А также, наказали не стыдиться просить о помощи, нет не в карьере, а в возможности быть полезным России наилучшим образом. - Протянул конверты с рекомендациями Дмитриева и ротмистров и снова вытянулся перед столом.
Читая фамилии на конвертах, Сергей Иванович Лесли улыбнулся.
- Как себя чувствует Олег Степанович? Его рекомендация дорогого стоит. Слово Котовича Андрея Яновича также имеет вес, как и ротмистра в отставке Буевича. Лихие были уланы, н-да…. Так как он? - Махнул рукой в сторону стула.
- Да Вы присядьте.- Говорил, уже ломая печати на конвертах.
- Благодарю.- Венский стул чуть скрипнул подо мной.- Олег Степанович вполне благополучен, вспоминает совместную службу с вами с очень большим теплом.
Лесли внимательно прочитывал каждый лист, временами бросая на меня заинтересованный взгляд. Потом отложил письма и резко потер переносицу, словно вспоминая о чем то.
- Горский… Горский…. А скажите, ведь вы - тот самый пропавший юноша? Да, именно так, Сергей Горский.
Эту романтическую историю мне сестра поведала, дамы, знаете ли, любят подобные приключения. Седой мальчик…. Ну-ну, не смущайтесь, это я так, слегка отвлекся.
Перед тем, как принять решение, я хотел выяснить, почему дворянин из другой губернии обращается ко мне, но прочитав рекомендации от ваших друзей, я понял, что у вас были на то причины. - Интересно, что они там такого написали, старые рубаки? От этих немолодых разбойников можно ожидать чего угодно. А Лесли продолжил.
- Итак, чего же вы хотите? Попрошу кратко и точно изложить свою позицию, буквально в нескольких словах.
Эх, была - не была.
- Через два года я должен быть вправе вести за собой в бой солдат, и уметь одерживать победы, командуя эскадроном.
Сергей Иванович весело, раскатисто рассмеялся, хлопнув себя по колену.
- А почему не через год? Именно эскадрон? А почему не полк? Ох, уморил. Давно так не веселился. - Проговорил смеясь.
Я оставался абсолютно спокойным и серьезным. Такая реакция - дело вполне нормальное.
- Позвольте объяснить, ваше превосходительство?
Губернский предводитель, глядя на мою спокойную физиономию, прекратил смеяться. Левая бровь взлетела вверх, веселье сменилось ироничным любопытством.
- Ну, попробуйте. Любопытно. Весьма.
- Хотелось бы через год, но это нереально. Обер-офицеру нужно многое знать, а также иметь боевой опыт. За год добиться этого невозможно, за два - тяжело, но возможно. Боюсь, больше времени просто не будет.
Эскадрон же потому, что такая боевая единица может действовать в отрыве от основных войск, при этом выполняя серьезные боевые задачи.
В Испании нынче применяется скифская тактика налетов на коммуникации и тылы. Наши казаки в прошлые войны себя лихо в этом показали. Татарские чамбулы, а после уланы и польские лисовчики использовали такую, почти разбойную, манеру боя. Потому и эскадрон легкой кавалерии или карабинеров.
Для командования эскадроном мне, конечно, выслуги не хватит, но иметь право вести за собой людей в бой, к победе, а возможно и к смерти я должен добиться. Право перед собой, прежде всего, но и перед иными людьми также.
Ваше превосходительство, я честолюбив, как любой человек, но чин мне нужен всего лишь как подтверждение этого права. Те обязательства, которые он влечет за собой, я осознаю также в полной мере. Это - тяжелый груз и великая ответственность, но поверьте, я сильный, я справлюсь.
Да, я хочу стать достойным и профессиональным кавалерийским офицером, но если мое служение потребуется в другом месте - я готов. - И закончил словами.
- Стремления мои бескорыстны, а желание одно - служить России.
Даже ладони вспотели, до чего я волнуюсь. Но ведь это именно то, чего я действительно хочу, без дураков. Служить Родине. Это ведь так просто.
Хоть бы не отказал, хоть бы понял. Ведь сам воевал, должен же понимать.
А Лесли задумался, ирония сошла с лица, на лбу пролегла суровая складочка, взгляд таких смешливых минуту назад глаз стал тяжелым.
Я вскочил со стула и вытянулся перед, также вышедшим из-за стола человеком. Передо мной стоял генерал, ведь его чин равнялся четвертому классу, то есть генерал-майор, и сейчас он решал мою судьбу.
- Сергей Александрович, а Вы видели смерть в бою? Она ведь отнюдь не прекрасна. - Стоим глаза в глаза.
- Видел…. Знаю, ваше превосходительство.
Теперь взлетела вверх другая бровь.
- Даже так…. А приходилось ли Вам рисковать своей жизнью? А приходилось ли Вам отнимать ее у других, юноша? Это - тяжело и страшно, даже у супостата.
- Да….
Тяжело, ваше превосходительство, люди ведь. Особенно в первый раз.
Сергей Иванович медленно отошел от меня, и бормоча под нос:
- Так значит…. Хм…. Да уж, седой мальчик…. Хм…. Вот ведь, как…- опять уселся за стол. Я остался стоять вытянувшись. Лесли думал, устремив глаза куда-то мимо меня. Потом поднял взгляд.
- У секретаря оставите адрес, где проживаете. Ничего не обещаю, но думать о вас буду. Я могу только рекомендовать и советовать, не более. Но коль службы хотите искренне, будет вам служба. Теперь ступайте….
Поклон. Поворот через левое плечо. Строевым шагом до двери. Еще поворот. Еще один короткий поклон.
- Благодарю, Ваше превосходительство! - Фух, кажется, не напортачил.
На повторный визит я был приглашен уже в дом Сергея Ивановича через четыре дня. Назначено было на первую половину дня, на полдень, следовательно, визит считается неофициальным.
Дом губернского предводителя находился в предместье и был обширным деревянным строением, вернее наполовину деревянным. Первый этаж сложен из кирпича. Добротное такое строение, с широким двором и тенистым садиком.
Транспорт Гаврилы сверкал свежей краской и поскрипывала новенькой упряжной сбруей, лошади вычищены как на парад. К воротам мы подкатили ровно в полдень, пожилой слуга уже встречал меня, и сразу провел в кабинет, а не в гостевую комнату, давая понять, что визит - деловой и я пока еще не принят в этом доме.
В просторном светлом кабинете Лесли был не один. Вместе с ним находился угрюмый старый генерал в мундире и при орденах.
Я отчего-то сразу вспомнил полковника Косых и свою военную кафедру. Этот дядька явно, как и тот служака из боевых генералов.
Им оказался генерал-лейтенант в отставке Николай Петрович Лебедев, и ему я и был представлен хозяином. Возрасту он был лет шестидесяти. При полностью седых волосах контрастом смотрелись абсолютно черные брови.
Присесть не предложили, и я был вынужден стоять, но это не напрягало, ибо молод ыщщо, с такими заслуженными людьми рядом сидеть.
А кабинетик у предводителя строгий. Малахитовый набор для письма на столе, да серебряное оружие на темном ковре. Все функционально и просто. При этом совсем не бедно. Даже скорее наоборот.
- Вот об этом молодом человеке я и говорил Вам, душа моя Николай Петрович. Служить хочет, чинов хочет побыстрее, в бой рвется. Говорит, что труда не боится. Что? Как он Вам?- Лесли прямо светился улыбочкой, ехидненькой такой.
В ответ следует мрачноватый взгляд также черных глаз и гримаса, которая должна означать улыбку генерал-лейтенанта. Рука Лебедева привычно теребит черневую табакерку. Жилинская работа похоже, видел очень похожую в Эрмитаже. Ими вроде даже награждали.
Сергей Иванович продолжил.
- Мой старый сослуживец хвалит, говорит и в деле проверен. Правда не уточнил в каком, а расспрашивать, думаю, не стоит.
Двое старых кавалеристов отставных из Литовского уланского полка пишут: 'Лихой конник получиться может, отчаянная голова'. Как мыслите? Будет толк? - На этот раз кряхтение, а после непродолжительного перерыва скрипучий голос проговорил.
- Смелостью нас не удивишь. Чинов ищешь? Так то дело нехитрое. Иди да служи, за Государем служба не пропадет. Походи в унтерах годов с пяток, хлебни из солдатского котла, там и вакация откроется. Али не терпится?- Выжидательное выражение лица, и опять гримаса - улыбка.
- Так точно, не терпится, нет у меня этих годов, Ваше превосходительство. Не даст француз времени больше двух лет.
- А что так? Ну не даст, так чай хватает и солдатушек, и офицеров грамотных, слава тебе Господи. Думаешь, без тебя не справятся? Ты один Бонапартия побьешь? Так отрок думать может, тебе же уже лет изрядно. Может иная причина? К зазнобе небось в мундире гусарском да на боевом коне во двор въехать возжелал. Али не так? На блеск мундира позарился, а служить-то, желанья и нет? - Чувствовалось, накручивает себя генерал. Я тоже стал горячиться.
- Милости прошу, не чина. В кадеты мне поздно. Служить готов, где Отчизна велит, но знания воинские и боевой опыт должен заслужить, коли людьми командовать желаю. Как и где их получить, то моего ума не хватило. Оттого и за советом отеческим обратился именно к Его превосходительству тайному советнику Сергею Ивановичу Лесли, мною и поручителями моими премного уважаемому.
Мундир - дело не малое, но я не посрамлю любой, дайте лишь возможность проявить себя. Все что может сделать человек, я готов совершить, но во времени не властен. -Я говорил с напором. Хотелось объяснить этим людям, рассказать, что ждет Россию, но вдруг понял, они сами все прекрасно понимают, не глупее меня, а моя горячность их просто забавляет.
- Два года есть до большой войны, я боюсь - не более.
А Бонапарт двинет орду под стать Батыевой, до полумиллиона солдат - не менее.
Под ним - Пруссия, Австрия, Саксония, Италия, Бавария. Все солдат дадут. Одних поляков до ста тысяч будет. Испанцев не одну дивизию наберет…. - Последние фразы я говорил уже тихо, успокаиваясь.
Сергей Иванович явно ловил кайф от этого диалога, весело поблескивая глазками со своего кресла. Ухмылка с лица генерал- лейтенанта тоже не сходила. Это они меня просто испытывали, подобно первому отделу у нас в НИИ, ничего так развод вышел. А вот сейчас начнется сам разговор, причем первую скрипку поведет Николай Петрович. Ну вот угадал:
- Каково Ваше образование господин Горский? Что знаете, что умеете, к чему душа лежит? Чего не умеете? Что желаете знать и уметь мы уже поняли.
- Знаю языки, немецкий, польский, английский хуже французский. Знаю математику, немного разбираюсь в естественных науках, - про химию и прочее пока решил промолчать, - а также немного топографию. Карту читаю.
Могу ассистировать фехтмейстеру - шпага, сабля, эспадрон, но предпочитаю шпагу. Экзотические виды боя знаю, с тростью и шестом. Кинжал. Английский бокс немного. Стреляю метко, правда, только из пистолета.
Штыковой бой мне не знаком. О премудрости снабжения войск и фортификации не знаю вовсе. Со строем самое общее знакомство, как и с тактикой. Уставы не читал, не знаю вовсе.
Свет мало знаю и немало этим смущен. Танцевать не обучен, всех тонкостей этикета не ведаю. Так уж судьба сложилась, некому было обучать.
Кроме того люблю лошадей, умею взбираться на скалы без веревки, немного знаю походный быт. Звезды знаю, но самую малость. В лесу и горах не блужу. Все, Ваше превосходительство.
Лебедев хмыкнул. - А не врешь? Много насчитал. Хоть сейчас тебя в корнеты. Да, много…. Как думаете, Сергей Иванович, не врет сей молодой человек? Вот и я думаю, что может самую малость. Много знает, много хочет, а службы не разумеет. Не порядок.
Я бы его в самое болото впихнул. Выберется - будет толк, а нет то и не жалко. Не в ментике, да без эполет, а унтером в гарнизон, да солдат поплоше ему, чтоб понял службу, из рекрутов, али из инвалидной команды. А отслужит год в гарнизоне, на самом дне, да при том умудриться побыть вольным слушателем в кадетском корпусе, не задаром конечно, да сам себя экипирует за свой кошт, вот тогда и поглядим. Коли нет у тебя времени, трать здоровье и деньги, все едино платить надо.
Осилишь, договорюсь с нашим Смоленским кадетским руководством, допустить до экзамена экстерном, после лишь подтвердишь в столице, али при армии, да на следующую компанию в будущем годе можно и на турка, пороху понюхать. Как Вам Сергей Иванович, потянет сей воз, али нет?
- А это у него самого спрашивать надо. Может и надорваться, не из самых богатых людей наш classement candidats (соискатель чина (фр.)), но упрям и горяч. Дадим ему шанс, и поглядим, кто выиграет наш спор.
Так они уже поспорили на меня, и этого даже не скрывают, вот б…. Впрочем, не удивлен, генералы они такие, по отцовской службе помню. Хотят испытать? Ну, давайте, поглядим, чего я стою. Почему, собственно и нет? Самому интересно. Вот только куда они меня сунут на этот год, в какую задницу. А что именно туда я уже не сомневаюсь. Вон морды какие довольные. Сережа, спиннинг надо было соорудить, губу закатывать. В кавалерию захотел, вот тебя сейчас и определят при конях навоз убирать. Просился бы в кадеты. Ломоносов в девятнадцать лет не постеснялся начинать учиться, а тебе захотелось побыстрее.
Но что имеем, то имеем. Неплохой каламбурчик.
Сергей Иванович взял со стола пакет, и передал его в руки генерал-лейтенанта, как бы подчеркивая, передал с рук на руки.
Лебедев принял пакет, потом поднялся и шагнул ко мне. Ой, не нравится мне его ухмылочка ….
ГЛАВА 8
Что такое гарнизон в России в начале девятнадцатого столетия? Не в столице и не в уездной глубинке, а в нормальном губернском городе. Без крайностей.
Кто они, кого в то время называли - 'гарниза пузатая'?
Услышав впервые этакое народное определение, в голове сразу сложилась ассоциация с ППС, ГАИ и прочим подобным. И в очень большой мере правильно сложилась.
К началу XIX века штатами губерний в ведении гражданских губернаторов предусматривались губернские гарнизонные батальоны в составе 4 рот, плюс губернская гарнизонная рота и уездные штатные команды. Где то в недрах Государевых канцелярий и министерств зрело решение о переформировании этого тылового болота. Слухи ходили уже не первый год, но пока все было по- старому.
Все, что связано с военным порядком в городе ложится на плечи коменданта, а через него и на солдат гарнизона.
Все, это значит все, от караулов и охраны, до пожарной и ассенизаторской службы.
Рекруты, колодники и дезертиры тоже забота конвоиров гарнизона, как и исполнение наказаний по суду.
Ловля разбойников, подавление волнений, поддержание порядка на народных сборищах - опять гарнизон. Помощь полиции - это само собой.
Ремонт оборонительных сооружений, если таковые имеются, арсенал, подготовка зимних квартир для линейных частей, церемониал на торжествах, похоронах и встречах значительных особ, парады и еще многое, многое другое.
Например, выделять людей под нужды Шкловского, или теперь уже Смоленского кадетского корпуса. Три года назад корпус был переведен из Гродно в Смоленск в только что перестроенные для этой цели здания и был соединен со Смоленским Дворянским военным училищем, став третьим по значимости подобным заведением в России. Учили в нем детей дворянских от десяти до девятнадцати лет. Такой себе интернат с преподаванием наук, иноземных языков, а также и военной подготовки. Готовили не только к офицерскому будущему, но и давали основу для придворной, инженерной и дипломатической службы. По меркам девятнадцатого века - отличная подготовка.
Каждое лето кадеты выезжали в лагеря на практические занятия в сопровождении солдат гарнизонных батальонов. Еще одна забота коменданта, ну и солдат само собой.
Кроме того на попечении гарнизона была и кантонистская, в прошлом гарнизонная, школа для детей солдат и солдатских сирот. Там учили до пятнадцати лет грамоте, арифметике, муштровали а после отправляли в войска. За несколько лет службы из воспитанников выходили толковые унтера.
Вот в такой батальон гарнизонной службы я и был направлен заботами моих попечителей и теперь, я точно знаю, что в этом мире есть вечные вещи, как рассвет после ночи, как зима после осени, как дедовщина для новичка в армии.
Но чтобы это узнать, вначале пришлось еще потерпеть и походить по коридорам военной бюрократии.
Сперва я прибыл в гарнизонную канцелярию, с предписанием на зачисление в состав доблестного Смоленского гарнизона. Там писарь долго выдавал мне бумагу, для получения всего чего нужно из имущества в гарнизонном цейхгаузе. Ждать пришлось порядочно, к счастью, подошел дежурный офицер, прапорщик Кабанов, который оказался моим знакомым. Во время поездки в Горки мы с ним и его сослуживцами неплохо посидели. Дождь сделал путешествие невозможным, и пока пережидали, крепко надрались. Офицер пояснил, что явиться к коменданту на представление следует уже в мундире, ну это я и так знал, а дальше он уже определит мне роту, в которой предстоит служить. А он, Кабанов, за меня слово замолвит.
Мы хорошо поговорили. Он попросил занять денег и пятирублевый билет перекочевал из моего кармана в карман моего дорожного приятеля, надеюсь его советы того стоят. Я тут же стал им следовать, и писарь слегка на мне заработав в момент соорудил нужную бумагу.
Потом я проявил дипломатические способности получая казенное снаряжение у фельдфебеля, или правильнее фельдвебеля, Семена Мироныча, который начинал служить наверное еще при Елисавете Петровне. Сыном полка.
Гарнизоны снабжались и так по второму разряду, но то, что мне выдавали, было как минимум четвертого.
Мундир мне получать было не надо, я уже заказал его постройку, хоть солдатский, но из добротного контрабандного английского материала. Он обошелся мне в тридцать рублей и был почти готов.
Зато к нему полагались двадцать четыре медные пуговицы, согласно регламенту, и это были единственные целые вещи. Две лосиных перевязи, патронная сумка, ранец - все носит явные следы знакомства с мышами. Вкусная видно кожа, экологически чистый продукт для мышек.
Кивер и манерка тоже, мягко выражаясь, не первой свежести, старого образца. За весь этот хлам с меня еще должны были вычесть их стоимость.