Джайлс подождал, пока смех затихнет, потом произнес, обращаясь к Инженеру:
— Значит, Мунгханф приближается к следующим Вратам Пути, — сказал он. — Поздравляю.
— Это еще не наверняка, — откликнулся Инженер. Он повернулся и взглянул на темное, испещренное морщинами лицо инопланетянки. — Для меня важно и то, что она была моим Капитаном во времени и пространстве; и мне, той части меня, которая и есть «я», будет одиноко без нее. Однако, поскольку смерть из-за ветхого скафандра будет в конечном счете следствием гибели нашего корабля, ответственность с меня будет снята. По крайней мере, я надеюсь на это.
— Мунгханф жил, не забывая о долге, и теперь имеет право сделать следующий шаг, — сказала Райумунг. — Но не надо больше об этом, Мунгханф. Наш Путь и его смысл скрыты от рода людского.
— Да, так, — согласился Мунгханф, обернувшись к Джайлсу. — Ия об этом сожалею. Пусть говорит мой Капитан.
— Я позвала вас сюда не от имени Мунгханфа, — сказала Капитан, обращаясь к Джайлсу. — Мне нужна будет ваша помощь, лично ваша, поскольку я не могу доверить дело кому-либо из ваших рабов.
— Они не рабы, — медленно и отчетливо проговорил Джайлс. — Они не принадлежат ни мне, ни кому-либо другому.
— Они живут, чтобы работать и размножаться, а потом умереть. Я не знаю другого термина для них, — возразила инопланетянка. — Пойдемте, я объясню, что вам надо делать.
Она повела Джайлса к внутренней двери шлюзовой камеры. Возле двери мягкая обшивка стены кончалась, открывая доступ к широкой панели. Капитан нажала на нее, потом плавно раздвинула — показался контрольный приборный щит с экраном и двумя углублениями для рук.
— Вставьте руки в гнезда управления, — приказала Капитан.
Джайлс повиновался. В глубине гнезд обнаружились ручки
управления, приспособленные к трем пальцам альбенаретца. Там же находились кнопки контактов.
Едва он дотронулся до ручек, экран перед ним ожил, и Джайлс увидел часть внешней обшивки корабля, а на ней вальдо — два рычага, каждый с тремя пальцами-захватами на концах. Он попробовал манипулировать ручкой управления в гнезде: рычаги на экране удлинялись, двигались вправо и влево, пальцы-захваты сгибались. Несомненно, то, чем он сейчас управлял, находилось снаружи на корпусе — некий инопланетный эквивалент механической руки, повинующийся каждому движению его собственных пальцев.
— Мне придется дежурить у главного пульта, — сказала Капитан, — и менять режимы в то время, как Инженер начнет работать с передачей. Пока вы будете здесь, я должна буду находиться у главного приборного щита. Я смогу перемещать эту установку с механическими руками по корпусу корабля, но и только; управлять ими будете вы. И если что-то случится, вы с их помощью перенесете Инженера к шлюзовой камере.
— Мне придется попрактиковаться с этими рычагами, — заметил Джайлс.
— Попрактиковаться времени хватит, — сказала Капитан. — Мне надо все подготовить. Да, и еще: мне понадобится весь кормовой отсек за вашей второй переборкой, чтобы разместить там необходимое оборудование. Ваши люди не должны туда входить.
— Я прослежу, — пообещал Джайлс.
Он повернулся, вышел из носового отсека и направился к кормовой части — за последнюю переборку, возведенную арбайта-ми. В этом отсеке, густо увитом побегами иб, находились конвертер и пресс для плодов. Там стояли только две койки — Фрэнко и Ди. Здесь молодожены были предоставлены самим себе, только здесь, и нигде больше. Хотя это была всего лишь видимость уединения, поскольку перегородка пропускала звук и слышны были малейшие движения и шепот. Войдя, Джайлс застал молодых ар-байтов вдвоем. Они сидели на койках, взявшись за руки, друг напротив друга и, сдвинув головы, тихо разговаривали.
— Фрэнко, Ди, — сказал Джайлс, — простите меня, но мне придется вас на какое-то время выселить. Инженер вскоре отправится в открытый космос для ремонта, и ваш отсек будет служить подсобным помещением. Вы вернетесь после завершения работы, а пока один из вас может занять мою койку. Там напротив есть еще одна, ее еще не раскладывали.
Арбайты явно смутились.
— Простите, ваша честь, сэр, — произнес Фрэнко. — А это надолго?
— Не дольше чем необходимо, — объяснил Джайлс. — Это займет несколько часов. А что? Какие-нибудь затруднения?
— Я насчет Ди, сэр, — сказал Фрэнко. — Она плохо спит даже здесь, наедине со мной. У нее бывают кошмары — и раньше были. Засыпает она с огромным трудом и ничего не может с этим поделать.
— Сочувствую, — проговорил Джайлс. — Но, к сожалению, ничем помочь не могу. Это не наш корабль, и лекарств тут нет. Но я постараюсь вернуть вас сюда как можно скорее.
Расстроенные Фрэнко и Ди стали бочком пробираться между койками к выходу из отсека.
— И передайте остальным, — добавил Джайлс громким голосом, чтобы его слова услышали все, — пусть никто не сует сюда носа без моего разрешения. Альбенаретцы требуют, чтобы здесь никого не было, и я обещал им это. Это приказ.
— Да, ваша честь, сэр, — хором произнесли Фрэнко и Ди, исчезая за переборкой.
Вслед за ними вошла инопланетянка и остановилась, оглядывая помещение.
— Здесь ничего не повреждено, — сказала она Джайлсу по-аль-бенаретски. — Отлично. Инженер занят приготовлениями в носовом отсеке. Я займусь этим сектором, а вы можете идти. Вернетесь, когда я позову вас.
Джайлс изо всех сил старался сохранить самообладание, но ее манера разговаривать вызвала в нем инстинктивное раздражение.
— Если вы вызовете меня сюда, мое чувство долга, несомненно, побудит меня прийти, — ледяным голосом ответил он на безукоризненном альбенаретском.
Чужие, круглые и темные, глаза уставились на него. Невозможно понять их выражение — сердится Капитан, смеется или ей попросту все равно.
— Я вызову вас лишь в том случае, если в этом будет крайняя необходимость, — сказала Капитан. — Л теперь идите.
Джайлс покинул кормовой отсек и вернулся к шлюзовой камере и уже открытому контрольному щиту. Он сунул руки в гнезда, обхватил ручки управления и начал экспериментировать. Поначалу получалось довольно неуклюже. Три пальца альбенарет-ского вальдо, как и на руке альбенаретца, были расставлены широко, под углом в 120 градусов. При этом они не могли вытягиваться в прямую линию, как большой и указательный пальцы человеческой руки, поэтому схватить ими что-нибудь было довольно трудно.
В конце концов Джайлс решил, что брать предмет можно только всей кистью. Он нажимал всеми пальцами на три контакта под каждой из ручек, и результат приблизился к альбенарет-скому.
Он тренировался, вновь и вновь повторяя эти движения, пока не почувствовал, что кто-то стоит рядом с ним. Джайлс обернулся. Около него стояла Бисет, словно ожидая, когда он обратит на нее внимание. Джайлс оторвался от экрана.
— Ты хотела поговорить со мной? — спросил он.
— Прошу вас, ваша честь, сэр, — сказала она, — не отрывайтесь от вашего занятия.
Она запнулась и неожиданно сменила язык:
— Вы ведь говорите на эсперанто, не правда ли ?
Все внимание Джайлса было приковано к рычагам. Перемена языка отвлекла его, и опять перестал получаться этот захват тремя пальцами, который он вроде бы уже освоил.
— Cu,jes те bonegeparloas Esperanto!— раздраженно ответил он Бисет, машинально перейдя на эсперанто, но тут же, оборвав себя, выпустил ручки управления и повернулся к ней.
— Аты его знаешь? — спросил он на терралингве, понижая голос. — Это ведь древний международный язык. Я сам заинтересовался им всего пять лет назад.
— Прошу вас, сэр, — ответила Бисет на эсперанто, — пожалуйста, продолжайте ваши занятия. Пусть все думают, что только шум мешает понять наш разговор.
Он вернулся к упражнениям с вальдо.
— Я спросил тебя, — произнес он на эсперанто, — где и как ты, арбайт, научилась этому языку. Ведь в наше время ранние языки Земли представляют лишь предмет научных исследований. На эсперанто теперь нигде не говорят.
— Мой случай особый, — сказала она.
Не отрываясь от рычагов, Джайлс повернул голову и взглянул на нее. Ее худое, с печатью осуждения лицо было совсем рядом. В чертах его проглядывала некая аристократическая изысканность. Должно быть, когда-то она была хороша собой.
— Да. — Бисет словно читала его мысли. — Я не из простых и выросла в хорошей семье. Но об этом мы поговорим как-нибудь в другой раз. Сейчас я должна сообщить вам, что среди нас есть член организации «Черный четверг».
Джайлс похолодел. Руки его по-прежнему держали рычаги управления. Но Бисет прервал альбенаретский голос, зовущий на терралингве:
— Человек! Идите сюда!
Все еще глядя на Бисет, Джайлс вытащил руки из гнезд.
— Оставайся здесь, — сказал он. — Я поговорю с тобой позже.
Он прошел через две переборки, не обращая внимания на вопросы и испуганные взгляды арбайтов. Войдя в кормовой отсек, он увидел Капитана и Инженера, уже одетого в скафандр, наду-тый,до шейной перемычки. Скафандр был прозрачным. Без шлема голова Инженера торчала из ворота скафандра, напоминая темное семечко, выдавленное из грозди пятнистых виноградин.
— Командуете здесь вы, — сказал Джайлс Капитану по-альбе-наретски, — ради нас всех я готов на многое смотреть сквозь пальцы. И все же грубость с вашей стороны вызовет грубость с моей. В присутствии моих людей вам следует придерживаться человеческих норм вежливости, иначе я просто не стану отвечать. В моем положении я обязан поддерживать свой авторитет. Это понятно?
— Вполне понятно, благородный человек, — ответила инопланетянка. — Отныне я буду называть вас Эдель, особенно говоря с вами на вашем языке. А теперь помогите мне — нам нужно укрепить скафандр, чтобы Инженер смог продолжить работу. Не страшно, если небольшие утечки в скафандре частично разгерметизируют его.
Она протянула Джайлсу короткие куски пластмассового шнура с металлической жилой внутри — что-то среднее между проволокой и веревкой. Каждый шнур с одной стороны оканчивался зажимом странной формы, и длины шнура вполне хватало, чтобы два-три раза обернуть его вокруг руки или ноги скафандра, а потом пропустить свободный конец через зажим и закрепить его в нем. Теоретически обмотка и завязывание шнуров было делом нехитрым, но слабое гравитационное поле на борту сильно усложняло задачу. Делать это удобнее всего, когда Инженер лежит на койке, и все же тело Инженера то подскакивало, то вовсе улетало вверх. Джайлс понял, что будет больше толку, если просто держать облаченное в скафандр тело инопланетянина, а Капитан тем временем управится со шнуром.
Когда Инженер снова оказался на ногах, он напоминал связку толстых сарделек. Шнуры перехватывали скафандр во многих местах, но были натянуты так, чтобы не препятствовать циркуляции воздуха. В случае утечки отсутствие внутреннего давления на зажимы привело бы к сильному сжатию эластичного материала и образованию перемычки.
Но Джайлсу трудно было поверить, что эти веревочные преграды будут достаточно эффективны в открытом космосе. Ему вдруг пришла в голову мысль, что все эти перевязывания — только ритуал. В безнадежной ситуации принятые для защиты Инженера меры были чисто формальными. Может быть, они имели смысл для инопланетян, поклоняющихся смерти.
— Отлично у ЭделЬу — сказала Капитан. — Теперь идемте с нами. Я выпущу Инженера из шлюзовой камеры и пойду к главному пульту управления. Л вы вернетесь к работе с вашим агрегатом.
Вдвоем поддерживая Инженера, они прошли через проходы в переборках.
Капитан нажала на рычаги управления шлюзовой камеры, и внутренняя дверь распахнулась. Все предметы мгновенно покрылись инеем. Капитан обернула свою трехпалую руку пластиком, защищая ее от ледяных металлических поверхностей, и принялась присоединять к скафандру пуповины — гибкие шланги, подававшие воздух, энергию и тепло.
Наконец все было готово. Инопланетянка отступила назад, и внутренняя дверь встала на свое место. Не проронив ни слова, она прошествовала за переборку, отгораживавшую отсек управления. Джайлс вернулся к приборному щиту. На экране, едва он дотронулся до рукоятей, появилась секция корабля с открытой внешней дверью шлюза и фигура Инженера. Джайлс видел, как магнитные подошвы скафандра пристали к поверхности корпуса и попеременно заскользили вперед. Инженер направился к корме корабля. Теперь Джайлс видел его с ног до головы вместе со шлангами жизнеобеспечения, тянувшимися позади. Спустя некоторое время фигура начала расти: это камера Джайлса заскользила вслед за Инженером.
Передвижения по поверхности корпуса, очевидно, регулировались Капитаном. Джайлсу пока делать было нечего, и он просто ждал. Вальдо застыли за спиной Инженера, тот находился у самой кормы и медленно разбирал чехол защиты силовой установки. На всякий случай, для пробы, Джайлс выставил одну из своих металлических рук.
— Стоп! — раздался голос Капитана из динамика, вмонтированного в стену перед Джайлсом. — Не делайте ничего без моих указаний. Вы не знакомы с нашей техникой и скорее навредите, чем поможете. Повторяю: не делайте ничего до моего распоряжения.
— Хорошо, — отозвался Джайлс.
Он опустил рукояти, продолжая наблюдать за происходящим на экране. Похоже, Инженеру пришлось разбирать один из двигателей, чтобы добраться к нужному месту. Из-за отсутствия гравитации двигался он с большим трудом.
— Сэр, — послышался голос Бисет. Джайлс начисто забыл о недавнем разговоре с Бисет, но теперь, не отнимая рук от рычагов, вспомнил о нем.
— Да-да, — произнес он на эсперанто, — ты собиралась рассказать мне, откуда знаешь этот язык.
— Нет, сэр, — сказала она, — я только хотела предупредить вас, что здесь на борту, среди нас...
— Все по порядку, — прервал ее Джайлс негромко, но твердо, пресекая попытки возразить ему. — Для начала я хочу услышать, где ты выучила язык и, что еще интереснее, как ты догадалась, что и я говорю на эсперанто.
— Что касается эсперанто, — объяснила Бисет, — я прослушала специальный курс. Л о том, что и вы говорите на нем, мне, ваша честь, сэр, сообщили намеренно. Таким образом я могу говорить с вами конфиденциально. Разрешите сказать вам...
— Ну да, об этом деле с «Черным четвергом»... — У него было несколько секунд, чтобы собраться с мыслями; впервые ему пришло в голову, что лучшая защита сейчас — компромисс, может быть, даже большой компромисс. — Ты сказала, что кто-то из этой группы находится на борту? — Глаза у нее маленькие и колючие, отметил Джайлс.
— Так вы слышали о революционерах «Черного четверга»? — спросила она.
— Я слышал о них... раньше, — безразлично ответил он. — Даже сам был чем-то вроде революционера, в молодости, когда большую часть времени тратил на учебу.
— Да, — сказала она. — Нам известно, что вы были другом Пола Оки и членом так называемой философской группы. Но вы несколько лет назад вышли из нее, не правда ли ?
Джайлс сурово взглянул на нее.
— Бисет, — сказал он, и его голос действительно стал голосом человека из рода Эделей. — Мне кажется, ты забыла, как надо себя вести.
Но она не сжалась от страха.
— Извините меня, ваша честь, сэр, — сказала она, — ноя никогда не забываю об этом. Я уже говорила вам, что воспитывалась в хорошей семье. При других обстоятельствах я... я могла бы стать членом этой семьи.
Так, теперь все понятно. Хорошие манеры Мары и ее непохожесть на остальных объяснялись, вероятно, тем же. Джайлс сочувственно взглянул на неулыбчивое лицо Бисет. Жизнь арбай-та, воспитанного в эдельской семье и выступавшего в роли любимой собачки, была нелегка. Какой же она была для арбайта-полукровки, зачатой не с той стороны эдельского одеяла! Этим людям не было места среди Эделей, но, по слухам, и обычные ар-байты ненавидели и презирали их, тех, в ком текла эдельская кровь.
— Прости меня, Бисет, — произнес Джайлс более мягко, — но твои расспросы становились чересчур личными, понимаешь?
— Я задаю вопросы не от своего имени, — возразила она, и ее серые глаза на мгновение вспыхнули; так, случается, вспыхнет зимний лед под неожиданным лучом солнца. — Я говорю от имени полиции.
Он похолодел, но ничто не отразилось на его бесстрастном лице.
— Понятно, — сказал он тихо. — Это меняет дело. И все же твое сообщение звучит странно. Зачем члену арбайтской революционной организации лететь на Белбен? На Земле он будет полезнее для своей организации.
— Мы пока не нашли этому объяснения, — подтвердила Бисет. — Но факт остается фактом: многие Колонизованные миры с непозволительной небрежностью относятся к своей обязанности докладывать Межгалактической полиции о прибытии преступников с Земли. Например, ваш бывший друг Пол Ока, по всей видимости, покинул Землю и находится где-то в Колониях.
Вот так, подумал Джайлс, значит, Межгалактическая полиция пришла к тому же заключению, что и Ока-фронт. Это означало, что он должен найти Пола раньше, чем на него выйдет полиция. Полиция подчинялась закону, предписывавшему перевоспитание преступника. Его личность не может подвергнуться принуждению. Однако методы перевоспитания, убеждения неплохо срабатывали лишь на малообразованных арбайтах. Подавить волю и развитый интеллект такого Эделя, как Пол, невозможно; даже взятый под стражу, он останется символом для арбайтов-рево-люционеров, и они продолжат вербовать людей в свою организацию от его имени.
— Неужели? — спросил Джайлс после паузы. — Интересно, как Полу удалось добраться туда?
— Ему помог, как мы думаем, кто-то из «Черного четверга», — ответила Бисет. — Человек, находящийся на борту, может оказаться посланным к нему курьером.
— Вот как? — проговорил Джайлс.
Если эта женщина права и ему удастся раньше ее узнать, кто курьер «Черного четверга»... Может быть, этот курьер выведет Джайлса прямо на Пола. Разумеется, ему придется прикрывать члена «Черного четверга» до тех пор, пока тот не установит контакт с Полом. В свою очередь, это может повлечь за собой необходимость ликвидации Бисет. Все его жизненные принципы восстали против этой мысли. Убийство представителя его класса, во всем равного ему, вроде Пола, и то достаточно скверное дело. А уж убивать беззащитного арбайта...