Распределив цели, мы открыли огонь. Жалеть я никого не собирался. Все шесть бандитов остались лежать на земле. Выдвинувшись на поляну, освободили пленных и проконтролировали бандитов. Один, тот, что был без оружия и досматривал мешки, оказался живучим. Пуля попала по касательной ему в шею. Правда, не такой он уж оказался безоружным. Этот фраер носил револьвер за спиной под пиджаком, засунув ствол за ремень , а нож за голенище сапога. Невысокого роста, худощавый, коротко подстриженный, с глазами волка, готовый ко всему он сидел напротив меня и пытался остановить кровь. Допрос был прост и жесток. Я не ошибся. Это действительно были преступники, работавшие на строительстве аэродрома в Каменце. С началом войны, вырвавшись на свободу, занялись привычным делом. Грабили местное население и уничтожали одиночных красноармейцев и немцев. Один из напарников был местным и предложил пробраться в Брест. Ни чего ценного он мне больше сообщить не мог, а раз так то и разговор с ним был короткий.
Ни истерик, ни плача от женщин с момента их освобождения я не услышал. Обнявшись, он стояли в сторонке пока мы зачищали поляну и собирали трофеи. Закусив губы, молчал и гражданский. Не знаю, что на них подействовало - наше неожиданное нападение, освобождение, наша форма, экспресс - допрос или смерть бандитов. Но они, молча, выполняли все, что мы говорили.
Нагрузив освобожденных вещами убитых, подобрав трофейное оружие и боеприпасы, мы растворились в лесу. Если выстрелы слышали мы, то их мог услышать еще кто. Так что следовало срочно делать ноги.
До машин долетели как на крыльях и сразу же завели технику. На выезде с дороги, подобрав егерей, прикрывавших наш отход, мы рванули в обратный путь.
Наступление ночи мы встречали дома, в лагере. Тут царило приподнятое настроение. Хоть слегка и приправленное горечью скорби о павших. Их мы похоронили, как положено. Даже салют был, хоть и в сухую.
Гражданские были зачислены в санчасть, ухаживать за ранеными. Разговор с ними мы отложили до утра. Надо было дать людям отойти от случившегося.
Уже в темноте состоялось заседание военного трибунала. Его состав слегка изменился. В него вошел старший лейтенант Паршин. Акимов не зря ел свой хлеб. Во время моего отсутствия он организовал дополнительную проверку прибывшего личного состава. К восьми задержанным на хуторе добавилось еще двое. Суду пришлось рассматривать их дела. Сергей зачитывал показания и обвинение, а уж мы принимали решение.
С первыми пятью вопрос был решен сразу. Согласно показаниям остальных бывших пленных они вели антисоветскую пропаганду и агитацию. То есть нарушили ст. 58 Уголовного Кодекса Р.С.Ф.С.Р. в редакции от 8 июня 1934 года :
• 58-1. Определение контрреволюционной деятельности.
"Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и ... правительств Союза ССР, союзных и автономных республик или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции."
• 58-1б. Измена Родине со стороны военного персонала: расстрел с конфискацией имущества.
• 58-10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.58-2 - 58-9), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собой - лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.
Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении: наказание аналогично статье 58-2.
Следующие пятеро шли уже по ст. 193.14. УК Р.С.Ф.С.Р. в редакции от 05.03.1926 : "Самовольное оставление поля сражения во время боя или преднамеренная, не вызывавшаяся боевой обстановкой, сдача в плен или отказ во время боя действовать оружием".
Среди бывших военнопленных нашлось несколько однополчан они то, и рассказали, как эти сдались в плен. Вина обвиняемых была доказана. Смягчающих обстоятельств во всех случаях найдено не было. Так что решение суда для всех было однозначным: применение высшей меры социальной защиты.
Приговор был тут же приведен в исполнение.
К этому времени в лагерь вернулись смены разведчиков и наблюдателей от радиоцентра. По их сообщению около полудня на хутор в сопровождении нескольких бронемашин и мотоциклистов прибыл легковой автомобиль, из которого вышло несколько офицеров и гражданский. Один из прибывших бронетранспортеров сразу остановился на въезде, перегораживая дорогу с хутора. Его пулеметчики развернули свое оружие на лес, усиливая блокпост. Один, из офицеров нес левую руку на перевязи. Встречать их выстроилось все население хутора. Порядка сотни человек. И это не считая тех, кто нес дежурство. ( Где же они все это время прятались? Неужели по сараям и домам теснились. Или мы что - то просмотрели?) Поздоровавшись и отдав приветствие строю, прибывшие зашли в офицерский дом. При этом у парней сложилось впечатление, что главным был именно гражданский, а офицеры, просто сопровождали его. Личный состав был распущен и смешался с вновь прибывшими.
Пробыв в доме несколько часов, один из офицеров и гражданский с охраной покинули хутор А раненый остался в доме. После отъезда колонны распорядок дня на радиоцентре не изменился.
Все интереснее и интереснее. Не их, ли мы видели на дороге когда возвращались с хутора жандармов? По числу техники совпадает. И кто это мог быть такой "крутой" что его так усиленно охраняли? Что за начальство посетило лесной объект? На все эти вопросы ответ мог дать только язык. Только вот не всполошится ли народ на хуторе? Я бы тревогу на всю округу поднял, если бы у меня кто пропал. Так что без вариантов. Придется искать ответ на хуторе, когда мы его возьмем.
_______________________
Распоряжение командующего Arko 27 генерал-майора Фридриха фон Кришера о роспуске артиллерийского соединения. (АИ ) (в РИ данный приказ датирован 25.06.41г.)
Командующий 27 Arko. Командный пункт, 28. 6.41.
Iа ор/N7
1) С 28 июня I. R. 135 и I. R. 133 сломлено очаговое сопротивление на Северном острове у цели 609 и к югу от нее и упомянутые части полностью очищены от противника.
2) Вместе с тем для артиллерии 45-й дивизии не остается никаких боевых задач. Она готовится к дальнейшим действиям и немедленно начинает необходимое походное движение:
I и II дивизионы A.R.98 остаются в боевом положении на прежней огневой позиции,
6-я батарея немедленно возвращается в состав дивизиона, двигается в Тришин, где в дальнейшем и расквартировывается.
c) 111/98 переходит в район форт Граф Берг - Речица, где в дальнейшем и расквартировывается.
d) 1/99 двигается по северной дороге: Тересполь-8 т. мост непосредственно к западу от цитадели Бреста - шоссе в северной части Брест в восточную часть Бреста, где в дальнейшем и расквартировывается.
3) Мортирный дивизион Галля распускается:
Гауптман Галль с личным составом 45-й дивизии после передачи всей матчасти обер-лейтенанту фон Пош возвращается в полевой запасный батальон.
Обер-лейтенант фон Пош с личным составом из Ютербога собирает всю матчасть, включая мортиры 34-й дивизии в расположении к северу от Кобылян и сообщает о готовности офицеру артиллерии при штабе АОК 4.
4) Mrs Abt.854 выбывает из состава 45-й дивизии и запрашивает дальнейшую команду у офицера артиллерии при штабе АОК. 4.
5) 833-я батарея выбывает из состава 45-й дивизии и остается в нынешнем районе. Дальнейшие команды отдаются командиром дивизиона.
6) К полудню 28. 6. 41 все части сообщают в Arko 27 по пунктам 2 и 3 об оставленном наличии боеприпасов после числа выстрелов и места их хранения.
7) Части сообщают Arko 27 о выполненных передвижениях и достигнутом положении с указанием местонахождений командиров (6/А. R.98 через II дивизион).
UI/A.R. 98 через I.R.135, с которым остается прямая связь.
I/A.R. 99 передает сообщение с мотоциклистом.
8) Взвод оптической разведки ВЬ.8 выбывает из состава дивизии и возвращается в свою часть. Командир сообщает об отбытии в Arko 27.
Подпись (фон Кригиер)
__________________________________
Глава 5. 29 июня 1941 года.
Этот день я решил провести в лагере. Решая накопившиеся вопросы и контролируя процесс подготовки отряда к штурму радиоцентра и лесоповала.
За час до общего подъема разведчики и егеря убежали по своим делам. Решая задачи, нарезанные мною вечером. Среди них была задача совместно с Поповым посетить несколько поляков, участвовавших в убийстве наших военнопленных. Прощать я этого не собирался.
Порядок в лагере поддерживался на должном уровне. На "часах" больше никто не спал. Службу несли правильно все по Уставу. Словно и войны нет. Об этом говорил и выстроенные в тени деревьев ряд автомашин, мотоциклов, повозок и орудий под масксетями и вышагивающие перед ними часовые и бойцы, отдыхающие в трофейных платках.
Завтрак был великолепен, вкусен и горяч. По сообщению старшины заслуга в этом была нашего вчерашнего "найденыша" из числа гражданских. Вот и повод побеседовать с ним, а то ходит человек по лагерю еду готовит. А кто он такой я и не знаю. Серега вон с ним парой слов перекинулся, а я так и не удосужился.
Женщины вроде бы чувствуют себя более или менее хорошо. Со вчерашнего дня помогают в санчасти. Еще по дороге я предупредил своих парней не распространяться о случившимся в лесу. Мои парни даже обиделись на это.
- Всякое в жизни бывает. Мы могила - Сказал Метелкин - Вы, товарищ лейтенант, не беспокойтесь. Все понимаем. Если что, то мы голову оторвем тому, кто их обидит или хоть слово скажет.
Женщина что постарше до войны работала санитаркой в больнице и быстро нашла себе работу по специальности. Молодая от нее не отставала. Оставив общение с ними на потом, попросил Никитина позвать ко мне председателя колхоза.
Вскоре передо мной стоял высокий, поджарый, с проседью в коротко стриженных волосах, с кучей синяков на лице и руках, с явно военной выправкой, средних лет мужчина. Кто-то дал ему вместо порванной рубашки гимнастерку, сидевшей на нем очень хорошо и правильно. Ни одной ненужной складочки под ремнем.
- Старшина запаса Горохов Александр Петрович. - Хорошо поставленным голосом представился он.
Представился и я, предложил присесть, выпить чаю и рассказать о себе. Что он и сделал.
Горохов был родом с Краснодарского края. В свое время жил и работал в Средней Азии. Затем вернулся домой, где стал председателем небольшого колхоза. В Западную Белоруссию приехал с женой полькой. В гости к ее родственникам, жившим в районе Высокое. С женой познакомился в период военной службы под Минском. Служил в авиачастях. Сначала на срочной службе, а затем остался на сверхсрочную. Был пять лет старшиной роты. После воссоединения Западной Белоруссии родители и родственники жены перебрались сюда. Вот они с женой и ее подругой - Еленой решили их проведать. Да не задалось. Началась война. Эвакуироваться не удалось. Остались у родственников. Первое время их не трогали. Тем более что жену Яну соседи поляки признали своей. Да и к Горохову относились неплохо. Но несколько дней назад одна из соседок предупредила, что ими интересовались как "восточниками" в комендатуре. Что происходит потом, они уже знали. На второй день войны немцы арестовали всех активистов, коммунистов и комсомольцев, нескольких скрывавшихся в селе красноармейцев. Говорят, что их потом расстреляли. Горохов предложил пробираться на восток. Яна отказалась, сославшись на необходимость помогать здесь родителям. Лена однозначно согласилась пробираться к нашим. К ним присоединилась и Аня- санитарка из больницы, приезжавшая в село по своим делам. Продуктов на дорогу дали родители Яны. Они же рассказали, как лучше идти. На вторые сутки пути встретили нескольких красноармейцев скрывавшихся в лесу. Позавчера вышли на лагерь раненых, поделились с ними своими запасами, но этого было мало. Поэтому решили сходить на хутора и попросить или обменять вещи на продукты. На обратном пути попались этим молодчикам. Убивших парней, несших мешки с продуктами.
Дальнейшее я уже знал.
Горохов просил оставить его и девушек в отряде. Документы у него с собой были. И паспорт, и командировочное предписание, и военный с профсоюзным билеты. У Лены паспорт и студенческий билет. У Ани есть паспорт и командировочное предписание. Бандиты документами не интересовались. Так что все удалось сохранить.
- В одиночку прорываться трудно. А вместе так и смерть не страшна. Да и за девчонок страшно.- Сказал он, передавая мне свои и женщин документы.
- Старшиной роты снова пойдете?- Посмотрев документы, спросил я.- Если конечно особый отдел против не будет?
-Не будет. - Важно ответил Акимов.
- Пойду. Дело знакомое. Лошадей для кухни и повозки под хозяйственные нужды разрешите я себе сам отберу. Я так думаю, что лесами же пойдем. А раз так, то нужны кони, что все вынесут. И кухню бросать нельзя. Таких как мы по лесам много теперь прячется. Если есть кухня, значит, есть порядок. Вот народ к ней сам и потянется.
- Хорошо. Согласен. Выбирайте себе те, что по нраву. Только артиллеристов особенно не грабьте.
-Их ограбишь! Я из тех, что вьюки несли, возьму.
-Хорошо скажите Ерофееву, чтобы вас с девушками поставил на довольствие и выдал все необходимое. И принимайте хозяйство у Ермакова. Оно у нас небольшое, но шумное. Как все сделаете, доложите. Оформим приказом по части. Призыв в армию мы вам немного позже оформим.
-Есть. И акт приема-передачи к обеду в лучшем виде представим. Разрешите идти?
-Разрешаю.
-Ты не поспешил?- После ухода Горохова спросил Сергей. - Может, надо было на него еще посмотреть.
- Документы у него и его спутниц в порядке. Нам с тобой в отряде кровь из носа нужен хороший старшина или военный интендант. Верю я ему. Тем более после того что случилось в лесу. Если бы он хотел нас отравить, то уже бы это сделал. Не забывай, что завтрак он готовил. Это кстати твое упущение. Почему постороннего допустили к котлу? Так что выговор тебе пока без занесения.
-Есть. Признаю виноват. Не доглядел. Закрутился, пока с остальными разбирался.
-Да я все понимаю. Но Сережа учти. Мы тут не в бирюльки играем. Ты молодец. Многое успел за вечер сделать. Но очень прошу тебя, будь внимательнее. От тебя очень многое зависит. Я за всем уследить не могу. Очень мне не хватает помощников. Особенно начштаба. А Горохова возьми под плотный контроль. Присмотрись к нему. Мне кажется мужик он порядочный и справный. Но все время должен быть на твоих глазах. Надеюсь, ты обеспечишь ему оперативное сопровождение.
-Естественно.
-Ну а раз так, то пусть действует. Там посмотрим. Пошли по территории пройдемся. Зайдем к раненым и танкистам с артиллеристами. А потом я на полигон смотаюсь.
Санчасть занимала две большие палатки. Наш бессменный начмед Самойлов, получив подкрепление в виде двух девушек и фельдшера, запаса бинтов и медикаментов обхаживал раненых. А их уже у нас стало слишком много. И как с ними совершить рейд по тылам врага я не знаю. Хотя мысли на эту тему у меня были. Но оставлять раненых мы здесь не будем. При любых обстоятельствах потащим с собой. Что и донес до всех.
Григорий о своих помощниках отозвался очень хорошо. Особо выделил Аню и ее опыт. Среди присутствующих раненых и медперсонала я увидел и давешнего пожилого бойца, что на хуторе перевязывал раненых. Сначала я его даже и не узнал. Он сильно изменился, одевшись в полную военную форму и нацепив на нос очки.
- Красноармеец Ионис Адам Станиславович.- Представился он.- Я из Гродно. Землемером работал. В начале июня призвали на военные сборы. Работал на укрепрайоне. В плен попал вместе с остальными бойцами нашего батальона когда пробирался на восток.
-Я смотрю, вы в медицине разбираетесь?
-Немного. По необходимости набрался верхов. Вот и помогаю по необходимости.
-Адам Станиславович скромничает. Он тут половине бойцов помог, даже операцию сделал. Осколок из ноги вытащил и рану очень хорошо и профессионально вычистил. А потом зашил.- Вмешалась в разговор Елена.- Я такое только в институте и видела.
-Работа у меня такая, что приходится людям по разным случаям помогать. А рана у бойца несложная. Только запущенная немного. Там и делов то всего на пару минут было. Мне и сложнее приходилось раны видеть.
-Спасибо вам. Если вас не затруднит, вы тут в санчасти нашим медикам помогите.
-Конечно. Это мой долг...
Разговор с девушками ничего нового не дал. Они подтвердили рассказ Горохова и желание остаться в отряде. Лезть в душу Ане я не стал, как и говорить о произошедшем вчера.
Дальше наш путь с Сергеем лежал к артиллеристам. Среди бывших пленных нашлось несколько артиллеристов. И теперь под руководством сержанта Михайлова они осваивали новые для себя орудия. Пусть учат скоро их знания ой как потребуются.
С минометами было проще. Пехотные мамлеи их изучали в училище и вполне профессионально с ними справлялись. Тут же был и Буданцев. При помощи Ерофеева, отобрав себе расчеты, они активно их тренировали. Претензий к организации учебного процесса у меня не было.
Козлов достаточно ревниво отнесся к тому, что артиллеристы получили себе новые орудия и оставили его любимые самоходки. И поэтому срывал свою злость на личном составе. Гоняя его в хвост и гриву по обслуживанию техники. Сержанта можно было понять. Нежданно - негаданно он получил в свое распоряжение еще кучу техники. Наши и трофейные грузовики, мотоциклы. Единственное что его радовало так это наличие нескольких тонн бензина и трофейной реммастерской. Его слесаря и механики в нем все осмотрели и всем сердцем полюбили.