Теперь, как замужней женщине, ей позволялось носить более смелые оттенки, но пока что у нее ничего такого не было. И нет никакого смысла спешить к модистке: все равно скоро все платья станут ей тесны.
Через руку Аманды был перекинут плащ, подбитый мехом, который она небрежно уронила на кровать, прежде чем заметить:
— Ты все еще живешь в этой комнате, хотя к спальне Руперта примыкает еще одна, которая идеально подходит для гардеробной?
Ребекка не сводила глаз с зеркала. Вчера она солгала, когда Аманда нашла ее в этой комнате. То есть не совсем солгала. Просто не поправила Аманду, когда та предположила, что Ребекка сделала из комнаты свою гардеробную. Аманде в голову не пришло, что подруга проводит здесь ночи!
— Мы решили, что ту комнату лучше сделать детской, и твоя тетушка Джулия хочет обставить ее, так что нет смысла…
— Ясно. По крайней мере храп Руперта еще не изгнал тебя из хозяйской спальни.
Ребекка с трудом сдержала истерический смех.
— Он храпит?
— А разве нет? Я думала, большинство мужчин храпят.
— Я крепко сплю, — пробормотала Ребекка, стараясь не краснеть. — И ничего такого не замечала.
— В таком случае все обернулось как нельзя лучше, верно? Я всегда тревожилась по этому поводу, поскольку слышала, как громко храпит мой собственный папаша. Оконные стекла дрожат! Интересно, как замужние женщины это терпят?! — возмутилась Аманда и, не переводя дыхания, осведомилась: — Готова? Экипаж уже стоит у дома.
— Еще несколько минут, — ответила за Ребекку Флора. Аманда кивнула и вышла, чтобы подождать внизу.
Не успела закрыться дверь, как Флора вопросительно изогнула бровь:
— Она очень энергична, не находите?
Ребекка невольно усмехнулась:
— Ты не знала ее девочкой! Это был настоящий ураган.
— Она может утомить вас своей болтовней. В вашем состоянии это вредно.
Хороший совет, хотя Ребекка чаще всего находила неумолчный щебет Аманды забавным, кроме тех случаев, когда та начинала говорить на сугубо личные темы.
Наконец Ребекка спустилась вниз, ожидая, что Руперт придет их проводить. И, увидев, как убого она выглядит… но нет, это, пожалуй, не совсем так. Маленькое зеркало говорило, что она прекрасна, несмотря на располневшую талию. И все же она чувствовала себя убогой, неряшливой и толстой! Новые ощущения вдобавок к миллиону других, таких же неприятных.
А ведь это время должно было стать самым счастливым в ее жизни. Но стало самым несчастным. Другим женщинам доставались обожающие мужья, с которыми они могли разделить чудо рождения ребенка. На ее долю выпало выйти замуж за вероломного повесу, который лишь притворялся обожающим!
Ехали они недолго, потому что первый бал сезона давался всего в нескольких кварталах от их дома. Волнение, которое испытывала Ребекка утром, сейчас полностью улеглось, сменившись чем-то, напоминавшим панику, особенно когда она поняла, что не готова к появлению в свете. Она хотела, чтобы о ее браке было известно. В этом заключался весь смысл переезда в дом Руперта. Но оказалось, что она попросту боится объявить, что вышла замуж за Сент-Джона. Если ей придется терпеть поздравления незнакомых людей, она, возможно, разразится слезами. У нее слишком натянуты нервы, чтобы изображать счастливую новобрачную.
Они уже выходили из экипажа перед особняком Уидерзов, когда она внезапно прошептала Аманде:
— Не представляй меня как маркизу Рочвуд!
— Но почему?!
— Не хочу объяснять, почему Руперта нет рядом со мной.
— Как глупо! Мужчины редко появляются на таких балах, если в этом нет особой необходимости. А ты…
— Аманда, пожалуйста, просто скажи, что я твоя дуэнья. Или назови меня по имени. Я не знаю этих людей. И им пока не обязательно знать меня.
— Хорошо, как хочешь. Но я все же считаю, что это глупо.
Когда дворецкий в упор смотрел на Ребекку почти целую минуту, ожидая, пока та объявит свой титул, Аманда решительно произнесла:
— Она приехала со мной, и не смейте задерживать меня хотя бы на мгновение. Побыстрее!
Бедняга, покраснев до корней волос, поспешил сообщить о прибытии Аманды. Та взяла Ребекку под руку, показывая этим, что они приехали вместе, и повела в большой бальный зал. Но тут Ребекка услышала ее тяжкий вздох.
— Стыдишься, что была так резка с дворецким? — поинтересовалась она.
— С кем? О, вовсе нет. Он был груб и заслужил мою отповедь. Нет, я только сейчас заметила, что ни одной из моих подруг здесь нет и, возможно, не будет до конца сезона. Все они уже замужем или готовятся к свадьбе. Кое у кого даже есть дети. Эмма Дэвис, которая закончила школу одновременно со мной, сейчас ожидает второго ребенка!
Не столько несчастное лицо, сколько грустный голос Аманды убедили Ребекку в том, насколько та расстроена неудачными поисками мужа. Она поспешно обняла подругу за плечи и попыталась утешить:
— Думаю, ты будешь рада, что догадалась подождать, когда найдешь истинную любовь. Представь, что было бы, если бы ты успела выйти замуж за первого, кто сделал тебе предложение, а потом встретила бы своего единственного.
Аманда недоуменно моргнула, но тут же ослепительно улыбнулась:
— Это было бы ужасно, правда?
— Настоящий кошмар, — заверила Ребекка.
После этого короткого, но весьма содержательного разговора Ребекка почувствовала себя немного лучше. Дружба помогает одолеть все несчастья. И Аманда немедленно забыла о хандре при виде компании молодых людей, которые, заметив девушку, немедленно направились к ней. Многие уже знали Аманду по прошлым сезонам, и все спешили получить согласие на танец. Ребекку тоже стали приглашать, но она покачала головой и отступила. Танец предполагал беседу с партнером. А она уже решила, что не хочет ни с кем говорить.
— Вы наделали немало шума, когда без всяких объяснений отказались от должности при дворе.
Ребекка мысленно застонала, узнав голос Элизабет Марли. Бросив последний взгляд на смеющуюся Аманду, которую увлекал в круг танцующих высокий молодой человек, она повернулась к своей старой неприятельнице, заранее готовясь к словесному поединку. И едва не рассмеялась при виде наряда Элизабет: кричащего оранжевого платья с чересчур пышными рукавами. У этой девушки нет ни крупицы вкуса.
— На это у меня были причины, — коротко ответила Ребекка. — Я объяснила их леди Саре. Если она предпочла не открывать их…
— Сару уволили, — раздраженно перебила Элизабет. — Констанс, эта эгоистичная дурочка, слишком много жаловалась на те небольшие поручения, которые ей давала Сара, и эти жалобы достигли ушей герцогини.
— Так мать королевы действительно не знала об интригах Сары?
— Интригах? — презрительно фыркнула Элизабет. — Сара всего лишь пыталась быть в курсе всех событий. Правда, добивалась этого весьма странными методами. Но она никому не причиняла вреда.
Пораженная таким безразличием, Ребекка запальчиво ответила:
— Откуда тебе знать? Ты была ее верной служанкой. И понятия не имеешь, что она делала с полученными сведениями и сколько людей пострадало из-за нее.
— Какая теперь разница? — пожала плечами Элизабет. — Герцогиня пришла в бешенство и немедленно отослала ее, несмотря на долгую дружбу. Объявила, что не потерпит никакого скандала, связанного с ее окружением, особенно если этот скандал может каким-то образом отразиться на королеве.
— А скандал действительно был?
— Вы не слушаете! Его задушили в самом зародыше. Но теперь, после ухода Сары, во дворце стало невыносимо скучно.
— Именно поэтому вы приехали сюда?
— Разумеется. Наследнику нет еще и месяца. И если не считать празднеств по случаю его рождения, Дрина не устраивает никаких балов и не показывается на людях. Так по какой причине вы отказались от должности?
Ребекке стоило бы недвусмысленно указать, что это не касается Элизабет, поскольку отношения между ними никак нельзя назвать дружескими. Скорее, наоборот. Позже она так и не смогла понять, какой дьявол подтолкнул ее признаться:
— Я вышла замуж за Руперта Сент-Джона.
Лицо Элизабет исказилось яростью.
— Это неправда!
— Спросите его.
Элизабет посмотрела на Ребекку с ненавистью, но уже через секунду сумела взять себя в руки и изобразила равнодушие.
— Не важно. Мне от него был нужен вовсе не брак. Всем очевидно, что из него не выйдет хорошего мужа. Какая жалость, что вы не поняли этого раньше. А вот короткая, ни к чему не обязывающая связь — весьма привлекательная идея. Мне следует поблагодарить вас. Есть над чем позлорадствовать, когда он вновь окажется в моей постели.
Глаза Ребекки застлало багровой дымкой. Стремление броситься на нее и исполосовать лицо ногтями было почти неодолимым. Она просто не могла устоять. И то обстоятельство, что Элизабет немедленно отошла, не могло послужить препятствием. Она устроит такой оглушительный скандал, какого Лондон не видел десятилетия. И ей совершенно все равно!
Глава 45
— Я, собственно говоря, ожидал найти тебя одну, но не посреди зала, где ты обращаешь на себя всеобщее внимание.
Ребекка повернулась. Удивление при виде весело улыбавшегося мужа было так велико, что короткий взрыв бешенства мгновенно рассеялся. Он выглядел таким красивым в черном фраке и белоснежной сорочке. Длинные волосы аккуратно причесаны. Как контрастирует черное с его прекрасными светлыми глазами!
Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы задушить то странное ослепление, которое неизменно поражало ее в его присутствии.
— Что ты здесь делаешь?
— Вы уехали прежде, чем я успел одеться, — грубовато упрекнул Руперт.
Глаза Ребекки вспыхнули.
— Ты намеревался поехать с нами? Почему же не сказал?
— Хотел сделать сюрприз, но мне следовало знать, что моя кузина упорхнет, как только вы будете готовы.
Разум ее все еще был немного затуманен после приступа ярости, так ловко спровоцированного Элизабет, поэтому Ребекка никак не могла догадаться о причине появления Руперта на балу.
— Но почему ты вообще приехал? Аманде хватит и одной дуэньи.
— Подумал, что тебе не повредит мое общество. Я часто провожал Аманду на балы и по опыту знаю, что молодые щеголи не дадут ей ни минуты покоя. Она, разумеется, не возражает, но те, кто приехал с ней, изнывают от скуки.
Он так любезен, что спасает ее от скуки? И ожидает, что она этому поверит?!
— Тебе не приходило в голову, что я могу проводить время в танцах и веселье? — бросила она.
— Но ведь ты — замужняя женщина. Разумеется, не приходило.
Ребекка подавилась смешком. Значит, по его мнению, брак — дело невеселое? Интересно, почему это нисколько ее не удивляет?
Но оказалось, что он еще не закончил!
— Я воображал, как ты терзаешься тоской в углу, вместе с пожилыми матронами и мамашами дебютанток. Но поскольку ты заговорила о танцах, припоминаю, что ты прекрасно владеешь этим искусством.
Он не спросил, хочет ли она танцевать. С ним. Последние слова он договаривал, уже кружа ее в вальсе. Невероятным усилием воли Ребекка старалась держаться прямо, как палка. Зачем он все это затеял? Господи, как легко расслабиться, потерять над собой контроль… нет!
— Как ты мог спать с Элизабет?
— С кем?
Услышав собственный голос, Ребекка ужаснулась. Как у нее хватило храбрости бросить ему в лицо обвинение в неверности? И как она жалеет, что не смогла держать рот на замке! Но это «с кем» взбесило ее до крайности.
— То есть как это «с кем»? Ты только сейчас видел, как я с ней разговаривала!
— Боюсь, что не успел заметить. Потому что видел только тебя.
Ребекка покраснела. Подумать только, она не верила ни единому слову и все же краснела.
— Элизабет Марли, — напомнила она.
— Господи Боже, да, как я мог ее забыть! Несносная маленькая лгунья. Но ты пришла к весьма поспешным заключениям, дорогая.
— Вовсе нет. Она сама сказала мне это.
Руперт усмехнулся:
— Что ж, такое случается не впервые. Поразительно, как некоторые женщины готовы погубить собственную репутацию, утверждая, что были со мной в интимных отношениях. Не пойму, то ли это ревность, то ли стремление похвастаться. — Он пожал плечами. — Никогда не понимал подобных мотивов. Впрочем, обещать еще не значит исполнить, и я усвоил это много лет назад.
— И что это должно означать?
— Что между мной и Бет не было ничего, кроме легкого флирта и намеков на то, что я бы не прочь затащить ее в постель. На самом же деле я всячески ее избегал.
— Так она вовсе не была мишенью в списке твоих будущих побед? Ты просто позволял ей так думать? И это тебя забавляет?
— Теперь ты оскорблена за Бет, хотя любишь ее не больше, чем я, — хмыкнул Руперт. — Тогда на это были причины. Больше они не имеют значения. Но знаешь ли ты, что ведешь себя как ревнивая жена? Действительно ревнуешь, любовь моя? Вот это я и нахожу забавным, учитывая все обстоятельства.
— Рано смеешься! Я ничуть не ревную.
— Неужели?
Он все еще улыбался. Как он смеет?!
— Твое неожиданное появление тоже попахивает ревностью. Похоже, ты решил проверить, чем занимается твоя жена. Но заметь, ты не слышал от меня ни слова упрека по этому поводу, — отрезала она.
— По-моему, ты только сейчас это сделала.
Его неуместная веселость раздражала Ребекку, тем более что забавлялся он на ее счет. И все же ее гнев окончательно рассеялся. И не потому, что она так уж хотела ему верить. Просто знала, что Элизабет — прожженная лгунья. Не пребывай Ребекка в таком расстройстве, с самого начала не поверила бы этой негодяйке.
Он снова закружил ее в танце, прежде чем сухо процедить:
— Ты еще не устала от постоянных ссор? Я начинаю находить их весьма утомительными. И даже принял на веру кое-что из твоих рассказов…
— О, я не нуждаюсь в твоих одолжениях.
Он склонил голову набок, потому что последнюю фразу она бормотала полуотвернувшись.
— Бросаешь мне вызов? Хочешь, чтобы я превратил тебя в прежнюю Ребекку? Милую и сладкую? Думаю, хочешь, и очень.
На этот раз она посмотрела ему в глаза, но при этом смогла лишь возмущенно фыркнуть. Что за чушь он несет?
Но его глаза весело искрились: очевидно, он едва сдерживал смех. Какого дьявола он вытворяет? Неужели все это всерьез? И все же он потерся о ее щеку своей Прямо здесь, на глазах у танцующих!
— Что…
Ребекке не стоило поворачивать голову. Или ей суждено сталкиваться с ним губами? Ребекка немедленно отстранилась, пока еще сохранила остатки присутствия духа. Но он не пожелал с этим смириться и придвинулся ближе, явно ловя губами ее губы. Ребекка споткнулась, потому что голова шла кругом. Но это лишь побудило его прижать ее к себе и поцеловать еще крепче. И ей, кажется, было безразлично мнение окружающих!
Ребекка в отчаянии вырвалась и, задыхаясь, прошептала:
— Собираешься устроить скандал?
— Полагаю, оно того стоит, — прошептал он. — Но на такие пустяки никто не обратит внимания, тем более что все знают о нашей свадьбе.
— Никто не знает. Я ничего не сказала.
Он остановился так внезапно, что другие пары стали на них натыкаться.
— Но почему?
Она отвела глаза от его хмурого лица. Ей отчего-то стало не по себе. Надо ему все объяснить, но так, чтобы он не понял, в какой панике она была, когда приехала на бал.
Руперт не стал ждать ответа и повел Ребекку прочь от танцующих. Он стал обходить комнату, не пропуская ни одного знакомого. И всем представлял Ребекку как свою жену, маркизу Рочвуд. Правда, говорил сухо и коротко, словно по обязанности, отчего у Ребекки возникло странное чувство, что муж ее наказывает. Она сгорала от унижения. Большинство собравшихся были уверены, что он шутит! Они знали Руперта. Знали его репутацию. А его поведение никак нельзя было назвать нормальным.
Он даже придумал, что сказать по поводу таинственности, которой была окутана их свадьба.
— Мы поженились на корабле. И пытались скрыть это от матушки маркизы, которая хотела для нее лучшего жениха. Но теперь нет смысла держать это в секрете, поскольку она все узнала.
Ребекка могла бы поддержать его, с юмором рассказать о тревогах Лилли, чтобы его история выглядела правдоподобной, но она была потрясена. И просто не могла выдавить ни единого слова. Когда же она в кольце рук мужа вновь оказалась в кругу танцующих, ей ничего не оставалось, как смерить его недоуменным взглядом:
— Как ты мог это сделать?!
— Бекка, я таков, каков есть. И готов на все, чтобы защитить моего ребенка, которого ты, возможно носишь. Пока что мы женаты, и я буду благодарен, если ты станешь вести себя, как подобает моей жене, маркизе Рочвуд.
Его поведение все больше сбивало ее с толку.
— Ради приличий?
Руперт так пристально посмотрел ей в глаза, что она затаила дыхание. Но потом отвернулся и сказал именно то, что она желала услышать:
— Да. Ради приличий.
По крайней мере она думала, что желает это услышать. Однако ее реакция, как назло, оказалась полной противоположностью той, которую она от себя ожидала.
— Но твои привычки ничуть не изменились, несмотря на стремление изобразить счастливый брак. Или ты воображаешь, что одурачил кого-то своими так называемыми делами? Кажется, именно это ты сказал своей матери? Что у тебя дела?
— Как? Опять приступ ревности?
— Я задаю вполне уместный вопрос, — сухо обронила она. — Если считаешь, что притворяться должна я одна, значит, весь спектакль закончится прямо сейчас.
Как ни странно, он развеселился еще больше. Улыбка стала еще шире.
— Прежде чем ты позеленеешь от ревности, я должен признать, что «дела» не слишком точное определение, тем более что встреча не была назначена заранее. Я просто поехал к поверенному, и юбок он не носит.