– Типун тебе на язык, Анатолий Геннадьевич!
– Все может быть, Александр Зиновьевич. Все может быть. Так что держи руку на пульсе событий. Связи в Москве у тебя есть?
– Есть человек в министерстве.
– Денег ему зашли, пусть ситуацию отслеживает.
– Легко сказать, денег зашли…
– За это не переживай. Мы под это дело денег отгрузим. Сколько надо, столько и получишь. Главное, момент не прозевай, а то поздно будет… А с Солодовым мы разберемся.
– Только без мокрого!
– Типун тебе на язык, Александр Зиновьевич! Все аккуратно сделаем. Поговорим и отпустим. Он даже испугаться не успеет…
– Ну, если так…
– Чуют мои потроха, смутные времена надвигаются. Выкручиваться придется, а это напряги. Поэтому отдыхай, полковник, пока отдыхается.
Фирсан ушел, и тут же в трапезной появилась белокурая русалка с длинными ногами вместо чешуйчатого хвоста. Мягко взяв Баранова за руку, она увлекла его за собой к бассейну. Там она сделает ему все, о чем мужчина может только мечтать. Возможно, эта развратная сцена будет сниматься на скрытую камеру, но бояться уже нечего. У Фирсана на него столько компромата, что с крючка не слезть даже при всем желании…
Глава 18
Три туза – это верный выигрыш. Такую карту невозможно перебить. Нет такого договора, чтобы три шестерки сильнее оказались. Поэтому Саня мысленно потянул руку к банку, чтобы забрать его. Но Зеленый показал двух тузов и джокер…
– Эй, так не бывает! – возмущенно протянул Саня. – В колоде всего четыре туза!
– Значит, твой бубновый из другой колоды, – невозмутимо парировал Зеленый.
Сидит, лыбится, весь такой непробиваемый, как лобовая броня у танка. Татарские глаза, грузинский нос, негритянские губы. Смесь бульдога с носорогом. Врезать бы ему по морде, чтобы не мухлевал…
– Да нет, это твой кирпич из другой колоды! – вскинулся Саня.
– За базар отвечаешь? – вскочил Зеленый.
Среднего роста он, худощавый, но резкий в движениях, юркий. Срок мотал, знает, как за себя постоять. К тому же заточкой может ударить. Связываться с ним опасно, но Саня не струхнул, встал перед ним в полный рост.
– Осади, Зеленый! – вмешался Архип.
Этот в тюрьме не сидел и внешне на прожженного уголовника ничем не походил. Молодой человек интеллигентной наружности. Тот же Зеленый запросто мог дать ему кличку Ботаник. Мог, но не давал, потому что взгляд у Архипа отнюдь не тепличный. Могильный холод у него в глазах и пугающая пустота. Он не просто был похож на безжалостного убийцу – он и в самом деле такой.
– Бузу здесь не разводи, не надо. Все знают, что у тебя восемь тузов в одной колоде. И Санек это будет знать. Поэтому больше не сядет с тобой играть.
– Гонишь ты, Архип, – огрызнулся Зеленый. Но бузить не стал и вернул Сане его часть из банка. Правда, двести баксов, что ушли раньше, возвращать не стал. Да Саня и не возражал. Сам виноват, что сел играть с этим шулером.
– Тоска зеленая. Может, по пять капель вмажем?
– И тоска у тебя зеленая, – усмехнулся Архип. – И сам ты Зеленый. И змия зеленого зовешь… Сейчас Ямал вернется, он тебе этого змия знаешь куда засунет…
Ямала боялись все, даже сам Архип. Он был главным в бригаде, в которую Саня влился по воле Захара.
– Сам-то он не скучает, по бабам шарится, – ухмыльнулся Зеленый. – А мы тут сиди, как неприкаянные.
– Чем тебе здесь плохо? Тепло, светло, мухи не кусаются.
– Скучно.
Саня понимал Зеленого. Почти неделю он в Москве, и никаких движений. Архип встретил его на Ярославском вокзале, отвел на квартиру, которую они снимали где-то в Черемушках. Там он познакомился с Ямалом, с Зеленым. И еще узнал, что работы для них пока нет. Была работенка, да сплыла каким-то вечерним рейсом.
Только-только жертва вернулась в Москву, из Красностальска прислали снайпера по ее душу, но рыбка снова сорвалась с крючка. Тем не менее приказа возвращаться на базу не было, поэтому зондеркоманда осталась в Москве.
Но это танк может стоять на консервации годами без движения, а с людьми не все так просто. Ямал закрутил роман с какой-то красоткой, где-то пропадал с ней и при этом никому из своих подчиненных воли не давал. Сидеть на квартире, и баста. Так, иногда на часок-другой проветриться отпускал. Впрочем, на улицу никто особо и не рвался. Архип целыми днями читал книги, Саня пересмотрел все видеокассеты, записался в прокат, а Зеленый маялся от безделья. Ему бы поляну сейчас накрыть да нажраться, но компанию ему никто не составит, потому что страшнее Ямала в гневе зверя нет. До Сани в команде был какой-то Глухарь, так Ямал ему горло ножом вскрыл за борзость. Потому и сидел Зеленый тише воды… Сейчас пойдет на кухню, там у него бутылочка спрятана, приложится к ней тайком – и спать завалится.
И точно, махнув на всех рукой, Зеленый пошел на кухню, звякнул чем-то. И в этот момент открылась входная дверь. На кухне что-то упало на пол и со звоном разбилось.
– Зеленый, твою мать! Ты чо, бухаешь? – послышался возмущенный голос Ямала.
– Да ты чо, братан, какой бухать? Просто…
– Что – просто? Опохмеляешься?
– Да нет.
– А чего тогда руки дрожат? От страха?
– Слышь, Ямал, наезжать не надо! Ну, скучно стало… – стал заводиться Зеленый.
– Скучно? Так я тебе помогу. Давай собирайся, дело есть! Все собирайтесь! – заходя в комнату, гаркнул Ямал.
Саня поднялся с дивана, Архип отложил книгу.
– Вам тоже скучно? – спросил Ямал.
Плотного телосложения, мощный, взгляд жесткий и с иронией. И тридцати лет ему нет, но лоб уже прорезала глубокая морщина. Черты лица тяжелые, резкие. Сила в нем темная, но притягательная. Матерый он, жестокий, дерзкий; но, может, потому люди к нему и тянулись. И женщинам он очень нравился.
– Я бы так не сказал, – пожал плечами Архип.
Саня промолчал. Он еще ничем не показал себя, поэтому его слово здесь ничего не значило. Прямо ему об этом никто не говорил, но это было понятно и без слов.
– Проветриться надо, – сказал Ямал.
– По какому случаю?
– У Ритки моей проблемы. Козлы какие-то наехали – типа, она им конкретно должна.
– Что, просто так должна?
– Она машину им помяла. Типа, они видели, как она горшок с цветами на их машину кинула.
– Из окна своей квартиры?
– Нет, с балкона.
– Значит, они где-то рядом с ней живут.
– Да, в соседнем подъезде. Ритка говорит, что они долго сигналили под окном.
– Это ее достало, и она…
– Может, и она. Но той машине сто лет в обед, а эти козлы пятьдесят штук с нее требуют. Сказали, чтобы она хату продавала…
– И что, нам надо разобраться? Если да, то я не против, – объявил Архип. – Но если вдруг вляпаемся…
– Это уже мои проблемы, – в привычной своей манере перебил Ямал.
– Сколько их там? Стволы брать?
– Я возьму. И ты возьмешь. Этого хватит…
Тайник с оружием находился на чердаке дома. Архип сам сходил к нему, вернулся с двумя пистолетами системы «ТТ» и глушителями к ним. Машина стояла во дворе дома, спуститься к ней не проблема.
Дорога к дому Риты заняла около часа. И за это время Саня так и не нашел ответа на вопрос – нужно ли ему ввязываться в эти разборки. С одной стороны, он и желал помочь женщине, которая пострадала от бандитского беспредела. А с другой – не хотелось помогать таким же бандитам, с которыми свел его Захар. Впрочем, выбора у него не было. Здесь срабатывало железное правило, хорошо ему знакомое по Чечне: если все идут в бой, то оставаться в стороне – позор…
Машина подъехала к многоэтажному крупнопанельному дому. Ямал поднял ворот кожаной куртки, вжал голову в плечи и вышел из машины. Он вроде бы и не прятал свое лицо, но и напоказ не выставлял. Стремительной походкой он вошел в подъезд, и все втянулись за ним. Зеленый улыбался, потирая руки. Уж он-то не мучился вопросом, надо ему это или нет. Такого хлебом не корми, дай только поучаствовать в зрелище.
Ямал пешком поднялся на шестой этаж и с ходу позвонил в дверь, за которой играла музыка.
– Эй, что такое? – послышался грубый мужской голос.
– Ты, урод! Шарманку свою заткни! – накручивая на ствол глушитель, потребовал он. – Люди с работы пришли, спать хотят!
– Кто урод?! – взвыли за дверью.
Щелкнул замок, и Саня увидел широкоформатную физиономию с глазками-щелочками. Рассмотреть ее во всех подробностях он не успел: точным боксерским ударом Ямал отправил эту морду в нокаут.
Переступая через лежащего парня, он, почти не глядя, лягнул его ногой в живот. Точно так же поступил и Архип. Зеленый же просто наступил ему на лицо, сминая каблуком нос.
Музыка гремела в гостиной, тяжелые басы металлического рока давили на уши. Но Ямал не стал драть глотку, чтобы перекричать ее. Он просто выстрелил в магнитофон, и все стихло. Два атлетически сложенных парня и три размалеванные девы в замешательстве смотрели на дымящееся отверстие в глушителе.
– Ну, чо, уроды, кто на Ритку из сорок восьмой квартиры наезжал?
– Ну, чо, уроды, кто на Ритку из сорок восьмой квартиры наезжал?
– Эй, братан, ты че-то не то говоришь, – подал голос парень с мощным выпирающим лбом, от которого, будто сопля, свисал перебитый в трех местах нос.
– Где ты братана увидел, козел! – Ямал резко шагнул к нему и ткнул ствол пистолета в переносицу. – Я тебя щас пристрелю, падла!
– Э-э, всё, всё! – задергался его дружок, тяжеловесной комплекции парень с лысой головой и чересчур густыми и пышными бровями.
– Это мне здесь решать, что всё, а что не всё! – заорал на него Ямал. – Я спрашиваю, кто на Ритку наехал?!
– Извини, пацан, непонятка вышла! Больше никаких к ней претензий…
– Зато у меня к вам претензии! – успокаиваясь, сказал Ямал. – Чего беспредел здесь устраиваете?
– Да говорю же, непонятка вышла!
– Непонятка… Я в следующий раз вам за такую непонятку башку снесу! Сначала тебе, потом тебе… Короче, перед Риткой извиниться. И с этой хаты свалить, чтобы глаза ей не мозолить. Вопросы?
Вопросов у доморощенной братвы не было, и Ямал с чувством исполненного долга оставил их в покое. А Саня выходил из квартиры, испытывая облегчение. Не нравилась ему эта разборка, не хотел он влипнуть в темную историю из-за какой-то бабы. К счастью, обошлось без трупов. Но это сейчас, а что будет дальше?
* * *Ямал не выгонял Саню из комнаты, но и внимания на него не обращал. Он разговаривал с Архипом так, как будто, кроме них двоих, здесь никого не было.
– Круто мы страху нагнали, братан. Эти козлы извинились, с хаты съехали. Думаешь, всё? Нет, продолжение следует. У Риткиного босса проблемы вдруг возникли. Компаньон бывший из крытой вышел, долю требует. А кому своим добром делиться хочется? Раньше доля маленькая была, а за четыре года раз в триста выросла… И крыша в таких делах не поможет. Вернее, коммерс не хочет к ней обращаться. Крыша воровская, там люди с понятиями, против бывшего зэка не подпишутся. А если подпишутся, то разведут коммерса как лоха. Его в расход, а фирму – на зэка, ну, и половину доли под себя, а может, и всё… Да, ты знаешь, как это бывает.
– Знаю, – деловито кивнул Архип.
– Короче, коммерс на измене; что делать, не знает. А тут Ритка – добрая душа… Она ему рассказала, как мы упырей разогнали. Типа, мы проблему решить можем.
– А что, этот коммерс всем о своих проблемах рассказывает?
– В точку ты, Архип, попал, – нахмурился Ямал. – Я так понял, Ритка спит с этим жуком. Она у него в делопроизводстве работает, иногда заходит бумажечку подписать. Он ей, видать, и впечатывает… Да хрен с ней, с этой Риткой – я на ней жениться не собираюсь, и с кем она там спит, меня мало колышет! Главное, что мы на клиента через нее вышли.
– На клиента?
– Ну да. За решение проблемы коммерс предлагает нам двадцать штук.
– За решение проблемы… – Архип сделал особое ударение на последнем слове. – А нам нужны проблемы? Мы же здесь не просто так.
– Что – не просто так? Когда эта банкирша возвратится, тебе известно? Нет, и мне неизвестно. А почему нас здесь держат? Что, в Красностальске дел нет? Есть, я знаю… Дела там есть, только до нас никому дела нет. И бабки на подогрев не идут. А нам жить надо, как ты думаешь?
– Ты у нас за старшего, ты и думай, – пожал плечами Архип. – Если что, с тебя спросят.
– Вот и я о том же. Короче, я согласился. Только двадцать штук мало, поэтому я все пятьдесят выставил. Фирма крутая, на кону половина доли – а это не тысячи, это миллионы.
– И что?
– Заказчик сказал «да». – Ямал вытащил из кармана пиджака плотный конверт и небрежно бросил его на стол. – Здесь двадцать штук. Это аванс. – На столе появился второй конверт, более широкий, но менее толстый. – Это фотография объекта, его координаты. Он живет в Мытищах, в пятиэтажном доме. Район, как говорят менты, криминогенный. Думаю, на этом надо сыграть… Зеленый угонит машину, Санек встанет на шухер, я буду держать руку на пульсе, а ты, Архип, посадишь терпилу на перо.
– Под гоп-стоп работаем?
– Точно. Поэтому наверняка сразу не бей, потыкай ножичком немного. Пусть менты думают, что дилетант какой-нибудь работал. Торчку на дозу не хватило, вот он с цепи и сорвался…
– Понятно.
– Это хорошо, что понятно… Работа плевая, а пятьдесят штук, как с куста. Не только потому, что клиенту деваться некуда, а еще и потому, что мы заявили о себе, как спецы высокого класса. На словах заявили. А теперь нам этот класс реально нужно показать. У клиента свой круг знакомых бизнесменов, у всех свои проблемы. Один посоветует нас другому, пойдут заказы… Чего нам впустую простаивать, когда здесь в Москве такие деньги можно поднимать?
Саня тихонько вздохнул. По нему, так лучше простаивать. Но в то же время и деньги нужны.
Следующие три дня он выслеживал объект. Это было нетрудно, ведь ездить за ним не требовалось. Зеленый подогнал машину к дому, а он сидел в ней и записывал в блокнот, когда жертва выходила из подъезда и возвращалась обратно. И еще он должен был замечать подозрительные движения возле дома. Может, менты засаду пытаются выставить, или объект что-то в этом роде задумал. Но нет, все было в порядке.
А на четвертый день Зеленый угнал чужую машину и на ней подвез к дому Архипа. Саня оставался в штатной «девятке», наблюдая за подступами к дому. Радиостанция у него – если вдруг что, он подаст сигнал об опасности.
Но ничего подозрительного не происходило. Если не считать, что в час «Х» в подъезд вошел приговоренный к ликвидации мужчина, а вслед за ним забежал Архип. На улице не холодно, а на нем теплая куртка с высоко поднятым воротником. Известно, что законченные наркоманы мерзнут даже в жару. К тому же высоко поднятый ворот скрывал часть лица. И еще козырек у кепки низко опущен, на глазах темные очки. Под нижней губой специальная вставка, меняющая форму лица, ноздри носа распирают расширители. На руках перчатки, в кармане нож.
Архип скрылся в подъезде, и Зеленый выехал со двора. Он обогнет дом с другой стороны, там и встанет, чтобы дождаться исполнителя.
Через две с половиной минуты Архип вышел из подъезда, нервно глянул по сторонам и шмыгнул в проход между домами. Никто не пытался его преследовать. Поэтому Саня передал по рации, что все спокойно, а спустя пару минут сам выехал со двора. На этом для него все и закончилось…
На следующий день Ямал получил оставшиеся деньги и поделил их на всех. Архипу он отстегнул пятнадцать тысяч, как исполнителю, себе – десятку, как организатору, Зеленому и Сане досталось по пять штук, остальное легло в общую кассу. Ямал надеялся на новые заказы, а чтобы их исполнять, нужны были свободные деньги…
Глава 19
Патрон мягко вошел в камору, барабан жестко защелкнулся, револьвер с грохотом лег на стол. Аким с ужасом смотрел на пистолет, хотя Фирсан и не предлагал ему приставить ствол к виску. Но ведь предложит.
Облажался Аким. Его бойцы захватили майора Солодова, повезли его в лес, но по пути на них напали какие-то люди в масках. Всех избили, а двоих с собой увезли. Но если б только это. Неизвестные забрали с собой и самого Солодова.
– Где мент? – спросил Фирсан.
– Не знаю!
– Сутки прошли. Ни слуху о нем, ни духу… Как это понимать?
– Тут что-то не так, – промямлил Аким.
– Что-то не так у тебя сейчас в голове будет… Бери!
– Толян!.. Анатолий Геннадьевич!!!
– Я сказал, бери!
Патрон вареный, и если боек пробьет капсюль, выстрела все равно не будет. Мало ли, вдруг у Акима крыша от страха съедет, и он повернет ствол против своего босса. Да и не то сейчас время, чтобы разводить мокруху. Вдруг собровцы в офис ворвутся, как объяснишь им, что Аким сам застрелился? Не поверят ведь… К тому же не стоит разбрасываться преданными людьми.
Но Аким стрелять в него не стал. Крутнув барабан, дрожащей рукой приставил ствол ко лбу, зажмурился, скривив лицо, и нажал на спуск. Холостой щелчок привел его в чувство, но пот продолжал катиться со лба по щекам.
Фирсан забрал у него пистолет, откинул барабан. Нет, боек бил по пустоте в каморе. Хоть и косвенное, но свидетельство, что Аким не виноват. Хотя Фирсан так не думал.
– В следующий раз полный барабан заряжу, – пообещал он, бросив револьвер в ящик стола.
– Я найду Солодова! – взяв себя в руки, пообещал Аким.
– Боюсь, он теперь сам объявится. Неспроста все это, неспроста… – Фирсан открыл сейф, достал оттуда две упаковки по десять тысяч долларов в каждой. – Это тебе командировочные. Давай дуй домой, возьми там деньги, загранпаспорт и поезжай в Питер. Там пока побудь. И визу открой, лучше всего в Англию. И со мной на связи держись. Если тебя искать начнут, я маякну, за кордон вылетишь. Понятно?
Аким кивнул. Он должен был понимать, что если его людей расколют, они покажут на него как на организатора похищения майора Солодова. Тогда его самого возьмут за жабры, и он покажет на Фирсана. Даже гранитные глыбы ломаются, не то что люди…
* * *Красностальский металлургический комбинат один из крупнейших в России, и занимал он территорию, на которой свободно мог бы уместиться небольшой город. И не удивительно, что главный административный корпус имел четырнадцать этажей и длинные коридоры.