Теперь становилось во многом понятна та удивлявшая Димона раньше странная назойливость призрака с постоянными предложениями заняться чем другим и в других местах. Тварь какая. Старался отвлечь его от копания именно здесь, подсовывая всяческие заманчивые места, вроде жемчужных речек. Видимо то, что Димон сам выбрал это место и следовательно за такую находку ничем ему не должен — вот это похоже призрака и напрягало.
Однако, глядя в глаза терпеливо ожидающего ответа Богдана, Димон не решился озвучить свои мысли. Слишком уж в этих краях серьёзно относились к подобным проявлениям предвидения. Да и публика тут была — соответствующая.
— Нет, не знал, — сухо отрезал он. — Простой голый расчёт. Ещё в первое наше посещение этих мест, ещё в первое лето, когда только-только в этот мир попали, мы с Сидором обратили внимание на то, что чуть ли не под каждым из местных холмов что-нибудь да есть.
— Вот и здесь. Стоило лишь более серьёзно покопаться — как сразу же на что-то интересное и наткнулись.
А может и кто-то из местных магов накосячил, — задумчиво пробормотал он. — Раз до сих пор такое старое место никто не разграбил, то значит, куда-то не туда оно вывалилось.
— Чего? — недоумённо поднял бровь Богдан.
— Э-э-э, ошибся кто-то из местных магов. А может и ещё что. Помешал кто-нибудь, например, — сердито поправился Димон, видя в глазах Богдана полное непонимание. — Кто-то из местных магов, занимавшихся выдёргиванием материальных ценностей из другого мира в этот мир, ошибся в своих расчётах. Вот этот участок Земли при переносе и не попал в нужную точку.
Или в отметках с поверхностью земли что-то напутали. или ещё что. Вот их тут в земле и запечатало. Они ж там фактически все задохнулись при работающем дизеле. Приточную и вытяжную вентиляцию у них завалило, а дизеля ещё после переноса какое-то время работали. Вот они все там и отравились.
Ну а судя по тому что до сих пор никто это место не нашёл, то и с местом выброса в этот мир они явно ошиблись.
— Они это кто?
— Дед Пихто! — сердито буркнул Димон. — Я тебе кто, Кассандра?
— Ты это знал, — восторженный шёпот над ухом, мгновенно отрезвил Димона.
— Не знал, но догадывался, — сердито покосился он на восторженно глядящего на него круглыми глазами ординарца Ваську.
— "О, блин. Отвернёшься, и он уже тут как тут. Не хватало ещё чтобы я стал кумиром у пацана", — видя восторженные глаза парня, сердито подумал Димон.
И если бы кто-нибудь хоть немного подумал головой, то давно бы и сам о таком догадался, — проворчал он.
— Поэтому мы здесь так упорно и копали? — задумчиво переспросил Богдан.
— Ну да, — кивнул головой Димон.
— Непонятно. Ну да ладно, — мотнул головой Богдан. — Потом, как-нибудь ещё раз подробно пояснишь что да как, когда будет свободное время. А теперь давай срочно решать что мы делаем дальше.
— В каком смысле? — непонимающе посмотрел на него Димон. — Снимаем станки с фундаментов, грузим их в фургоны, фургоны запечатываем, чтоб никто не подглядел, и убираемся отсюда как можно скорее.
Пока что нам сильно везло, что никто из местных трофейщиков до сих пор на наш след не вышел. Но будет ли так и дальше везти — вот тут я не уверен. Поэтому, следует поторопиться.
Да и думаю, что такое везение связано с тем, что место тут больно уж глухое. Так что никто и в мыслях не держал что здесь можно хоть что-то найти.
Но вот стоит нам только отсюда вывезти хотя бы один гружёный фургон, как по его следам на нас мгновенно выйдут. И тогда придётся срочно покидать это место с тем что только и успеем захватить. Если вообще дадут хоть что-то вывезти, — сердито проворчал он.
В прошлый раз всё было точно так же, когда мы наткнулись на мотоциклы. Не думаю, что в этих краях хоть что-то поменялось.
— Ты с ума сошёл, — тихо, неверяще проговорил Богдан. — Я думал ты в первый раз оговорился, а выходит, что нет? Нет! — отчаянно замотал он головой. — Подобное решительно невозможно! Выходит, ты даже не представляешь себе что мы нашли, — неверяще глядел он на Димона. — Так давай я тебе перечислю наши находки, хотя бы так, навскидку.
— Целая дизельная электростанция. Раз! В рабочем состоянии! Аж из трёх дизель-генераторов. Про мощность — молчу, сам не разобрался. Но ты себе можешь представить нечто подобное? Я — нет.
Я просто в шоке! Я о подобном ранее только слышал. А тут — вон оно. Стоит! Целенькое и только ждёт тебя, чтобы ты нажал кнопку и запустил его. Даже соляркой полны топливные баки. Не знаю уж как там с её сохранностью, и не испортилась ли она, но она есть и её много.
И мы никуда отсюда не поедем. Мы останемся тут и попробуем запустить завод. Это же клад, Димон. Как ты этого не понимаешь?
— Ты что собрался тут сделать? Собрался здесь поселиться? — неверяще прищурясь, Димон потрясённо смотрел на кузнеца. — Поселиться? Здесь? На правом берегу Лонгары? На землях амазонок? Тебе жить надоело?
— Ты шутишь, — с облегчением откинулся он назад, видя как Богдан расплылся в широкой весёлой ухмылке и поняв, что тот пошутил.
— Глупая шутка, — сердито проворчал Димон. — Давай, серьёзнее.
— Сколько тебе понадобится фургонов на вывоз самого ценного?
— Мне надо вывезти сто тысяч пудов
— Что? Ах…, - запнулся он. — Ты ах…ел! — ахнул Димон. — Ты в своём уме? У нас всего сорок двойных фургонов-сцепок с грузоподъёмностью в три тонны. Всего восемьдесят фургонов. Всего! А это лишь пятнадцать тысяч пудов. А ты просишь полторы тысячи!
— Ты соображаешь чего просишь?
— Я не прошу, — тихо проговорил Богдан. — Я требую! — заорал он прямо в лицо Димону. — И мне плевать, где ты их возьмёшь. Чтоб было! И я буду здесь сидеть до тех пор, пока не вывезу отсюда всё! До последнего винтика! И ты меня с места не стронешь, пока тут хоть что-то останется!
Это твоё дело предоставить мне фургоны. Твоё! Моё — разобрать всё здесь до последнего винтика, и там, у нас на месте всё правильно собрать. А твоё, Димон — предоставить мне для этого все возможности. Работай!
Как ты Димон не понимаешь, — с горечью покачал он головой. — Мы который уже год бьёмся, пытаясь наладить нормальную кузню и нормальные мастерские. И у нас ничего не получается. Последняя попытка была с доном Диего. И она провалилась. К нам в город везут ХЛАМ! И ничего кроме хлама! И получится ли что с той задумкой Сидора — неизвестно. Ни я, ни ты, мы этого не знаем.
А тут вон оно. Стоит и ждёт своего часа лишь нажать кнопку и запустить всё это в дело. Готовое к использованию!
Пойми, Димон, с нынешним станочным парком мы ничего толком не можем. Ничего! А тут! Тут СТАНКИ! ЭЛЕКТРИЧЕСКИЕ СТАНКИ! Такого нет ни у кого! И не то что в нашем городе — на всём Левобережье!
Это же тебе не ножной привод и не привод от мельничного колеса. Это — электричество! Это — равномерность, точность, чистота обработки. Мощность! Это — уровень!
А у нас они не только есть, но к ним ещё и работающая дизельная электростанция прилагается.
— Ты не будешь здесь год сидеть, — холодно отрезал Димон.
— Объяснись, — не менее злобно зыркнул на него кузнец. Судя по его заледеневшему взгляду, уступать он был не намерен.
— Повторяю для особо тупых в очередной раз. Как только мы вывезем отсюда свой первый обоз, первую гружённую телегу, как нас сразу накроют, — отрезал Димон. — Две недели — максимальный срок до того, как кто-нибудь первый из местного воронья здесь окажется. И нам в тот же день будет хана.
Думаешь зря наши амазонки каждый день буквально носом по земле возят, пытаясь обнаружить малейшие следы каких-нибудь нежелательных гостей? Уверяю тебя, свой хлеб они даром не едят. Уже ими прибито трое соглядатаев. Трое! А что будет когда ненайденные ими наблюдатели поймут что мы здесь что-то нашли?
А такие наверняка здесь есть. Не могут не быть. Вспомни хотя бы как мы сами за другими подглядывали. Так что уже всё здесь висит на волоске. Стоит лишь более внимательно взглянуть на наш развороченный лагерь и всё станет ясно. У всех словно крышу снесло от радости. Чуть ли не прыгали и не плясали весь первый день после находки, хотя каждой собаке мною персонально было сказано не подавать ни малейшего вида. Нет! Всё мигом забыли. Сопливые идиоты!
Поэтому покоя, такого как сейчас, больше уже не будет. Как только увидят, что мы отсюда что-то вывозим, за нас тут же возьмутся всерьёз. И поверь мне, я уже сталкивался с подобным. Кстати, вместе с Сидором.
И нас отсюда выкинут в два счёта. Почему-то это мне так кажется, — ядовито ёрнически протянул он.
— Объяснись, — набычил голову Богдан. — Не понял.
— Твою же мать, — зло выругался Димон. — Сколько можно… Тяжелогруженая телега оставляет в степи глубокий след. Грунт мягкий! Чего здесь непонятно? По нему нас вычислят в два счёта. Раз везёт что-то тяжелое, значит, что-то нашёл. А раз кто-то что-то нашёл, то у того это что-то можно и отобрать.
И нас отсюда выкинут в два счёта. Почему-то это мне так кажется, — ядовито ёрнически протянул он.
— Объяснись, — набычил голову Богдан. — Не понял.
— Твою же мать, — зло выругался Димон. — Сколько можно… Тяжелогруженая телега оставляет в степи глубокий след. Грунт мягкий! Чего здесь непонятно? По нему нас вычислят в два счёта. Раз везёт что-то тяжелое, значит, что-то нашёл. А раз кто-то что-то нашёл, то у того это что-то можно и отобрать.
Всегда можно навалиться намного большими силами, когда ты и сам рад не будешь, что связался и с этим местом, и с этой профессией поисковика. И безумно радоваться если сумеешь сам отсюда ноги унести. Живым!
Живым нищим всяко быть лучше, чем богатым мертвецом.
— Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным, но больным, — задумчиво протянул Богдан, глядя на Димона каким-то остановившимся, обречённым взглядом.
— Поэтому, повторяю, — поморщился Димон, — у нас есть только одна попытка вывезти отсюда хоть что-либо. В крайнем случае, две, что уже крайне маловероятно. Но уже по следам первой нас найдут совершенно точно. И со вторым обозом нам придётся уже прорываться с боем.
— Прекрасно, — расплылся в мстительной довольной ухмылке Богдан. — Пойдём, я что-то тебе покажу. Пойдём-пойдём, — схватил он Димона за рукав ветровки. — Пока ты спал, я…
— Не надо, — раздражённо отмахнулся Димон. — Не надо! Всё знаю! Пулемёты нашли или какие-нибудь очередные пушки. Жутко ценные и в прекрасном состоянии. С патронами и со снарядами. Не надо. Не надо мне ничего показывать. Тут под этими казематами в подвалах их тьма тьмущая должна быть. Так что нечего мне на них смотреть. Даст Бог, насмотрюсь ещё.
Ты мне главное выдели. Они в рабочем состоянии, или нет? Патроны, снаряды к ним есть, или нет? Нормальные, не порченные?
— Не только в рабочем, — расплылся в счастливой улыбке Богдан, — но ещё и патронов, и снарядов к ним тьма тьмущая. И они все в прекрасном состоянии. Правда, — смутился немного Богдан, — речь пока идёт лишь о патронах. Со снарядами мы ещё пока не разбирались. Как ты сам понимаешь, некогда было, да и стрелять из орудия в подвале — гарантированное самоубийство.
— Чувствую, два этих словечка "тьма тьмущая" и "гарантированное самоубийство" скоро станут моим злым роком, — мрачно констатировал Димон. — Почему-то мне это так кажется, — ядовитым тоном опять сердито съёрничал он.
Ладно, будем думать, — неохотно бросил он Богдану. — Я тебя понимаю. Я сам, когда всё это богатство увидел, прих…л. И ей Богу, жалко бросать. Но ты всё же помни, — сердито ткнул он пальцем кузнецу чуть ли не в нос. — У нас будет один, максимум два вывоза. Не более. Потом нас прижмут так, что, как быстро мы отсюда будем бежать, будет зависеть останется ли хоть кто-то из нас целым, да не покоцаным. Дай-то Бог вообще ноги отсюда унести.
А ты! Ты ещё раз хорошенько подумай. И головой, а не хотелкой своей. Сколько тебе на самом деле надо наших трёхтонных фургонов, чтобы вывезти отсюда хотя бы самый минимум, самое ценное? Станки! Станки в первую очередь, а никакие не пушки и не пулемёты!
— Я тебе который раз уже говорю, — вдруг необычно тихо, словно смертельно усталый человек, проговорил Богдан. — Мне только на вывоз самого ценного из этих механических мастерских понадобится транспорт не менее чем на пятьдесят пудов. А к ним плюс ещё найденное здесь оружие: пушки, миномёты, пулемёты, снаряды, патроны. Ещё пудиков, — запнулся он, — ну хотя бы ещё на десяток тысяч.
Это самый-самый минимум! — беззвучно возопил кузнец, сжав в ярости кулаки.
Димон, — ещё более тихо, едва слышно проговорил он. — Я тебя умоляю, всем чем хош. На колени встану перед тобой. Сделай мне это. Найди подводы. Подумай. Ведь ты же можешь. Подумай ещё раз! Как это сделать? Волокуши хотя бы и лошадей у амазонок здесь где-нибудь прикупить. Сделай хоть что-нибудь!
Ведь наш же обоз берёт не более четырёх тысяч пудов. А мне надо ещё хотя бы десяток таких. А лучше — два, два десятка.
Ну это же ерунда. Всего каких-то пять тысяч тонн груза. Это же — мелочь.
— Шоб ты скис, — тихо и обречённо проговорил Димон, медленно закрывая глаза и устало прикрывая лицо рукой.
Уйди отсюда, — медленно проговорил он, не глядя на кузнеца. — Уйди, а то я тебя чем-нибудь стукну, хомяк несчастный. Сам меры не знаешь и другим тем жизнь портишь.
Уйди! — вдруг жёстко проговорил он, чувствуя, что тот собрался ещё что-то ему сказать.
Завтра! Утром поговорим, — совсем уже тихо бросил он в спину осторожно отодвинувшегося в сторону кузнеца.
Утро Димон встретил всё там же, возле почти потухшего, подёрнутого серым пеплом кострища, сидя на бревне. Предупреждённые, чтобы его не тревожили, за всю ночь никто к нему так ни разу не подошёл. И вот так он всю ночь и просидел. Молча, не замечая что вокруг происходит.
Димон занимался крайне нелюбимым им делом. Он думал.
— Всё, что мы сможем вывезти, должно уложиться в пятнадцать тысяч пудов. Или, чтоб тебе было окончательно понятно, мы сюда можем пригнать ещё один обоз на стодвадцать двойных, трёхтонных фургонов. Не более.
— Общий перевозимый вес — девятьсот шестьдесят тонн, почти тысяча. Или, по местным мерам — в пятнадцать тысяч пудов. И это уже окончательно всё. Большего уже нам отсюда не взять. Потому как нет у нас больше под рукой таких фургонов.
Подошедший только что к погасшему костру Богдан вздрогнул и какое-то время недоумённо глядел на смотрящего ему прямо в глаза Димона.
— Повторяю, первый и последний раз. Пятнадцать тысяч пудов — это всё что мы отсюда можем взять. Больше у нас уже физически ничего не получится. Поэтому, всё что будет сверх этого веса подлежит уничтожению. Заминируем, как и в прошлый раз. Благо, там и минировать-то особо ничего не требуется. Всё что надо, давно уже до нас заминировано. И пусть те кто придёт по нашим следам получат от нас подарочек.
— А поподробнее, — обречённо проговорил кузнец, присаживаясь на соседнее бревно к костру. — Давай поподробнее, чтоб мне знать что и как.
— Я тут тоже ночку не спал, всё прикидывал. В какие веса я уложусь. Боюсь, что ни на что серьёзное твоих цифирей не хватит.
Но если ты ставишь такие ограничения, — обречённо вздохнул он, — то делать нечего. Возьмём самое ценное: станки, оснастку, инструмент, вентиляторы, электромоторы, дизельгенераторы — всё это подлежит безусловному вывозу. А вот практически всё найденное здесь оружие придётся бросить. Ему нет места.
Но не беда. Будут станки, я тебе твоих пулемётов — целую тысячу наделаю, только металл поставляй.
И придётся бросить весь металл от раскуроченных танков, — с неприкрытой горечью качнул он головой. — Моторы возьмём, а корпуса бросим. Вот кому-то повезёт, — криво ухмыльнулся он. — Целых три танка. Полторы тысячи пудов прекрасного металла, разделанного на удобные для перевозки куски.
Стоп, — встрепенулся он. — А как? Как же мы. Ведь у нас…
— Сегодня же начинай формировать первый обоз. На четыре тысячи пудов, — усталым, хриплым после бессонной ночи голосом оборвал его Димон. — Второй, последний, будет здесь через две недели. Если будет, — с кривой, усталой ухмылкой хмуро глянул он на кузнеца. — Это ещё сто двадцать двойных сцепок, общей грузоподъёмностью на одиннадцать тысяч пудов с гаком.
А вот это уже окончательно всё. Всё что мы можем себе на сегодняшний день позволить. И для этой цели мне придётся на время даже закрыть Ягодный, и весь народ оттуда направить к нам сюда. Все полторы сотни человек. Придётся на какое-то время даже оставить без охраны наши молодые ягодники. И что со мной Сидор сделает за это, когда он об этой авантюре узнает, тебе лучше не знать.
А теперь оставь меня, — устало попросил он кузнеца. — Мне надо подумать. Чтобы такое письмецо с голубем на Ягодный сочинить, чтоб оттуда нам сюда высылали новый отряд. Чтобы новый тамошний комендант Афоня Рудак, оставленный там на хозяйстве, меня послушал, а не послал пеше-сексуальным путём. Да ещё притом и чтоб слова никому лишнего не сказал… Это, я тебе скажу, та ещё будет задачка.
Хорошо, что мы с ним заранее предусмотрели подобный вариант, — едва слышно пробормотал он себе под нос. — Ай, да я, ай, да сукин сын. Но то бы мог подумать…
Ох, — тихо простонал Димон. — Убьёт меня Сидор, когда всё узнает. Убьёт, как пить дать. Никакие станки не спасут. Бедный я бедный.
Долгожданный визит.*С демонтажём и погрузкой станков в закрытые наглухо чёрные фургоны управились за неделю, а дальше только тем и занимались, что снимали станки с фундаментов и подтаскивали на верхние этажи подвалов, временно складируя их там до прибытия нового обоза с Ягодного. Но как не спешили, а за оставшуюся до его прибытия неделю так и не успели всё снять. Однако сделали, на взгляд Димона главное. Полностью демонтировали и подтащили поближе к поверхности всю дизель-генераторную подстанцию со всеми ее дизелями, генераторами, всякими пускачами, вентиляционным оборудованием и всем, всем, всем остальным, вплоть до аккуратно снятых со стен с истлевшей от времени и крошащейся в руках старой оплёткой проводов.