– На Земле – точно, – Зигфрид ожесточенно помотал головой. – А вот в земле вас заждались... червячки могильные!
– Ты, голуба, не хами, а денежки выкладывай. Все честь по чести. На четверых поделим. Хотя тебе за хитрость и того не полагается.
– Э-эх, – Безногий повозился с карабинчиками, отстегнул рюкзачок и бросил его на столик. – Делите, кровососы!
– Ах, как это... – начала было мадам Слизнякова, но Филимон ее одернул:
– Бела!
– Романтично! – закончила Анабелла.
– Да, но у нас есть это... – Филимон перевел прицел на Аглаиду, – другое предложение... Вы летите дальше, а мы сойдем на втором вокзале. С деньгами. Со всеми сразу.
– Как это со всеми?! – возмутилась старушка. – Нет уж, давайте поделим!
– Милая, – Анабелла вытянула губы, словно собиралась чмокнуть старушку на расстоянии, – заткнитесь! Мы забираем все!
В этот момент экспресс остановился, и его двери характерно пшикнули.
– Будьте счастливы! – Анабелла послала обманутым подельщикам воздушный поцелуй и выпорхнула из купе с грацией снеговой тучи.
Бдительный снайпер-космодесантник Филимон повел стволом винтовки слева направо и предупредил порыв Безногого выразительным цоканьем.
– Сиди, капитан! Я тебя уважаю, ты настоящий мужик... Но и ты меня уважь... Не заставляй грех на душу брать!
– Проваливай! – Зигфрид махнул рукой. – Не в деньгах счастье.
– Это утешение для неудачников! – Филимон победоносно улыбнулся и захлопнул дверь в купе.
Безногий хотел было броситься следом за этой парочкой негодяев, но его остановила Аглаида Карловна.
– Не надо, Зигфрид, – она печально посмотрела в окно, и капитан невольно проследил за ее взглядом.
Винтовки супругам Слизняковым не помогли. Едва они оказались на перроне, их тотчас окружили коротко стриженные плечистые суперманоиды. Разговор у мясистых парней был предельно коротким. Они несколько раз сильно ударили Филимона по лицу, отняли у Анабеллы рюкзачок с наличностью и, зашвырнув винтовки поверженных супругов в кусты, удалились.
– Ах, как это... радует, – подражая манере мадам Слизняковой, пробормотал Зигфрид.
– Вот и все, – Аглаида Карловна закручинилась. – А как забавно начиналось...
– Ни фига себе забавно! – Безногий рассмеялся. – Прихожу домой, а у меня в ванне – труп! Гундешманский!
– Чай будете? – заглядывая в купе, поинтересовался толстый усатый проводник.
– Карловна, может, по рюмашке? – предложил капитан.
– Давай, – Аглаида махнула рукой.
Она была, конечно, препротивнейшей старушенцией, но все-таки человеком, а не суперманоидной трезвенницей или гундешманкой, дохнущей от алкоголя на месте.
– Вот это разговор! – обрадовался Безногий. – А ты не такая уж и карга! Две водки, начальник!
– Бутылки? – уточнил проводник.
– А то?!
– Без закуски, – предположил он.
– Не угадал, – Зигфрид снова рассмеялся. – Мне завтра в космос. Надо дозу снижать. Давай закуски всякой, фруктов, шампанского...
– Ты что, не все деньги отдал? – оживилась Аглаида.
– Вот, – Зигфрид вынул из кармана брюк пачку без двух купюр.
– Бумажка к ней прилипла, – облегченно вздохнув, подсказала старушенция. – Не потеряй.
– Да это не моя... – отмахнулся было Безногий, но тут же спохватился. – Не моя? А-а... вспомнил...
Он расправил листок и внимательно изучил гундешманские каракули.
– Что там? – насторожилась Аглаида.
– Карловна, кажется, я тебя люблю!
– Ой, ну что ты прямо как Анабелла какая-то, – старушка зарделась и смущенно потупила взор.
– Это же номер счета! На предъявителя! В банке «Рио-де-Волга», на Земле! Открыт А. Борзони, других вкладчиков нет! Черт, о нем же никто не знает! А. Борзони и больше никто!
– И много там? – замерла Аглаида.
– Десять... – Тысяч?!
– Миллионов!
– О-о... А-а... я же тебе подсказала, чтобы ты бумажку не выбрасывал... помнишь? Я как бы тоже причастна...
– Карловна! Да о чем речь?! – великодушный Зигфрид обнял старушенцию за плечи. – Я обещал тебе обеспеченную старость? Будет! К черту гундешманское гражданство! К дьяволу Сбондина и его секретные задания! В задницу Злюхина!
– Кого? – не поняла старушка. – Яшу?
– Яшу, – подтвердил Безногий. – Знаешь его?
– Нет... – как-то чересчур поспешно ответила Аглаида.
– На Ривьеру, Карловна! – воодушевленный Зигфрид не обратил на ее подозрительное поведение никакого внимания. – На Ривьеру!
7
– Валя, курочку принесла? – пилот экспресса обернулся на звук раскрывшейся двери и обмер.
Ему в лицо смотрел ствол крупнокалиберного излучателя. Вместо стюардессы с горячим ужином на пороге кабины стоял взлохмаченный и чем-то страшно расстроенный человек. На лице неизвестного играла нервная улыбка, а глаза сверкали, как два сварочных электрода.
– Меняйте курс! – приказал человек. – Иначе я сяду за штурвал сам, но вы этого уже не увидите. Намек ясен?
– Убьете нас? – предположил второй пилот. – А квалификации хватит, чтобы управлять?
– Я же сказал, хватит!
– Вы сказали? Я не слышал. Вы что-то ляпнули про штурвал, а ничего подобного здесь нет, одни сенсоры и тумблеры.
– Молчать! – взвизгнул расстроенный угонщик. – Курс на ближайший мусорный портал!
– Зачем? – удивился первый пилот.
– Затем, – аргументировал приказ угонщик.
– Понятно, – космолетчик кивнул. – Повеситься слабо, решили прыгнуть в черную дыру? Самоубийцы так часто делают. Кто посмелее, даже без скафандра сигает. А вы как намереваетесь, голышом или в костюме?
– Я не собираюсь прыгать! – заорал человек. – На подлете к помойке вы отцепите хвостовые вагоны и сбросите их в Щекотурию! А головная часть состава полетит дальше.
– Не получится, – отрицательно покачал головой второй пилот. – Экспрессы этой модификации не расстыковываются. Только если распилить или взорвать.
– Тогда взорвем! – пообещал угонщик. – Главное, похоронить эту гадину, чтобы и духу ее во Вселенной не осталось!
– Вам кто-то крупно насолил? – догадался первый пилот. – Ну, так вы идите да застрелите эту сволочь, зачем вагоны-то отцеплять?
– Не получится, – человек опустил лучемет и удрученно вздохнул. – К хвосту состава пристыковался корабль, а в нем вооруженный сообщник мерзкой гниды. Могут пальнуть в ответ.
Второй пилот проверил грузовую ведомость и хмыкнул.
– Действительно, буквально пять минут назад нам на «хвост» упал космический разведчик «Молот-1000». Крутая машина, не каждому по карману. Ладно, гражданин, не волнуйтесь, доставим вас на помойку.
– Не меня! – Угонщик снова поднял пистолет. – А этих тварей.
– Что, прямо твари? – обеспокоился первый пилот.
– Люди, но твари, – пояснил взлохмаченный. – Без стыда, совести и понятий.
– Ай, какие негодяи, – посочувствовал угонщику второй космонавт. – Да вы присаживайтесь, вон кресло бортинженера свободно, он в отпуске. Кофе хотите?
– Нет, – человек плюхнулся в свободное кресло.
– Меня Саня зовут, – представился первый пилот, – его Витек. А вас?
– Яков Дормидонтович, – буркнул угонщик.
– Да ну?! – космонавт чуть не подпрыгнул на месте. – Злюхин?!
– Он самый.
– А я-то думаю, откуда мне ваше лицо знакомо?! Самый знаменитый богатей Галактики! Что ж вы, Яков Дормидонтович, экспрессы угоняете, наняли б кого, он бы вам этих тварей и без таких сложностей в Щекотурию упаковал.
– Помолчи, а? – Яков взглянул на космолетчика с невыразимой тоской. – Разорили они меня совсем, гады ползучие. Без штанов оставили, да еще и контрразведкой травят. И вообще, не твое дело!
Он снова вскочил и сунул ствол излучателя космонавту под нос.
– Ну ладно, – пилот примирительно поднял руки. – Я ж просто для поддержания разговора... Это, значит, на «Молоте» нас контрразведка догнала? Плохи дела в таком случае. Они с угонщиками общественного транспорта не церемонятся. Хлоп – и за борт.
– Молчать! – Злюхин взвился и пальнул-таки, но не в пилота, а в пульт управления кораблем.
Из приборной панели повалил дым, а бортовой компьютер запричитал, перечисляя все возникшие неполадки. Получился длинный список.
– Теперь точно на свалку полетим, – пилот укоризненно взглянул на Злюхина. – Нервы вам надо лечить, Яков Дромидарович.
– Дормидонтович! – взвизгнул Яков. – Держи курс на помойку!
– Да вот она уже, прямо перед нами, – космонавт указал на серебристый срез ближайшего к Супертрахбаху мусорного портала. – Только, говорят, отсюда все помойные тоннели в Зомбирь ведут, а вы в Щекотурию хотели. А тут не щекочут, тут живыми мертвецами пугают.
– Неважно, – Злюхин махнул рукой. – Все равно, я слышал, все эти места между собой сообщаются. Подлетай!
Экспресс летел немного боком, и пилоты с этой «иноходью» четырехвагонного космического поезда ничего поделать не могли. В результате произошло то, что и должно было произойти. Так и не расцепив вагоны и не выровняв полет, поезд влетел в портал наперекос, а потому застрял точно посередине трубы мусоропровода. Когда грохот от столкновения стих, а тряска улеглась, первый пилот выключил двигатели и поднялся с кресла.
– Взлетно-посадочную карамельку никто не хочет? Прилетели, Яков Дормидонтович.
– Это... черная дыра? – с опаской поинтересовался Злюхин.
– Это труба мусоропровода, – ответил космонавт. – Дыра дальше, но если присмотреться, отсюда ее видно.
– А скоро мы ее еще и почувствуем, – добавил второй пилот. – Если портал не закроется, вещество дыры может выплеснуться наружу, а потом – резко всосется обратно.
– И что? – Яков побледнел.
– Что, что, – космонавт вынул из специальной ниши скафандр. – Затянет всех, кто окажется поблизости от портала... Ну, вы тут свои дела разводите, а мы пошли.
– Куда это?! – Злюхин на четвереньках отполз вправо и подобрал с пола выпавший из рук излучатель.
– В спасательную шлюпку, – пилот помахал ему рукой. – Счастливо оставаться.
– Постойте! – Яков поднялся на ноги и устремился было за пилотами, но тут экспресс заскрежетал и продвинулся в глубь мусорной трубы еще на несколько метров. Злюхин снова упал, а когда нашел силы подняться, увидел, как закрывается шлюз перехода в спасательную капсулу.
Яков, вне себя от страха и негодования, забарабанил по прочному люку, но ответа не получил. С той стороны шлюза уже была пустота. Шлюпка с пилотами и прочими членами экипажа стартовала в направлении недалекого Супертрахбаха. Злюхин завыл и бросился к межвагонному тамбуру. Рассудок покинул его пока не полностью, и он вполне логично предположил, что шлюпки должны быть во всех вагонах экспресса.
К отправлению капсул из второго и третьего вагонов он опоздал. Оставался лишь последний, но там были враги: ненавистный Зигфрид и его покровители из контрразведки. Ну что ж, значит, так тому и быть! Злюхин стиснул зубы и решительно пнул в дверь последнего вагона.
Дверь не поддалась. Яков пнул сильнее и отбил пятку. Дверь держалась достойно. Злюхин в порыве отчаяния навел на нее лучемет, но тут за его спиной раздался оглушительный вопль.
Бывший олигарх испуганно обернулся и почувствовал, как шевелятся волосы на голове и груди. В дальнем конце вагонного коридора ворочалось и пульсировало черное Нечто. Оно медленно приближалось и тянуло к Якову аспидные щупальца. Злюхин заверещал, как пойманный за уши кролик, и пальнул в черную субстанцию.
В ответ Нечто, словно обидевшись, плюнуло фонтаном мусора, объедков и парой объемистых сгустков своего невероятного вещества, которые, немного не докатившись до Якова, распались миллионами брызг и оставили на ковровой дорожке двух отливающих медью громил. Сначала Злюхин подумал, что это роботы-стюарды из вспомогательного персонала экспресса, но под медными бровями человекоподобных чудовищ зажглись безжизненные красные глаза, и Якову стало совсем нехорошо. Эти истуканы смотрели прямо на него. А еще они медленно, но верно тянули в его сторону огромные клешни.
– Помогите! – завопил Яков Дормидонтович. – Здесь зомби! Они хотят меня задушить!
В этот момент за спиной Злюхина лязгнула дверь тамбура, и его за шиворот втянули в четвертый вагон.
– Ого! – поспешно запирая дверь, произнес Зигфрид Безногий. – Я сначала подумал, у меня уже «глюки» от водки. Откуда взялись эти болваны?
– Я... я не знаю, – Якова била крупная дрожь. – Там что-то черное... Оно колышется и ползет... как огонь, только черный. А эти из него появились. У них такие глаза! Мертвые совсем!
– Огонь, водка и медные трупы, – подытожил Безногий. – Кстати, Яков Дормидонтович, вы что тут делаете?
– Яша? – донеслось из купе.
Спустя секунду оттуда выглянула Аглаида Карловна. Злюхин уставился на старушенцию в полном недоумении. Примерно через минуту в его взгляде промелькнул испуг еще похлеще, чем от вида «медных трупов».
– Глаша? – Он попятился, несмотря на то что Зигфрид по-прежнему крепко держал его за шиворот.
– Злюхин, ты чего? – удивился капитан. – Ты куда?
– Мне надо... – Яков схватился за рукоятку двери тамбура. – Я там... забыл кое-что!
– Там же эти... оловянные мертвецы и огонь... черный, – напомнил Зигфрид.
– Мне надо! – истерически выкрикнул Злюхин и распахнул дверь.
– Карловна, это он от тебя драпает? – удивился Безногий.
– Яша, любимый, вернись, я все прощу! – старушка с нехарактерной для ее возраста прытью бросилась вдогонку за Яковом и в прыжке ловко повалила его на резиновую гармошку тамбура.
– Злюхин, вы арестованы! – добавил сумбура в ситуацию возглас появившегося из грузового отсека Сбондина.
– Нет! – Яков, даже с Аглаидой на спине, быстро уползал навстречу черной субстанции и ее медным подручным. – Лучше в Щекотурию! В Дрисландию! В Зомбирь проклятую!
– Приказываю остановиться! – рявкнул Сбондин и, оттолкнув с пути Зигфрида, тоже бросился в третий вагон.
– Яша, вернись ко мне, не надо в Щекотурию! – вопила Карловна.
– Лучше смерть! – плюясь через левое плечо, ответил Яков. – Женитьба на тебе была моей худшей ошибкой молодости!
– Ну вы вообще, – изумленно глядя на эту мизансцену, заявил Безногий. – Надо же, какой поворот!
Черная субстанция вдруг подалась вперед и выплюнула кучу какого-то хлама, а заодно еще один сгусток, который подкатился к тамбуру гораздо ближе, чем стояли блестящие болваны. Зигфрид насторожился и положил руку на рычаг, в полной готовности захлопнуть дверь при малейшей опасности.
Сгусток распался, и взглядам пассажиров проклятого экспресса предстала... Аманда!
Зигфрид почувствовал, как трепещет и замирает сердце. «Надо завязывать с водкой, – пришла мысль, – вишь, как сердечко шалит...»
Аманда между тем проворно вскочила на ноги и, грозя черному Нечто кулаком, проорала во всю глотку:
– Уроды! Кошку верните! Отдайте мою мурлышку, зомби тухлые! Щекотанцы дристанутые! Отдайте, или я сейчас вернусь!
Черная субстанция пошла крупной рябью, будто морщась от ее воплей. Студенисто подрожав несколько секунд, она конвульсивно дернулась и исторгла еще один черный клубок. Он со страшным воем прокатился совсем уже до двери тамбура и растянулся у ног Зигфрида взлохмаченной мурлышкой. Бездонный взгляд «кошки» горел безумным огнем, а клыки были оскалены до самых десен.
– Киса! – зачарованно шепнул Зигфрид. – Маня! Вы вернулись!
Мурлышка, услышав дрогнувший хозяйский голос, спрятала клыки и взвыла еще громче, но теперь не угрожающе, а радостно. Безногий раскрыл объятия и заключил в них сразу обеих вновь обретенных подруг. Киса тут же заурчала, а мадемуазель Борщ попыталась вырваться, но расчувствовавшийся Зигфрид держал крепче, чем абордажный магнит.
– Амандочка! – следом за Безногим вякнула Аглаида Карловна. – Дочурка!
Безногий заинтересованно перевел влажный от радости взгляд на старушенцию. Та счастливо обняла ляжку Злюхина и повторила:
– Доченька вернулась!
Удивлению капитана уже просто не было пределов, но зато теперь Зигфриду стало понятно почти все. Такое яблочко, несомненно, могло упасть только с такой яблоньки. Когда же Карловна уточнила свои родственные притязания к присутствующим, Безногий окончательно убедился, что генетика – точная наука.
– Яша, это Аманда, наша с тобой дочка!
– Мама? – Аманда кое-как вывернулась из пахнущих шерстью и перегаром объятий и рассмотрела в клубке из трех борющихся на полу тел знакомые детали. – Какого хрена вы тут делаете? И кого это вы сватаете мне в отцы? Этого потрепанного хмыря?
– Доченька, это сам Яков Дормидонтович!
– Не верю! – сдавленно прохрипел Злюхин. – Это подлог!
Он попытался взбрыкнуть ногами, но за них мертвой хваткой держалась Аглаида Карловна.
– Ха! – Аманда торжествующе уставилась на Зигфрида. – Так я дочь миллиардера?!
– Бывшего, – капитан виновато улыбнулся и наконец-то расцепил руки. Подруга тут же выскользнула, а мурлышка осталась висеть, обнимая его лапами за шею.
– К тому же арестованного! – добавил Сбондин.
Он сидел на Злюхине верхом и пристраивал на запястьях Якова наручники.
– А-а, – мадемуазель Борщ разочарованно скривилась и прошла в последний вагон подальше.
То ли от смещения центра тяжести, то ли от неодолимой засасывающей силы черной дыры, экспресс снова содрогнулся и заскрежетал, проваливаясь в трубу все глубже и быстрее. Зигфрид, с висящей на шее мурлышкой, тоже поспешно покинул тамбур, а вот пара «молодоженов» и полковник Сбондин соскользнули по наклонной плоскости к самым ногам медных болванов. Зловещие «трупы» тут же схватили добычу и поволокли к черному Нечто. Безногий бросился было им на выручку, но дверь между вагонами сама собой захлопнулась и открываться больше не желала. Видимо, ее перекосило и заклинило.
Мурлышка, почуяв приближение опасности, предупреждающе зарычала. Капитан обернулся к Аманде и виновато пожал плечами, это было все, что он мог сделать в такой ситуации. Трагичная сцена, по идее, требовала горестной паузы, но дольше медлить было нельзя.