– Не только людей, и коней устроим, – с поклоном ответил Харальд, – в моём сердце навсегда сохранится благодарность за твой благородный поступок, граф Васакс.
"Навёл справки обо мне, – не удивился капитан, направляясь за гостеприимным купцом". Тот проживал рядом с еврейским кварталом, обратившим внимание сыщика высокими стенами и крепкими молодцами, стоявшими на воротах. Харальд пояснил, что это стены еврейского квартала, или, как они называют своё укрепление, гетто. В памяти Сергея, воспитанного на советских уроках второй мировой войны, со словом гетто ассоциировались исключительно массовые казни евреев, однако, спорить с Харальдом он не стал. Купец добавил, что многие торговцы строят дома рядом с земляками, так удобнее обороняться в случае беспорядков. Например, арабы все три своих двора окружили общей стеной, скотты тоже поселились рядом друг с другом, также поступили франки, иберы и византийские купцы. Лишь нурманы и нормандцы селятся большими дворами в различных частях города, до последнего времени этих купцов никогда не трогали, даже при восстаниях черни.
Разместившись в отведенных помещениях, Лосев отправился к Харальду, напросился на долгий разговор о лондонских торговцах, ценах и порядках, специализации купцов и прочих интересующих его предметах. В своём графстве зимой Сергей общался лишь с контрабандистами и приезжими купцами, не имел возможности доверительной беседы ни с одним из местных купцов, полгода военных действий заставили всех торговцев спрятаться подальше, пережидая смутное время. Лишь скупщики трофеев неплохо погрели руки на разгроме восстания, упомянул сакс, но, сыщик не сомневался, что среди этих скупщиков наверняка были приказчики всех торговцев королевства. Такой крупный куш никто не пропустит мимо, какие бы опасности не подстерегали. Как после всякой разрухи, цены на скупаемые вещи были бросовые, продаваемые же населению товары стоили вдвое-втрое дороже "довоенных" расценок. Постепенно беседа перешла на городские новости, характеристики известных горожан, городских районов, городского управления и так далее. Вплоть до имён и примет разыскиваемых преступников и, как бы выразились в постсоветской России, уголовных авторитетов.
Память опытного сыщика, словно губка, впитывала услышанное, сопоставляя новые сведения с имевшимися ранее. За последние годы капитан почти забыл свою прежнюю профессию, сейчас, он буквально дрожал в предчувствии оперативной работы. До возвращения короля оставались несколько дней, их он и решил посвятить изучению небольшого городка. Наутро, оставив своих помощников в доме, сыщик оделся скромно, обычным славянским стрелком, и отправился бродить по улочкам столицы королевства. Изучить небольшой городок, где, на взгляд Сергея, проживали не больше полусотни тысяч жителей, удалось за день. Ещё за два дня капитан отметился во всех интересующих его заведениях, присматривая нужных людей, беседуя с ними. Он не изображал переодетого принца Флоризеля, всем представлялся своим именем, разговаривал с людьми, наблюдал их реакцию, задавал невинные и не очень вопросы. Деньгами не сорил, да и нечем было сорить, серебряных марок осталось в обрез, просто изучал людей и городскую жизнь. Просто создавал небольшую сеть осведомителей в самых разных кругах, на всякий случай.
Уже на третий день, как ни крепился, Сергею пришлось продать прихваченные драгоценности, положение обязывало не экономить на тратах. В этот день судьба свела его с очень интересным торговцем-ибером, вернее, не судьба, а умело заданные вопросы нужным людям. Хуан из Бильбао довольно часто, до двух раз в год, бывал в Лондоне, доставляя сюда купцов с материка. Типичный южанин, кудрявый, черноволосый с горбатым пиратским носом, кормчий выглядел на тридцать пять лет, истинный его возраст Сергея не интересовал. Зато его интересовали маршруты доставки на Оловянный остров золота и пряностей, теоретически капитан не сомневался, что их ввозят из Африки, но, откуда конкретно и как добраться до тех мест? Хуан неплохо изъяснялся по-сакски, во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы объяснить, что сам не бывал южнее Кадиса, откуда, в основном и привозят южные торговцы свои товары на остров. Дальнейшие расспросы упёрлись в явное нежелание сметливого ибера создавать себе конкурентов, он принялся рассказывать небылицы о морских чудовищах и пиратах, что водятся южнее Гибралтарских ворот. Понимая, что ничего особенного для себя он не услышит, Лосев машинально подливал южанину вина в кружку, уже не задавая вопросов. Тот бормотал что-то себе под нос, капитан думал, куда же отправить корабли в поисках удачных товаров, в первую очередь, золота и серебра. Открывать Америку ещё рано, туда его кораблики вряд ли доберутся, матросы и кормщики слабоваты, мало опыта.
Неожиданно в своём рассказе ибер обронил слово "Дакар", сразу прервав посторонние мысли Сергея. Вот оно, если Дакар уже существует, он где-то на западном побережье Африки, трасса Париж-Дакар часто изображалась наглядно, оставив в памяти пунктир от Европы к атлантическому побережью северной Африки, куда смогут добраться даже неопытные славянские мореплаватели, не теряя из вида берег. Остаток вечера прошёл в тёплой дружественной обстановке, сыщик споил Хуану ещё бочонок вина, но выдоил примерный список английских товаров, пользующихся спросом в Кадисе. Логика его при этом была следующая, если берут наши товары иберы, негры, тем более, будут брать. Глубоким вечером, в абсолютной темноте, освещаемой лишь изредка появляющейся сквозь разрывы облаков, луной, возвращался из портовой таверны сыщик, обдумывая, как скоро сможет отправить в стороны Дакара свои корабли. В том, что Ярька с друзьями туда доберётся, сомнений не было, нужно лишь подобрать хорошего торговца, пройдоху, вроде Вуйко.
– Решено, – произнёс, рассуждая Сергей, – привезут ребята переселенцев, отправим все три корабля в Африку.
Впереди раздался хрип человека, которого душат и суетливый шорох борьбы, ничего не различая в кромешной темноте, сыщик обнажил саблю и сместился влево. Хрипенье сменилось глухими ударами и уханьем, затем протяжным стоном. В этот момент облака пробежали, открывая на секунды растущую луну, чей свет позволил рассмотреть в десяти шагах трёх оборванцев, навалившихся на мужчину в богатой одежде. Тот лежал на земле и уже не сопротивлялся, а двое из разбойников шустро раздевали потерпевшего. На полном рефлексе капитан скользнул вперёд с ударом ближайшему грабителю рукояткой сабли по голове, этот уже не даст сдачи минут десять. Двое других отреагировали мгновенно, наваливаясь с разных сторон на неожиданного защитника. Защищаясь от того, что справа, зажатой в руке саблей, Сергей почувствовал удар в области пояса слева и скрежет лезвия по стали пистолета, именно туда ударил оборванец ножом, намереваясь выпотрошить вторую жертву.
Лосева бросило в жар от испуга и злости на себя, проморгавшего ножевой удар. Отмашкой клинка налево он снёс голову разбойнику с ножом и развернулся обратно, разрубая второго грабителя поперёк лица. Невидимая в темноте кровь горячей струёй промочила штаны славянина, обильно оросив колени из разрубленных разбойников. Чертыхаясь, капитан отошёл подальше, стряхивая кровь с одежды, затем, поняв бесполезность занятия, проверил пульс у жертвы бандитов. Пальцы привычно нащупали редкие толчки крови в жилке на шее, показавшейся совсем тонкой с непривычно нежной кожей.
"Вроде жив парень, – определил сыщик, не почувствовав привычной для мужчин щетины или бороды на подбородке жертвы, – надо проверить ранения на теле".
Лосев бесцеремонно расстегнул задранный кверху разбойниками кафтан и провёл рукой по груди потерпевшего, опасаясь нащупать рану или кровь. Вместо этого, с удивлением нащупал женскую грудь, довольно приятных размеров, а потерпевшая неожиданно застонала. Испугавшись, что она примет его за насильника или грабителя, Лосев отдёрнул руку и спросил по-сакски, – Вы не ранены, идти сможете?
Не получая ответа, оставил женщину на месте и занялся разбойниками. Связал руки за спиной тому, что получил удар по голове и оставил приходить в себя. Затем, при слабом свете луны, вышедшей из облаков, обыскал убитых, неожиданно для себя обнаружил у них увесистые кошельки. Сунув их за пазуху, снял такой же кошель с оглушённого пленника. Тот уже начал приходить в себя, и капитан сунул ему в рот обрывок рукава, отрезанный у покойного напарника, вместо кляпа. Закончив с оборванцами, снова повернулся к потерпевшей, та пыталась подняться с земли и сесть.
– Девушка, вы сможете идти? – Сергей привычно поднял её за одежду и поставил на ноги, – я отведу вас в безопасное место, держитесь за меня.
К этому времени открыл глаза пленник и получил увесистый пинок с предложением идти рядом и не рыпаться, тогда останется живым.
Дальше к дому купца Харальда двигалась странная кампания, в центре шёл прямо, невзирая на лужи и колдобины, Лосев, придерживая левой рукой за талию, едва передвигавшуюся девушку, явно не пришедшую в себя. Правой рукой он держал за связанные сзади руки пленного разбойника, подталкивая того вперёд. Иногда ругался, когда оступался в грязь, но, старался продвигаться молча. К счастью, новых приключений не встретилось, вся троица благополучно добралась к дому Харальда. Слуги, наверняка ожидавшие возвращения графа, быстро открыли двери, не скрывая удивления.
– Воды для умывания и вина, – успел приказать им Сергей, проталкивая обоих спутников к себе в комнату. Пока слуги управлялись, он разбудил обоих стрелков, занимавших соседнюю комнатку, велел им подробно и аккуратно допросить пленника, коротко пояснив ситуацию. Себе оставил более приятное занятие, разжигая камин, чтобы внимательно рассмотреть спасённую женщину. Та сидела всё время в глубоком кресле, видимо, ещё не пришла в себя окончательно. Сергей умылся, переоделся в сухую и чистую одежду, располагаясь рядом с девушкой у камина, в пол оборота, для более доверительного разговора. Ту нехитрую истину, что при разговоре с сидящим рядом человек чувствует собеседника союзником, а сидящего напротив собеседника – соперником, сыщик понял ещё в первые месяцы работы в милиции. Потому и разговаривал через стол исключительно с начальством и преступниками, никогда не считая их своими друзьями.
Заметив в позе девушки изменения и резкую гримасу боли, капитан протянул ей сырую чистую тряпицу, – Протрите лицо от грязи и приложите к голове, боль утихнет.
– Как вы поняли, что у меня болит голова? – удивлённо ответила так же по-саксонски девушка, выполняя указание.
– От удара по голове, как правило, она болит, это знают все воины. Меня зовут граф Васакса, можно просто Сергей, – встал и полонился фирменным выселковским поклоном мужчина, – представьтесь, но, попытайтесь не обманывать. К сожалению, ложь я замечаю сразу.
– Анна, старшая дочь барона де Ла Круа, – не раздумывая, ответила девушка, судя по всему, чистую правду.
– Отлично, Анна, – вернулся в кресло капитан, рассматривая тонкий точёный римский профиль девушки, не старше двадцати пяти лет, с длинными чёрными волосами. Типичная француженка, собственно, это ясно из фамилии, симпатичная, молодая, переодета в мужской костюм, что по нынешним временам могут назвать ересью. В принципе, в подобную ситуацию женщина могла попасть, возвращаясь от любовника, но, учитывая происхождение Анны, здесь наверняка замешаны другие интриги. Маловероятно, что нормандка приедет в захваченную славянами Англию, чтобы встретиться с любовником, в самой Нормандии такие встречи безопаснее, – продолжайте также правдиво, для чего Вы приехали в Англию, как оказались ночью на улице в мужском платье?
Девушка внезапно разрыдалась, выплёскивая нервное напряжение, но, быстро взяла себя в руки и поведала занимательную историю. Она переплыла Ла-Манш в поисках своего жениха, Гаспара Ла Нюи, высадившегося вместе в числе воинов Роберта Коротконогого прошлым летом на острове, в попытке вернуть королевство под власть нормандского герцога. Обратно Гаспар не вернулся, скорее всего, сложил голову в боях против язычников. Однако, месяц назад, купцы, прибывшие с острова, принесли слухи, что якобы Гаспар ранен и скрывается в Лондоне, без средств для возвращения. Овдовевшая мама Анны, ни в какую не соглашалась на поиски жениха дочери, предлагая выслать с купцами небольшую сумму и поручиться, что оплатят переезд при возвращении Гаспара. Только любящий брат Луи поддержал сестру в её стремлении лично отправиться на поиски жениха и посадил её на корабль. Он же предложил пробираться в Лондон в мужском платье, опасаясь домогательств и бесчестья со стороны славян-язычников, захвативших королевство. С собой девушка взяла одну служанку, представив её своей сестрой, та сейчас ждёт её возвращения на постоялом дворе.
– Как же Вы оказались одна ночью на улице?
– Мы прожили в Лондоне один день, я сидела в этом клоповнике, пока Исабель ходила по адресу, данному купцами. Вернулась она вечером, сказала, что Гаспар перебрался в другое место, которое ей пообещали назвать позднее. Мы уже собрались спать, когда пришёл какой-то оборванец и сказал, что Гаспару стало хуже, он срочно зовёт меня к себе, проститься. Я моментально собралась и пошла за ним, Исабель осталась сторожить вещи, этот постоялый двор так отвратителен. Едва мы прошли сотню шагов, как на меня напали, вот всё, что я знаю.
– Умоляю, помогите мне найти жениха, бедный Гаспар, возможно, сейчас находится на краю гибели, – девушка вновь разрыдалась взахлёб, в полной панике.
– Подождите здесь, я сейчас вернусь, – капитан вышел в соседнюю комнату, пора послушать версию пленника. Тот пел вовсю, скороговоркой пересказывая сыщику вполне ожидаемый вариант событий.
– Ваша светлость, не убивайте меня, я всё рассказал, я не знал, что Джон и Косой будут её убивать, мы договаривались только ограбить, – разбойник упал на колени перед вошедшим Сергеем.
– Расскажешь правду, поможешь, останешься живой и на свободе, – взвесил все обстоятельства капитан, – быстрее, я всегда держу слово.
После многочисленных уточнений разбойник сообщил следующее. Вчера утром их нанял незнакомый нормандец, курносый толстяк с рыжими волосами, заплатил две сотни марок, чтобы они зарезали девицу из постоялого двора. Джон ещё посмеялся, что за такую сумму можно весь постоялый двор зарезать, но, толстяк велел вызвать девицу ночью к какому-то Гаспару, мол, умирает. А по пути зарезать и ограбленный труп бросить в порту. Так всё и сделали, да разглядев стройную фигурку и симпатичное личико, напоследок, решили позабавиться с девушкой, когда ещё выпадет случай благородную поиметь. Сам Метла на убийство не подписывался, ему велели девку вызвать из постоялого двора и привести к Джону с Косым. Ни о каком Гаспаре они не слышали никогда. Где обитает толстяк и как его зовут, Метла понятия не имеет, скорее всего, где-то в порту. Иначе, зачем ему надо труп в порт приносить?
– Скажите, Анна, какое наследство оставил вам покойный батюшка? – вернулся в свою комнату Лосев, размышляя над полученной информацией. Судя по всему, ниточка вьётся за Анной с материка, осталось уточнить, кому выгодна её смерть.
– Покойный отец меня очень любил и завещал мне небольшой участок заливных лугов вдоль Луары, с тремя деревнями, и шесть тысяч серебряных марок, – машинально ответила девушка и встрепенулась, – что это значит?
– Это значит, что Ваших убийц наняли нормандцы, а Гаспара, скорее всего, в Англии нет, – капитан проводил девушку в соседнюю комнату, где та выслушала показания Метлы, и вернул в свои покои, – никого не напоминает Вам этот толстячок? Вероятно, он плыл в Англию на одном корабле с Вами.
– Да, теперь я вспоминаю, там был рыжеволосый толстяк, симпатичный добрый торговец, он всё рассказывал, какие постоялые дворы в Лондоне самые лучшие. По его совету мы и выбрали себе жильё.
– Ну, что же, – взглянул в окно Сергей, – уже светает, пора Вам возвращаться, в сумерках женскую фигуру в мужской одежде трудно рассмотреть. На будущее рекомендую переодеться в женское платье, меньше подозрений. Прощайте, баронесса.
Никакого желания впутываться в интриги нормандцев капитан не испытывал, особенно после бессонной ночи. Он отправил одного из стрелков проводить Анну до постоялого двора, второй остался караулить связанного Метлу. После этого Лосев с чистой совестью завалился спать, пересчитав ночные трофеи. Кроме четырёх кинжалов посредственного качества, ему достались двести серебряных марок без малого. Вполне приличная сумма, на которую можно протянуть ещё пару недель. Уже засыпая, он пожалел, что так неудачно продал свои драгоценности, аккурат, накануне поступления таких трофеев.
После обеда, выспавшись, он прогулялся по городу, настроив своих недавно приобретённых осведомителей на розыск следов некоего Гаспара Ла Нюи, герб, на доспехах которого ночью изобразила Анна. Сыщик сообразил, что поиск по гербу на оружии и доспехах имеет больше шансов, нежели простые расспросы. На следующий день в город вернулся король Ярослав, на приём к которому устремился не один Сергей. Получение серебра за поставленное оружие и припасы, хлопоты по строительству дома в Лондоне и прочие хозяйственные заботы затянули Лосева, заставив выбросить из головы короткое ночное приключение. Где-то через неделю, на прогулке по городу, сыщик заметил условные знаки от своего осведомителя-трактирщика. Тот сообщил, что доспехи с гербом Ла Нюи предлагал купить один из славян-стрелков королевской армии.
Сергей не поленился разыскать стрелка и выкупить доспехи, выслушав рассказ, как тот лично снимал их с убитого рыцаря. Собственно, можно было не уточнять, иссечённое картечью забрало шлёма служило самым надёжным свидетельством гибели жениха Анны. Та продолжала розыски Ла Нюи, благоразумно переменив место жительства и наняв охрану из двух отставных воинов. Граф навестил её, передал доспехи покойного жениха и поинтересовался дальнейшими планами нормандки.