Плодородная почва и благоприятный климат Дубовых Взгорий позволяли снимать по два урожая в год. Армия людей воспользовалась этим, начав вторжение в тот момент, когда один урожай был только что собран, а семена нового уже посеяны. Фуражиры зачастую отбирали у нелюдей не только излишки продуктов, но и большую часть запасов, мотивируя это тем, что вскоре вновь наступит изобилие, и голодать не придется.
Жители оккупированных территорий ворчали, но не сопротивлялись.
Они слишком привыкли к мирной благополучной жизни и пока не были готовы отстаивать свою собственность с оружием в руках. Этим они отличались от нелюдей, живших в более засушливых восточных районах (возле Холмограда) и уж, тем более, от жителей суровой Горной страны.
Но они уже познали жадность и жестокость людей, поэтому ждали лишь вождя, который возглавит сопротивление. И Комета готова была предоставить им такого вождя - то есть себя...
- ...Дубовые Взгорья - это одно из самых древних наших поселений на Восточном материке... - тем временем рассказывал Балил.
"Нашими" поселениями он называл города прыгунков, представлявшие собой сложные многоуровневые норы, вырытые, как правило, под холмами.
Комета еще никогда не бывала внутри таких городов, но по рассказам Хрумпина знала, что в одной такой норе может жить целое племя прыгунков из более чем сотни существ.
Развивая свою теорию о том, что все нелюди являлись потомками видоизменившихся людей, Комета решила, что прыгунки, пожалуй, появились на свет еще раньше, чем кентавры. Несмотря на то, что кентавры казались такими непохожими на своих двуногих предков, их тела от пояса и выше почти не изменились. Стоявшего за кустом или за забором кентавра легко было принять за человека. Прыгунки же отстояли от людей значительно дальше, и их тела претерпели большие изменения, приспособившись к жизни в Холмогорье. Однако при внимательном рассмотрении и у них можно было обнаружить общее с людьми строение тела, конечностей и органов.
- ...Сейчас в Дубовых Взгорьях живут девять наших больших племен:
Приолы, Калаланы, Шнолки... - увлеченно говорил Балил.
Комета слушала его не слишком внимательно, так как в данный момент ее больше интересовали способы проникновения в Дубовые Взгорья, а не история населяющих эту местность народов.
Когда Балил начал перечислять всех своих родственников - а принадлежал он к многочисленному и уважаемому племени Приолов - то тут не выдержал даже Гарбискул:
- А кроме прыгунков в Дубовых Взгорьях кто-нибудь живет?
- Конечно, - Балил даже не заметил сарказма в голосе озерника, - слава о наших Дубовых Взгорьях разошлась по всему Холмогорью, так что рядом с нашими городами построили свои поселения кентавры, фавны и люди. Я имею в виду хороших людей, а не тех, что пришли недавно. А вот, кстати, и они...
Балил наконец-то умолк. Впереди на дороге показались двенадцать кавалеристов в полном вооружении.
- Это сторожевой разъезд, - тихо сказала Комета, - постарайтесь не выглядеть такими испуганными. Помните, что мы простые торговцы, и война нас не волнует. Наше дело - продать товар и уехать обратно в деревню. Да не тряситесь вы так, что телега ходит ходуном! Люди сразу заподозрят неладное.
Балил и Гарбискул постарались взять себя в руки и изобразить внешнее спокойствие. Правда, получилось это у них не слишком убедительно, но Комета рассчитывала, что люди уже привыкли к тому, что местные жители смотрят на них со страхом и недоверием.
Действительно, кавалеристы удостоили телегу и трех сидевших в ней существ лишь мимолетными взорами.
Сержант (Комета отличила его по малиновой перевязи, надетой поверх кирасы) лениво спросил:
- Откуда едете?
- Из Кварлога, господин начальник, - ответил заранее заготовленной фразой Гарбискул.
- Встречали по дороге что-нибудь необычное?
- Да нет, вроде ничего, - пожал плечами Гарбискул.
И тут, совершенно не по сценарию, в разговор вмешался Балил:
- Как, ничего необычного? Да ты, дядька Гарб, видать и забыл о самом важном. Мы же видели, что у телеги мельника Опрафона отвалилось колесо, и на дорогу высыпалась мука из мешков. Так он ту муку собрал и обратно в мешки запихнул. Если вы, господин начальник, задумаете купить муки у Опрафона, то вначале проверьте, не с землей ли он вам ее подсунет...
- Довольно! - рявкнул сержант, обрывая скороговорку прыгунка. - Поехали!
Кавалеристы неторопливо поскакали дальше по дороге.
Разведчики успели услышать, как один из солдат сказал другому:
- Эти местные просто болваны. Вместо мозгов у них - солома, а вместо сердец - сено.
- Проедем еще четверть лиги, и повернем назад, - отозвался тот. Видать, наши молодцы, что прибежали из Тазарана, все наврали об армии нелюдей. Небось, перепились в трактире, а местные их и поколотили. Вот с пьяных глаз им и показалось, что это целая армия...
Когда кавалеристы отдалились, и их слова стали не слышны, Комета сказала:
- Удача пока на нашей стороне. Если Хрумпин догадается не трогать этих кавалеристов, то они вернутся обратно и доложат, что армия нелюдей - не более, чем выдумка паникеров. Впрочем, даже если этих солдат уничтожат, люди в Дубовых Взгорьях не скоро их хватятся.
Затем девушка обратилась к Балилу:
- Ты молодец! Хоть и болтаешь без умолку, но в нужный момент находишь подходящие слова. Только в следующий раз я бы хотела, чтобы ты меня заранее предупреждал о своих планах.
- Экспромт, он тем и хорош, что рождается внезапно, - сказал прыгунок.
Девушка посмотрела на него с подозрением:
- Ты, случайно, не философ или оратор?
- Нет. Но в наших Дубовых Взгорьях я - известный поэт. Хочешь, почитаю свои стихи?
- Спасибо, но как-нибудь в другой раз. Если не ошибаюсь, мы уже подъезжаем.
- Точно! - подтвердил Балил. - Вон, видите, холм справа? Он называется Брюхо Сурка. Там обосновалось племя Ворболов. Я много раз бывал у них в гостях. Есть у них премиленькая девчушка по имени Закнада... Ой, простите, Леди Комета!
Гарбискул проворчал:
- Раз ты так хорошо знаком с Ворболами, то не объяснишь ли нам, чем это они заняты?
- Они копают! - бодро ответил Балил.
Действительно, между дорогой и холмом Брюхо Сурка несколько сотен прыгунков копали длинный глубокий ров. Из вынутой земли они сооружали насыпь со стороны Дубовых Взгорий. Между работниками острые глаза Кометы разглядели праздно прохаживавшихся человеческих солдат с ружьями. Девушка предположила, что это надсмотрщики. Правда, дисциплина на стройке была не слишком суровой. Прыгунки сновали между своим холмом и рвом, выходили на дорогу, где на больших повозках фавны подвозили им колья и фашины для укрепления насыпи.
- Они не просто копают, - поправила Комета Балила. - Прыгунки и фавны строят укрепления для защиты Дубовых Взгорий. Наверное, людей обеспокоили сообщения о появлении нашего отряда. Судя по глубине рва и высоте насыпи, работа началась недавно, но, похоже, планы у графа Картеньянского грандиозные. Видите, люди забивают колья с другой стороны дороги? Они размечают место для другого укрепления.
Когда телега подъехала поближе, за насыпью показались пушки и артиллеристы, ожидавшие окончания возведения укреплений.
- У графа Картеньянского неплохие инженеры, - задумчиво произнесла Комета. - Если они выстроят сеть фортов со стороны полей, то любой атакующий отряд окажется под перекрестным огнем.
- Мы должны напасть, пока работа не закончена, - предложил Гарбискул.
- Так мы и сделаем, - согласилась Комета. - Но раз уж мы почти приехали в Дубовые Взгорья, осмотрим тут все. Может, люди готовят нам и другие сюрпризы? Торопиться незачем: похоже, нас здесь не ждут так скоро. Граф Картеньянский решил создать мощный укрепленный район, но не учел, что на это потребуется довольно много времени.
- Если бы прыгунки не помогали врагам, то эти укрепления вообще никогда не были бы построены, - заметил Гарбискул.
- По доброй воле мы никогда не стали бы помогать людям! - воскликнул Балил.
- Возможно, им пообещали хорошо заплатить, - невесело усмехнулся Гарбискул.
- А, может, люди взяли заложников?
Комета поспешила успокоить спорщиков:
- Перестаньте! Балил, когда мы поравняемся с повозками фавнов, ты спрыгнешь с телеги и смешаешься с другими прыгунками. Ты должен связаться с Ворболами и с другими племенами прыгунков. Предупреди их о нашем скором появлении. Я не могу заставить жителей Дубовых Взгорий сражаться с людьми - это дело их совести и чести - но пусть они хотя бы им не помогают и не слишком торопятся строить укрепления.
- Будет сделано, Леди Комета! - пообещал Балил. - Я употреблю все свое красноречие и весь свой поэтический дар, чтобы убедить своих сородичей. Как ты сказала? "Это дело их совести и чести"?
Замечательные слова! Не возражаешь, если я использую их в своей речи?
Со ссылкой на первоисточник, разумеется...
Замечательные слова! Не возражаешь, если я использую их в своей речи?
Со ссылкой на первоисточник, разумеется...
- Делай и говори все, что хочешь, - оборвала его Комета. - У тебя в запасе целый день и вечер. Успеешь обойти все племена?
- Обскачу за несколько часов! У меня уже сложилось первое четверостишие будущей поэмы:
Дело нашей совести и чести От врагов отчизну отстоять.
На людей навалимся все вместе, Будем их до Побережья гнать!
Ну как, Леди Комета, тебе нравится?
- Для начала неплохо. Но не забудь, что я посылаю тебя не стихи сочинять и не песни петь. Твоя миссия сложна и серьезна. Сосредоточься на ней!
Когда телега с разведчиками проезжала возле повозки, нагруженной фашинами - толстыми вязанками хвороста - и на несколько мгновений стала невидима для людей-надсмотрщиков, Балил соскочил на землю и скрылся в толпе прыгунков, разгружавших строительный материал. Вскоре даже Комета не смогла разглядеть его среди соплеменников.
- Ох, не верю я этому болтуну, - покачал головой Гарбискул.
- Если мы не будем доверять друг другу, то люди перебьют нас поодиночке.
Озерник промолчал.
Чем глубже в Дубовые Взгорья въезжала телега, тем больше людей и нелюдей оказывалось вокруг. Комета старалась запомнить все: и расположение изрытых норами прыгунков холмов, и большие срубы, выстроенные фавнами вдоль дороги, и дома немногочисленных здесь кентавров, и, главное, палаточные лагеря человеческих отрядов.
Прыгункам повезло больше, чем остальным жителям Дубовых Взгорий - на их города-норы люди не претендовали. А вот большую часть домов сейчас занимали офицеры и командиры человеческой армии. Хозяева домов были вынуждены ютиться в хозяйственных пристройках и работать прислугой в родных жилищах.
Сразу было видно, что захватчики чувствуют себя в Дубовых Взгорьях, как дома, а нелюдей и даже местных людей воспринимают как слуг и рабов. Не только офицеры, но даже солдаты ходили по захваченной территории гордо и нагло, тогда как исконные жители этих мест робко уступали им дорогу.
Вскоре телега с Кометой и Гарбискулом уперлась в перегородивший дорогу шлагбаум, сделанный из цельного обструганного бревна с нанесенными свежей красной краской полосами. Возле шлагбаума стояли шесть солдат с оружием. Но стоило только телеге остановиться, из ближайшего дома вышел офицер в сопровождении двух человек в гражданской одежде: нотариуса и писца.
Офицер сразу заглянул в повозку, а нотариус обратился к Гарбискулу:
- Милостью его величества короля Нарданала и его сиятельства графа Картеньянского тебе дозволяется обменять либо продать плоды трудов твоих в пределах сего поселения, именуемого Дубовыми Взгорьями, после своевременной уплаты всех соответствующих и положенных при данном виде деятельности налогов и сборов, установленных и зафиксированных в имеющихся постановлениях.
Гарбискул открыл рот. Простой озерник не понял и половины произнесенных слов. Комета сразу сообразила, к чему идет дело, но по "легенде" ей полагалось молчать и играть роль недалекой деревенской девушки.
Видимо, офицер лучше разбирался в психологии жителей Холмогорья, еще не усвоивших основные положения человеческих "законов". Быстро осмотрев содержимое кузова телеги (а это были корзины с яблоками), он сказал:
- Выгружайте половину своего груза, и можете продать все остальное.
- Половину?! - возмутился Гарбискул, совершенно забыв, что он не торговец, а разведчик.
Комета незаметно для людей ткнула его пальцем в поясницу. Озерник издал булькающий звук и замолчал.
Нотариус безо всякого выражения произнес:
- В случае неповиновения указам и распоряжениям его величества короля Нарданала и его сиятельства графа Картеньянского виновный в вышеуказанном преступлении подлежит справедливому, беспристрастному суду и неотвратимому, заслуженному наказанию, определяемому соответствующей статьей законодательных актов.
То ли вразумление Кометы сыграло свою роль, то ли озерник уловил смысл последней фразы, выделив из нее ключевые слова:
"неповиновение-преступление-наказание", но он постарался изобразить полное раскаяние и послушание:
- Простите, я просто сразу не понял, куда разгружать яблоки. А теперь я все сделаю в лучшем виде!
Офицер приказал караульным солдатам у шлагбаума:
- Тобс и Каул, помогите торговцу! Тодзал, позови остальных!
Два солдата привычно забрались в телегу и начали скидывать на землю корзинки с яблоками. Невесть откуда набежали еще солдаты и унесли собранный "налог" куда-то за дом.
Писец сделал записи в огромной толстой книге. Офицер и натариус по-очереди взяли перо и поставили свои подписи.
Затем писец сунул книгу под нос Гарбискулу:
- И ты распишись! Вот тут, где стоит галочка.
- Да я писать-то не умею, - сказал озерник, словно извиняясь за свою неграмотность.
Видимо, писарь не первый раз сталкивался с такой проблемой, потому что немедленно нашел ее решение:
- Тогда просто поставь крестик.
Гарбискул неуклюжими слегка дрожащими пальцами взял перо и аккуратно, высунув язык и вспотев от волнения, вывел две перекрещивающиеся линии.
- Хорошо! - усмехнулся писарь, отобрал перо и захлопнул книгу.
- Теперь мы можем ехать? - робко спросил озерник.
- Поезжай, - милостиво соизволил офицер.
- Так ведь дорога все еще закрыта...
- Въезд в центр на повозках запрещен! - строго произнес офицер.
Комета поняла, что "центром" он назвал шесть двухэтажных домов, находившихся в трехстах шагах впереди. Девушка знала по рассказам Балила, что эти дома принадлежали фавнам-трактирщикам. В них останавливались путешественники и купцы, приезжавшие в Дубовые Взгорья. Теперь же, наверняка, их занимал граф Дабариццо Картеньянский со своей свитой.
Нотариус добавил:
- Место для торговли отведено на специально оборудованной и приспособленной для подобного рода действий площади. Она расположена по правую сторону от вашего нынешнего местонахождения и может быть легко опознаваема по наличию транспортных средств, аналогичных вашему.
Озерник посмотрел на нотариуса, как на вылезшего из воды и заговорившего Хозяина Твердого озера.
Офицер уже потерял интерес к телеге и направился к дому, но один из солдат сжалился над незадачливыми торговцами и показал рукой:
- Езжайте вон туда, на базарную площадь.
В стороне от дороги Комета и Гарбискул увидели несколько десятков телег, установленных правильными рядами на огороженной жердями площади. Возле телег бродили немногочисленные покупатели. Было ясно, что торговля в оккупированных Дубовых Взгорьях - вещь бесперспективная. Впрочем, меньше всего сейчас Комету занимали вопросы выгодной продажи яблок и получения прибыли.
Гарбискул потянул вожжи и направил телегу на базарную площадь.
- Ты ставь телегу и делай вид, что продаешь яблоки, - сказала ему Комета. - А я схожу в центр, посмотрю, что там делается.
- Будь осторожна, Леди Комета, - напутствовал девушку озерник, когда девушка спрыгивала с телеги.
Солдаты у шлагбаума уже занимались новой телегой, поэтому в сторону Кометы не смотрели. Девушка пошла вперед сначала медленно, поминутно озираясь по сторонам, но когда увидела, что на нее никто не обращает внимания, осмелела и прибавила шаг.
В центре Дубовых Взгорий людей было больше, чем нелюдей.
Маршировали отряды солдат, во все стороны мчались конные курьеры.
Комета боялась, что ее вот-вот остановят и спросят, зачем она пробирается в ставку графа Дабариццо Картеньянского, но любопытство и необходимость вели ее вперед.
Возле каждого дома стояли караульные солдаты с ружьями или пиками, так что попасть внутрь было непросто. Но Комета пока к этому и не стремилась. Вначале она намеревалась определить, в каком именно доме остановился граф. Если бы ей удалось уничтожить вражеского военачальника, это бы расстроило и дезорганизовало оборону Дубовых Взгорий.
Один из домов можно было сразу исключить. Над его входом висел большой сколоченный из досок треугольник, а изнутри доносились неразборчивые песнопения.
- Ну конечно, - усмехнулась девушка, - как же без храма? Людям нужен не только закон, но и вера в то, что этот закон соответствует божественной справедливости. От имени бога можно грабить и убивать, не обременяя свою совесть сомнениями.
Комета не просто смотрела по сторонам, но и прислушивалась к разговорам людей, ловила обрывки фраз, стараясь выделить крупицы ценной информации. Первое и главное, что она узнала - графа Картеньянского в Дубовых Взгорьях в настоящее время не было! Граф отправился в сторону Побережья, чтобы лично встретить обещанные подкрепления и ускорить их движение. Так что искать его дом было бесполезно.
В голове Кометы постепенно начал складываться план захвата Дубовых Взгорий. Она мысленно рисовала планы местности и передвигала по ним фигурки, изображавшие своих и вражеских воинов. На некоторое время девушка утратила бдительность и немедленно была за это наказана.