Увидев террориста, перебегающего от столба к машине, он открыл по нему автоматный огонь, но пули лишь пробили длинную дорожку в шиферной стене ангара и в парня не попали. Тот засел за кузовом старой «Газели», развернул ствол в сторону Рокера и ответил. Теперь пули засвистели над головой командира «Кондора», и ему пришлось присесть за ящиком с запчастями.
А у ворот происходили драматические события. У одного террориста от попадания рикошетящей пули заклинило автомат Калашникова и он пытался судорожными рывками выдернуть затвор из патронника. Двое спецназовцев подбежали к нему, выбили ногами оружие и стали его дубасить по голове тяжелыми армейскими ботинками.
Араб закричал, что-то запричитал, но после пятого удара потерял сознание и затих. Бойцы не стали глумиться над ним, подняли «калаши» и пристрелили беднягу.
Морс и Сергей вернулись к полковнику Семенову — под днище старенького «ЗИЛа» — и некоторое время отдувались после бега.
— Возьмите автомат, Петр Петрович, — Михайлов передал полковнику оружие, а сам остался с изъятым у врага пистолетом «ТТ». — Будем ждать или действовать? — спросил он у друзей.
— Я считаю, надо действовать, — Морс сжал автомат в руках.
— Я тоже «за», — кивнул Сергей, но полковник оптимизма разведчиков не поддержал.
Петрович замялся и опустил взгляд. Сергей не ждал от Петровича чудес героизма и понял его нежелание идти под пули террористов и спецназовцев. У него была семья, дети, внуки, спокойная служба, а разведчики втянули его в очень опасную авантюру.
— Вы оставайтесь здесь, а мы пойдем, — заключил Михайлов. Морс утвердительно кивнул и хлопнул полковника по плечу. Семенов с сожалением посмотрел на друзей и произнес:
— Простите меня. — Он протянул автомат Сергею, но тот его не взял и указал на пистолет.
— Мне и он сгодится.
Парни встали и двинулись туда, где стреляли.
Рокер ждал, пока араб перезарядит магазин и высунется, чтобы произвести очередной выстрел. И дождался. Тот выставил голову, поднял оружие и хотел дать очередь по ящику, за которым прятался Громов, но командир выстрелил первым и убил врага.
— Готов, — прошептал Рокер и встал.
Это были последние выстрелы, произведенные в ангаре.
Громов осмотрел помещение. Везде лежали трупы врагов и его товарищей. Все тринадцать террористов, сам Абу, а с ними и пятеро агентов Рокера. Но некоторые спецназовцы все же уцелели — четверо, включая самого Громова. Они собрались в центре зала и постепенно приходили в себя после ужасной бойни.
В ходе боя Рокер понял, что Абу набрал свой отряд из готовых на смерть пацанов-шахидов, но слабо подготовил их в плане тактики ведения боя. Они выполняли для него черновую работу — таскали ракету и стартовый стол, но, когда пришло время воевать, показали себя не с лучшей стороны — погибли с доблестным фанатизмом и, естественно, попали на небеса. Но в войне смерть — это поражение, а жизнь — это победа.
Рокер обнаружил одного живого араба с пулевым ранением в живот. Тот лежал без сознания и еле дышал. Командир не стал его добивать, а только откинул подальше его оружие.
— Осмотрите остальных и найдите пленников, — приказал он.
Надо сказать, что среди спецназовцев тоже был раненый. Сторожу пуля пробила мышцы голени, он хромал, скрипел зубами, но, несмотря на боль, ходил. Он остался проверять трупы, а Рокер и остальные пошли прочесывать помещение.
Размеры ангара были большими — пятьдесят на пятьдесят метров — и в нем можно было легко заблудиться. Он весь был уставлен старыми машинами и ящиками, кое-где валялись кучи металлолома и разобранные автомобили.
В ящиках хранились запчасти для тракторов и комбайнов, болты и гайки к ним, а у стены стояли три автобуса. В них и спрятались Ник и Морс, наблюдая за действиями раненого сторожа на площадке перед воротами. Он, прихрамывая, подходил к телу, щупал пульс на сонной артерии и ковылял к другому. Так проверил почти всех, но живых никого не обнаружил.
— Лихо они напали на террористов, — сказал Морс. — Прямо из-под земли вылезли.
— Наверное, в шахте, куда спускается лифт с ракетой, есть подземный ход, ведущий к другому ангару, — процедил Сергей. Он поправил солнцезащитные очки у себя на носу и добавил в микрофон: — Мы живы. — Потом включил миниатюрный экран на левом стекле и увидел, что делает Семенов.
Тот лежал под машиной и смотрел по сторонам. Тогда Михайлов переключил канал связи на камеру, установленную на балке ангара, увидел все помещение и сразу забеспокоился.
— Смотри, они движутся в его направлении, — прошептал он Морсу.
— Они пока далеко, но надо его предупредить.
Сергей включил рацию и прошептал:
— Петрович, они скоро будут рядом, ползи оттуда.
Полковник услышал предупреждение, осмотрелся и пополз, но после минутного спурта устал и остановился. Затаился за грудой старых тракторных колес.
А Иван Громов и двое бойцов прочесывали проходы между машинами, щели между ящиками и кучами хлама. Двигались перебежками — сначала один выходил вперед, «зачищал» территорию, а в это время двое других его страховали. Потом он занимал огневую позицию на обследованном пространстве, а рывок делал второй боец. Они приближались к Петровичу, а тот лежал на открытом месте и не мог найти убежища получше. И самым поганым было то, что Сергей и Морс никак не успевали ему на помощь. Даже если бы они побежали, то все равно не успели бы.
— Петрович, сдавайся, — произнес в рацию Ник. — Отбрось автомат, а когда они подойдут, встань и подними руки. Они вас не тронут. Выведут на полянку, а там мы нападем и освободим вас.
— Как? — удивился полковник.
— А так. В перестрелке они вас ранят или убьют, а если сдадитесь — то есть шанс выжить. Рокер раненого араба добивать не стал, наверное, и здесь не сподличает.
Полковник Семенов после некоторого раздумья согласился. Отложил «калаш» в сторону и встал в проходе. Как только спецназовец появился из-за ящиков, он поднял руки над головой и произнес:
— Сдаюсь.
Боец сначала опешил, направил ствол на муровца, но, посмотрев по сторонам и убедившись, что тот один, крикнул своим:
— Тут один из них! Он без оружия!
Рокер секунду раздумывал, осматривался, а потом приказал:
— Веди его сюда.
Спецназовец схватил Петровича за шиворот, поставил на колени, быстро обыскал с головы до пят и, не найдя оружия, успокоился. Быстро повел его по узкому проходу и привел к командиру.
Громов осмотрел полковника и спросил:
— Ствол есть?
— Нет, — глухо ответил тот.
— А очки зачем? На дворе ночь! — Он снял их с лица Семенова и повертел в пальцах. Увидел видеоизображение на обратной стороне стекол и усмехнулся:
— А я-то думаю: почему они все в очках — зрение у них, что ли, слабое. А тут бондовские штучки. — Громов осмотрел чудо техники и разглядел небольшую видеокамеру на переносице. — Так они видят нас и слышат наши речи, — усмехнулся он. — Да, далеко техника зашла, у меня таких прибамбасов нет. — Вдруг он повернул очки так, чтобы камера снимала его, и произнес в объектив: — Сергей Михайлов, я знаю, ты меня видишь и слышишь. Выходи и сдавайся, иначе я убью твоего друга. — Рокер приставил укороченный автомат «беретта» к голове Семенова и направил камеру так, чтобы она это засняла.
И тут Ник понял, что дал Петровичу не совсем правильный совет. Ради денег Рокер украл ракету, уничтожил агентов ФСБ и СВР, ради долларов убил спасшего его от смерти Абу и, наконец, убьет Семенова, если Сергей к нему не выйдет.
— Я иду, — произнес Сергей в мини-рацию.
— Тогда встречаемся на площадке. — Рокер убрал оружие, взял Петровича под руку и быстро повел по проходу.
Сергей сложил очки и отдал их Морсу. Ник не хотел, чтобы Рокер услышал то, что он скажет другу.
— Иди за мной, займи огневую позицию и возьми Рокера на мушку. Но ничего не предпринимай, пока он не отпустит Семенова. Меня Рокер убивать не станет — я ему нужен живым.
Морс кивнул.
Глава 25
Через минуту командир «Кондора» вывел полковника на площадку перед распахнутыми воротами и поставил лицом к ангару, а спиной к выходу. Сам встал сзади него и приказал своим людям занять удобные для обороны позиции за ящиками и машинами.
Сторож как раз собрался проверить тело Абу — жив тот или нет, но Громов нарушил его планы и указал ему место расположения. Тот поковылял к поддерживающему крышу столбу, устроился за ним, проверил оружие и стал ждать. Двое других спецназовцев засели за ящиками справа и слева от ворот, выставили автоматы и замерли.
Сергей и Морс понаблюдали за ними и решили действовать. Ник вышел из-за автобуса и громко произнес:
— Я здесь.
Рокер увидел его и незамедлительно переместился за спину Семенова. Заслонился им от возможной атаки Ника. А тот прошел между машинами, вышел на центр площадки и встал в трех шагах от полковника.
Рокер увидел его и незамедлительно переместился за спину Семенова. Заслонился им от возможной атаки Ника. А тот прошел между машинами, вышел на центр площадки и встал в трех шагах от полковника.
— Отпусти его, Громов, это наша игра, и мы должны доиграть ее честно, как подобает офицерам советской разведки.
— Да, согласен. — Рокер кивнул, посмотрел по сторонам, а потом добавил: — Но вас было трое, а я вижу только двоих. Значит, твой безымянный друг где-то прячется.
— Ну и что, проблема не в нем, и даже не во мне, в деньгах, коими я волею судьбы распоряжаюсь, но которые моими не являются. Проблема в твоей неуемной жажде наживы, в желании разбогатеть любой ценой, ценой смерти спасшего тебя человека, ценой жизни нескольких твоих бойцов и ценой предательства Родины. — Ник замолчал и взглянул в глаза Рокеру, но не увидел в них и капли снисхождения. Тот зло смотрел на Сергея, и по его взгляду он понял, что его слова не проникли в душу бывшего спецназовца.
— Пусть выходит и складывает оружие. И ты клади. — Командир приставил автомат к затылку Семенова, и тот вздрогнул, почувствовав это зловещее прикосновение.
— Хорошо. — Разведчики не стали играть жизнью своего друга и подчинились. Морс вышел на площадку, бросил автомат на асфальт и поднял руки вверх, а Сергей положил пистолет возле себя и оттолкнул его ногой.
Громов усмехнулся, расслабился и опустил оружие.
— Вот сразу бы так. Проверьте их, — скомандовал он бойцам.
Парни вышли из-за укрытий и пошли обыскивать разведчиков, а сторож присел на небольшой ящик и осмотрел свою кровоточащую ногу.
— Ну, теперь отпусти полковника и моего друга, — сказал Сергей.
— Нет, я их не отпущу, они слишком много знают, — усмехнулся Рокер. — А что касается твоей пламенной речи про предательство, так ты это зря. Я читал твое досье, и там указано, что ты тоже предатель. Ты инсценировал свою смерть, потом сделал пластическую операцию и родился другим человеком. Ты тоже предатель, Михайлов. Но ты предал, погиб, а потом воскрес, чтобы отомстить Корнилову, а я предал, чтобы разбогатеть. А твоих друзей я убью, — Рокер поднял автомат, направил ствол в затылок полковнику Семенову и нажал на курок. Но произошло чудо — автомат не выстрелил. Видимо, хранивший жизнь Петровича ангел снова спас его от смерти.
Но на самом деле произошло вот что: в пылу боя Рокер сменил рожок, а затвор передернуть забыл. Потому-то «беретта» и не выстрелила. Скорее всего, Громов знал, что в патроннике его автомата нет патрона, и специально решил пугнуть полковника и его друзей.
Тем не менее Сергей и Морс покрылись холодным потом, увидев эту сцену. Только Семенов не успел сообразить, что произошло. Он покорно стоял, как бык на бойне.
А командир спецназовцев усмехнулся, осмотрел автомат и передернул затвор:
— Забыл щелкнуть. Старею, — буркнул он, снова поднял «беретту», отошел на шаг от полковника и направил дуло ему в голову: — На этот раз все…
Сергею показалось, что время остановилось. Палец Рокера начал медленно надавливать на курок, а Петр Петрович закрыл глаза и мысленно попрощался с жизнью. Он представил себе, как сзади прозвучит тихий хлопок глушителя, боек ударится в капсюль детонатора, тот взорвет порох в гильзе и взбесившиеся газы вытолкнут в ствол смертоносную пулю. Она пролетит два метра за долю секунды, вдолбится ему в затылок, обожжет, разорвет его мозг и выскочит на волю из лобной кости. Он вздрогнет, уже мертвый рухнет на асфальтовый пол и распластается на нем в луже собственной крови.
Но трагедии не произошло, потому что за мгновение до выстрела пуля, выпущенная из ствола снайперской винтовки, ударилась в автомат «беретта» и откинула его в сторону. Рокер по инерции нажал на крючок, но короткая очередь пришлась левее головы Семенова.
Автомат вылетел из ушибленных пальцев, кувыркаясь, пролетел пару метров и шмякнулся на пол. Громов истошно закричал, схватился за руку и отскочил к воротам. От нестерпимой боли он прижал кисть к груди, крутанулся и опустился на колени.
Никто ничего не успел понять, но в мгновение ока сидящий на ящике сторож согнулся и рухнул на пол, а следом за ним попадали еще двое бойцов из группы «Кондор». Они заваливались плавно, как в замедленном кино. Упав, они замерли в нелепых позах. В живых остался лишь их командир — Рокер. Он завалился на спину и закричал, но, скорее всего, не от боли, а от отчаяния.
В душе он уже праздновал победу над всеми своими врагами, но четыре точных снайперских выстрела Фэда мгновенно перевесили чашу весов в противоположную сторону. Рокер понял, что остался один, что проиграл и ему никогда больше не видать ни Ника, ни его денег. Даже десять миллионов долларов, полученных им от Абу, были теперь для него недосягаемы.
Громов зарычал, как раненый зверь, и в бессильной злобе стал кататься по полу, колотить кулаками по асфальту и материться. А Ник взял с пола пистолет, подошел к Семенову и похлопал его по плечу.
— Петрович, все кончено.
Тот вздрогнул, посмотрел на друга туманным взглядом и начал постепенно приходить в себя. А тем временем Морс поднял автомат, проверил затвор, подошел к лежащим на полу спецназовцам и дострелил каждого в лоб. Только Громова не тронул, встал рядом и направил на него оружие.
Семенов пришел в себя. Он зло посмотрел на Громова, кинулся к нему и что было силы врезал ногой в живот.
Тот вскрикнул, попытался выхватить из-за пояса пистолет, но Морс вовремя подскочил и обезоружил его. Прижал его коленом к полу и быстро обыскал.
Вытащил из подмышечной кобуры еще один пистолет, из-за пояса нож и даже вырвал из правого рукава небольшой двухзарядный пистолетик на тросике.
— «Чистый», — заключил он и отпустил пленника.
— Что с ним делать, пристрелим или сдадим его бывшим хозяевам? — спросил Ник.
— Я за то, чтобы пристрелить. — В ангар вразвалочку вошел Фэд со снайперской винтовкой на плече, подошел к друзьям и похлопал их по плечам. — Ну, как вы тут без меня? Небось в штаны наложили с перепугу, думали — вам конец пришел?
— Долго же ты собирался напасть, — усмехнулся Ник.
— Но в итоге получилось удачно. Никто не погиб и даже не ранен.
— Да, получилось классно. Я уж думал, что придется погибать в расцвете лет, — нахмурился Сергей.
— Нет, я бы не дал им вас убить. Я ведь все видел и спокойно, со стороны, анализировал ситуацию. Вот только выпад Рокера с осечкой меня насторожил.
Я наблюдал за всеми вами с самого начала и видел, как подъехали машины с террористами Абу, как Рокер начал готовиться к нападению на ангар. Он, как и мы, установил тут камеру наблюдения и в монитор видел, что делают террористы. Он наблюдал за ними, а я за ним.
Когда они приготовились к атаке, я хотел вас предупредить, но потом решил, что не стоит. Не вы являлись его объектом.
Когда завязалась бойня, я понял, что в джипе нет смысла оставаться. Я взял винтовку, автомат, боеприпасы, ноутбук, вышел из джипа, перепрыгнул забор, перебежал к ангару и залез на крышу. — Фэд поднял голову и указал друзьям на небольшое окошко в потолке. — Вон туда. Я его приметил, когда осматривал помещение с помощью видеокамеры на столбе. — Он кивнул на столб. Лежащий на полу Рокер тоже посмотрел на него. Он успокоился, пришел в себя и тоже слушал рассказ Фэда.
— А ты, — Фэд обратился к Громову, — не знал, что мы установили здесь камеру. А почему не знал, я до сих пор понять не могу. Ведь у тебя тут где-то есть своя камера. С ее помощью ты наблюдал за людьми Абу и выбрал наиболее удачный момент для нападения.
— Да, камера есть, — кивнул Рокер. — Я ее установил еще до того, как привез в ангар ракету, но во время позавчерашней грозы она отключилась, и, наверное, в это время вы проникли в ангар и установили свой «глазок».
— Значит, случай помог нам тебя победить, — констатировал Ник.
— Выходит, так. Небо сегодня за вас. Я потом починил камеру, но какой-то отрезок времени она не снимала.
— Да, небо и бог за нас, потому что мы за добро и справедливость, — добавил Фэд. Ему не терпелось дорассказать, и он продолжил: — Я занял огневую позицию на крыше, и когда ты, Ник, включил свет, то не удержался и пристрелил пятерых террористов и троих спецаков. Выбирал я одиноких бойцов, стрелял точно в лоб. Я так всех бы перестрелял, но бой окончился, когда Рокер загасил последнего араба.
— Абу ты шлепнул? — спросил Ник.
— Нет, его снял снайпер Громова, а его потом долбанул я. Мне не нужен был конкурент на балке ангара. Он мог меня заметить.
— А почему ты не выстрелил, когда меня схватили? — с укоризной проговорил Семенов.
— Прости меня, брат, — Фэд положил руку на плечо Петровичу. — Там, где ты находился, была мертвая зона для обстрела. Я там не достал бы. Но когда Громов собрал вас на полянке, я не промахнулся.
— А если бы в первый раз осечки не было? — спросил Морс.