– И как ей это удалось? – спросила я.
Анатолий только плечами пожал.
– Она занималась спортом – плаванием, борьбой какой-то китайской, кажется… Но это так, для здоровья, а не для самообороны. От кого ей обороняться-то, ведь везде с телохранителем ездила. Хлеба не ела, мяса, сладкого. Меня тоже пыталась приучить к такой диете, но я, извините, без мяса жить не могу, да и вообще не люблю ограничений. К счастью, я дома почти не питаюсь!
– А таблетки, например, для похудения Лида принимала?
– Если и принимала, то мне об этом знать не полагалось, – покачал головой Анатолий. – Я в дела жены никогда не лез, поэтому мы никогда не ссорились – повода не находилось! А вы, Агния, можете осмотреть все вещи Лиды, если это поможет выяснить, отчего она умерла. Я буду в гостиной, если что – зовите.
И он оставил меня одну. Первым делом я перерыла багаж Лиды в поисках чего-нибудь подозрительного. Удивительно, сколько ненужных, на мой взгляд, вещей моя подруга считала совершенно необходимыми на курорте: сделанное вручную мыло с травами, три баночки крема на основе овечьей плаценты, зубная паста «Рембрандт» (почти пятьсот рублей за тюбик!). Кроме того, я насчитала штук восемь купальников-бикини, шесть пар обуви на шпильке и три – на плоской подошве, несколько кружевных пеньюаров, несчетное количество практически невидимых трусиков-танга. Но, самое главное, одно из отделений огромного дорожного чемодана было полностью забито всевозможными пузырьками и блистерами. Создавалось впечатление, что Лида собиралась в экспедицию в джунгли Юго-Восточной Азии и боялась, что может заразиться там тропической болезнью или отравиться питьевой водой. Болеутоляющие, желудочные, слабительные, витамины всех групп. И вот на самом дне я обнаружила то, что искала – пузырек с надписью «Виталайф». Он оказался запечатан, и я решила, что у Лиды должен быть еще один, начатый. В поисках такового я пошла в ванную. Огромная комната, оформленная в нежно-зеленых тонах, посреди которой стояла большая круглая ванна-джакузи, прямо-таки потрясла мое воображение. В шкафчике было полным-полно лекарств и БАДов – тех же наименований, что и в отделении чемодана: судя по всему, Лида отличалась последовательностью в вопросах поддержания собственного здоровья. Прихватив отсюда «Виталайф», я решила продолжить свои исследования в спальне супругов. Однако я испытала легкий шок – Лида и ее муж спали в разных комнатах. Практически идентичные спальни располагались в противоположных концах дома, и я едва не заплутала, пока нашла Лидину. Перерыв все ящики и шкафы, я не обнаружила ничего: похоже, все лекарства и пищевые добавки хранились строго в определенных местах, которые я уже обшарила. Закончив с обыском, я присела на кровать королевских размеров, аккуратно застеленную покрывалом цвета жирных сливок. Портьеры, ковер и два кресла-ракушки у окна были того же оттенка. Там меня и застал Анатолий, которому, вероятно, показалось, что мой осмотр затянулся.
– Вы, наверное, удивлены тем, что у нас с Лидой разные спальни? – смущенно спросил он.
– Это не мое дело! – поспешила заверить его я.
– Нет, это вполне законный вопрос, – возразил Анатолий. – Видите ли, Агния, Лида не хотела, чтобы я знал, как она выглядит по утрам. Встречаясь, мы видели друг друга уже умытыми, причесанными и одетыми. Кроме того, я храплю…
– Вы вовсе не обязаны передо мной отчитываться! – прервала я поток его излияний.
Честно говоря, я поверила Анатолию: судя по тому, как Лида заботилась о себе, она вполне могла придерживаться подобной тактики.
– А вы нашли что-нибудь? – спросил он.
– Да нет, ничего особенного, – соврала я, радуясь, что сразу же спрятала пузырьки с «Виталайфом» в сумочку. – Никаких опасных веществ.
– Значит, все-таки в аэропорту, – пробормотал Анатолий в задумчивости. – Только теперь разве докажешь?
Я подумала о том же. Если дело не в «Виталайфе», то обслуга ресторана аэропорта в любом случае уже вымыла посуду. То, что яд мог быть только на посуде, очевидно: в противном случае Лида не стала бы единственной пострадавшей в тот день.
Едва покинув дом Томилиных, я позвонила Вике и спросила, не сможем ли мы где-нибудь пересечься, чтобы я могла передать ей «Виталайф» для анализа. Вика встретила меня у станции метро «Гостиный двор».
– Как думаешь, – спросила я, – сколько времени займет исследование образцов?
– Быстро сделают, – уверенно ответила девушка. – У Андрея Эдуардовича свои каналы.
Домой я попала только к вечеру. Ноги гудели, а в голове вертелась только одна мысль: неужели теперь мне остается только ждать? Но мама, как обычно, не дала мне расслабиться.
– Ты где ходишь – в выходной день? – возмущенно поинтересовалась она. – Знаешь, где твой сын?
– А где? – спросила я, с трудом отрываясь от кофеварки, в которой пыталась сварить себе кофе и немного побалдеть в тишине.
– С девицей ушел!
– Ну, удивила! – с облегчением воскликнула я.
Дэн с четырнадцати лет гулял с девочками и частенько их менял. Я не волновалась: мой сын никогда не связывался с девушками «не своего круга», а также с теми, у кого были слишком щепетильные и бдительные родители, и у нас еще ни разу не возникало неприятностей.
– Да ты же ее не видела! – всплеснула руками мама. – Великовозрастная девица – лет тридцать, не меньше!
– Может, оно и к лучшему? – неуверенно сказала я. – Опытная женщина…
– Господи, что ты несешь! В тридцать женщины себе пару ищут – на всю дальнейшую жизнь. У нее небось и дети имеются. Тебе это очень надо – внуков чужих нянчить? Нашла мальчика красивого, обеспеченного…
– Ну, с «обеспеченным», положим, ты перебираешь, ма! – возразила я. – Он же не сын олигарха!
– Ты забываешь, что его папаша – владелец нескольких компьютерных фирм! Такое «наследство» может показаться привлекательным кому угодно!
Честно говоря, я совсем об этом забыла. Мой бывший столько лет не приносил в дом ни копейки, что теперь мне трудно привыкнуть к тому, что у него водятся деньжата. Конечно, одной семьей мы больше не жили, и Славка завел себе другую женщину и ребенка, но мне и Дэну порой перепадали дорогие подарки. Теперь отец полностью взял на себя заботу об экипировке сына, и мне оставалось только удивляться скорости, с которой в его гардеробе появлялись новые вещи. Предусмотрительный ребеночек сразу же срезал с обновок ценники, чтобы ненароком не вызвать инфаркт у бабушки или нервный срыв у меня, однако, глядя на этикетки, я каждый раз вздрагивала: Верлен, Дольче и Габбана, Версаче! Славка всегда любил дорогие вещи. Именно поэтому он всю жизнь старался начать собственное дело – чтобы обладать всеми теми вожделенными шмотками, которых ему не хватало. Теперь у него наконец появилась такая возможность. Каждый раз, приходя в гости, мой бывший приносил маленькие подарочки и мне – французские духи, букет орхидей (я люблю лилии, но орхидеи дороже стоят!), эксклюзивный бельгийский фигурный шоколад и так далее. Славка всегда отличался щедростью, только раньше ему редко выпадал шанс с размахом ее продемонстрировать. Так что, возможно, мама и права: какая-нибудь расчетливая девица вполне могла захотеть взять Дэна в оборот в надежде воспользоваться какими-то благами, доступными ее бойфренду. Между прочим, Дэн недавно проговорился, что Славка хочет купить ему однокомнатную квартиру к восемнадцатилетию! На самом деле эта новость меня нисколько не обрадовала, а мама пришла бы в ужас, узнав, что уже меньше чем через год ее внук сможет поселиться на собственной жилплощади и скрыться от бдительного ока бабушки.
– Я поговорю с ним, – пообещала я маме, хотя в глубине души не испытывала уверенности в том, что это поможет: мой сын всегда поступал, как хотел. Конечно, он мог поклясться в чем угодно, чтобы не нервировать нас – даже больше не встречаться с девушкой, которая не нравится его семье, но это не означало, что он именно так и поступит. Дэн вырос, и постепенно его жизнь отделялась от нашей. Когда это произошло? Я даже не заметила…
Поговорив с мамой, я все-таки не оставила попыток отдохнуть после тяжелого трудового дня и отправилась в ванную принять душ. Через пять минут мама открыла дверь и протянула мне трубку телефона.
– Это Елена Исааковна! – объявила она. – Что-то не пойму, чего она хочет, но, похоже, очень взволнована.
– Агния! – буквально прокричала в трубку мать Лиды. – Толика арестовали!
– Что? – не сразу сообразила я. – Как – арестовали?
– Ну, не арестовали – задержали, так, кажется, говорят? Что же это творится, а? Лидочка умерла, Толик в… как это – КПЗ?
Да уж, приятного мало. У меня свой опыт пребывания в этом заведении, который, к счастью, ограничился всего несколькими часами, однако впечатлений осталась масса – и далеко не самых приятных. Страшен не столько сам факт попадания в КПЗ и даже не условия содержания задержанных, сколько неизвестность, ожидание того, что последует за этим и как решится твоя судьба. В этот момент со всей ясностью осознаешь, что от тебя лично не зависит абсолютно ничего, а какой-то «дядя» волен распоряжаться твоей жизнью по своему усмотрению. Особенно страшно, если ты ни в чем не виноват. В первый час тебе кажется, что вот сейчас дверь откроется и будет объявлено, что произошла ошибка. Когда ничего подобного не происходит, наступает состояние полной апатии и бессилия. Так что я прекрасно понимала и Елену Исааковну, и самого Анатолия: он только что лишился жены, а теперь вот еще и обвиняется в ее убийстве!
– Что делать, что делать?! – бормотала в трубку мать Лиды. – Все рушится, вся наша жизнь…
– Не паникуйте, Елена Исааковна! – приказным тоном прервала ее я. – У вас есть знакомый адвокат?
– У мужа на фирме, думаю, есть, – неуверенно пробормотала женщина.
– Это не подходит. Пусть Владимир Лазаревич поговорит с этим юристом – он наверняка знает хороших специалистов в области уголовного права.
– Боже, могла ли я подумать, что нашей семье когда-нибудь понадобятся такие консультации! – запричитала Елена Исааковна.
– Я обязательно заеду к вам завтра, – пообещала я. – Может, это всего лишь формальность, и Анатолия выпустят через пару часов? Постарайтесь как можно скорее найти ему адвоката!
Вот оно как, подумала я, повесив трубку. Милиция уже занимается этим делом, и, естественно, Анатолий становится подозреваемым номер один. Надо поскорее получить результаты проверки «Виталайфа»: это может стать единственным средством спасения мужа моей подруги от тюрьмы.
* * *– А почему, собственно, ты исключаешь мужа? – спросила Лариска, накалывая на вилку очередной кусочек торта. – Его участие вполне логично предположить – тем более что, по твоим словам, они спали в разных спальнях! Сколько лет Лида была за ним замужем?
– Года два, по-моему.
– Два года – и уже разные спальни?! Нонсенс!
Мы встретились в кафе напротив ее работы. Моя подруга вырвалась на обеденный перерыв: в ее очень платной стоматологической клинике жизнь кипит и в выходные. Лариска здорово помогла мне в моем предыдущем расследовании: несмотря на свое довольно легкое отношение к жизни, она порой способна не только генерировать здравые идеи, но и воплощать их в жизнь. Я не могла не удивляться, как Лариска, воспитывая дочек от разных мужей, работая как проклятая в трех местах, одновременно не оставляя попыток устроить личную жизнь, еще находит время на частое общение со мной и принимает живейшее участие во всех моих проблемах. Только ей я решилась рассказать и о предложении вице-губернатора, и о своем визите к Лицкявичусу. Несмотря ни на что, Лариска считала, что самым очевидным подозреваемым в этом деле является именно Анатолий. Я заметила ей, что милиция уверена в том же.
– Надо бы побольше выяснить про этого Анатолия, – задумчиво проговорила Лариска. – Может, у него любовница есть? А что, представь: жена надоела, например…
– После двух лет брака? – с сарказмом напомнила я подруге ее же собственное высказывание. – К тому же существует развод – зачем обязательно убивать?
– Развод разводом, а мужья по-прежнему убивают жен, и наоборот, – авторитетно заявила Лариска. – Ты говорила, Анатолий богато живет?
– Ну, точно сказать не могу, но дом у них шикарный.
– Значит, и доход нехилый, – обрадовалась подруга. – Представляешь, сколько пришлось бы отвалить жене в случае развода?
– Может, ты и права, – сказала я, – но если у них с Лидой все было бы так плохо, то, думаю, родители бы знали. Кроме того, ты забываешь об обстоятельствах трагедии: Лида с мужем летели на курорт! Летели, как самая настоящая влюбленная парочка, а ты говоришь о скором разводе!
Лариска обиженно поджала губы и уперлась взглядом в остатки торта на тарелке.
– А ты считаешь, как этот твой Лицитис?
– Лицкявичус, – поправила я, уже испытывая раскаяние оттого, что, пожалуй, разговаривала с Лариской чересчур грубо – она ведь этого ничем не заслужила! – Во-первых, никакой он не мой, а во-вторых, я пока не могу делать никаких выводов, потому что у меня слишком мало информации.
– Знаешь, – произнесла Лариска в задумчивости, – а ведь я и сама собиралась купить «Виталайф»!
– Что? – испугалась я.
– Ну, рекламу по всем каналам гоняют, – словно оправдываясь, ответила она. – Золотые горы обещают – и кожу хорошую, и волосы быстрее станут расти, и на диете сидеть не надо…
– Да какая тебе еще диета? – возмутилась я, окидывая подругу взглядом. Лариска всегда была такой тощей, что я иногда с трудом верила, что именно она является матерью трех своих девчонок – где они у нее помещались-то? А вот для Лиды это, очевидно, было очень важно! Как врач, я знаю, что бесплатный сыр встречается только в мышеловке, а средства, помогающие «от всего», не только не оправдывают рекламных слоганов, но и могут таить в себе опасности, не указанные на этикетке. Есть такой старый медицинский анекдот: «Российские фармацевты открыли формулу нового препарата, который лечит от всех болезней. Единственным показанием к его применению является то, что пациент должен болеть всеми болезнями».
Интересно, долго ли принимала Лида этот БАД? Учитывая, что баночка, добытая мною в ванной, наполовину пуста, она употребила довольно большое количество этих капсул. Если в них содержалась синильная кислота, то почему Лида отравилась не сразу? Или дело в концентрации?
Как раз во время моего разговора с Лариской зазвонил телефон.
– Привет! – зазвучал в трубке радостный голос Шилова. – Что поделываешь?
Я так до сих пор и не поделилась с Олегом информацией о том, что принимаю участие в расследовании, поэтому просто сказала:
– Пью кофе с Ларисой.
– Ну, передавай привет. А я хотел предложить тебе нечто получше, чем вредный кофе.
– Поход в ресторан? – воодушевилась я.
– На самом деле я собирался сам приготовить обед, – немного смущенно ответил Шилов. Наверное, он не ожидал, что наши с ним желания настолько не совпадут. – Полностью вегетарианский. Давно мечтаю убедить тебя, что такая еда может быть не только полезной, но и вкусной. Как ты на это смотришь?
– Супер! – с преувеличенным восторгом в голосе отозвалась я. – Когда мне приехать?
– Ну, если, конечно, ты не желаешь помочь мне с готовкой…
– Ой, я бы с удовольствием, – быстро сказала я, – но у меня еще есть кое-какие дела в центре. Ты сможешь обойтись без меня?
– Будет трудно, но постараюсь, – вздохнул Олег. – Тогда жду тебя в… четыре часа?
– Отлично!
Повесив трубку, я поймала осуждающий взгляд Лариски.
– Господи, такого мужика отхватила, да еще ерепенится! – воскликнула она, хлопнув себя по бедрам. – Надо рядом с ним сидеть и караулить, чтоб из-под носа не увели, а ты…
– А я его каждый день на работе «караулю», – возразила я.
Может, Лариска и в этом права, и я слишком легко воспринимаю наши с Олегом отношения? Он стал первым мужчиной, которого выбрала я сама. Со Славкой мы дружили в школе и поженились просто потому, что все считали, что по-другому и быть не может. Роберт, хирург-ортопед, звезда городского масштаба, ухаживал за мной долго и упорно, и я наконец сдалась – в основном потому, что в тот момент чувствовала себя одинокой и покинутой: Славка сбежал, его долги навалились на меня непосильным грузом, и мне отчаянно требовалось, чтобы кто-то считал меня желанной. Подвернулся Роберт. А Шилова я сама высмотрела и пережила из-за него немало огорчений. Я ценила наши отношения, но пока не знала, хочу ли, чтобы они переросли в нечто большее, чем мы имеем сейчас, – в настоящую семью, с домашними тапками, общим тюбиком зубной пасты и разговорами о планировании бюджета на следующий месяц.
Лариска ускакала на работу: у нее было еще четыре пациента по записи. Я же решила, перед тем как ехать к Олегу, провести небольшое маркетинговое исследование и отправилась в ближайшую аптеку. На пузырьке «Виталайфа» в витрине стоял ценник с цифрой «999.99».
– И покупают? – поинтересовалась я у скучающей девушки-фармацевта.
– Еще как! – ответила она, не шевельнувшись, словно была манекеном в дорогом бутике.
– И цена не смущает? – удивилась я.
– Шутите? Да сейчас тысяча рублей – вообще не деньги!
– А польза-то есть?
– Есть.
Лаконичность фармацевта уже стала выводить меня из себя.
– А как давно вы торгуете этим препаратом? – напоследок спросила я, поняв, что задушевной беседы о достоинствах «Виталайфа» с этой девицей ожидать не приходится.
– Полгода уже.
– И жалоб не было?
Она посмотрела на меня так, словно я задала вопрос, отвечать на который без адвоката просто нельзя.
В следующей аптеке я столкнулась с совершенно противоположной ситуацией. Две девушки прямо-таки выпрыгнули из-за прилавка в зал, чтобы выглядеть и звучать более убедительно. Они наперебой стали нахваливать мне «Виталайф» и расписывать его невероятное воздействие на кожу, волосы, ногти, слово в слово повторяя тираду красавицы с рекламного ролика, который продемонстрировал мне в своем кабинете Лицкявичус. На мой вопрос о жалобах обе девушки округлили глаза: нет, ничего такого ни разу не происходило.
– Понимаете, – сказала одна из них, – это ведь не лекарство, поэтому эффект не может быть мгновенным! В инструкции написано, что БАД нужно принимать как минимум в течение двух-трех месяцев, чтобы заметить положительную динамику.
Я не стала продолжать расспросы в других местах, тем более что часы неумолимо отсчитывали время, и мне вовсе не хотелось подводить Шилова и опаздывать на обед.