Поездка в аэропорт заняла довольно много времени. Но в конце концов я вернулась домой. И лишь переступила порог квартиры, сразу поняла, что не могу здесь находиться. Я села в машину и долго болталась по городу. Меня мучила тоска. Я уговаривала себя, что время пройдет, а вместе с ним и те чувства, что я сейчас испытываю, и это было правдой, потому что все проходит. Но в настоящий момент мне было от этого не легче, и я начинала реветь, как мне казалось, без причины, но причина-то была, и, может быть, поэтому слезы не приносили мне облегчения.
Я не заметила, как стемнело. На улицах зажглись фонари. Не спеша прогуливались прохожие, горели огни реклам многочисленных кафе и баров, машины обгоняли друг друга, из джаз-клуба доносилась музыка. В другое время я бы непременно вышла из машины, чтобы немного потолкаться в толпе, поглазеть на людей, выпить кофе на открытой веранде… Сейчас меня раздражало все это, вызывало отвращение, близкое к ненависти, и я заспешила домой.
Поставила машину в гараж и побрела к своему подъезду, машинально взглянув на окна своей квартиры. Надо было оставить свет в коридоре, была бы иллюзия, что меня кто-то ждет..
Я набрала код замка, потянула на себя тяжелую Дверь и на мгновение замешкалась: в подъезде не горел свет. Такое было впервые. Что же мне теперь, на улице ночевать или бежать к знакомым из-за того, что в подъезде лампочка перегорела? Я решительно шагнула вперед, захлопнула дверь и уже поднялась на первую ступеньку, когда почувствовала, что за спиной кто-то есть. “Бежать, — вспыхнуло в мозгу, — преодолеть три ступени и позвонить в первую же квартиру”. Но в ту же секунду кто-то схватил меня за плечи, ладонь стиснула мне рот, и я замерла, парализованная страхом. Кажется, очень долго ничего не происходило. Мы просто стояли, и я не могла шевельнуться. Мужчина, стиснув мои плечи, очень крепко прижимал меня к себе. Мне было трудно дышать. Он чуть передвинул свою ладонь, и я смогла глубоко вздохнуть, и тут он тихо сказал:
— Ехать туда — плохая идея. Очень плохая.
Он отпустил меня, легонько толкнул вперед, но сил удержаться на ногах у меня не было, и я повалилась на ступеньки, больно ударившись коленом. На втором этаже горела лампочка, и туда, где я сейчас была, доходил слабый свет, и в этом свете я на какой-то миг увидела мелькнувшую передо мной ладонь с татуировкой. Крылатый змей. Никакого сомнения, точно такой, как у Бычкова. “Ах ты сволочь”, — разозлилась я, забыв про недавний ужас, встала, резко повернулась, но увидеть его не успела, пальцы коснулись моей шеи, ступеньки выскользнули из-под ног, а мир вокруг куда-то уплыл.
— Полина Викторовна, — настойчиво звал мужской голос, я разлепила глаза и едва не заорала: прямо передо мной была чья-то окровавленная физиономия. — Не бойтесь, это я, Коптелов. Вы меня слышите?
Теперь я не только слышала, но и начала понимать, что происходит. Я сижу на ступеньках, привалившись спиной к перилам, а рядом стоит Денис Сергеевич, вытирая разбитое лицо платком. Вокруг толпятся мои соседи в пижамах и халатах и с испуганными лицами.
— Я вас слышу, — с трудом произнесла я и начала подниматься. Сразу же несколько человек пришли мне на помощь. — Спасибо, — пробормотала я в крайней досаде. Мало мне проблем, так теперь соседи на все лады будут обсуждать случившееся со мной. Черт бы побрал этого Дениса: незачем было устраивать сборище в подъезде. Впрочем, очень возможно, что Денис спас мне жизнь, так что злюсь я на него совершенно напрасно. — Идемте, — сказала я ему, поднимаясь по лестнице. Денис двинулся следом. Соседи еще некоторое время постояли и начали расходиться.
Я нашла ключи от входной двери и протянула их Денису, руки у меня дрожали, так что вряд ли я попаду ключом в замок.
— Может быть, вызвать врача? — испуганно спросил Денис, распахивая передо мной дверь. — На вас лица нет.
— На вас тоже, — вздохнула я. — Что произошло? Как вы вообще здесь оказались, и почему вы весь в крови?
— Я… — начал он, но я перебила:
— Подождите. Идемте в ванную, у меня спирт есть, промоем ваши раны.
— Ничего промывать не надо, — вроде бы испугался он. — Мне бы только умыться… Может, стоит позвонить кому-то из ваших знакомых?
— Это еще зачем? — удивилась я.
— Чтобы они остались у вас. Честное слово, вы меня здорово напугали. Бледная, как мел, и вообще…
— Вы милицию вызвали? — спросила я, чувствуя себя значительно лучше.
— Между прочим, я сам милиция.
— Вот и отлично, а я “Скорая помощь”.
Он умылся, осторожно вытер лицо полотенцем. Лоб его был сильно рассечен, вновь начала сочиться кровь.
— Садитесь вот здесь, — тоном, не терпящим возражений, заявила я. Он покорно сел, а я осмотрела рану. Она была не очень глубокой и, по-видимому, неопасной. — У вас голова не кружится? — спросила я на всякий случай. — Надо бы показаться врачу, вдруг сотрясение.
— Хряснулся башкой о батарею, эка невидаль. Со мной случались вещи и похуже.
— Надо же. Как-нибудь расскажете. А сейчас терпите, будет немного неприятно.
— Что это такое? — принюхавшись, поинтересовался он.
— Спирт, естественно. Сейчас промою вашу рану и заклею пластырем. — Он оказался очень терпеливым пациентом, иногда морщился, но в общем вел себя образцово. — Ну вот, — заметила я, закончив процедуру, — до свадьбы заживет. Или вы уже женаты?
— Нет, бог миловал.
— Вы что, женоненавистник? — усмехнулась я.
— Наоборот. Просто при моей работе, прежде чем жениться, надо хорошо подумать.
— Ах, ну да, конечно. Суровые милицейские будни. Сериалы я смотрю… Ладно, выметайтесь на кухню, вскипятите чайник, в холодильнике бутерброды, на столе пирожные. А мне надо привести себя в порядок.
Денис Сергеевич покорно вышел, а я разделась и немного постояла под душем. На коленке кровоподтек, на шее синеватый след чужих пальцев. Можно считать, легко отделалась… Я умылась и еще раз посмотрела на себя в зеркало. Надо что-то решать с этим парнем. Может, стоит ему рассказать про Бычкова? Федору это вряд ли понравится. Я бросила полотенце в корзину и тяжко вздохнула. Мента лучше держать на глазах, к тому же от него может быть существенная польза.
Я надела пижаму, халат и прошествовала в кухню. Денис Сергеевич суетился, накрывая на стол. Выглядел он подозрительно довольным, точно премию получил, а не хряснулся, по собственному меткому выражению, о батарею.
— Чай, кофе? — спросил он по-хозяйски.
— Для кофе, пожалуй, поздновато, давайте чай. Денис Сергеевич засмеялся, разлил чай по чашкам и устроился напротив.
— Рассказывайте, что случилось, — вздохнула я.
— Я думал, вы мне расскажете… У вас событий больше. — Он усмехнулся, а я согласно кивнула:
— Вошла в подъезд, испугалась, что свет не горит, и тут вдруг он подошел сзади, схватил меня за плечи, зажал рот ладонью, а потом, кажется, ударил вот сюда, — показала я на шею. — Больше ничего не помню.
— Негусто, — улыбнулся Денис. — Мне тоже особо хвастаться нечем. Заехал с вами поговорить, дома не застал, устроился в машине, решив подождать. Если честно, вздремнул немного, чуть вас не проворонил. Вы вошли в подъезд, я подумал выждать немного и тоже подняться, потом вдруг забеспокоился. Мне показалось подозрительным, что вы так долго по лестнице поднимаетесь, свет в прихожей так и не включили… Ну, я и бросился в подъезд, как последний дурак, — фыркнул он.
— Это в том смысле, что женщин нынче спасать не принято? — засмеялась я.
— Это в том смысле, что мог бы сообразить… Короче, вбежал в подъезд, тут же схлопотал по затылку, да еще и к батарее припечатался. Когда на улицу выскочил, этого гада уже и след простыл. Самое обидное, я его даже не видел..
— Я тоже, — со вздохом заметила я и стала помешивать чай без всякой на то надобности.
— Очень испугались? — немного понаблюдав за мной, спросил Денис.
— Очень, — призналась я.
— Теперь-то вы меня хоть немного послушаете?
— Что вы имеете в виду? — нахмурилась я.
— С милицией сотрудничать надо, а не устраивать игры с секретами.
— Да подите вы к черту, — в сердцах сказала я, но на Дениса Сергеевича это особого впечатления не произвело, он продолжал ораторствовать:
— Своих всемогущих друзей на меня натравили. Мне начальство по шапке… без понимания отношусь к ситуации, ну и все такое прочее…
— И правильно вам начальство по шапке… — съязвила я.
— А вот и не правильно. Послушай я начальство, и неизвестно, чем бы сегодня дело кончилось. — Он вздохнул, посмотрел на меня с видом побитой собаки. — Зря вы, Полина Викторовна, меня невзлюбили, я вам добра желаю.
— Не хочу я вашего добра, — опять съязвила я, а он вроде бы обиделся.
— Почему не хотите?
— А вы до сих пор не поняли? — Я покачала головой.
— Ну так объясните, если не понял, — миролюбиво предложил он. Вообще сегодня Денис Сергеевич выглядел подозрительно покладистым, может, это на него так батарея повлияла?
— Хорошо, — вздохнула я. — Объясняю: мало мне того, что человек, которого я любила, оказался… жуликом, вам еще надо раструбить об этом на весь свет, чтоб от меня все отвернулись.
— Умный человек не отвернется. А кому нужны друзья-дураки?
— Занятно. Среди ваших друзей умных много? — усмехнулась я. — Ладно, делайте свое дело, а со своими друзьями я как-нибудь разберусь.
— Меня, если честно, больше беспокоит ваша безопасность, а не то, почему вашему мужу взбрело в голову позаимствовать чужое имя. И сегодняшний инцидент мои опасения подтвердил. Вас ведь убить хотели.
— Нет, — немного подумав, покачала я головой. — Если б хотели, давно бы убили. Тут другое .
— Что “другое”? — насторожился он.
— Слушайте, вы водку пьете? — поднимаясь из-за стола, спросила я.
— Какой же мент водку не пьет? — удивился он.
— Ну так давайте выпьем, говорят, водка стресс снимает. — Я достала бутылку из холодильника, а из шкафа две рюмки. Денис наполнил рюмки и спросил:
— За что пьем?
— За удачу. Мы выпили и некоторое время молчали. Денис приналег на закуску, а я жевала ломтик лимона, удивляясь про себя, что хорошего находят в водке люди.
— Я вас очень внимательно слушаю, — вдруг заявил Денис.
— Хотите, чтоб я анекдот рассказала?
— Нет, Полина Викторовна, хочу, чтоб вы мне объяснили, что вы имели в виду, когда сказали, что убивать вас сегодня не собирались. Вам ведь и до этого угрожали, верно? — Я неохотно кивнула. — Вот и расскажите все как есть.
— Я бы рассказала, не будь вы ментом, а так себе дороже…
— Да что за предубеждение такое, почему все милицию как огня боятся?
— Это вы не у меня спрашивайте, а у всех. Пусть они и ответят.
— Вы за эти дни ни с кем из друзей не виделись. Так?
— Откуда знаете? — нахмурилась я. — Следите за мной, что ли?
— Я не знаю, я спрашиваю. Ну так прав я?
— Правы. И что?
— Нет у вас друзей, которым можно тайну доверить И родственников нет, от милиции шарахаетесь. Вот и выходит, что в трудную минуту вы остались одна, посоветоваться не с кем и не на кого опереться. В сыщиков играете, головой рискуете… Вы его очень любили?
— Кого? — зло спросила я и поспешно отвернулась, налила еще водки, выпила, не дождавшись Дениса, и стала катать хлебный шарик. — Да, очень, — ответила я тихо. — Сначала было так больно — жить не хотелось, а теперь еще больнее, потому что… — Я все-таки заревела, прикрыв глаза ладонью, но довольно быстро справилась с эмоциями: неловко распускаться перед чужим человеком.
— Полина, — кашлянув и пряча глаза, сказал Денис, — вы ни в чем не виноваты. Есть такая штука — судьба. Иногда от нее здорово достается.
— Вам-то откуда знать? — раздраженно спросила я.
— У меня мать с отцом погибли, когда мне одиннадцать лет было. Жил у тетки. А у той своих двое и муж пьяница. Так что жизнь у меня была не безоблачная, и кое-что я понять могу.
— Вы меня извините, — вздохнула я. — За все эти колкости, за то, что вам “спасибо” не сказала, и вообще…
— Так сейчас скажите, — улыбнулся он.
— Что вам сказать?
— Спасибо, конечно.
— Спасибо вам, Денис Сергеевич, — засмеялась я.
— Пожалуйста, помочь красивой женщине мой долг.
— Вот уж не думала услышать это от вас.
— Насчет долга?
— Насчет красоты.
— Это вы хитрите. Знаете прекрасно, что красивы, на комплименты напрашиваетесь?
— Вы бы лучше водку пили, а не болтали глупости.
— Водки я выпью, а вы мне расскажите, что тут вокруг вас происходит.
— Этому в школе милиции учат? — улыбнулась я. — Комплимент сделали, душевно поговорили, а потом не спеша вытянули всю подноготную?
— Из вас вытянешь. А комплимент я сделал совершенно искренне. И еще бы сделал, да боюсь выгоните. Вы, когда сердитесь, на расправу скоры, а водки еще больше полбутылки и закуска хорошая…
— Ладно, — кивнула я. — Поваляли дурака, и хватит. Предупреждаю сразу: никаких заявлений писать не буду, и ничего из того, что сейчас скажу, в милиции повторять не стану. Вы правы, посоветоваться мне не с кем, да и вообще… У того, кто сегодня меня встретил в подъезде, на ладони татуировка: крылатый змей. Свет со второго этажа падал, и я увидела на секунду всего, но татуировку узнала сразу, потому что не так давно очень хорошо ее рассмотрела. — Денис молчал, выжидающе глядя на меня, и я продолжила:
— Я вам в прошлый раз не всю правду сказала. Московская квартира есть, только оформлена она не на мужа, а на Бычкова Вячеслава Дмитриевича. Он живет в нашем городе. Одно это меня должно было насторожить, а я с фотографией Глеба к нему поперлась.
— Со свадебным снимком? Так там его узнать невозможно…
— Нет. Один художник нарисовал его портрет по памяти. Портрет в спальне стоял, а потом его кто-то в клочья изрезал. Перед поездкой в Москву я сфотографировала его “Полароидом”, фотография осталась у меня.
— И вы пошли с ней к Бычкову? — простонал Денис.
— Да. Я думала, может быть, ему что-то известно о моем муже. Должно быть известно, раз квартира оформлена на его имя Глеба он узнал, два года назад ехали в одном купе.
— И до сих пор помнит?
— Глеб произвел на него впечатление. Тогда же Бычков и паспорт потерял. Думаю, Глеб им и воспользовался.
— Очень похоже на правду.
— Я была в этом уверена, пока господин Бычков не продемонстрировал мне свою ладонь.
— Крылатый змей?
— Ага. Говорит, грехи молодости. По виду человек он совершенно безобидный, болтливый немного, но, безусловно, порядочный. Я не знала, что и думать.
— Но в милицию, конечно, не сообщили?
— Конечно. А если человек здесь ни при чем, и татуировка — простое совпадение. Ведь о татуировке на руке убийцы я от вас услышала, а сама ее не видела. Может, у того она и не такая вовсе, мало ли татуировок…
— А сегодня в подъезде?
— Это был он, то есть татуировка точно такая же, как у Бычкова.
— Ясно. Что еще? Давайте, Полина Викторовна, рассказывайте все…
— На улице меня толкнул парень, я на него сначала внимания не обратила, какой-то тип в бежевой куртке, а потом нашла в кармане записку, что-то вроде: “Не суй свой нос, куда не просят”.
— Записка у вас?
— Нет, конечно. Выбросила.
— Напрасно…
— Что ж мне ее, как талисман хранить? Бычков рассказал, что познакомился с Глебом, когда ездил в Сибирь, в командировку. Вот я и решила слетать в тот город.
— Зачем? — не понял Денис.
— Попытаться узнать, что там делал мой муж.
— И как, интересно, вы собирались это сделать?
— Пройдусь по гостиницам с фотографией, вдруг кто-то его запомнил?
— Вы прекращайте сериалы смотреть .. — съязвил Денис.
— Я поехала в аэропорт, — продолжила я рассказ, не обращая внимания на его реплику, — заказала билет на самолет. А вечером меня встретили в подъезде Этот тип сказал: "Лететь туда — плохая идея”.
Денис Сергеевич нахмурился и смотрел на меня некоторое время с недоумением.
— Что-то я не очень понимаю. Сначала этот тип разболтал вам про этот город, а потом стал угрожать, чтоб вы туда не ездили?
— Я тоже не очень понимаю, — медленно произнесла я, прикидывая, стоит ли говорить Денису самое главное, наконец решилась и сказала:
— Тут вот еще что. Человек, которого убили в гостинице…
— Деревягин?
— Да. У вас была версия, что именно он назначил мне свидание в “Золотом льве”.
— Я в этом убежден. Хоть меня начальство и отбрило, вдоволь посмеявшись над моей интуицией.
— Допустим, интуиция вас не подвела. Деревягин ведь тоже из Сибири… Я посмотрела в энциклопедии городов России, аэропорта у них нет, и если б я решила посетить его славный город, мне бы пришлось лететь до…
— Стоп. Вы что, хотите сказать, Бычков узнал о том, что вы заказали билет, и решил, что вы собираетесь покопаться в личной жизни Деревягина?
— По-моему, это не лишено логики.
— А вы собираетесь покопаться в личной жизни Деревягина?
— Честно? Да. Расстояние между городами двести километров, ходит рейсовый автобус.
— И зачем вам личная жизнь убиенного?
— Хочу понять, что их связывало с моим мужем.
— Да, Полина Викторовна, насчет сериалов я был не прав, да вам Мегрэ и в подметки не годится. А откуда вам, кстати, о Деревягине известно? Например, откуда он?
— Я справки наводила. Слава богу, знакомые еще есть…
— Не сомневаюсь… Интересное кино…
— Не прикидывайтесь, ваши менты и разболтали…
— Ну и что теперь? Билет сдадите?
— Нет, — ответила я.
— Ага. Я так и подумал. Слушайте, не лезьте вы куда не просят, дайте людям спокойно работать.
— Я никому работать не мешаю.
— А если эти угрозы не пустой звук?
— Вот на месте и выясню.
— Отчаянная вы женщина… Будет грустно, если с вами произойдет несчастье.
— А вы не каркайте, — отрезала я.
— Я не каркаю. Я с вами полечу. Группа поддержки, как на соревнованиях.