Теперь конь мчался всего лишь в метре над равниной, тогда как гончие стелились вплотную к земле, чтобы ни на мгновение не упустить следа. Иногда они испускали азартный вой, которому вторило дикое ржание мёртвого жеребца – этот звук служил предупреждением любому, кто имел бы глупость встать на дороге рыцаря. Краг вовсе не желал терять время, чтобы прикончить несколько неосторожных смертных – лучше дать им возможность убраться подобру-поздорову.
Однако на его пути встала совсем не хрупкая человеческая плоть, а значительно более серьёзное препятствие. Существо возникло из тумана в мгновение ока, с уже занесённым для удара мечом. Понимая, что не успеет уклониться или защититься, Краг лишь слегка отклонился в седле. Вместо шеи лезвие ударило в бронированное плечо и отскочило, оставив небольшую зарубку. Обычный латник не заметил бы этой крошечной царапины, но для Крага броня была второй кожей, и все её повреждения он чувствовал, как собственные. Какое оружие способно поцарапать заклятую чёрную сталь?
– Мифриловый клинок у вампира, – прогрохотал низкий голос из-под шлема. – Ты смел, кровопийца. Не боишься случайно прикоснуться им к собственной коже? Ожоги придётся залечивать до нового пришествия Судии!
Вампир только рассмеялся и кинулся в новую атаку. На сей раз Краг был готов и успел парировать смертоносный выпад щитом. Ответный удар, разумеется, пришёлся в пустоту – он и не рассчитывал попасть в монстра, способного шутя увернуться от нескольких арбалетных болтов. Просто придержать тварь на расстоянии.
– Это значит – мгновенно, – оскалился противник, нанося ментальный укол, который защита Крага с треском отразила. – Разве ты ещё не слышал, пугало доспешное?
– Я-то слышал, – мрачно усмехнулся рыцарь смерти, – а вот почему ты мне выбалтываешь такие секреты, кровопийца? Совсем умом тронулся от страха перед Пришествием? Герба уже не видишь? – Он ткнул пальцем в нагрудную пластину, где красовалось Багровое Пламя – легендарный, внушающий ужас символ Упокоителей.
– Я вижу многое, что твоим гнилушкам, по недоразумению названным глазами, и не снилось, – презрительно фыркнул враг. – Потому и говорю, что ты уже знаешь. Я наблюдал за тобой от самой часовни, и знаю, по какому следу ты идёшь.
– Тем лучше! – воскликнул Краг, спрыгивая с коня. – Значит, секретов между нами уже нет! Долой шпионские игры, сойдёмся в битве с поднятыми забралами! Я давно мечтал прикончить подобную тебе древнюю тварь! Разве может быть лучший повод, чем право встретить ЕГО? Назови своё имя, чтобы я знал, чей прах развеять по ветру!
– С превеликим удовольствием, – отозвался вампир, выпуская когти. – Роган из Региса, Воскреситель, к твоим услугам, железка. С кем имею честь?
– Краг из Ольмеха, Упокоитель, к твоим услугам, зубастик! – с этими словами рыцарь поднял забрало и поток мертвящего холода приковал вампира к земле. На мгновение, не больше, но воину этого хватило. Он сделал длинный шаг вперёд и коротко, без замаха, ткнул стальным кулаком в лицо противника, раскалывая ему череп. В ту же секунду меч полоснул снизу вверх, наискосок, стремясь развалить вампира от бедра до плеча.
Но Роган, даже с раздробленной головой, оставался грозным противником. Несмотря на то, что его лоб представлял собой сплошное кровавое месиво, вампир сумел упасть назад, уходя от смертоносного клинка. Краг попытался прижать его ногой к земле, но Воскреситель стремительно перекатился, успев при этом ещё и полоснуть мифриловым клинком по сочленению сустава, где броня была тоньше. Кувырок назад – через мгновение он был уже на ногах, и обрушил на рыцаря град ударов, которые тот с трудом успевал парировать щитом.
Будь противники в одинаково хорошей форме, у Крага не было бы никаких шансов. Трёхтысячелетний высший вампир превосходил рыцаря смерти в быстроте, регенерации, остроте чувств и богатстве арсенала магических приёмов. По физической силе они были примерно равны. Единственными преимуществами Упокоителя были броня и вес, который он мог вложить в каждый удар. Вампир компенсировал это кошачьей гибкостью и необыкновенной внимательностью к уязвимым местам противника. Но он устал и потратил почти всю энергию, а подкрепиться за последние сутки было негде. Тогда как рыцаря перед вылетом накачали силой под завязку.
«Впрочем, нет! Есть ведь ещё одно!»
Бросать в бой адских гончих Краг резонно опасался – несмотря на демоническую природу, эти твари были живыми, и вампир вполне мог перехватить контроль над ними, обратив против бывшего хозяина. Коня он также держал в отдалении, но по другой причине – если бы Роган, защищаясь, покалечил или уничтожил четвероногую нежить, Краг потерял бы все шансы выполнить задание. А вот на Сенокосца эти ограничения не распространялись – костяной паучок не поддавался гипнозу, и им вполне можно было пожертвовать.
Услышав мысленный приказ, тварюшка маленьким вихрем слетела с седла, и начала заходить вампиру в тыл. Роган слышал её приближение, но ничего поделать не мог – стоило лишь на несколько мгновений отвернуться, и рыцарь бы не упустил своего шанса. Придётся бить назад, вслепую, когда она прыгнет – в надежде, что удастся прикончить создание одним ударом и тут же отразить контратаку спереди, которая несомненно будет…
Но в этот момент за спиной Крага поднялась другая, худая и высокая, тень с горящими глазами. Тело и лицо вампира были покрыты страшными ожогами, на месте роскошной длинной шевелюры остались обугленные клочья, а каждый шаг сопровождала мучительная боль. Тем не менее, он по-прежнему мог двигаться и убивать. Голод лишь обострил его чувства, увеличил ярость и скорость реакции. Удлинившейся в три раза рукой он нанёс сильный удар в затылок рыцаря смерти. У человека голова мигом слетела бы с плеч, но воин в чёрном лишь пошатнулся вперёд, и слегка согнулся. Этого нападавшему и требовалось – он тут же вогнал мифриловый кинжал в открывшуюся щель между шлемом и латным воротником.
Краг замер, даже его призрачной плоти требовалось несколько секунд, чтобы восстановить боеспособность с такой страшной раной. Большего Роган и пожелать не мог. Крутанувшись на месте, он тут же парой ударов разнёс Сенокосца в мелкие костяные осколки. Затем, ударив всем телом в грудь, опрокинул рыцаря на землю. Тот успел опустить забрало шлема, чтобы не получить удар прямо в лицо, но это дало лишь короткую отсрочку.
Встать уже не дали. Два вампира плясали танец смерти вокруг поверженного врага, обрушивая удары на сочленения доспехов и слабо защищённые конечности, пока грозный воитель не превратился в слабо шевелящуюся груду железа. Затем Роган запрыгнул на противника сверху, и рывком сорвал с него шлем. Рыцарь даже не застонал. Это был признак действительно сильной воли – ощущения при лишении части доспеха у этих созданий соответствовали чувствам человека, с которого заживо сдирают кожу. Впрочем, его мучителям тоже пришлось нелегко – вид призрачного лица с оранжевыми огнями на месте провалившихся глаз порождал в любом свидетеле приступ магического ужаса.
Юный вампир отшатнулся, парализованный волной страха, но Роган, уже знавший, что ему предстоит увидеть, легко увёл свой разум от колдовской атаки, и тут же всадил острый мифрил в глазницу противника. Потом ещё и ещё, пока очертания черепа, обтянутого бледной иссохшей кожей, не растаяли полностью.
– Готов? – робко спросил Зерт, приближаясь к своему командиру. Роган сплюнул кровью.
– Насколько это вообще возможно с такими тварями. Сам по себе он уже не встанет. Однако доспехи сохранили проклятие его неупокоенности, и любой некромант достаточной силы сумеет вновь поднять его и поставить себе на службу.
– А предотвратить это никак нельзя?
– Можно, если расплавить доспехи или провести ритуал экзорцизма. Но зачем? Первое – слишком непрактично, такую сталь сейчас уже не делают. Второе – энергетически очень дорого, да и мага, пригодного для такой работы, в наши дни попробуй найди. Проще воскресить заново, пусть теперь подерётся на нашей стороне.
– Да, это соответствует принципам Братства, – кивнул юноша, – но ведь он не просто наш враг, он сражался за то, чтобы принять Судию… Понимаешь, о чём я?
Роган медленно кивнул, проведя когтем по гербу на броне.
– Пожалуй, ты прав. Заклятия повиновения не удержат того, кто так жаждет смерти для себя и всего мира. Когда Он здесь, ценится лишь настоящая, а не внушённая верность. И жадность тоже к победе не приведёт… Заберём останки с собой и уничтожим, когда появится возможность.
– Ага. Но… мы же не можем постоянно таскать с собой весь этот хлам?
– Заберём, когда прибудут наши. А пока что я закопаю их в землю. Ты отдохни. Я тебе очень благодарен за помощь, но с твоими ожогами всё-таки лучше лежать неподвижно. Спасательной группе всего полчаса лёту осталось.
– А боевой?
– Боевой – четыре. Не переживай, я знаю о чём ты думаешь. Помощь этому железному уродцу тоже идёт, но она безнадёжно опоздает. Упокоители же не держат войск в гарнизонах по всей территории, как мы. У них все силы собраны в нескольких крупных базах. И ближайшей базой отсюда является сам Храм. Из него долетят часов за шесть по меньшей мере.
– А боевой?
– Боевой – четыре. Не переживай, я знаю о чём ты думаешь. Помощь этому железному уродцу тоже идёт, но она безнадёжно опоздает. Упокоители же не держат войск в гарнизонах по всей территории, как мы. У них все силы собраны в нескольких крупных базах. И ближайшей базой отсюда является сам Храм. Из него долетят часов за шесть по меньшей мере.
– То есть у боевой группы будет всего два часа, чтобы найти и убить Владыку, и сразу после этого придётся принимать бой с отборными убийцами Храма? Весёлая перспектива…
Старший вампир медленно кивнул.
– Не хочу тебя расстраивать, малыш, но скорее всего, мы умрём вторично и полностью. Если решим остаться с отрядом, конечно. Никто не мешает эвакуироваться, и с безопасного расстояния посмотреть, как смертники будут рвать друг друга.
Младший презрительно фыркнул и посмотрел в глаза командиру.
– Ты сам-то собираешься так поступить?
– Нет. Я останусь с боевиками и буду участвовать во всём. Но я всё-таки сильнее и не ранен…
Зерт задумался. Потёр подбородок. Подойдя к краю скалы, поскрёб мох когтями.
– Ты хочешь сказать, что в бою от меня пользы не будет?
– Почему же? Будет. Но если ты вовремя отступишь и восстановишься, то принесёшь пользы во много раз больше. Один искалеченный высший среди нескольких десятков таких же, или один полностью здоровый высший, там где его никто не ожидает? Сам рассчитай, что более эффективно. Да и о доспехах тоже кому-то надо позаботиться…
Командир пнул лежащие у его ног латы. Лицо юноши осталось неподвижным, но в ауре ясно читалось сомнение. Наконец он кивнул.
– Я буду участвовать в охоте за Судиёй, но перед появлением Багровых Огней сбегу.
– Ну хоть так, – вздохнул Роган, понимая, что большего из юнца выжать не удастся.
Вампирская телепортация оказалась очень простой вещью. Теоретически. Как рецепт прохождения сквозь стену в фильме «Чародеи»: не видеть препятствия, видеть цель, верить в себя. С перемещением ещё проще – нужно всего лишь понять, что между «там» и «здесь» нет никакой разницы. Для этого даже существовала специальная медитативная техника – нужно взять какой-нибудь предмет, крайне похожий на тот, что имеется в точке прибытия. Сосредоточиться, глядя на него, пока всё, кроме этого предмета, включая тебя самого, не перестанет существовать. А потом подмени предмет в своём сознании, убеди себя, что смотришь не на ЭТОТ, а на ТОТ, а ещё точнее – это ОДИН И ТОТ ЖЕ предмет для вампира. Расстояние – иллюзия для живых, для мёртвого нет пространства и времени – только бесконечность и вечность…
«Эй, хозяин, ты куда погнал?! – врезался в спокойное течение мыслей возмущённый вопль. – А ну вылезай из медитации! Иллюзорность времени он уже осознавать вздумал, ишь какой шустрый! Будда хренов! Рано тебе ещё темпоральные шутки шутить, научись для начала хотя бы простейшим вампирским приёмам!»
Владимир тряхнул головой, избавляясь от сладкой пелены грёз. Странно, раньше подобное «свободное плавание» мыслей было ему совсем не свойственно. Очередной симптом внутренних изменений? Довольно приятный, в принципе, и в отличие от жажды крови – кажется, вполне безопасный для окружающих. Расслабиться и отпустить фантазию…
«Щас я тут кое-кому расслаблюсь! Ты ж даже не понимаешь, что творишь, аскет ты наш просветлённо-дохлый! Запомни накрепко – ни одно твоё действие безобидным НЕ БЫВАЕТ! Каждый шаг, каждая твоя мысль, вызывают эхо, которое заставляет дрожать миры!»
«Да что я сделал-то? Даже телепортироваться не могу, хотя два часа уже пытаемся!»
«Не можешь? – ехидно переспросил клинок, – А ты глаза-то открой, умник?»
Владимир открыл… и с негромкой, но выразительной руганью полетел вниз. Лишь за миг до столкновения с землёй он сумел извернуться и приземлиться на ноги, непроизвольным желанием смягчив удар. Инна лишь покачала головой, глядя на своего «сюзерена».
В качестве предмета для медитации они с Мечом выбрали крошечную трещинку в каменном полу. И аналогичная ей трещина нашлась… на потолке убежища, на высоте двадцати с лишним метров! Последние пять минут он сидел вниз головой, не замечая этого.
«Теперь понял, что значат такие «безобидные фантазии»? В своих размышлениях ты мимоходом так отменил не только расстояние, но и гравитацию! И скажи спасибо, что я тебя вовремя остановил! Иначе свалился бы в Нирвану, и поминай, как звали!»
«А что, она действительно существует? Буддисты были правы?»
«Для тебя – да. Пойми, дурень, эффект медитации тем выше, чем больше власть субъекта над собой и окружающим миром! Если какой-нибудь монах в тибетском святилище осознает иллюзорность материи, он в лучшем случае получит способность игнорировать боль. Если то же самое поймёт мастер вампиров, он научится проходить сквозь стены и станет неуязвимым для большинства видов оружия. Но если ту же иллюзию постигнет Белый Судия, то может исчезнуть весь мир!»
Вампир почесал в затылке.
«Тогда получается, что энергия тоже иллюзорна? И всякие ограничения вроде необходимости кровопийства существуют лишь в моём воображении?»
«И думать в эту сторону не смей! – Меч, кажется, испугался не на шутку. – Да, на определённом уровне развития любое явление становится иллюзорным, Майей, как это называется в соответствующих учениях. Но путь постижения Майи на твоём нынешнем уровне, это дорога в один конец! Ты можешь отменять, но пока ещё не можешь творить! Грубо говоря, если ты поймёшь иллюзорность пищи, ты останешься без пищи, но сытым это тебя не сделает! Ты можешь отменить чувство голода, но тогда ты просто будешь постепенно слабеть. Когда тело станет полностью неподвижным, ты отбросишь и его, как иллюзию, превратившись в призрака. Потом откажешься от эктоплазмы, став чистым сознанием без материальных носителей. Потом ты поймёшь, что разум без носителя и внешних воздействий существовать не может, и отменишь самого себя, как личность! Вот тогда уже точно всё. Полная свобода. Полный ноль».
Владимир вздрогнул.
– Жутковатая картина… С кем-то из твоих Хранителей такое было?
«Из моих – нет, но у других Мечей случалось. Фиолетовый Меч однажды таким образом не только носителя потерял, но и сам был отброшен в небытие… Еле выбрался, как тень вероятности… Хотя вообще Духи к подобным вопросам имеют иммунитет… по крайней мере, пока находятся в живых телах. А вот у мертвеца защита нарушена, ему легче осознать хрупкость грани между сущим и не-сущим… Но ты – уникум, настолько погружённых в рефлексию личностей у меня ещё не было. Боюсь, ты подойдёшь ближе всех к опасной черте… если не перешагнёшь её вообще».
«То есть, мне нужно разучиться думать?»
«Тебе нужно научиться думать по-другому. Думать о том, как сделать. Вопросы о том, зачем делать, и можно ли вообще не делать – засунь себе подальше и не вспоминай».
«Не могу обещать, но постараюсь. Пока что. Ладно, попробуем переместиться ещё раз?»
Через полчаса он уже довольно уверенно «прыгал» от заднего колеса БТР-а к переднему, и с одного конца убежища на другой. Правда, такой переход по-прежнему требовал не менее трёх минут концентрации, и двух похожих предметов-фокусов в точке отправки и прибытия.
«Где я в убежище возьму предмет, в точности похожий на что-то из обстановки здешних городов? Откуда я знаю, какой у них там быт вообще?»
«Есть одна вещь, родной, которая зимой и летом одним цветом. И которая одинакова у всех людей, во всех частях мира. Во всяком случае, достаточно похожа, чтобы на неё наводиться. Собственно, за ней ты и отправляешься. Догадался?»
Чёрного юмора Владимир в бытность милиционером наслушался по самое не хочу. Так что понять намёк для него особого труда не составило.
«Кровища?»
«Она самая. Голод послужит тебе маяком. Ты сразу попадёшь туда, где пищи в избытке».
«То есть я должен налить в кружку или на пол немного крови и медитировать на неё?»
«Нет. Просто расслабься и позволь чувствам вести тебя. Не ошибёшься».
Хранитель уже хотел последовать совету, но вдруг замер.
«Постой, но если я телепортируюсь, то Гелла останется тут одна? А если на неё нападёт червяк, разъярённый побегом пленника?»
«Вот, пожалуйста, опять рефлексия в полный рост. Нет, хозяин, ты честное слово безнадёжен. Ну так бери девку с собой, переместитесь оба на твоих мощностях».
«А пленников мы тут на кого оставим?»
Меч взвыл от отчаяния.
«Ладно, костяшка, не убивайся так. Я не сказал, что мы будем сидеть неподвижно и ждать, пока энергия кончится. Лучше скажи мне, ориентация по предмету – единственный способ наведения для вампирской телепортации?»
«Да нет. В принципе их много. Можно по свежим следам перемещаться, можно вдоль по течению воды, можно напрямую – в пределах видимости».
«По течению воды – это вроде товарища Хунты? Через канализацию на десяток лье?»
«В общем да, хотя не думаю, чтобы в канализации нашёлся один непрерывный поток на такое расстояние. При попытке такого перемещения ему пришлось бы несколько раз рематериализоваться – в тех местах, где течение останавливается или меняет направление на обратное. А один раз примешь плотскую форму посреди канализации – потом ещё пару дней отмываться будешь. Кстати, по Стругацким Хунта был магом, а не вампиром, так что вообще непонятно, зачем ему такие нетипичные методы. Ходил бы через порталы, как все…»