Ошибки аиста - Надежда Маркова 6 стр.

Я попросила Жору расставить всю семью: себя, Ольгу, Ваню, Дашу и Машу.

Оля с печальным лицом начала смотреть в пол перед собой. Жора то вопросительно смотрел на жену, то переводил взгляд по очереди на каждого из детей. Близняшки жались друг к другу. Ваня не находил себе места. Он хотел к отцу, но чтото его удерживало.

Я положила перед парой абортированного ребенка. Оля упала на колени перед ребенком и заголосила. Мужчина стоял рядом, но смотрел в сторону, даже не взглянув на ребенка.

Я попросила посмотреть вниз. Он последовал моей просьбе и снова отвел взгляд:

– Это не мое. Меня это не касается. Жену очень жалко.

В это время Ваня метался рядом с ребенком, видна была его связь с ним, но какая именно – непонятно.

– Там кого-то не хватает, – показал он в пространство между мамой и папой. – Я хочу туда встать, можно мне туда?

Я разрешила заместителю мальчика встать туда, куда он хотел, лихорадочно соображая, кого он хочет заменить. Он руками расширил себе место и стал между родителями. Посмотрел на ребенка и вытер слезу:

– Мне очень больно, я виноват.

Что-то мне подсказывало, что это слова не ребенка, а взрослого. Взрослого мужчины. Но не Жоры. Аборт от другого мужчины? Да!

Я выбираю из присутствующих заместителя на роль этого мужчины и ставлю в расстановку. Вслух говорю для клиента:

– Здесь пропущено какое-то звено. Я не знаю, что это. Назовем это Тайной.

Как только Мужчина вжился в роль, он подошел к группе с абортированным ребенком, и они с женщиной встретились глазами. Она показала ему взглядом на ребенка, он переключил свое внимание туда и погладил лежащего по голове. Как только он это сделал, Ваня отошел от них и присоединился к сестричкам.

Абортированный ребенок тоже чувствовал себя замечательно. Он стал среди детей. И только тогда мать увидела девочек!!! Подошла и поцеловала каждую.

После всех разрешительных фраз неродившийся ребенок сказал:

– Там, где я есть, только свет и любовь. Но когда ты плачешь, мама, света становится меньше. Люби меня в малышках, – добавил он, и все облегченно заулыбались.

Георгий, которого мы в конце поставили в расстановку счастливого семейства, был настолько удовлетворен, умиротворен и успокоен, что даже не задал мне вопроса, который я не хотела бы услышать.

Летом Оля с детьми отдыхала у мамы под Одессой и по настоятельной просьбе Георгия пришла ко мне на прием. Не потому, что у нее были проблемы, а потому, что, по словам Жоры, позитивного настроя и новых идей после работы со мной ему хватает на целый год. Оля пришла на Женский тренинг, потом еще на один, потом на консультацию. Слово за слово, и она сама открыла мне свою тайну.

Оба мальчика были влюблены в нее с первого класса. Когда после линейки учительница, хлопая в ладоши, объявила: «А теперь, ребятки, выберите того, с кем вы хотели бы сидеть за одной партой, возьмитесь за ручки, и мы пойдем в класс», – рядом с Олей оказались и Жора, и Слава. Оле понравилась спокойная голубоглазая беленькая Лиля. Вернее,вначале ее красивые кружевные банты. И она сделала шаг к ней. Так и сидели они вместе до 5 класса, пока Лилю не перевели в другую школу. Оля только недавно на фото увидела, что Лиля косила на один глаз. Раньше она этого просто не замечала,так ей нравилась нежная суть самой девочки. Имя очень шло ей. Она была чиста, как лилия.

Мальчишки ухаживали за ней по-разному. Славик мог сорвать красную канну с клумбы и молча положить на Олину парту.

– Кто обрывает цветы со школьной клумбы? – строго спрашивала их первая, большая и красивая, учительница Людмила Фоковна.

Славик смотрел в окно.

– Оля, еще раз увижу...

– Людмила Фоковна, это не Оля, это я рву цветы, – вскакивал и врал Жора. И его отправляли в угол. Жора совершал ради Олечки подвиги, которые она будет помнить с благодарностью всегда.

В школе заставляли пить рыбий жир. При виде медсестры с бутылью этого маслянистого, жирного вещества у Оли начинались рвотные спазмы, плечики передергивались и руки покрывались пупырышками. Жорка, который сам не мог терпеть эту полезную гадость, видя Олечкино несчастное личико, пил рыбий жир за двоих. Вначале он честно выпивал свою ложку за своим столом в столовой, а потом, когда медсестра поворачивалась к ним спиной, они переползали под столом, меняясь местами, и вторую ложку он пил за Олю. Мало того, кусочек соленого огурца, который полагался на закуску, отдавал девочке, которая любила огурцы.

Славик был сыном какого-то высокопоставленного лица, и его шофер иногда забирал мальчика из школы. Он часто на переменке предлагал Оле с подружками проехаться на этом черном лакированном лимузине. Но, видно, в планы папиного водителя это не входило.

Жорик, провожая Олю домой, нес ее портфель. Часть пути пролегала по железнодорожному полотну. Здесь он брал девочкину ладошку в свою. Зорко наблюдая, нет ли поездов, рассказывал ей всякие байки. Родители мальчика уже несколько лет как поехали осваивать БАМ, а его воспитывала бабушка. Жили они в частном секторе Куяльника. Здесь раздолье для пацанов: Жевахова гора, катакомбы, лиман и до моря рукой подать. Мальчик мечтал быть капитаном. В первую очередь он мечтал привезти для бабушки «козью доилку», чтобы руки у нее не болели, а для себя – бескозырку с якорями.

Однажды с Олечкиной головы ветром сдуло голубой бантик. Мальчик ловко изогнулся, поймал, и засунул его в карман своих штанов.

– Это чтобы у меня про тебя что-то на память было, когда я в море уйду. Оля поняла, а Олина мама понять не хотела. Она шлепнула девчонку мокрым полотенцем, приговаривая: – На вас не напасешься! То одна что-то потеряет, то вторая. Хорошо, что голова у вас не отстегивается, а то и ту бы где-то забыли или потеряли, – ворчала уставшая женщина, довольная, что хоть на ком-то согнала злость незадавшейся жизни. – Больно? – сочувственно спросила сестра Ритка, которая была на год старше Оли. – Мне тоже влетело. Я дневник потеряла,– и добавила шепотом: – Понарошку. В следующую их прогулку по железнодорожной насыпи Оля деликатно попросила свой бантик обратно. Мальчик остановился, посмотрел на нее и трогательно сказал: – Понимаешь, я не могу тебе его отдать, Оля. Это талисман. Но когда я вырасту большой, я построю для тебя огромный дом, как дворец. И в этом дворце будет одна большая комната. И вся эта комната будет только с бантиками для тебя. Разными: белыми, голубыми, красными, в горошинку, прозрачными и воздушными. На полках, в шкафах, везде-везде. Ты собралась в школу, хочешь бант надеть – заходишь и выбираешь, можешь хоть для всех девчонок в классе.

Раскрасневшаяся от удовольствия мечтательная Олечка мысленно уже и одела, и завязала, и надарила, и побаловала – и не заметила, как они оказались у ее дома.

– Побегу,меня еще бабушка воды попросила наносить, – произнес юный романтик, и нехотя ушел восвояси.

Жорка был парнем башковитым, но не успевал делать уроки. По ночам он ходил к «Привозу», помогая селянам разгружать их нелегкую поклажу. Утром и вечером доил козу и разносил по поселку целебное козье молоко. Бабушка была старенькая. Родители на своем БАМе разошлись. И каждый обзавелся новой семьей, с новыми детьми. Жорик оказался ничейным ребенком.

Оля была отличницей. У нее было какое-то голографическое, образное мышление. Она видела все в целом. И могла обо всем также образно, красочно, доступно рассказать. Что она ежедневно и делала по дороге в школу и со школы. Стоя на рельсах железнодорожного полотна, она всегда начинала:

–Ты умный, Жора, ты сейчас все поймешь.

Затем становилась на одну ножку, руки птичками разводила вверх и говорила:

– Это корень. Если нам нужно вычесть корень квадратный из какого то числа, мы записываем это число с левой стороны. Соль в том, Жора, что каждое число состоит из цифр, а каждая цифра имеет статус, значение, даже цвет и вибрацию. Как солдаты в армии.

И благодаря ей Жора закончил школу с одной тройкой. По русскому языку.

На выпускном вечере парни наперебой приглашали Олю танцевать. Высокий, в элегантном костюме, зеленоглазый шатен Вячеслав и одетый в спортивный свитер, коренастый, крепкий, стриженый ежиком лопоухий Георгий. На катере, куда они всем классом поехали встречать рассвет, Слава заявил во всеуслышание, что Оля будет его женой. Вот только с институтом нужно решить.

Георгий, нагнув бычью шею и сжав кулаки, промолчал. Что он мог сказать? Перед ним стояла принцесса. Точеная фигурка, осиная талия, глаза, как влажные маслины, и алый чувственный рот. Она, как загипнотизированная, смотрела в морскую даль. Ветер развивал ее волосы и шифоновое платье цвета чайной розы. Ассоль в ожидании капитана Грея.

А что мог он, Жора, ей дать? Маленький, покосившийся домик, бабушка и коза – все, что у него было.

На повороте катер высек каскад мелких брызг, и молодежь от неожиданности весело завизжала. Жора подошел к Ольге, которая в мокром платьице выглядела, как живая статуэтка.

– Ты замерзла, – снял с себя свитер, оставшись в футболке, и набросил на плечи девушке. Их глаза встретились. Потом он, волнуясь и глотая слова, произнес: – Оля, ты просто чудо! На свете есть только два человека, за которых я готов отдать жизнь: ты, Оля, и бабушка. Пожалуйста, дождись меня.

Ольга окончила школу с золотой медалью, сразу поступила в Университет на факультет романо-германских языков. Вячеслав с помощью папы оказался в медине. А Георгий пошел в армию. Здесь он познакомился с ребятами из России, разбиравшимися в цветных металлах. После армии поехал к ним. Начали с кооператива в начале перестройки. Политех заканчивал в Новосибирске урывками, делая курсовые и рефераты по ночам, стиснув зубы. Ради нее. Он хотел быть достойным ее во всем. Он грезил ею. Сегодня Георгий соучредитель крупного концерна.

Ольга не обещала Георгию ждать его, но она его ждала. Многие девчонки в классе давно вышли замуж. У сестры Маргариты было уже трое сыновей: старшему 4 годика, среднему 3 и младшему 7 месяцев. Младший, Артемка, перепутал день с ночью и теперь давал отдых другим, только если его носили на руках.

Это был день, когда Жора вернулся в Одессу. Рита, измученная маленьким террористом, уснула. Оля, чтобы дать сестре выспаться, носила малыша на руках. Так и застал ее Георгий, неожиданно, как снег на голову, появившись у них в квартире: Мадонна с младенцем в проеме большого окна.

Увидев Олю с ребенком на руках, Жорка смутился, растерялся, попятился назад и ударился о дверной косяк. Выскочил за дверь, сделал несколько шагов, потом вернулся и решительно подошел к девушке:

– Оля! Я приехал сделать тебе предложение. Вижу, что я опоздал. Ты уже женилась. Вернее, того... ладно... У тебя уже ребенок... – и, глядя на кубарем ввалившихся в комнату еще двоих пацанят, Дениску и Олега, исправился:

– Нет, у тебя, Оля, уже несколько детей. Я настаиваю, Олечка, чтобы ты стала моей женой. Я прошу тебя! Берем всех наших детей, и в воскресенье мы уже будем в Париже. Мне без тебя никак, Оля, соглашайся! Ольга вместе с малышом подошла к взволнованному,раскрасневшемуся Жорке. Одной рукой прижимая малыша к груди, другой она обхватила шею мужчины и крепко поцеловала его в губы долгим, пьянящим поцелуем. Мальчики, задрав голову, наблюдали за ними.

– Что, она его скушивает? – спрашивал младший братик у старшего.

– Нет, она его целовает, – таинственно отвечал старший.

– Говоришь с детьми замуж возьмешь?

– Да! –А без детей не возьмешь?

– Нет, не возьму, – по инерции отвечал Жора.

– Где же мне детей взять, чтобы за тебя, дурака любимого, замуж выйти? – смеялась счастливая Ольга.

Свадьбу они не играли. Сразу поехали в свадебное путешествие. Георгий с удовольствием открывал для жены Европу, в которой уже неоднократно бывал по долгу службы. Он ловил каждое ее движение, желание, слово. Если Ольга чуть дольше задерживала взгляд на платье в витрине парижского магазинчика, такое платье тем же вечером лежало у нее на постели. Если она восторженно отзывалась об интерьере уличного ресторанчика или кафе, то здесь они и ужинали. Однажды, побывав недалеко от Амстердама, Оля восхитилась уютными домиками в долине тюльпанов,окружавшими их каналами, скользящими по водной глади уточками – и Георгий сразу вознамерился поселиться здесь навсегда.

...В постели они подошли друг другу, как будто были частью одного целого. Искры страсти вспыхивали мгновенно даже от нечаянных прикосновений. Собственное удовлетворение не было для Георгия самоцелью. Он целовал каждый изгиб любимого тела, исследовал каждую его ложбинку, вдыхал, гладил, скользил, нежил. Сладкие стоны от нарастающих глубинных вибраций, сотрясавших тело любимой женщины, делали и его ощущения во много раз острее и ярче.

Ванечка – это дитя любви. Роды проходили дома, в воде. Оргазмические роды. Два, казалось бы, взаимоисключающих слова. Но именно так родила Оля, предварительно проработав массу литературы в интернете и найдя духовных акушеров.

Так они прожили более шести лет. Бизнес процветал,хотя года три назад Георгий едва не лишился многого. Рейдерская компания на его металлургическом заводе заставила включить свой потенциал и задействовать спящие до поры до времени внутренние резервы. Очень помогло их с Олей новое увлечение йогой и восточными единоборствами. Сделанная расстановка помогла увидеть раскладсил и понять,ктоесть кто. Все яйца он никогда не клал в одну корзину. В одну ночь он выработал новую стратегию, рискнул многим и в результате сегодня пожинает многократно возросшие прибыли.

Оля и Ванечка обеспечены до конца своих дней. Никакая отрицательная информация никогда не проникает к ним. Жена и сын – это смысл его жизни, его дом, его семья, его тыл; то, чего он никогда не имел в своей жизни, и то, что сейчас так бережно и с любовью растил. Плохо одно: он часто в отъезде, не везде он может бывать с любимой женщиной. И им друг друга очень не хватает.

Вот и сейчас Ольга уже три месяца не видела Георгия. Он в Сибири по делам завода. И впервые ей так одиноко. Оля не из тех избалованных женщин, которые плюют в потолок и сходят с ума от нечего делать. Не смотря на финансовое положение мужа, она настояла на возможности продолжать работу. На сегодняшний день она один из самых высокооплачиваемых специалистов в области технического специализированного перевода. Ее сфера деятельности – самоцветы и драгоценные металлы. Она занимается айкидо, увлекается восточной философией, эзотерикой, психологией. У нее море других увлечений и желаний.

Но сегодня ей тоскливо. Хочется в Одессу, к маме. Может потому, что она только недавно переболела тяжелым вирусным гриппом. Врач срочно направил ее подкрепить здоровье к морю или в горы. Вот она и отдыхает в Турции. С одной стороны море, с другой – горы и сосновый лес. Красота! У Ванечки сейчас урок французского языка, а Оля лежит в шезлонге у бассейна, лениво пытаясь умастить себя маслом для загара.

– Мадам, разрешите вам помочь!

Она приоткрывает глаза. Рядом с ней – ослепительно красивый мужчина. Мачо с белозубой улыбкой и длинными темными волосами, схваченными на затылке жгутом.

– Вячеслав, ты?! Не верю!!! Хорош, красив.

– Еще и умен. Я здесь на конгрессе по вопросам фармакологии, – не без гордости добавил Слава. Он нежно растирал крем по ее телу. Оно было восхитительным как никогда. Ее округлые, изумительные формы сводили его сума. – Послушай, пошли ко мне в номер. Здесь рядом. Я покажу тебе фотографии с последней встречи одноклассников. Знаешь, Лиля твоя из Франции приезжала, она ведь за француза замуж вышла. Все о вас с Жоркой спрашивали, четвертый год не приезжаете.

Олечка накинула халатик, и они пошли в номер. Но как только за ними захлопнулась дверь, похоть ослепила Вячеслава. Он в мгновение ока сорвал с Ольги одежду и, тяжело дыша, овладел ею здесь же, прямо на полу, на белом пушистом ковре. Овладел резко, страстно, сильно, быстро. Откинувшись на спину, с нотками победившего самца в голосе, он прохрипел:

– Наконец ты моя, Оля. Я мечтал об этом всю свою жизнь. Оля встала, надела халатик и ледяным тоном отчеканила: – Ты воспользовался моей минутной слабостью, Слава. Запомни, я никогда твоей не была и никогда твоей не буду, – и с достоинством вышла из номера.

У себя в номере она долго мылась под душем и вела сама с собой бесконечный и бесполезный диалог. Она допрашивала себя с пристрастием: почему она пошла с ним?

Почему она допустила это, почему она не сопротивлялась,почему она не кричала,не звала на помощь? И затем честно, хотя и со стыдом, призналась себе, что она хотела этого. Хотела всегда. Душа ее принадлежала Жоре. А тело было не против ласк Вячеслава. Тело было «за». До сегодняшнего случая. Сексом это Оля назвать не могла. У нее было с чем сравнивать. Боже, а если Георгий узнает? На порядочность Вячеслава она рассчитывать не могла. Значит, надо признаться самой. И она похолодела от ужаса.

Через несколько дней,когда Жора наконец приехал к ней в Турцию на курорт, она была так счастлива, так рада, что практически забыла о неприятном происшествии. Еще недели две они отдыхали на яхте в открытом море. Спускались с аквалангами в изумрудную, пронизанную полосками солнечных лучей красоту подводного царства. Георгий учил Ванечку нырять, ловить крабов и полезных моллюсков. А потом они мастерили браслеты для мамы. Они жили, любили, радовались.