— С террористами, только с ними, — вставил Левин.
— Да, с ними. Незнание этого и подвело полковника Семенова. Он мент, у него опыт работы с примитивными уголовниками, а не с террористами, а тут действуют другие законы мышления, следствия и розыска.
— Тогда забираем у МУРа дело, всю информацию закрываем в связи с секретностью и дальше действуем сами? — предложил Левин.
— Возможно, — кивнул Парамонов. — А ты что думаешь? — обратился он к Говорову.
— Я работаю с Семеновым два с лишним года и достаточно изучил его манеру мышления, — начал тот. — Он умный человек, амбициозный, честный, а что самое главное — преданный делу. Если его сейчас отстранить от дела, он, конечно, подчинится, но озлобится, уйдет в себя.
— Нам-то что до него, нам ракету искать надо и этого Рокера, — перебил Левин.
— Я вот к чему это говорю, — продолжил капитан. — Будет лучше, если мы оставим полковника в деле, дадим ему полную свободу действий и окажем полную поддержку. Он ведь сейчас злой, он землю рыть будет, чтобы этого Рокера и ракету отыскать. Это дело его профессиональной чести. А то, что у него другая специализация, так это исправимо. Он быстро переучится. Вы бы видели, как он начальника части раскрутил. Хват его за несколько минут подписал на чистосердечное.
— Да, мы твою запись видели, — сказал Парамонов. — Отличная работа. Семенов мастерски добыл данные о ракете и эту запись. Но как террористы узнали, что запись Рокера существует и что она у Семенова? Как узнали его адрес? Вот где загадка, — генерал посмотрел на подчиненных.
— Возможно, они взломали компьютерные файлы МУРа и выкачали информацию оттуда, — предположил Левин.
— Возможно. Выясните это и еще узнайте, сообщал ли кому-нибудь начальник воинской части Протасов о приезде Семенова и о том, что он отдал ему запись Фокина. Может, и он связан с террористами?
— Уже выяснили. Не сообщал. Он ушел в запой со вчерашнего дня. К тому же он с первого дня следствия под колпаком и, по данным агентов, ни с кем не связывался ни по телефону, ни лично.
— Следите за ним, следите, — Парамонов встал и прошелся по квартире. — Какие будут предложения? Как найти этого Рокера?
— Через час будет получен ответ из нашей картотеки. Если они профессионалы, значит, их кто-то готовил. Либо мы, либо иностранцы…
— Кто? Американцы, арабы, японцы, китайцы? Кому это выгодно? Кому нужна ракета «11-Д» и для чего?
По распоряжению президента страны была усилена охрана всех стратегических, а особенно ядерных объектов. На всех дорогах России ввели дополнительные посты для выявления автомашин, перевозящих крупногабаритные грузы. По всей стране милиция была переведена на усиленное дежурство. Прочесывались рынки, притоны, подозрительные квартиры и общежития, где проживают иностранцы.
Были задержаны и допрошены представители влиятельных преступных группировок, обнаружены склады оружия, боеприпасов, взрывчатки и наркотиков.
Проверяли все пустующие ангары, дома, склады. Под пристальное внимание попали фирмы, торгующие стальным прокатом, рельсами, металлом, изготавливающие металлоконструкции. Ведь для того чтобы запустить ракету, необходима пусковая платформа.
Генерал Парамонов пригласил к себе на совещание одного из конструкторов ракетного комплекса «11-Д» и выяснил, что реальная угроза ее запуска в полевых условиях действительно существует. Можно изготовить стартовый стол буквально в сарае и оттуда запустить ракету. Простота использования «Двины» и привлекла террористов. Ракеты последних поколений сложны в использовании и дороги. А во время войны во Вьетнаме «Двину» пускали из джунглей, с наспех установленного железнодорожного рельса.
Все мероприятия проводились в режиме строжайшей секретности и о том, что ищут ракету, никому не сообщали. Всем милицейским постам страны дали приказ проверять все грузовые машины большой, средней и малой грузоподъемности. Искать груз военного назначения.
После проверки внутренней компьютерной сети Московского уголовного розыска выяснили, что за прошедшую неделю в нее могли проникнуть минимум три раза. И один из них — как раз в день нападения на полковника Семенова.
Проверявший сеть компьютерщик доложил генералу Берестову, что обнаружил явные следы взлома. Были вскрыты все файлы внутренней сети. Как это произошло, он пока не знал, но обещал сообщить после проведения специального исследования.
В экстренном порядке был создан оперативный штаб по делу Рокера. Пригласили туда и полковника Семенова, но не начальником, как предлагал Говоров, а заместителем начальника штаба. Руководство операцией поручили заместителю директора Департамента контрразведки генералу Александру Николаевичу Левину.
Каждый милиционер, каждый сотрудник спецслужбы в стране получил фотографию Рокера.
Муровцам, естественно, не сообщили, что комитетчики располагают видеоизображением Рокера, добытым капитаном Говоровым.
Глава 8
Над океаном вставало солнце. Его кроваво-красный диск повис над горизонтом и медленно, неумолимо поднимался все выше и выше. Было пять часов утра. Майами еще спал. Люди здесь ложатся поздно и, естественно, поздно встают. Спят долго, живут сыто, богато, прозябают в лености и разврате. Так, как хочется жить каждому нормальному человеку на этой планете.
Но не все здесь, на самой южной оконечности Соединенных Штатов Америки, любят долго нежиться в постели. Нашлись и те, кто еще затемно приехал в порт, на частную пристань, где на голубых волнах качаются катера и яхты стоимостью от миллиона долларов и выше. Снарядили снасти и приготовились с первыми лучами солнца выйти в океан на ловлю акул. А были это трое друзей — преуспевающие американские бизнесмены, миллионеры Джон Хортон, Майкл Лорд и Роджер Смит.
И вот белые пенящиеся барашки, подрезанные острым носом быстроходного катера, понеслись вдоль бортов, брызги полетели выше палубы, а американский флаг на мачте весело затрепетал и зашелестел. Красавец стоимостью три миллиона долларов понесся по водной глади со скоростью шестьдесят узлов в час.
За час стремительного рейда путешественники удалились от бухты на приличное расстояние, но в конце концов остановились и стали на якорь. Приготовили снасти и стали прикармливать акул.
Достали из целлофановых пакетов куски свеженарубленной телятины на костях и принялись кидать их за борт. Голубая пучина моментально окрасилась красным.
Майкл вынул из пакета ребра, нанизал их на большой, блестящий металлический крюк, привязанный к прочной веревке, и бросил подальше от корабля. Роджер вылил остатки крови за борт, сунул в пакет заранее приготовленный камень и бросил за борт. Он медленно пошел ко дну, оставляя за собой кровавый след.
Началось томительное ожидание. Мужчины решили погреться на набирающем силу летнем солнышке. Скинули футболки, шорты и плавки, оставшись нагишом. Позагорали немного на палубе, попили сок со льдом, понаблюдали за еле колыхающейся водной гладью, а потом решили искупаться. Они были рисковыми людьми.
Джон встал к носу катера, сбросил вниз веревочную лестницу и осмотрелся. Вокруг корабля океан был спокоен, ни один спинной плавник агрессивной хищницы не нарушал его безмятежного и величественного векового покоя. Но мужчина знал, что опасность может подстерегать и на глубине. Поэтому долго всматривался в пучину.
Джон подпрыгнул и рыбкой сиганул в воду. Проскользил на приличную глубину, перевернулся и осмотрелся. Акул нигде не было, только небольшие рыбки водили свои замысловатые хороводы вокруг мяса на крюке.
Джон выплыл на поверхность и устремился к судну. Прохладная воды Мексиканского залива взбодрила его тело, океанская соль промыла поры загорелой кожи.
Джон вылез на борт и весело, что было силы крикнул:
— О-го-го!!! — Он был рад океану, солнцу и чистому бризу, рад свободе и жизни.
Вслед за ним по очереди окунулись Роджер и Майкл, и никто из них не угодил в зубастую акулью пасть.
— Где же эти твари, долго их тут ждать, — Джон покачал головой. — К обеду хотели вернуться на берег, но, видно, не получится.
— Спят, наверно, или жрут падаль с кораблей на какой-нибудь оживленной рыболовецкой трассе, — добавил Майкл.
— Или за детенышами китов охотятся, — закончил мысль Роджер.
— Пока их нет, пойду поработаю на компьютере, — заключил Джон и уже хотел уйти с палубы в каюту, как вдруг привязанный к веревке колокольчик зазвонил.
— Постой-ка, не время в монитор пялиться, — заметил Майкл и побежал на корму.
А произошло вот что: из глубины на поверхность всплыла средней величины тупорылая акула-нянька и набросилась на приготовленное ей угощение. Она разинула большую пасть с пятью рядами острых зубов и вцепилась в телячьи ребра. Но хищница не ожидала, что угощение окажется с подвохом и острый стальной крюк больно вонзится в ее верхнюю челюсть.
Акула дернула мордой, но крюк еще сильнее впился ей в глотку. Тогда разъяренная тварь рванулась что было сил и накрепко нанизалась на торчащий из кончика крюка заусенец. Рыбина стала метаться у борта катера, оставляя за собой противный кровавый след.
Парни прибежали на корму как раз в тот момент, когда акула в бессильной злобе начала выпрыгивать из воды, пытаясь освободиться от ненавистной веревки. Но не тут-то было. Майкл и Джон надели кожаные перчатки, взяли веревку в руки и стали не спеша тянуть его на себя.
Через тонкий акриловый трос они чувствовали биение тела акулы в океанской пучине, то отпускали, то подтягивали ее к кораблю, тем самым изматывая рыбину. Ради этого незабываемого ощущения борьбы с хищницей и выходят в океан тысячи ловцов акул. Они меряются с ней силой и почти всегда оказываются победителями в этой смертельной борьбе.
Подобное случилось и на этот раз. Парни подтянули няньку к борту, дали ей немного побиться о него боками и, когда она совсем обессилела и замерла, втроем вытащили на палубу.
Агония хищницы на воздухе продолжалась еще минуту. Она брыкалась как могла, снесла пластиковое ведро с водой, пару ящиков и успокоилась только после удара бейсбольной битой по голове.
— Готова, — радостно выдохнул Джон и положил орудие усмирения на ящик.
— Ну что, забрасываем второй крюк или на сегодня хватит? — спросил Майкл.
— Может, хватит. А то эту два часа ждали, а уже есть хочется. Пока поджарим… — Роджер облизнулся, как кот, и безмятежно поставил свою голую ступню на спину акуле.
— Осторожней, а то она еще не заснула, — предупредил Хортон.
На сегодня рыбалка была закончена, потому что улов оказался хорошим. Акула была около трех метров в длину и килограммов сто пятьдесят весом.
— Ну что, потрошим ее и варим-жарим? — весело спросил Майкл.
— Давайте, а я все-таки займусь делом, — сказал Джон и спустился в кают-компанию. Он, высокий мужчина в полном расцвете лет, с красивой тренированной мускулатурой еле поместился в уютном и фешенебельном, но тесноватом для него чреве катера.
Мужчины много времени проводили в тренажерных залах, следили за диетой, хорошо спали, не злоупотребляли спиртным, не принимали наркотиков, но и не доводили себя до изнеможения нудными истощающими тренировками. Жили обычной жизнью среднестатистических американских миллионеров.
Джон вынул из непромокаемого чехла ноутбук, подключил к аккумулятору катера и нажал кнопку питания. Вошел во всемирную компьютерную сеть, набрал код России и стал просматривать сводки последних новостей. Его очень интересовало все, что касается этой страны, так как он был родом из России и всем своим богатством был обязан ей. Он был русским.
Его друзья и компаньоны по бизнесу Майкл и Роджер тоже были русскими и также некогда эмигрировали в США в силу определенных жизненных обстоятельств. Они некоторое время перемещались по миру, а потом осели в Майами, открыли частный благотворительный фонд имени Джона Хортона и стали помогать нуждающимся соотечественникам, проживающим в России.
Они открыли в Москве филиал фонда под названием «Милосердие». Президентом российского отделения организации стал известный политический деятель и правозащитник Альберт Штамм. Он возглавил работу по оказанию помощи детским домам, домам престарелых, инвалидным организациям и больницам. Всем, кто нуждался в уходе, медицинской помощи и лечении за границей.
Для этой цели фонд «Милосердие» был зарегистрирован в Регистрационной палате Москвы, а в государственном банке России был открыт его счет. На него-то и поступали деньги из США из фонда Джона Хортона.
В обязанности Штамма входило получение денег, перевод их на счета нуждающихся организаций и частных лиц, а также контроль за правильностью использования выделенных средств. Каждый квартал Штамм посылал в фонд Хортона отчеты о проделанной работе. Вел строгую бухгалтерию и отчитывался за каждый цент.
Джон проверял его отчеты и перепроверял их через налоговую полицию и счетную палату России. По документам все сходилось, но, зная извечную страсть русских к воровству, Джон решил наконец-то сам наведаться на Родину и проверить деятельность своего фонда «Милосердие».
Дело в том, что Хортон для проверки использовал не только официальные источники информации, но и неофициальные. Он был прекрасным компьютерщиком. Джон и свои миллиарды заработал, использовав созданный им компьютерный вирус для перекачки денег с одних счетов на другие.
Как-то раз он использовал сеть для проникновения во внешнюю компьютерную систему ФСБ и скачал из нее несколько важных для себя данных. Он узнал, что президент фонда Альберт Штамм проходил по уголовному делу об отмывании денег через свою строительную организацию. Речь шла о десяти миллионах долларов. Он получил огромные проценты за подряды, но работы по восстановлению нескольких детских домов на территории Подмосковья так и не выполнил.
Естественно, он не сообщал об этом Хортону, но за его спиной крутил махинации с его деньгами.
К Штамму у Джона были вопросы, и он не хотел их задавать в переписке по Интернету. Хотел задать лично и посмотреть в глаза человеку, прикрывающемуся в своей деятельности священной идеей помощи нуждающимся — инвалидам, детям и старикам, — а на деле бессовестно обкрадывающим их.
Их единственная встреча состоялась в США, когда Штамм приехал с миссией милосердия в Америку. Он хотел открыть в России свой личный фонд помощи нуждающимся россиянам и просил деньги для него у богатых выходцев из России, ныне проживающих в США. Тогда многие влиятельные русские миллионеры в Америке откликнулись на его призыв. Альберт привез с собой видеофильмы о жизни беднейших россиян. У многих эмигрантов после их просмотра защемило сердце. Женщины плакали, а мужчины доставали чековые книжки и выписывали на имя фонда имени Штамма немалые суммы.
Но Джона Хортона так просто не провести, он знал, что под вывеской фонда Штамма может скрываться аферист и мошенник, пытающийся таким вот способом устроить свою финансовую и политическую карьеру. В одночасье стать миллионером.
«Главное, чтобы перевели деньги из США в Россию на мой счет, а там я подготовлю любые отчеты, любую липу, так что комар носа не подточит». — Этот разговор Альберта с одним из своих подручных Джон Хортон услышал, когда прослушивал номер Штамма в гостинице «Мериот» в Лос-Анджелесе. Альберт жил в пятизвездочном отеле в номере люкс стоимостью тысяча долларов в день.
Тогда-то и возник у Джона первый вопрос:
— Откуда такие деньги? Очевидно, президент фонда шикует на доллары, предназначенные для инвалидов и сирот.
И тогда Джон без особого труда вскрыл файлы Министерства внутренних дел России и нашел там личное дело Ивана Михайловича Беленького, трижды судимого за махинации с валютой, за мошенничество и за организацию подпольного производства водки. Этим деятелем теневого бизнеса и был Альберт Штамм. Но в деле Беленького Джон усмотрел один поразительный факт: у него были отменные организаторские способности, и это отмечали даже следователи прокуратуры, ведущие дела.
После третьей отсидки Беленький сменил имя и фамилию и стал Альбертом Штаммом. Но вместе с переменой имени у него, наверное, что-то переменилось в сознании. Он прекратил противоправную деятельность и стал ярым правозащитником. Штамм несколько раз ездил в район боевых действий в Чечне, посещал лагеря беженцев в Дагестане и Таджикистане, объездил с благотворительной миссией несколько зон заключения и в итоге завоевал уважение и авторитет людей.
Было ли это светлым озарением или Штамм сознательно набирал себе популярности, чтобы потом пользоваться ею как разменной монетой, но факт оставался фактом — Штамм из уголовника средней руки превратился в благодетеля. Такое не часто бывает.
Несмотря на то что Хортон знал о тюремном прошлом Штамма, он все-таки решил заключить с ним договор на стопроцентное финансирование его фонда. Теперь фонд Штамма перестал существовать, превратившись в филиал фонда Хортона в России, Джон стал его единственным и полноправным владельцем. Штамм не возражал против такого поворота событий, и стороны подписали соответствующие бумаги.
Через месяц после отъезда Альберта на родину Джон сделал первый денежный перевод — дал пять миллионов долларов на помощь детям, нуждающимся в операциях за границей, и инвалидам.
За два года Джон Хортон перевел в свой филиал пятьсот миллионов долларов. И большая часть этих денег дошла до тех, кто в ней нуждался, — детей, инвалидов и стариков.
Во многих городах страны были построены новые больницы и детские дома; отремонтированы старые; улучшено питание в детских домах, приютах; инвалиды получили долгожданные самоходные импортные коляски. В десяти городах страны были открыты постоянно действующие пункты бесплатного питания для бездомных. Построены ночлежки и пункты бесплатного медицинского обслуживания.