И снова не было сил, чтобы бросить трубку, дать отбой. Рядом, на постели, в истерике билась Вивьена.
В пять утра было еще темно. Энди Хортон, так и не сумевший уснуть, поднялся на ноги. Прошелся взад-вперед, принялся растирать шею, массировать тупо ноющий затылок. Когда кровь забегала чуть быстрее, двинулся в ванную комнату, располагавшуюся в глубине, за служебным кабинетом и маленькой спальней. Несколько раз плеснул на лицо холодной водой. Глянул на себя в зеркало, начал растирать мешки под глазами.
«Черт возьми! – подумал президент „Сигмы“. – Еще одна-две такие ночи – и конец…»
Левая рука плохо слушалась, иглы внутри кололи все сильнее и сильнее.
Хортон прошел к рабочему столу, вытащил из верхнего ящика коробочку с лекарством. Проглотил пилюлю, запил водой. Постоял, опираясь ладонью на стену. Стало чуть легче.
Он и в эту ночь остался на рабочем месте. Он ждал доклада начальника службы внутренней безопасности. «Мы вычислим», – пообещал накануне Лайонс Торелли. Сутки еще не прошли, но Хортон не мог покинуть «капитанский мостик», не получив результат. Ему было очень важно понять: кто и зачем пытался вскрыть приватную сеть корпорации, в которой хранятся архивные данные?
Мелодичный сигнал коммуникатора нарушил уединение президента. Заставил вздрогнуть. «Неужели финал?» – подумал Хортон, глянув на индикатор, где загорелась фамилия «Торелли».
Это действительно был Лайонс Торелли. И начальник службы внутренней безопасности назвал президенту корпорации имя. Догадки подтвердились – угроза шла с самого верха, из ближайшего окружения президента.
Самуэль Лючидо, член совета директоров.
– Точно? – нахмурившись, переспросил Хортон.
– Уверен на сто процентов, – отозвался Торелли. – Сейчас курьер, мой сотрудник, доставит документы, я не рискнул передавать электронной почтой. Лично – из рук в руки. Там все как на ладони.
– Спасибо, Лайонс! – поблагодарил Энди и дал отбой.
Через несколько минут небольшой пакет был у Хортона на столе. Президент «Сигмы» распечатал донесение Торелли, принялся читать. Прикрыл глаза, вспоминая. Вивьена… Светловолосая, эффектная, немного сумасбродная. Самуэль женился несколько лет назад, безумно, нелогично влюбившись в девчонку, которая была гораздо моложе его…
И вот результат. Будто несмышленому ребенку дали в руки опасную игрушку. А он, по дурости, делал все так, что хуже и не придумаешь. Не он, она – ребенок-то женского пола. Роскошь, головокружение от могущества и возможностей. Вечеринки, игорные дома, рулетка, долги… Переуступка требований тем, кто мечтал покопаться во внутреннем архиве «Сигмы», в истории с «Безупречным».
– Почему ж ты не пришел ко мне, Самуэль? – грустно спросил Энди Хортон. – Почему не пришел? Могли обсудить это, попробовать найти выход…
Все становилось на свои места. Самуэль Лючидо не пошел к старшему партнеру, не рассказал о проблеме. Воспользовался картой Лукаша Майера, чтобы тайком проникнуть в здание. Попытался добраться до архивов по «Безупречному».
Энди закрыл папку, отодвинул ее от себя. Устало вздохнул, сцепил пальцы в замок. Как трудно, когда предает кто-то из своих, самых близких. И ты, понимая все, должен принимать решение. Но ведь ничего уже не зависит от симпатий и антипатий. От человеческих эмоций. Есть только расчет. Почти машинный – холодный, трезвый расчет. Разве в таком случае может быть несколько вариантов?
Энди прикрыл глаза. Сколько раз такое или похожее было в его жизни? Минуту-другую Хортон сидел неподвижно, припоминая… Надо было звонить Лайонсу Торелли, отдавать распоряжения, но президент «Сигмы» не торопился.
Солнце вставало из-за горизонта, день потихоньку вступал в свои права. Хортон не сожалел о том, что произойдет, хотя и не испытывал радости. Он знал: авиакатастрофы не избежать.
Самуэль Лючидо забылся в тревожном сне только перед рассветом.
…Он шел по коридору административного здания «Сигмы», с испугом оглядываясь по сторонам. Лючидо решил все рассказать Энди Хортону и теперь двигался в направлении апартаментов президента корпорации, но с каждым новым шагом все яснее понимал, что делает ошибку.
Стены меняли очертания, колыхались. На них вырастали пузыри. Мутные нарывы лопались, оттуда появлялись бесформенные отростки, которые тянулись к Самуэлю. Липкие влажные щупальца. Противные. Тошнотворные.
Лючидо, задыхаясь от страха, побежал вперед.
– Энди!!!
Еще не поздно, правда? Энди! Мы были друзьями столько лет. Клянусь, я расскажу все. Энди!
Он наступил на что-то мягкое, потерял равновесие. Нога скользнула, и Самуэль Лючидо грохнулся на пол. Больно. Из стен, из пола тут же полезли черные маслянистые щупальца, не дали человеку опомниться. Вцепились в ноги, руки. Обвились вокруг горла.
– Энди! – прохрипел Самуэль Лючидо.
Прости, Энди! Я все расскажу. Только дай шанс…
Щупальца сжимали тело все сильнее. Будто удав кольцами. Пленник рванулся, выплюнул изо рта противную слизь.
– Эндиии! – что есть мочи завопил он. – Эндиии! Помоги!
Самуэль Лючидо подскочил на кровати. Испуганно огляделся. Он был дома, у себя дома. Член совета директоров «Сигмы» схватился за голову, принялся растирать щеки и уши руками. Бросился в ванную комнату, подставил затылок под струю холодной воды. И вдруг вспомнил – Вивьена. Когда очнулся, сбросил путы ночного кошмара, жены рядом, на постели, не было.
– Вивьена! – закричал Самуэль.
Побежал из комнаты в комнату, распахивая двери и убеждаясь – супруги нет ни в одной из них. Вода текла на пол ручьями, но Лючидо не замечал этого. Ужас. Внутри поселился ужас.
Неужто они выполнили угрозу?! Ночью, пока он спал, забрали жену? И теперь будут звонить, чтобы должник послушал, как кричит от боли малышка Ви?
– Вивьена! – Самуэль ворвался в спальню, и лишь тогда заметил то, что ускользнуло от внимания в первые минуты после пробуждения.
Шкаф. Открытый шкаф. Лючидо подошел, толкнул створку. Любимые платья Вивьены исчезли. Казалось, по голове ударили чем-то тяжелым. Пол вдруг ушел из-под ног. Самуэль, шатаясь, побрел в комнату супруги. Не было ни большой шкатулки с драгоценностями, ни стопки коробочек с камнями. Ни колье, ни ожерелий.
– Вивьена… – прошептал он.
Спрятал лицо в ладони.
Как же так? Как же так? Ведь не я придумал это! Почему? Почему? Ты совершила ошибку. Страшную. Зачеркнула нашу жизнь Направила реку в другое русло. Но я готов был сражаться за тебя до конца. Я любил… Пожертвовал собой, карьерой, положением, дабы защитить тебя от…
Как же так, Вивьена? И это любовь? Я не понимаю… Вместе до последнего вздоха?! Что это? Страх? Предательство?
– Просто наша жизнь, – прошептал Лючидо, без сил опускаясь на стул. – Наша чертова жизнь…
Трель коммуникатора заставила вздрогнуть. Кто мог побеспокоить его в такой ранний час? А что, если он, Самуэль, ошибся? И супруга не сбежала… Что, если она все-таки попала в руки к тем?
Так кто же вызывает его?! Лючидо вскочил с места. Бросился в спальню, поднял с тумбочки коммуникатор.
Хортон. Энди Хортон. Срочный вызов в офис.
Уж если пошла черная полоса – так она действительно будет черной.
Утро началось с сильной головной боли, от которой не спасла таблетка нового, сверхэффективного препарата. Чашка кофе также не излечила Джона. Он, в раздражении на весь окружающий мир и собственное вчерашнее поведение, дотащился до рабочего кабинета. Первую четверть часа Хеллард провел в раздумьях – как привести в норму разрегулировавшийся организм? В конце концов плеснул виски на дно бокала, два пальца. Сделав глоток, Джон уселся к компьютеру.
По всей видимости, аналогичные проблемы были и у Викорски. С той лишь разницей, что руководитель экспертно-криминалистической группы оказался на рабочем месте на полчаса раньше Джона Хелларда, успел надиктовать голосовое сообщение и переправить его по электронной почте. Видимо, бороться с клавиатурой Дэн пока не мог, буквы разбегались.
Все еще страдая от головной боли, которая усиливалась при резких движениях, аналитик запустил воспроизведение письма.
– Джон! – голос Викорски был очень серьезен и тревожен. – Джон! Черт возьми, ночью мне пришла в голову разгадка! Глянь приложение к письму. Я зашифровал его, ключ тебе известен. Пока не говори об этом ни с кем, Джон!
На какое-то время Хеллард забыл о головной боли. Выходит, он недооценил Викорски. Тот не только смог что-то написать, но еще и зашифровал! Джонни задумчиво почесал затылок, и организм тут же ответил приступом тошноты.
«Хватило бы здоровья раскодировать шифр…»
Хеллард перевел на диск послание Викорски. Активировал дешифратор. Медленно ввел свой код, снимая первый слой криптограммы. Потом открыл текст в нужной программе декодировки. Письмо было очень коротким:
«Я понял это ночью, Джонни! Последний должен был остаться в живых, да? Но последним был командир корабля – Джей Роник. От него есть лишь кровавое пятно в рубке. Что это значит? Это значит, Хеллард, что мы с тобой два идиота! Роник не был последним. Кто-то играет против „Сигмы“. Свой? Чужой? Возможно, свой. Надо срочно выяснить… Их было шестеро, Джон!»
«Шестеро!» Пульсирующая волна нейтрализовала остатки алкоголя в крови. Шестеро!!! Это объясняло все… Кому и зачем нужно было убивать экипаж? Ответ нашелся очень быстро. Человеку, который не хотел, чтобы корпорация «Измерение „Сигма“ получила заказ от правительства на серию кораблей! Тому, кто мечтал отправить Хортона в пучину финансового кризиса. Как все просто…
Хеллард быстро удалил письмо и схватил коммуникатор. Код, алфавитный список абонентов, режим разговора. Фамилия «Викорски». Вызов… Скорее! Черт, как долго!
– Здесь! – голос Дэна подрагивал от напряжения. – На связи!
– Ты где? – шепотом спросил Хеллард.
Он был собран и подтянут, как бойцовая собака перед броском на врага.
– У крейсера, Джон. Я выставил двухсторонний периметр, чтобы поймать в контур сопровождения любого, кто попробует пройти на корабль… или покинуть его.
– Ты полагаешь… – эксперт-аналитик не закончил фразу.
– За прошедшие сутки, с тех пор, как «Безупречный» совершил посадку, с него никто не сошел на Землю. Это – железно. Переходной шлюз все время был под визуальным контролем.
«Значит, он еще там», – пронеслось в голове у Хелларда.
– Я к тебе. Буду через пять минут! – бросил он в переговорное устройство уже на бегу, стремительно вылетая из кабинета.
Дежурный электромобиль домчал его до площадки, где находился «Безупречный», даже менее, чем за пять минут. И все же, Джон успел позвонить Энди Хортону. Впрочем, он дал отбой быстрее, чем президент «Сигмы» ответил на звонок. Слышался ли Хортону голос? Так ли это важно? Так ли важно – телепатия помогала улавливать мысли скрывавшегося на борту преступника или подсказка неких «высших сил»?
Хеллард резко затормозил около входа в защищенный периметр, машина замерла, аналитик выскочил наружу. Тренированный взгляд Хелларда тут же отметил присутствие на «заднем плане» – тихое и незаметное – нескольких людей с оружием в руках. Они были рассредоточены по стартовому полю, но ни на секунду не выпускали из вида проход в режимную зону. Чуть в стороне, на пригорке, дежурил боец с длинноствольной винтовкой. Хеллард усмехнулся – к ней был прикручен оптический прицел, Викорски не собирался шутить…
Даниэль ждал эксперта-аналитика у входа. Он молча протянул руку Джону, крепко пожал. Внимательно оглядел лицо Хелларда, словно искал следы вчерашнего… Впрочем, сейчас обоим было не до воспоминаний, не до старых болячек. Дэн произнес:
– Вижу, моя идея не оставила тебя равнодушным.
– Со всех сторон? – вместо ответа уточнил Хеллард.
Викорски его мгновенно понял.
– Даже над кораблем. Датчики движения создают купол, закрытый со всех сторон. Полная замкнутая сфера.
– Значит, он там, – удовлетворенно произнес Джонни, чувствуя, как нервное напряжение покидает его.
Мышцы обмякли, Хеллард немного ссутулился.
– Я тоже так думаю. Он там! Если только не свалил со звездолета, когда «Безупречный» приближался к Земле.
– А что автоматика? – поинтересовался Хеллард.
– Говорит, никто не покидал борт судна, – пожал плечами Викорски.
– Хм… Знаешь, Дэн, ей нельзя верить. Если все это время он находился на борту, значит, смог отключить системы контроля, в каких-то точках. Иначе его давно обнаружил бы электронный мозг.
– Думаешь, хакер? – усмехнулся Даниэль.
– Не без этого. В общем, нельзя верить тому, что говорит автоматика. Он мог свалить!
– Но, Джон, все транспортные катера на месте. Я лично проверил. И скафандры.
– Это меняет дело. Пролезть на борт он бы, вероятно, смог. А вот протащить с собой еще и десантный катер – это вряд ли. Значит, преступник там.
– Щас мы его оттуда выкурим, Джон! Я сам вскрою ему брюхо. Вспорю, как дохлую рыбину.
– Стоп! Сначала Энди выяснит, на кого работал этот гад. Материалы необходимо передать правительству. Иначе «Сигме» не видать контракта на серию кораблей… Этот… нужен живым. Пока живым.
– Заметано, – Викорски поднес к губам маленький переговорник. – Тони! Выпускай своих ребят!
Раздался низкий, басовитый рокот. На посадочную площадку выползли две десантные машины с вооруженными людьми на борту. Бойцы быстро и сноровисто «попадали» на землю, стали один за другим исчезать в темном проходе шлюза. У каждого человека на голове была «ракушка» спецсвязи, очки ночного видения. Короткие автоматы и электрошокеры у пояса, в чехлах.
– Наш «спецназ», – гордо произнес Викорски. – Почти настоящий. Ты ведь уже видел их в работе?
– Видел. Издали, – задумчиво отозвался Хеллард, наблюдая, как последние десантники исчезают в тени прохода. – У меня, знаешь ли, кабинетные дела…
– Тренируют их не хуже морской пехоты, – объяснил Дэн. – У нас спецподразделение одно, небольшое, для всяких непредвиденных ситуаций… как сейчас.
– Слушай, – перебил его Джонни. – А если кого-то из них…
Он не договорил, махнул рукой в воздухе, надеясь, что Викорски поймет.
– И в форму оденется?
– Не дрейфь, парень, все предусмотрено, – усмехнулся Даниэль. – Это не в первый раз. У каждого бойца датчик контроля, настроенный на индивидуальные параметры. По кораблю разрешено передвигаться только двойками. Не волнуйся, через пару часов ребята притащат его сюда… Почки отобьют, но не до смерти. Команда «брать живым» уже передана.
Но через пару часов спецназ никого из крейсера не вытащил. Десантники обшарили все судно, но не смогли отловить преступника. Взялись настойчиво и методично обследовать звездолет во второй раз.
Поначалу Викорски и Хеллард сидели рядом на травке, жарились под немилосердным июльским солнцем. Однако, когда спецназ приступил ко второму осмотру корабля, Джонни Хеллард оставил руководителя экспертно-криминалистической группы греться в одиночестве. Электромобиль развернул нос в сторону комплекса административных зданий. Джон вяло махнул рукой на прощание, сознавая, что они допустили ошибку. Только с похмелья эксперт-аналитик мог пойти на поводу у Викорски. Только с больной головой не сообразил проверить нужные цифры еще с утра.
Если уж пошла черная полоса – так она точно будет черной.
Самуэль Лючидо не стал попусту тратить время. Президент корпорации неспроста вызвал в офис в девятом часу утра. Видимо, Энди Хортону стало известно о попытке несанкционированного доступа в сеть.
Самуэль наскоро привел себя в порядок, хотя мешки под глазами скрыть было невозможно. Надел брюки и сорочку, галстук и пиджак проигнорировал. Какой смысл? Идет последний день. Или Хортон, или конкуренты «Сигмы». Лючидо не стал завтракать – пища не лезла в горло…
Мелодично пропела сигнализация флайера – машина опознала хозяина. Самуэль запрыгнул в кабину, резко дернул желтую спортивную «каплю» с места.
Чертова Вивьена! Из-за нее потерял все. Что же делать? Рассказать Хортону? В конце концов пока ничего страшного не произошло. Он еще не продал «Сигму». Может, и не надо было? Может, к лучшему? Рассказать обо всем Энди. Взять необходимую сумму в долг. У корпорации.
А Вивьена? Вивьена… Что стоят человеческие чувства, если от них так просто отказаться?
Есть ли они вообще, сильные положительные эмоции, чувства? Или в природе существуют только отрицательные? Боль. Ужас. Страх. Предательство. Ненависть…
Резкий порыв ветра бросил маленькую машину в сторону, опрокинул ее набок.
– Черт! – ругнулся человек в кабине, потными дрожащими пальцами нащупывая крепления ремней.
Щелчок. Самуэль почувствовал себя немного увереннее. Обида, горечь, злость не утихали.
– Так как же нам поступить, мистер Хортон?! – в сотый раз спросил Лючидо, пытаясь успокоиться.
Голова кружилась после неожиданного маневра спортивного флайера. Хорошо, что автомат так быстро убрал крен.
Рассказать или нет? Может, правильнее всего поступила Вивьена? Забирай то, что можешь забрать. Уноси ноги, исчезни. К чему рассказывать обо всем Хортону? Самуэль Лючидо может просто «раствориться в толпе». Где-то далеко отсюда появится человек с другим именем, внешне очень похожий на члена совета директоров «Сигмы». Но это лишь случайное совпадение. Ибо у человека будут другие документы. Иная жизнь…
От этих мыслей Самуэля отвлек тревожный зуммер. Он бросил испуганный взгляд на приборную панель и почувствовал, как желудок рвется наружу. Отказ автопилота! Машина вновь завалилась набок.
Лючидо вцепился холодеющими пальцами в штурвал, надеясь выправить полет маленького «жука». Машина начала медленно возвращаться к исходному, горизонтальному положению. Ее трясло. Вибрации передавались через корпус и кресло, но он, сжав зубы, тянул штурвал. Дрожь все усиливалась. От этой тряски картина перед глазами стала расплываться, дикая боль расколола черепную коробку.