Лагин взглянул на перепачканное кровью лицо девочки и содрогнулся.
– Неужели… – Он сорвался на хрип. – Неужели это я сотворил с тобой такое, Рута?
– Я была упырем, а ты снова сделал меня человеком.
Лагин посмотрел на девочку с горечью.
– Ты не человек, – сказал он. – И не упырь. Ты гораздо страшнее.
– Кто же я?
– В Болгарском царстве таких, как мы, называют стригоями.
Рута улыбнулась:
– Пусть будет так. Мне не важно.
– А что важно? Что для тебя важно, Рута?
– Чтобы мы с тобой всегда были вместе! – ответила девушка. Она выпрямилась и деловито проговорила: – Нужно сбросить товар в реку. Тогда подумают на разбойников, и нас никто не будет искать.
Лагин поднялся на ноги, потрогал шрам на груди и глухо проговорил:
– Колдунья превратила меня в стригоя. Дорого бы я отдал, чтобы узнать, зачем ей это понадобилось.
Глава вторая
1В то время как Глеб-Первоход беседовал в кружале с Лагиным, в гиблом городе Кишене собрался совет. Но то был не совет людей, в совет нелюдей.
Огромные камни подклета, в котором сошлись вожди нелюдей, влажные, замшелые, напоминали черепа древних чудовищ.
Уродов было десятка два. Здесь находились только самые сильные из них. У одной из стен стоял грубо сколоченный стол, и на нем горела неуклюжая свеча, слепленная из куска лосиного жира.
Многие из присутствующих плохо владели языком, но они хорошо понимали, о чем идет речь, и отлично изъяснялись при помощи знаков.
Слово взял Бычеголов. За спиной гиганта стояла, сложив руки на груди, Диона. В отличие от прочих нелюдей, она не была уродлива, и некоторые из присутствующих поглядывали на нее косо. Слишком уж много человеческого оставалось в этой девушке.
– Люди никогда не оставят нас в покое! – говорил Бычеголов, яростно и громко. – Скоро они придут в Кишень и перебьют нас всех!
– Люди ходят там, где им вздумается, – возразил Бычеголову главный вождь Азран, рослый, мускулистый, с уродливым львиным лицом и косматой седой гривой волос.
– Но это наша земля! – прорычал в ответ Бычеголов.
Азран сдвинул брови.
– Да, это наша земля. И мы не должны покидать ее.
Бычеголов глянул на Азрана исподлобья, и во взгляде этом полыхал гнев.
– Нам нужны человеческие женщины, – сказал он. – Мы возьмем их женщин, перебьем их мужчин и сожжем их села. Мы сильнее, чем они.
Нелюди, обступившие стол главного вождя, одобрительно загудели, но Азран поднял руку, и в подклете тут же воцарилась тишина.
– Нас мало, – сказал он спокойно. – Нам не победить людей. Если мы попробуем, они придут и отомстят нам. Люди очень злопамятны и не прощают обид.
Бычеголов шумно выдохнул ноздрями воздух. Он шагнул вперед и сжал кулаки, но из тени выступила Диона. Девушка положила Бычеголову руку на плечо и сказала:
– Ты прав, Азран, нас мало. Но каждый из нас стоит двадцати людей! Убегая из подземелья, Бычеголов голыми руками убил полдюжины ратников!
И вновь нелюди одобрительно загудели, и вновь Азрану пришлось поднять руку, чтобы заставить их замолчать. Взглянув на Диону спокойным, властным взглядом, Азран сказал:
– Твоими устами говорит не разум, но гнев. Люди схватили твоего отца и посадили его в клетку. Поэтому ты жаждешь крови. Но гнев – плохой советчик. Если бы твой отец был с нами, Диона, он бы сказал тебе то же самое.
Диона прищурила зеленые глаза.
– Ты думаешь, что моими устами говорит гнев? Что ж, возможно, ты прав. Зато твоими устами, Азран, говорит страх! А это еще хуже!
Из приоткрытого рта Азрана вырвалось рычание. На его львиной морде прорезались резкие морщины.
– Следи за своим языком, девочка, – устрашающе проговорил он.
Нелюди, обступившие стол, попятились, опасаясь гнева своего вождя. Не попятились лишь Бычеголов и Диона. Девушка улыбнулась в лицо Азрану и холодно проговорила:
– Ты рассуждаешь, как немощный старик, а не воин. Мы можем победить людей! Нужно убить их вождей и дружинников. Обезглавим змею, а тело умрет само.
Азран нахмурился.
– Но что будет потом? – спросил он. – Потом, когда мы вернемся в Кишень?
– Время покажет. Может быть, мы вернемся в Кишень. А может быть, займем их города. Наши дети быстро рождаются и быстро растут.
Из толпы нелюдей выступил рослый мужчина с темным лицом и длинным носом, покрытым роговыми наростами.
– Диона и Бычеголов правы, – сказал он. – У нас есть кузнец Вакар. Он выкует нам мечи-всерубы и заговорит их от людей. Он сам мне это обещал.
Азран снисходительно усмехнулся.
– С каких это пор ты стал доверять людям, Ворон?
Черные, покрытые роговой корочкой губы Ворона дрогнули.
– Его дочь родила мне сына, – сказал он. – И кузнец Вакар знает об этом. Люди не примут их обратно.
Азран задумался. С минуту он размышлял над словами Ворона, затем вздохнул и сказал:
– Это слишком опасный поход. Мы не можем рисковать.
– Если мы не убьем людей, то люди сами придут сюда и убьют нас! – прокаркал Ворон.
– Если люди придут в Кишень, мы уйдем отсюда, – спокойно и торжественно проговорил Азран.
– Уйдем? – изумленно проревел Бычеголов. – Ты предлагаешь нам сбежать? – Бычеголов обернулся к нелюдям и презрительно проговорил: – Диона права. Азран стар и труслив. Он больше не может править нами. Племени нужен новый главный вождь.
Из пасти Азрана вырвался угрожающий рык. Он шагнул к Бычеголову, но Диона встала у вождя на пути.
– Одумайся, Азран! – сказала она, глядя на львиноголового урода пылающими, будто изумруды, глазами. – Люди ловят наших братьев и сестер, сажают их в клетки, как диких зверей, издеваются над ними! Неужели ты согласен и дальше терпеть это?
Глаза стоявших вокруг нелюдей налились кровью. Слова Дионы заронили в их сердца гнев и надежду.
– Азран, мы не хотим терпеть, – тихо сказал один из нелюдей, долговязый и сухой, как палка.
– Они издеваются над нами! – проговорил другой нелюдь, с широкой, как наковальня, грудью и уродливым, словно составленным из разных частей, лицом. – Я не боюсь людей и готов сражаться с ними!
Из толпы выступил нелюдь с лицом, так густо заросшим темными волосами, что даже глаз не было видно. В руке нелюдь держал посох. Ударив посохом о землю, он зычно изрек:
– Слушайте меня, собратья! Я жрец Дрок! Я внемлю языку думранов и рассказываю вам, чего думраны хотят! И я говорю тебе, Бычеголов, сын Рашката Рыжего: думраны не хотят, чтобы мы воевали с людьми!
Бычеголов облизнул толстые губы широким языком.
– Я не верю тебе, Дрок, – глухо и угрюмо проговорил он.
– Не веришь? – По волосатому лицу жреца пробежала волна, словно на него подули ветром. – Что означают твои слова, Бычеголов?
Глаза Бычеголова недобро замерцали.
– Ты сам знаешь, жрец. У каменных думранов суровые лица. Наши думраны – настоящие воины. И я никогда не поверю, что вместо того, чтобы воевать, они позорно бегут с поля битвы.
Шерсть на лице жреца Дрока затряслась. Он занес свой посох, чтобы гневно ударить им оземь, но Бычеголов вскинул руку и перехватил посох.
Несколько мгновений Бычеголов и волосатый жрец смотрели друг на друга в упор. Потом Бычеголов вырвал посох из рук Дрока и швырнул его на пол.
Дрок простер вверх покрытые шерстью руки и гневно проговорил:
– Да падет гнев думранов на твою рогатую голову, глупец!
Бычеголов гневно скрипнул зубами и замахнулся, чтобы вышибить из жреца дух.
– Оставь его, Бычеголов! – прорычал Азран, и от рыка его сотряслись стены.
Бычеголов остановился и медленно повернулся к главному вождю.
– Войны не будет, – глухо пророкотал Азран. Его огромное тело напряглось, под кожей вздулись твердые узлы мускулов, верхняя губа приподнялась, обнажив острые и крепкие клыки. – Пока я жив, я не допущу кровопролития!
– Пока ты жив, – задумчиво повторил Бычеголов. – Но ведь ты когда-нибудь умрешь, верно?
Азран мрачно усмехнулся.
– Ты знаешь наши законы, Бычеголов. Сразись со мной и убей меня, и тогда ты сам станешь верховным вождем.
Бычеголов молчал, угрюмо глядя на Азрана.
– Ну? – рыкнул тот, тряхнув львиной головой. – Ты готов убить меня? Если нет, то заткни свою бычью пасть и не смей мне перечить!
Азран повернулся к толпе угрюмых вождей.
– Ну?! – рявкнул он зычно. – Кто-нибудь из вас хочет со мной сразиться?
Нелюди поспешно отвели глаза, опасаясь встретиться с главным вождем взглядом. Азран снисходительно усмехнулся.
– Так я и думал. Мудрость заставила меня быть терпеливым. Но если кто-то из вас снова посмеет назвать меня трусом или стариком… – Азран обвел нелюдей холодным взглядом, – я своими когтями вырву ему сердце. А теперь расходитесь. Совет вождей закончен.
Азран отвернулся от нелюдей, словно их лица надоели ему, и в это мгновение Бычеголов ринулся вперед. Он запрыгнул на стол, обхватил толстую шею Азрана мускулистыми руками и резко дернул на себя. В шее верховного вождя что-то хрустнуло, однако он тут же повернулся и вцепился Бычеголову когтями в лицо.
Завязалась жестокая драка. Нелюди испуганно попятились, освобождая вождям место для драки. Азран поднял Бычеголова в воздух и швырнул его спиной на стол. Ножки дубового стола подломились, и Бычеголов рухнул на пол вместе с обломками.
Азран зарычал и бросился на Бычеголова, однако тот увернулся и вскочил на ноги. Азран повернулся к противнику, и в это мгновение Бычеголов ударил его дубовой доской по лицу. Доска разлетелась в щепки, сломанный клык вылетел из открытой пасти верховного вождя.
Азран тряхнул львиной гривой и, резко выбросив вперед руку, попытался схватить противника за ногу, однако Бычеголов, более молодой и ловкий, снова увернулся, и когтистые пальцы верховного вождя схватили лишь пустоту.
Бычеголов ударил вождя ногой в грудь. Удар был сильным, но Азрана он не свалил. Издав горлом ужасающий рык, верховный вождь снова бросился на Бычеголова. Тот отскочил в сторону и быстро выставил ногу. Споткнувшись о его ногу, Азран рухнул грудью на обломки стола.
– Бычеголов, держи! – крикнула Диона и швырнула рогатому нелюдю посох жреца Дрока.
Бычеголов поймал посох, переломил его об колено, отбросил один обломок, а второй перехватил двумя руками и, когда Азран повернулся к нему, всадил острый обломок Азрану в открытую пасть.
Азран заизвивался, стараясь оторвать пригвожденную голову от земли и схватить Бычеголова когтистыми лапами, но кровь слишком сильно хлестала из его продырявленного черепа, и силы слишком быстро покидали его.
Бычеголов повернулся в Дионе и крикнул:
– Дай кинжал!
Двое нелюдей встали на пути у Дионы, но она так свирепо сверкнула на них глазами, что они тут же отпрянули в сторону. Диона вынула из ножен клинок и вложила его в руку Бычеголова. Тот быстро присел рядом с хрипящим вождем, схватил его свободной рукой за седую гриву и быстро перерезал Азрану глотку.
Вожди ахнули.
Бычеголов не остановился и продолжал орудовать кинжалом. А когда работа была закончена, вскинул голову Азрана над собой, держа ее за гриву, и поднялся на ноги. Несколько секунд он молчал, давая нелюдям возможность насладиться зрелищем, а затем рявкнул:
– Я теперь ваш главный вождь! Кто-то хочет оспорить у меня мое право?
Никто не произнес ни слова. Бычеголов швырнул голову вождя в угол и прохрипел:
– Мы выступим против людей!
Еще несколько мгновений нелюди молчали, а затем Ворон шагнул вперед и крикнул:
– Слава Бычеголову!
– Слава! – хором отозвались другие вожди.
Бычеголов вытер рукою потный лоб, переступил через обезглавленный труп врага, взял Диону за руку и повел ее к выходу.
2Они стояли на лужайке под огромным черным дубом. Щеки и лоб Бычеголова были испачканы кровью Азрана. Вперив взгляд в лицо девушки, он тихо спросил:
– Ты любишь меня, Диона?
Девушка нахмурилась.
– Ты обещал, что мы никогда не будем об этом говорить, – сказала она.
Бычеголов раздул ноздри и свирепо пыхнул воздухом.
– Я готов отдать за тебя жизнь, – глухо проговорил он. – Если бы не ты, я бы не убил Азрана.
– Я знаю, – тихо отозвалась Диона. Она протянула руку и погладила гиганта по щеке. – Ты правильно все сделал, Бычеголов. Теперь ты главный вождь. И людям не избежать расплаты.
Диона обняла гиганта рукой за толстую шею и провела узкой ладонью по его шишковатой лысой голове.
Бычеголов перехватил ее руку и осторожно поднес к своим губам.
– Все для тебя, Диона! Вся моя жизнь для тебя! Только прошу: не обманывай меня! Если ты меня обманешь, я тебя убью!
Диона холодно улыбнулась.
– Зачем мне тебя обманывать? Ты самый сильный и умный воин в нашем племени. А теперь ты еще и главный вождь.
– Я говорю не про наше племя, – угрюмо проговорил Бычеголов. – Я говорю про человека.
– Про человека?
– Да. Мелна рассказала, что ты произносила во сне его имя.
– Какое еще имя? Твоя Мелна – большая выдумщица.
Бычеголов нахмурился.
– Она запомнила это имя. Глеб-Первоход. Этот ведь тот ходок, который отдал тебя мне?
Несколько секунд Диона молчала, кусая губы, затем улыбнулась и заявила с холодной веселостью:
– Какой ты скучный, Бычеголов! А еще – вождь!
На скулах Бычеголова вздулись тугие желваки.
– Он сам отдал тебя мне, Диона, – угрюмо проговорил он. – Для него ты просто нелюдь. Он ненавидит таких, как мы.
Бычеголов подался вперед и хотел обнять Диону, но она выскользнула из его объятий.
– Я не твоя женщина, – холодно сказала Диона. – Пока не твоя.
– Но ты будешь моей. Через седьмицу жрец Асприй обвяжет нас алой лентой!
– Это будет через седьмицу. А пока я вольна поступать так, как мне вздумается!
Диона повернулась и двинулась прочь с лужайки, но вдруг остановилась и, обернувшись, проговорила:
– А если ты еще раз заговоришь при мне про ходока, я выцарапаю тебе глаза. Надеюсь, ты это запомнил.
Она отвернулась и зашагала прочь.
3Дождь закончился. По небу проползали последние лохмотья изорванных грозой мороков.
– Стойте! – приказал своим нелюдям Бычеголов. – Они едут!
На дороге показались газары. Все коренастые, широкие в кости, с жиденькими бороденками и блестящими от медвежьего жира широкими плоскими лицами.
На каждом красовался кожаный панцирь, покрытый металлическими пластинами. Головы лесных людей были украшены коническими шлемами с перьями на макушке. На поясах болтались кривые сабли, из-за плеч выглядывали навершия огромных боевых луков.
Всадник, едущий в голове колонны, держал в руке бунчук из нескольких конских хвостов, оплетенных разноцветными нитями. Завидев впереди нелюдей, газары остановились. Их узкие, как зарубки в коре, глаза смотрели на кишеньских чудовищ невозмутимо и почти равнодушно.
Бычеголов вышел вперед и поднял руку.
– Здравствуй, нойон! – крикнул он на славянском языке, который знали все лесные люди.
– Здравствуй, нелюдь Бычеголов! – ответил нойон Бекет.
Бекет был так же коренаст и невысок ростом, как и его воины, однако благодаря гордому подъему головы и прямой осанке казался намного выше. Лицо его было худощаво и скуласто, усы росли лишь по обеим сторонам рта, а бородка спускалась узкой черной прядкой почти до груди.
– Я пришел с миром, – пробасил Бычеголов, угрюмо глядя на нойона. – Скажи своим храбрым воинам, чтобы не трогали нас.
Узкоглазые лица газаров по-прежнему были непроницаемыми, однако все они то и дело незаметно трогали амулеты, болтающиеся на шеях. Некоторые нашептывали молитвы-обереги.
Нойон дал знак своим воинам. Двое из них, на вид самые крепкие, выехали чуть вперед. Пристально и жестко глядя на нелюдя, нойон Бекет гаркнул:
– Ты пришел в мои владения, нелюдь! А у нас был договор!
Вождь нелюдей смиренно пригнул голову.
– Да, – глухо проговорил он. – Я нарушил договор. Но я пришел к тебе не просто так. Ворон! Рысь! – позвал он своих помощников и добавил несколько слов на наречии нелюдей.
Двое уродливых нелюдей выступили вперед, волоча большую кожаную сумку, поставили сумку на тропу, затем молча вернулись назад.
Нойон Бекет глянул на сумку с опаской.
– Что это? – спросил он.
– Золото! – прорычал Бычеголов.
– Золото? – Нойон не поверил своим ушам. – Полная сумка золота?
Бычеголов кивнул:
– Да. И оно будет твоим.
Узкие глаза нойона подозрительно блеснули.
– Откуда у тебя столько золота, Бычеголов?
– Это золото наших предков, – ответил нелюдь. – Оно столетиями хранилось под землей. Но сегодня мы выкопали его, чтобы отдать тебе.
– Гм… – Нойон задумчиво подергал себя за бородку. Глаза его по-прежнему смотрели недоверчиво. – И чего ты от меня хочешь, Бычеголов?
Нелюдь нахмурил широкий лоб и яростно пророкотал:
– Мы хотим напасть на русов! Будь со мной!
На лице нойона не дрогнул ни один мускул. Он посмотрел на сумку с золотом, на Бычеголова, снова подергал себя за бородку и сказал:
– Русы – храбрые воины. Воевать с ними – дело неблагодарное.
– Мы войдем в их села и города, возьмем все, что у них есть! – прорычал Бычеголов, едва сдерживая ярость. – Мы разорим Хлынь и заберем княжью казну! Потом ты сможешь увести своих людей в степь, и все вы будете богаты!
Нойон задумался – на этот раз гораздо крепче, чем прежде. Бычеголов выждал немного, затем заговорил снова:
– Князь Егра знает, что ты убиваешь ратников и грабишь караваны купцов. Рано или поздно он придет к тебе. И тогда ты не сможешь спастись. Я предлагаю тебе напасть на князя первым.
Бекет усмехнулся и спросил:
– Напасть на русов – полдела. А что будет потом?
– Ты и твои воины…
– Я знаю, что будет с нами, – оборвал его Бекет, – но что будет с тобой и твоим племенем?
– Мы можем остаться в княжьем граде, – ответил Бычеголов, глядя на нойона маленькими, глубоко посаженными и налитыми кровью глазами. – А можем уйти обратно в Кишень. Я еще не решил.