Колдун только рукой махнул. И вышел за дверь.
Ники растянулся на кровати и потер руками виски. Он-то отлично знал Вэл. И знал, что его жена пошла вразнос. Знал с того момента, как переспал с Орландой, хотя и не по своей воле. Знал, что этого Вэл ему не простит. И даже не столько ему, сколько Орланде и ее отцу. Вот не дано ей прощать. Всем она хороша, умна, красива, добра, а вот прощать не научилась. Именно потому, что ее обижали. И часто. И мать ей не помогала. Тут было другое. Вэл ему как-то сказала, что ее можно легко обидеть, но и простит она такую обиду, не моргнув глазом. Мелочной она никогда не была. Может и отплатить с лихвой. Пусть через десять, через двадцать лет, но отплатит. Память у нее длинная. Но это все чужие люди. А вот если предает кто-то близкий, кто-то родной – этого она простить и забыть никогда не сможет. Да и мать ей так же говорила. Если уж доверять человеку, то полностью. А если он тебя предал, то послать его ко всем чертям, выдрать из сердца – и раз и навсегда забыть о его существовании. Это же с ним и произошло. Он может где-то жить, с кем-то спать, что-то делать, но для Вэл он уже раз и навсегда стал чужим человеком. Даже если пройдет сто лет, Вэл будет сама по себе, а он сам по себе. И думать об этом было очень-очень больно. Поэтому ни торговаться за него, ни спорить из-за него Вэл не станет. Из-за чужого человека? Зачем? Глупо! А вот возможность отплатить верховному колдуну добром за добро не упустит. Они у нее мужа отняли? Ну, так она у них жизнь отнимет! Рон Джетлисс? Так это для Ника его имя что-то значит. А Вэл и с чертом спать ляжет, лишь бы врага приложить мордой об стол. Характер у нее такой. Ни говорить, ни спорить, ни торговаться она не станет. Наврать с три короба? Это будет по ней. Но никаких переговоров с врагом она не допустит. Верховный колдун может из кожи вылезти – ему это не поможет. Вэл выпустит Рона Джетлисса и натравит его на колдунов. Наверняка. А он, что бы там ни было, потеряет ее. Если ему не удастся объяснить ей про барутту. Хотя – что тут объяснять? Вэл не поймет. Для нее разум управляет телом. Если не любишь, то и спать не станешь. Она еще наивна в этом отношении. Горя не хлебнула. Но сказать все это верховному колдуну? Это означало обречь Вэл на смерть. И Ники решил соврать. Пусть он потерял свою любовь! Но лишь бы она осталась жива! Пусть смотрит на небо, считает звезды, ест землянику, катается на лыжах… Пусть делает все, что пожелает, пусть даже без него, лишь бы жила. Кажется, Ники впервые понял, что такое любовь. И это его не радовало. Любовь – прекрасное чувство, но не тогда, когда ты в плену, а твоя любимая в смертельной опасности. Сейчас Ники чувствовал, что все бы отдал, чтобы только вернуться на два месяца назад. Он бы все объяснил Вэл, помог пройти обряд инициации, а потом – чем черт не шутит – они вместе придумали бы, как вежливо избавиться от Орланды. Вэл бы с ней в мгновение ока справилась. А теперь… Что-то будет теперь? Только бы жива была! Только бы жила!
Глава 16
– Ну вы герои! – восторгался Геракл, пожирая нас с Тесеем восторженными глазами. Мальчики уже успели поделить между собой сокровища Минотавра и выглядели настоящими королями. Роскошные панцири с золотыми узорами были не только красивыми, но и очень прочными, а оружие могло бы сделать честь и самому Эмрипею. Впрочем, жрецы не возражали. Им еще достаточно осталось. Они клятвенно обещали раздать все городской бедноте, и я им, между нами, верила. Действительно верила. Потому что видела их глаза, когда сообщила, что Минотавр убит, когда они прошлись по Лабиринту и когда они посмотрели на отпечаток на полу зала. В них была такая чистая незамутненная радость, такое счастье, такой восторг! Нет сомнений, что их тяготил их долг.
Тогда, в Лабиринте, нам пришлось долго стучать и кричать, прежде чем к нам все-таки опять пришли жрецы. Мы долго пытались объяснить им, что человекобык (или человекобог? или богобык? или быкобог? а, один черт – теперь чертям с ним разбираться) мертв. Они поверили далеко не сразу. Долго стучали в свою колотушку, потом осматривали Лабиринт сквозь сеть специальных отверстий и зеркал в крыше, потом запустили к нам двоих добровольцев из местной тюрьмы (они были осуждены на смерть, и им пообещали жизнь, если они осмотрят Лабиринт). Публика эта оказалась та еще, и поворачиваться спиной я бы к ним не стала, но по Лабиринту они прошли – и остались целы и невредимы. Кстати, по пути тоже забрели в сокровищницу Минотавра и набрали себе компенсацию за моральный ущерб. Мы не мешали. Потом появились сами жрецы – и только позже, ближе к вечеру, все наконец поверили в смерть милой зверушки. И народное ликование выплеснулось наружу. Много семей пострадало от этого полубыка. А теперь он был мертв, мертв, мертв!!! И старый король пожелал видеть нас у себя во дворце. Аудиенцию назначили на это утро. Ночь мы провели в доме одного местного купца, чью дочь отдали Минотавру. И уважаемый Нерарх с удовольствием предоставил нам кров и пищу. И весь вечер смотрел на нас с Тесеем как на посланцев бога. Хотя и не знаю какого. К счастью, откровенничать он с нами не начал. И от остальной своей семьи нас почти изолировал. За ужином мы сидели рядом, но все молчали. И все по разным причинам. Я, например, устала как собака. Тесей тоже выглядел не лучшим образом, а в его темных волосах, у левого виска, блеснула нитка седины, которой там раньше не было. Еще бы, не каждый день сражаешься с чудовищем! Я бы и сама поседела, если бы до того по мирам не пошаталась. Геракл молчал, потому что ничего не видел и ни в чем не участвовал, а теперь не хотел примазываться к славе. Мы с Тесеем набили животы и сразу же отправились спать. Насчет Геракла не знаю. Но вряд ли он надолго задержался с семьей Нерарха. Он вообще очень хороший мальчик, неизбалованный, умный, решительный. Надо попросить Тесея присмотреть за ним, когда мне придет пора уходить. Так мне будет спокойнее.
А сейчас мы ехали к королю на прием. И Гера смотрел на нас восторженными глазами, хотя мог бы уже и привыкнуть. В конце концов, подвиги я здесь совершаю без перерыва на обед и ужин. Да и не только здесь. А сколько времени прошло с момента появления в моей жизни Орланды? В моем мире не больше двух недель. А в моей жизни? Просто голова кругом!
– Знаю я, что мы герои, – подмигнула я ему. – Да и ты тоже.
– Ну что ты, – смутился Гера. – Я так, в сторонке стоял…
– Да и я тоже, – ухмыльнулся Тесей. – План принадлежал Тине, яд тоже, осуществляли его мы вместе, но Тина в любом случае бы справилась. Нашла бы кого-нибудь вместо меня – и все дела.
– Прекрати, – оборвала я его. – Еще раз такое услышу – подзатыльник получишь! Мы играли вместе и одинаково рисковали своей жизнью. Если бы на твоем месте был кто-то другой, я не знаю, чем бы дело кончилось. Он мог бы струсить, не так отреагировать, а ты сделал именно то, что нужно, и тогда, когда нужно. Не умаляй своих заслуг. Более того, я хотела бы, чтобы ты представил этот план как свой. Это все придумал и спланировал ты. А я только случайно тебя в это втянула.
– Нет.
– Тесей, ну пожалуйста! – попросила я.
Несколько секунд мы мерились взглядами. Не знаю, что решил для себя воин, но он первым отвел глаза и глухо спросил:
– Почему?
– Потому что мне рано или поздно надо будет уйти, – бросилась в бой я. – Потому что вам здесь жить и эту жизнь надо как-то устраивать. Я сорвала вас с места – и я должна обеспечить ваше будущее. Что я и делаю. Вы уже навечно останетесь в легендах, что бы там дальше ни случилось. Потому что память о какой-то ведьме никому не нужна, а вы, став народными героями, сможете сделать много хорошего. Этого вам мало?
– Этого достаточно. Но то, что ты предлагаешь, не слишком хорошо.
– Но я сама прошу вас об этом! Ребята! Ну что вам стоит!
– Ничего, – отозвался Гера. – Но это нечестно.
– Это мой выбор и мое желание, – вздохнула я. – Пожалуйста! Меня выбрали в жертву, Тесей не смог оставить меня одну и разработал план, по которому мы смогли победить Минотавра. Вы не думайте, мальчики, такие победы, если их дарят, приносят удачу, а не беду.
– Я не суеверен, – отозвался Тесей. – Тина, подумай получше. Что с того, что ты станешь легендой? Это не страшно и совсем не больно. Честное слово.
Я засмеялась.
– Ребята, не нужно, чтобы Эмрипей что-нибудь узнал обо мне. И тем более связал меня с вами. Я ушла, ушла навсегда, обо мне стоит забыть. Пока жива память, жива и ссора.
– Ты думаешь, он на нас обидится? – уточнил Гера.
Тесей фыркнул так, что кони дернули ушами:
– Геракл, ты дурак! Разумеется, он будет в гневе! Какая там, на фиг, обида?! Он нам головы отвернет, если поймает. Я тебе скажу по секрету, что у него были свои планы на нашу подругу. А она, бяка нехорошая, удрала от королевской любви и королевской милости.
– Геракл, ты дурак! Разумеется, он будет в гневе! Какая там, на фиг, обида?! Он нам головы отвернет, если поймает. Я тебе скажу по секрету, что у него были свои планы на нашу подругу. А она, бяка нехорошая, удрала от королевской любви и королевской милости.
– А если мне ни то ни другое не нужно. – я передернула плечами. – В моем мире женщины свободно дарят свою любовь. Я не шлюха, но я считаю, что счастье следует дарить, не ожидая ничего взамен. Только такого же счастья.
– Он искренне хотел предложить тебе корону, – вздохнул Тесей.
– Да, но я не хотела. Мне нужна свобода. А свобода – это еще и свобода выбора дороги. Корона – самые красивые и самые страшные цепи из всех возможных. Не торопитесь становиться королями, ребята. И ничего не говорите обо мне Эмрипею.
– А если он будет спрашивать?
Я поморщилась.
– Гера, ну что ты как маленький?! Лапши навешать не сможешь? Скажите, что я удрала из лагеря, вы поехали за мной, надеясь убедить меня вернуться, до Керата мы добрались вместе и даже победили Минотавра, а потом, когда мы оказались в пустыне, я бросила вас. Ночью навела на вас сон или чем-то опоила – и уехала. Вы не смогли ни догнать меня, ни найти следов. Когда меня уже не будет в этом мире, сойдет любая версия, выгораживающая вас двоих.
– Тина, ты ведь не собираешься сделать так на самом деле?
Я посмотрела прямо на Тесея.
– Когда говорят – не собираются, когда собираются – не говорят. Но вообще-то я не пойду на подлость. Тем более не стану делать подлости вам, своим друзьям.
– Верю.
– А что тебе еще остается?
– Ничего, – признал Тесей.
До дворца мы ехали молча.
Король Керата оказался довольно старым человеком, с белыми, как мел, волосами и неожиданно яркими темно-зелеными глазами. Он был уже очень стар, но явно не впал в маразм. И голос у него тоже оставался звучным и ясным.
– Я рад видеть в своем дворце победителей Минотавра.
– Спасибо, ваше величество, – отозвался Тесей. – Ваше приглашение – большая честь для нас.
По негласному уговору мы предоставили право говорить ему. Тесей из нас троих больше всего подходил на роль героя. Пусть он героем и будет.
– Я знаю, как вы убили Минотавра. Мне рассказали жрецы. Но они говорили с ваших слов. И я хотел бы узнать все подробности от вас. Мне уже известны ваши имена. Тесей. Геракл. Тина. И двое из вас еще дети. Это просто невероятно! Расскажите мне все!
Тесей поклонился. Мы с Гераклом скопировали его поклон.
– Ваше величество, – начал Тесей, – мы – мирные путешественники. Мы просто хотели проехать ваш город и отправиться дальше. Мы не могли миновать Керат, потому что у нас не было ничего для странствия по пустыне. Так вышло, что Тину выбрали в качестве жертвы. И я не смог отдать ее на растерзание Минотавру. Не смог и решил пойти вместе с ней. Чтобы или спасти, или умереть сражаясь.
Дальше я уже не слушала. Тесей изложил нашу историю так, как я его просила. Король внимал. Мы с Гераклом разглядывали потолок тронного зала. Мне очень нравилось здесь. Большой, высокий, почти без украшений, с огромными окнами, с изящными колоннами, словно летящими вверх, с теплой золотистой росписью стен… Тут было не только красиво, но и уютно. Кажется, король Керата не считал нужным подавлять своих гостей великолепием дворца. Наоборот, истинное величие не нуждается в таких мелочах, как цветастые драпировки и золоченые полы.
Наконец Тесей закончил рассказ – и король опустил голову, обдумывая сказанное.
– Для меня большая честь, господа, что вы посетили Керат. Вы оказали Керату услугу – и я хотел бы достойно отблагодарить вас.
– Нам ничего не нужно, ваше величество, – тут же ответил Тесей.
– Ну что вы, всем нужно что-нибудь. И вы не исключение. Вы говорили, что собираетесь в пустыню?
– Да, ваше величество.
– Тогда я подарю вам все, что необходимо для вашего путешествия. И кое-что я дам вам на память.
– Ваше величество, вы слишком щедры, – тут же отозвался Тесей. – Я должен сказать, что мы кое-что взяли в Лабиринте.
– Это все останется вам, – повел рукой король, отметая в сторону все наши возражения. – Но я не могу отпустить вас без награды. Аридена!
Откуда-то из-за трона появилась невысокая хрупкая девушка. Я машинально отметила, что она симпатичная и очень напоминает мне царя Керата. Такие же зеленые глаза, тот же упрямый подбородок и высокий лоб. Она была ниже меня на полголовы, темные волосы уложены в замысловатую прическу, длинный белый хитон облегал точеную фигурку. В руках Аридена несла большой поднос. И первым делом она подошла к Тесею.
– Прими это от царя Керата, воин.
Тесей покорно взял с подноса три свитка бумаги.
– Что это?
– Читай, – улыбнулся царь.
Тесей развернул первый свиток, пробежал его глазами и обернулся к нам.
– Это дарственная на дом и землю под Кератом.
– А что еще? – не удержалась я. – Свитков ведь три?
Второй оказался дарственной на двадцать рабов, прилагающихся к дому и земле. Отлично. Не самому же воину землю копать. А третий поверг нас в тихое изумление. Это был приказ о назначении Тесея сотником королевской стражи Керата. Воин начал отнекиваться, но я положила ладонь ему на руку.
– Тесей, не отказывайся. Это отличная возможность устроить свою жизнь. После моего ухода вам надо будет как-то определяться, а что может быть лучше, чем свой дом и хорошая работа, с которой ты отлично справишься? Тем более что обратно вам дороги нет, так?
– Так, – согласился Тесей. – Ваше величество, я с благодарностью принимаю ваши щедрые дары, но прошу вас повременить с моим вступлением в должность до моего возвращения из пустыни. Я не могу оставить своих друзей.
Царь чуть опустил ресницы и кивнул:
– Такая верность заслуживает похвалы. Надеюсь, что своему царю вы будете так же верны.
– Клянусь вам, ваше величество. – Тесей встал на одно колено и склонил голову.
– Поднимитесь, сотник. Я буду ждать вашего возвращения из пустыни.
Аридена опять зашла за трон и появилась вновь с тем же подносом. Подошла к Гераклу.
Геракл также взял с подноса свитки. Ему предлагался дом, рабы и должность десятника королевской стражи. Парень немного почесал репу и согласился. Мне не предлагались дом и земля, но на этот раз на подносе лежал поразительной красоты сапфировый гарнитур. Ажурная диадема с синими камнями величиной с ноготь большого пальца, ожерелье, два браслета, серьги и два кольца. Все – с огромными, на мой взгляд, синими камнями.
– Я знаю, что вы не сможете оставаться здесь, – подтвердил царь мою догадку. – Но хотел бы наградить вас за ваш подвиг.
– Вам это удалось, ваше величество.
Я не стала говорить, что магические игрушки, найденные в логове Минотавра, стоят для меня гораздо больше, чем все сапфиры мира, вместе взятые и возведенные в третью степень. Зачем? Просто приняла камни, примерила, повертелась перед зеркалом и довольно улыбнулась. Красавица. Картинка. И вообще просто роскошная женщина. И что мог этот идиот Ники найти в щипаной кошке Орланде?! Хотя что толку спрашивать? Может, ему просто воздержание было слишком тяжело? Так, хватит! Я поймала себя на том, что скоро расплачусь, – и тряхнула головой. Никаких мыслей о муже. Он меня предал. Больше он для меня не существует! Точка!!!
Аудиенция длилась недолго. Получив от Тесея и Геракла клятвенные уверения в том, что они обязательно, как только проводят меня, немедленно вернутся в Керат и приступят к исполнению своих обязанностей, царь милостиво покивал и отпустил нас. За порогом тронного зала нас отловил распорядитель и попросил список всего, что нам нужно. Мы не стали ни мелочиться, ни просить лишнего и уже через два часа выезжали из города. Распорядитель шепнул нам, что по возвращении они закатят такие торжества по случаю избавления от Минотавра, что небо зашатается, царь уже отдал распоряжение! Мы покивали – и отправились восвояси.
В пустыне было спокойно, тихо и очень одноцветно. Верблюды чуть-чуть покачивались на ходу, мы дремали, время от времени оглядывая горизонт и сверяясь по солнцу. Я ждала подвоха от Орланды, но моя соперница (хотя какая она теперь, к черту, соперница? Просто враг!) никак себя не проявляла. На привалах я разбиралась с магическим барахлом и пыталась как-то приспособить его к себе. Получалось неплохо. Хотя без проблем не обошлось. И самой главной проблемой оказался тот черный медальон, который я сняла с трупа Минотавра. Он был пока не по моим зубам. Здесь, в мире, где росли дающие магию яблоки, слишком сложно колдовать. Тем более что я пока являлась лишь подмастерьем. Когда же я пройду посвящение, я стану полноправной колдуньей. На этом же основании меня признают и все остальные волшебники, на этом же основании я смогу разобраться с Орландой. Но это будет потом. А пока я смотрела на медальон – и ничего не понимала. Обычная черная бронза. Тяжелая цепь, грубоватый рисунок в виде дракона, какие-то символы по краям. Символы мне тоже были незнакомы. Ничего, вот вернусь к эльфам, у них библиотеки есть. Бога-атые! У них и разберусь, что к чему. А пока я решила держать медальон при себе, застегнув цепь на талии вместо пояса. Тем более что размеры позволяли. Не знаю, кто и как носил ее до Минотавра, а вот я ее на шее таскать ни за что бы не стала. Тяжелая, неудобная, кожу натирает… Тесей еще смеялся, что медальон меня будет прикрывать от удара в живот. Я тоже посмеивалась, но с железякой не расставалась ни на минуту. Почему? Потому что этот медальон успокаивал меня лучше дипломированного психолога. Стоило мне застегнуть черную цепь вокруг талии – и тело сразу же согревалось, становилось тепло и уютно, я как-то понимала, что можно ничего и никого не бояться, словно чьи-то сильные руки обнимали меня, заслоняя от всех бед и горестей нашего веселого мира. И по ночам я его тоже не снимала. И мне снилось что-то очень и очень хорошее. Беспокоила только невозможность разобраться, подыскать определение этому артефакту. Все остальное-то я и так знала. Пара сережек истинной красоты. Самую жуткую крокодилицу очаровашкой сделают. Надеваешь – и никто на твою морду уже не смотрит. Для всех ты хороша и мила. Три браслета, дающих силу руке. То бишь нацепил – и мечом махать сможешь, пока рука не отвалится вообще на фиг. Я их подарила мальчикам. Один Тесею, один – Гераклу. Мне-то они и даром не нужны. Но один оставила все-таки себе. Мало ли что потребуется. Одного браслета мне за глаза хватит. Два кольца – ловкость рук. Жаль, что в придачу к ловкости еще и клептомания прилагается. Их я оставила себе. Оба. Ни к чему моим мальчикам такие игрушки. Несколько кинжалов, сделанных по принципу «пробиваю все». Один достался Тесею, один Гераклу, два остались мне. Кстати, один такой кинжал у меня уже был. Тот самый, который я утащила у очистителей. Лефроэль его, правда, уволок для исследований, но обещал вернуть. Ну и в довершение списка – медальон, отводящий глаза стрелкам. Из чего бы в тебя ни стреляли, хоть из пушки в упор, все равно в последний момент у стрелка рука дрогнет, глаз моргнет, а прицел собьется. И ты останешься цел и невредим. Этот медальон я сохранила, хотя носить его и не стала. И очень подумывала закопать его где-нибудь на Красной площади. Мало ли что, мало ли кто… А так целься, не целься в Москву, а попадешь пальцем в небо.