какие-либо отличия, то заключаются они не в сомнительном качестве этих недоумков, а в количестве тостов, которые ты услышишь за вечер: слабаки сломаются на десятом тосте, кто посильнее – будет вдохновляться до утра.
Изучим портреты тех, кто дрогнул, сдался, превратился в какие-то мужские объедки. Переходим к самым гадким: Парни-Барахло, Люмпен-Женихи. Сейчас речь пойдет о тех, с кем твоя любовная затея будет не просто абсурдна, но кошмарна. Эти засранцы посадят тебя на любовную диету пигмеев-лилипутов.
Ну, какие новости в Нью-Йорке? А в Лондоне? Ну, хорошо, в Подольске? Твоя взяла, сократим географию: на улице? Тоже не знаешь. Все ясно – уже пару месяцев ты слушаешь Прохвоста-Застольника (вариации: Пьянь-Цицерон, Люмпен-Жених). Природа наградила его даром дешевого красноречия и самодовольной улыбкой. Ты и моргнуть не успеешь, а уже все налито: «Рюмочка первая всегда немного нервная. Слишком долго ждали, ну, вперед, погнали».
Ты уже настроилась, что он произнесет что-нибудь банальное типа «между первой и второй перерывчик небольшой». Что ты! У этого ловкача свой репертуар, безграничный по рифмоплетской пошлости и убожеству образов. Зато действует и еще как действует: обрати внимание и восторгнись – как он точен в счете:
«Перерывчик не велик – застольный нам закон велит: ненасытные утробы требуют повторной пробы».
От зубов отскакивают прыгучие глупости:
«Ой, прохладно грудным клетьям – требуется рюмка третья. Чтобы в счастьи жили мы – разбирайте стаканы€».
Не успела опомниться, а тут и следующий тост подоспел: «Что скажу я вам, ребята, все мы на маршруте к пятой. Позабудь тоску и грусть, водочку прими на грудь».
С таким иного нельзя было ожидать. В твоей голове уже шумит мысль: «Я становлюсь животным. Не то что бы ручным – пальчиковым. Сижу в спичечном коробке, а он меня самой себе как жука показывает». А твой ухажер неугомонно декламирует: «Хорошо же вместе нам, милые ребята, Все заботы – просто хлам – наливай по пятой».
Приглядись к нему, в его душе даже комарику негде крылышки расправить, а этот показательно пылкий субчик верен своей застольной партии. Сейчас он впадет в тему заботы: «Подошла шестая рюмка, девоньки, поправьте юбки… Что-то слишком откровенны ваши голые колены». И хвать тебя за коленки! Тебе, признаться, уже все равно, потому что вдогонку звучит:
«Чтоб исчезли все хворобы, чтобы счастье было всем, чтобы были мы здоровы – здравствуй, рюмка номер семь».
Заносчивый, неуживчивый, грубый, он сделается лирическим, сентиментальным и бросится призывать: «Отдохни, забудь дела, помечтай о мае. Вот к нам в гости забрела рюмочка восьмая».
В этом балбесе все великолепно. Только в отрицательном смысле! Сейчас он примется исповедоваться: «Эх, здоровья нет уже от водочки проклятой. Надо дать подкорм душе – лейте по девятой». Ты отчего-то подумаешь, бессвязно так подумаешь: «Жизнь соткана из уловок…» Рассмотрим такую рабочую гипотезу: он тебя любит… Загляни лучше в завтрашний день и поймешь, что в перспективе любви лишь воспоминания. Признаться, они весьма приманчивы для воображения… «Пора, – подумаешь ты, – теперь прыгаю с ума…» Сколько всяких глупостей передумаешь. В этой грустной комедии тебе досталась роль простушки.
Не забудет он и своих однокорытников. Тотчас последует еще один перл потасканной мудрости: «Мужики все в похвальбе, как жирные гусята. Други, мы же на гульбе. Дернем по десятой».
Уже за полночь, а торжество в разгаре, сквозь дымное марево до тебя доносится: «Пусть же эта рюмка не последней будет. Кто захочет выпить – пусть меня разбудит». А у тебя свербит в голове: «Все невыносимо омерзительно и совершенно несовместимо с жизнью». Безрассудная и беспечная, как ты права!
Ты думаешь, что это последняя рюмка. Что ты! Все только начинается. Завершился первый цикл вакхического застолья. Впереди – второй, третий и т. д. На этом фильм «И т. д.: убей себя и все вокруг» не закончится. Твой прохвост выпивает столько… Очень много. О подобных алкогольных аппетитах не могут помыслить даже самоубийцы.