- Я и говорю, несерьезно это, - сказал он, постучав пальцем по .подлокотнику. - Наставник должен быть старше. Строго между нами: у меня интеллект-статус на сто баллов выше, чем у Эльзы. К тому же она слишком красива. Меня бы это отвлекало. А тебя?
- Я не отвлекался.
- Проверим. Хронологические рамки Новой Эры.
- А? -Андрею показалось, что он не расслышал.
- Новая Эра, это же просто, - сказал Сергей Сергеевич. - С первого года по... ну?..
- Я не в курсе, - признался он.
- По две тысячи шестьдесят второй, - с укоризной произнес наставник. А после?.. Что у нас сейчас? Ну?! Эх, Андрей... Новейшая! После две тысячи шестьдесят второго года наступила но-вей-ша-я. Новейшая Эра. Не понимаю, чем вы тут с Эльзой занимались.
- Ей за меня попадет?
- Ничего твоей Эльзе не будет. Ну, а предпосылки?
- Какие еще посылки? - озадачился Андрей.
- Почему возникла Новейшая Эра, - раздраженно проговорил Сергей Сергеевич. - Чем она отличается от предыдущей. Ведь не с бухты-барахты ее так стали называть, правда?
- Не знаю...
- Эльза тебе хоть что-нибудь рассказывала?
- Книжки приносила.
- Какие книжки? Учебники?
- Не знаю... Пушкина, Свифта. Всякие приносила... Это учебники?
- Нет, Андрей, это не учебники.
- И еще она мне фильмы в Сети искала. Там же все фильмы есть. Эльза мне хорошие находила. Мы их вместе смотрели... Я ерунду говорю, да?
Наставник запрокинул голову и начал что-то насвистывать.
- Она же с тобой больше года возилась, - сказал он, глядя в потолок.
- Год и два месяца, - уточнил Андрей.
- А в итоге? Фильмы, Свифт... Вот, что, Андрюша. У нас с тобой грандиозные планы. Я тебя буду обучать по новой системе, но для начала нам надо ликвидировать некоторые пробелы. Согласен? Постарайся запомнить побольше, ведь нельзя же так, в самом деле! Это - "не знаю", то - "не знаю"... Жить во втором веке и быть таким инертным!
Он развернул кресло к центру комнаты и указал на кровать. Андрей покорно сел и сложил руки на коленях.
- До две тысячи шестьдесят второго года на Земле было почти двести стран, каждая со своим правительством, границами, армией и так далее. Некоторые из них объединялись, некоторые, наоборот, распадались, многие воевали. Люди гибли миллионами...
- Да, я видел в фильмах, - вставил Андрей.
- Это хорошо... Все конфликты между странами происходили из-за товаров. Иногда это было очевидно, иногда не очень, но если разобрать историю любой войны, то она всегда начиналась либо из-за денег, либо из-за территории, либо из-за возможности влиять на другие страны. Все это нужно опять же для того, чтобы иметь больше товаров. В двадцать первом веке Новой Эры ученые сделали крупное открытие. Генетики создали существо, решившее сразу две проблемы: утилизацию отходов и производство сырья. За несколько лет на Земле построили тысячи молекулярных конвертеров...
- Конвертер! - хлопнул себя по ноге Андрей. - Я же на нем работаю, на М-конвертере!
- Гордись. Возможно, твоя работа - единственное, что удержало мир от последней войны. Это существо, поглощающее мусор... потомки ему еще поклонятся.
- Он не поглощает, он ест. Как мы.
- Прекрати, Андрей. Если не возражаешь, я продолжу. Конвертер не снабжает готовыми товарами, но он дает бесплатные материалы. Раньше на это тратили уйму энергии, а теперь она пошла на другие нужды. Химики изобрели новые полимеры, и впервые за всю историю человечества добыча металлов начала сокращаться. Люди перестали зависеть от урожаев, ведь конвертер производит любые органические соединения, в том числе и белки для продуктов питания. Поскольку конвертер использует отходы, больше всего от этой технологии выиграли страны с населением свыше ста миллионов - как раз те, что традиционно конкурировали и создавали нестабильность в мире. Сотрудничать стало выгодней, чем соревноваться, и в две тысячи шестьдесят втором году крупнейшие державы объединились в Федеративную Демократическую Республику Земля. На этом Новая Эра закончилась. Маленькие страны, которым было. трудно выживать в одиночку, потянулись к Республике, и через одиннадцать лет - это уже был первый век Новейшей Эры - к ФДРЗ примкнули последние, самые отсталые и упрямые государства. Вся Земля превратилась в одну страну. Вместе с внешней угрозой исчезла необходимость тратить средства на содержание армии. Это дало мощный толчок развитию экономики. В двенадцатом году Новейшей Эры Федеративная Демократическая Республика Земля была преобразована в Тотальную Демократическую Республику. Поэтому мы и отмечаем День Единения Народов два раза: двадцать седьмого февраля и двадцать девятого мая. Майский праздник, тот, что будет в эту пятницу, как раз посвящен окончательному слиянию человечества под общим небом ТДР. Вот это Эльза и должна была тебе рассказать в первую очередь.
- Сергей Сергеевич, хотите чаю? - неожиданно спросил Андрей.
- Не откажусь.
Андрей вышел на кухню и, задвинув табуретку под стол, протиснулся к плите. Сахар у него постоянно кончался, точнее, Андрей почти всегда пил чай без сахара - просто потому, что забывал взять его в лавке. Зато запасы печенья были неистощимы. Заходя в гуманитарку, он обязательно брал большой пакет, на случай каких-нибудь гостей. Гостей, кроме Эльзы Васильевны, у него не было уже года два, но пакеты с печеньем стали традицией. Тем более что выдавали их бесплатно, без списаний с лимитной карточки.
Наполняя чайник, Андрей мысленно проговаривал услышанное и не переставал удивляться, как хорошо Сергей Сергеевич обо всем рассказал. За каких-то полчаса он объяснил то, что прежде представлялось Андрею темным лесом. Если выбросить некоторые заумные слова, то получалась незатейливая, но интересная история, и он пожалел, что раньше читал все о помещиках да о кораблях. Там тоже были сказки, но эта оказалась на редкость увлекательной.
У Андрея, правда, остались кой-какие сомнения, например - про товары. Сергей Сергеевич говорил, что товаров хватает на всех. Андрей не спорил, ему хватало - и печенья, и одежды, и сахара, надо только не полениться зайти в гуманитарную лавку. Однако нового монитора ему не видать до осени, и то - при условии, что летом он не будет транжирить. Стало быть, телемониторов на Земле меньше, чем нужно. Или они относятся не к товару, а к чему-то еще?..
Дергая на плите разболтанные ручки, Андрей вспомнил про сетевой терминал и круиз, и сообразил, что это тоже не товары. Как бы много ни списали с карточки за новый монитор, его все же можно получить бесплатно. Круиз и терминал - никогда.
Андрей протер поднос влажной тряпкой и поставил на него две чашки: пожелтевшую, с трещинкой - для себя, и праздничную, в цветочек, -для Сергея Сергеевича. Ближе к цветастой он водрузил прозрачную пластмассовую вазочку и с горкой насыпал в нее печенья. Андрею хотелось, чтобы все было красиво. В конце концов, Эльза Васильевна улетела в свой университет, и надо было привыкать к новому человеку.
- Сергей Сергеевич, - сказал Андрей, занося чай в комнату. - А этот Кембридж, он далеко отсюда?
- На линейке не доедешь, - снисходительно произнес наставник. - И на электричке тоже. Только на самолете.
- Билет покупать надо? А это дорого?
- Я туда не летал, но думаю, где-то пятьсот кредит-пунктов или около того.
- Пятьсот крепов? - изумился он. - Да это же половина терминала!
- Терминал?.. Ты копишь деньги на сетевой терминал?
- Коплю. Пока у меня четыреста. Три крепа за смену, до тысячи - еще двести рабочих дней.
- Долго, - посочувствовал Сергей Сергеевич. - А зачем тебе терминал? Есть же монитор.
- Он только показывает.
- По нему можно и запросы рассылать. Вся Сеть к твоим услугам.
- Монитор показывает и отвечает, но сам-то он ничего не делает. Он как простое окно.
- "Не делает"! - хмыкнул наставник. - И что же ты собираешься на своем терминале делать?
- Когда у меня будет тысяча крепов, тогда и посмотрим, - серьезно сказал Андрей. - Может, мне станет жалко, и я куплю что-нибудь другое. Ой, вы пейте чай-то! - хватился он.
- Я пью, это ты не пьешь. - Сергей Сергеевич громко прихлебнул и взял из вазочки темный, крошащийся крекер. - У тебя никаких вопросов нет? Про Новую Эру все понятно?
- Ага. - Андрей набил рот печеньем и сосредоточенно прожевал. - Нет, не все. Эльза Васильевна мне читала одну книгу, там люди встретили человечков с далекой планеты. Где они?
- Кто "они"?
- Эти, с планеты.
Сергей Сергеевич с трудом проглотил, затем покхекал и растерянно посмотрел на свою чашку.
- Неужели ты не отличаешь?.. Это же вранье.
- Я сразу догадался, - покивал Андрей. - Никто никуда не летал. Ни к каким планетам.
- А вот и летали, - с улыбкой возразил наставник. - На Луну, на Марс. Никого там, естественно, не нашли. Еще отправляли автоматические станции - это все было в конце Новой Эры, в последние сто лет.
- А сейчас?
- Сейчас прекратили. Только спутники на орбиту выводим, чтоб погоду знать и связь поддерживать. В Солнечной системе, кроме нас, никого нет, а лететь к какой-нибудь звезде - занятие бессмысленное.
- А сейчас?
- Сейчас прекратили. Только спутники на орбиту выводим, чтоб погоду знать и связь поддерживать. В Солнечной системе, кроме нас, никого нет, а лететь к какой-нибудь звезде - занятие бессмысленное.
- Все равно, что пытаться на линейке доехать до Кембриджа...
- Во-во, - довольно заметил наставник. - Точно. На линейке - и до Кембриджа. Или то же, что копить на сетевой терминал, который тебе не нужен. По-моему, тысячу кредит-пунктов можно потратить интересней.
- Да?.. - с сомнением сказал Андрей. - А на что?
- Не знаю, тебе видней. Ну, допустим, на круиз... А ведь верно! оживился Сергей Сергеевич. - У меня есть друг в туристической компании, он что-нибудь посоветует. Как тебе идея? Выберем самое лучшее, самое длинное путешествие, чтоб все материки посмотреть, и все океаны. Вокруг всей Земли!
- Да, это было бы здорово, - согласился Андрей. - А про какие вы говорили планы?
- Про наши с тобой? Планы грандиозные. Но предупреждаю: это секрет. Друзья дали мне на время один прибор, он должен повысить твой интеллект-статус.
- Мы и так его повышаем. Мы же занимаемся.
- Это не то. Ты с Эльзой больше года просидел. Сколько у тебя баллов?
- Семьдесят пять, - виновато сказал он.
- А будет - сто двадцать.
- Как?!- отшатнулся Андрей. - Как сто двадцать?
- Или сто сорок. Если, конечно, повезет.
- Откуда у меня возьмется сто сорок баллов? Сроду сто сорок не было!
- Это экспериментальная модель, ее недавно создали. Ученые еще долго в ней будут копаться, состариться успеешь. А мы ей воспользуемся. Только тихо, никому ни слова!
- Хорошо, когда друзья - ученые и эти, из туристических компаний. У меня-то все друзья... сами понимаете, кто.
Наставник сделал вид, что рассматривает ногти.
- Я даже с Павловым не был знаком, - сказал Андрей.
- С каким Павловым?
- С Аристархом, которого убили вчера. Он в соседнем доме жил, вон его окна, на двенадцатом этаже. А я его не знал. .
- У тебя не тем мозги забиты, - сурово проговорил наставник. - Ты о себе думай, о своем будущем.
- Сергей Сергеевич... - Андрей потупился и отодвинул от себя вазочку. А если очень постараться, очень-очень сильно... Можно ИС еще выше поднять? Чтоб не сто сорок баллов, а сто пятьдесят?
- Ты же тогда пособие перестанешь получать. У тебя отнимут лимитную карту. Будет обычная кредитка, а по ней просто так ничего не дают.
- Я найду нормальную работу.
- Андрей, ты не представляешь, что это такое у тебя не только карточку заберут, но и квартиру. Тебе придется за все платить, все покупать за деньги. У тебя останется лишь возможность ездить в линейке, но ты и сам в нее уже не сядешь, это я тебе обещаю.
- Мне не нужна бесплатная линейка, - упрямо сказал Андрей, не поднимая лица. - И квартира мне бесплатная не нужна. Мне ничего не нужно. Я не хочу быть чером...
Сергей Сергеевич посмотрел на его макушку, на свесившуюся челку, и вдруг заметил, что рядом с недоеденной половинкой печенья падают крупные капли. Он перегнулся через стол и, притянув голову Андрея к своей груди, тяжело вздохнул.
- Мы попробуем, Андрюша, обязательно. Завтра.
- Завтра мне на конвертер, - всхлипнул он. Сергей Сергеевич отпустил его затылок и вернулся к креслу. Погладив цветок на чашке, он снова вздохнул.
- Послезавтра. Я буду в двенадцать, никуда не уходи.
Андрей утерся рукавом и жадно допил чай.
- Здесь идти-то некуда, - сказал он.
* * *
Илья укрепил монитор и, отойдя на середину комнаты, полюбовался. Плоский экран висел кривовато, но чтобы его поправить, пришлось бы ввинчивать в стену новые кронштейны. Ничего, так тоже нормально.
"Хьюлетт, Паккард & Кузнецов", в серебряной раме, без единой царапинки, выглядел роскошно.
Модель позапрошлого года, оценил Илья. В магазинах такие уже не продаются, но у некоторых скряг, наверно, еще остались. Через пару лет ими обзаведутся все черы до последнего.
- А я, значит, один из первых... - сказал он и невесело рассмеялся.
Собрав с пола мягкий упаковочный пластик, Илья завернул в него чужую кепку и сунул все это в коробку из-под монитора.
Внезапно защекотало запястье; Илья собрался почесать руку, но вовремя вспомнил, что это виброзвонок, и поднес часы к губам.
- На связи, - буркнул он.
- Какие новости? - спросил монотонный голос. Микродинамик Илье вшили за левое ухо, и каждое слово отдавалась нестерпимым зудом.
- Монитор взял, - похвастал он. - И гречки два килограмма. Буду кашу варить.
- Кашу?.. Мне не до шуток, Царапин.
- Больше новостей нет.
- И контакта нет, - сказали где-то под кожей. - Проблемы?..
- В общем, да. Но я что-нибудь придумаю.
- Ты уж постарайся, Царапин.
- Хорошо. Все, отбой?
- Отбой.
- "Постарайся, Царапин!.." - раздраженно повторил Илья. - Стара-аюсь, господин начальник, я стара-аюсь! А если он мне в глаза сказал, чтоб я к нему не лез! Друзья ему, понимаешь, не нужны!.."
Чер Андрей Белкин не понравился Илье сразу. Илья ожидал увидеть либо заторможенного дебила с квадратной головой, либо что-нибудь тщедушное, с кривой шеей и дрожащими руками. Белкин же был физически здоровым - небритым, взлохмаченным, с черной каймой под ногтями, но все же не увечным, не жалким типом из ролика социальной рекламы.
- Постарайся, постарайся... - пробормотал Илья. - Самих бы сюда, в этот отстойник!..
Он заметил, что продолжает говорить вслух. Эту привычку Илья приобрел еще в юности, с тех пор, как начал оставаться в одиночестве - в основном на сроки от года до трех. Он успел сменить много комнат - некоторые не имели окон, в некоторых унитаз стоял прямо у кровати, но такие, чтоб без телемонитора, ему еще не попадались.
- Это вам, конвой собачий, не просто так, а права человека! - изрек Илья. - Без окна жить можно, без бухалова тяжело, но тоже можно, а без телика?.. Свихнешься!
Он нашел в стене разъем и, откинув защитную крышку, подключил кабель. Экран мягко засветился, в углу замигала пиктограмма автонастройки.
Илья в ожидании прилег на кровать и поправил под головой твердую подушку. Обустраивать быт по-человечески он не собирался. Когда-то это его увлекало, но теперь надоело. Всегда одно и то же: только приведешь квартиру в порядок, уже пора переезжать. Единственное, чего Илья не мог терпеть, - это тараканы и отсутствие монитора. Тараканы здесь, кажется, не водились.
Тонкий рубец за ухом все еще свербел, так бывало после каждого сеанса связи. Илья выругался, но - мысленно. От вредной привычки разговаривать с самим собой он постепенно избавлялся, ведь прошлое было позади. Хотя настоящее мало чем отличалось.
Глава 3
Вторник, вечер
Проводив Сергея Сергеевича, Андрей не спеша сполоснул чашки, убрал печенье и рассеянно опустился на кухонную табуретку между столом и плитой. Последние полчаса он двигался скорее по инерции, чем осознанно: ходил по комнате, сметал крошки, делал что-то еще... Он не помнил, как открыл кран, как поставил чашки на полку, - не помнил почти ничего. В мозгу пульсировала лишь одна мысль: "послезавтра, в двенадцать".
Послезавтра, в полдень, Сергей Сергеевич принесет "экспериментальную модель", - уж это название Андрей заучил крепко-накрепко - и интеллект-статус повысится. Конечно, не до ста пятидесяти, но даже прибавка в пять-семь баллов была бы настоящим чудом. А чуда Андрей желал всем сердцем. Когда видишь чудо, появляется и вера.
Он посмотрел на будильник - секунды сменялись фантастически медленно. Минуты, без толку моргая, вообще застыли на месте. В левом окошке оцепенели единица и четверка: начало третьего. Вечера не дождаться. А послезавтра - это так далеко, что и представить трудно.
Андрей заставил себя встряхнуться и, переобувшись, вышел на лестничную площадку. Собственно, площадкой это назвать было нельзя: по этажу тянулся узенький коридор с бордовыми прямоугольниками дверей и двумя лифтами в торце; где-то .посередине, за такой же дверью, находилась пожарная лестница. Понятно, что в отсутствие пожара ею не пользовались.
Ни в коридоре, ни в подъезде Андрей никого не встретил. Он не особенно интересовался тем, сколько народу живет в его доме, порой он не знал, какие квартиры на этаже заняты, а какие свободны. Соседи появлялись и исчезали, переезжали в другие блоки, кто - поближе к работе, кто - потому, что надоел вид из окна. Андрей был уверен, что из всех окон видно одно и то же, и никуда особенно не рвался. На новом месте пришлось бы как-то знакомиться, как-то привыкать, а это его тяготило.
Прожив в тридцать седьмом блоке больше десяти лет, он завел пять или шесть приятелей, с которыми иногда обсуждал фильмы. Это было скучновато, но не очень обременительно, как и вся его жизнь - вплоть до сегодняшнего дня.
К двадцатым числам мая наконец потеплело. Мужчины сняли надоевшие черные ветровки и ходили в рубашках. Женщины красовались в удивительно похожих розовых блузках. По сути, это была одна и та же кофта, растиражированная в умопомрачительном количестве. Блузы появились в гуманитарной лавке где-то в марте, еще в холода. Тогда все носили пальто - синие и коричневые, прошлого завоза, - и, в надежде приобрести к лету нечто оригинальное, бросались на розовый эрзац-шелк, как голодные. Женщины знали: на всех может не хватить. Но в. этот раз хватило. Блузки были в витрине, блузки были на юных кокетках и старых грымзах, и даже на некоторых мужиках - в слегка перешитом виде. Вся улица была нежно-розовой, и от этого поднималось настроение.