— Я согласен, — холодно ответил Марк.
Амат в ярости встал между ними.
— Вы осмеливаетесь не подчиниться моему приказу? Я прослежу, чтобы вас обоих выпороли за это. Прекратите, я сказал. Немедленно!
Не обращая на него внимания, Марк снова сделал выпад, ударив Феракса в бок. Снова щит принял удар, и Феракс со всей силой ударил Марка в голень, но, промахнувшись, упал на спину.
— Прекратить!!! — взревел Амат громовым голосом.
На этот раз Марк неохотно отступил на безопасное расстояние и опустил меч. Амат подошел к нему, вырвал у него оружие и повернулся к Фераксу:
— Брось меч и щит. Вас двоих теперь ждут такие неприятности, каких вы еще не видели. Я клянусь! Я исколочу вас прямо здесь и сейчас, до синяков!
— Достаточно! — вмешался Порцинон, подходя к ним с гостем. — Оставь их, Амат.
Тренер закрыл рот, наклонил голову и отступил, показывая свое уважение и стараясь справиться с охватившим его гневом. Марк стоял, тяжело дыша и сжав кулаки, в висках бешено стучала кровь.
— Клянусь богами! — восторженно заявил гость Порцинона. — Этот мальчик — настоящий драчун, будьте уверены. И он составляет хорошую пару с этим молодым бычком. О да! Эти двое — то, что надо. — Он повернулся к Порцинону: — Я беру их.
— Этих? — удивился Порцинон, жестом отпуская Марка и Феракса. — Ведь они еще учатся, мой господин.
— Их техника груба, но у них есть еще кое-что. Они люто ненавидят друг друга. Я это ясно вижу. Да. Великолепный показ для сына Вариния.[4]
Порцинон открыл рот, чтобы возразить, но гость прервал его:
— Естественно, я хорошо заплачу за них от имени моего друга.
Порцинон быстро произвел в уме подсчет и ответил с холодной улыбкой:
— Должен сказать, что я тоже заметил этих двоих. Это самые перспективные новобранцы, каких у меня давно не было. Их ждет блестящая карьера. Я много потеряю, если их заставят драться.
— Тогда назначь справедливую цену за них, когда будем обсуждать дела в твоей конторе.
Порцинон кивнул и жестом указал на ворота:
— Я прошу тебя пройти вперед, уважаемый Марк Антоний. Я должен коротко переговорить с их тренером.
— Очень хорошо, — ответил слегка разочарованный Марк Антоний. — Но не задерживайся.
Он повернулся и медленно направился к воротам. Порцинон подошел к Амату:
— Отведи их в сторону. Найди другого тренера для остальных твоих учеников. Я хочу, чтобы ты сосредоточился на этих двоих. Тренируй их в полную силу. Через пять дней они должны быть готовы к бою.
— Да, хозяин.
Порцинон повернулся к Марку и Фераксу и оценивающе взглянул на них с печальным выражением на лице. Потом лицо его стало бесстрастным, и голос окреп.
— Их нужно держать с другими парами, отобранными для праздника.
— Да, хозяин. Реальный бой — это то, что нужно им двоим. Это будет показательный бой, хозяин?
Порцинон покачал головой.
— Тогда до первой крови?
— Нет, — ответил Порцинон. — Мой клиент хочет особого развлечения. Он действует от имени какого-то римского вельможи, который желает отпраздновать семейный праздник, день рождения. Подойдет только самое экстравагантное развлечение. Когда эти двое выйдут на арену, это будет бой до смертельного исхода.
XXIII
К прибытию группы из Рима усердно готовились. Порцинон заказал изысканные деликатесы, вина и лучшие местные продукты. Он нанял знаменитого повара у зажиточного виноторговца из Геркуланума, чтобы приготовить пиршество для гостей. С одной стороны арены рядом со школой располагалась трибуна для зрителей, откуда был хороший обзор по всему овалу арены, покрытой песком. Перед прибытием гостей рабы заново покрасили все деревянные части трибуны, натянули сафьяновый навес на случай дождя. Лучшие кушетки из виллы Порцинона осторожно принесли на трибуну и расставили полукругом. Кушетки покрыли красивыми коврами, положили подушки. Перед кушетками разместили обеденные столы. Поставили жаровни, чтобы гостям было тепло.
Марк видел кое-какие приготовления, когда каждое утро его выводили на арену для тренировки, постепенно подготавливая к событию. Как только посетитель Порцинона заплатил за бой двух мальчиков, их сразу же отделили от остальных рабов и поселили в небольшой блок отдельных комнат, примыкающих к помещениям охраны. Эти комнаты предназначались для тех, кому предстояло сражаться. Еду для них готовили специально, чтобы они накопили силу: жирный мясной бульон, вареные яйца, вяленая колбаса с большой порцией чеснока и разбавленное водой вино. Еда была хорошая, но у Марка не было аппетита. Он заставлял себя есть, механически жевал, не чувствуя вкуса. С каждым днем, приближавшим бой, ужас его возрастал.
Когда не было тренировки, взрослых и ребят, отобранных для развлечения римлян, держали изолированными от других гладиаторов. Переговариваться не разрешали. Каждый боец мысленно готовился, забывая о своих прежних товарищах и сосредоточиваясь на необходимости победить и выжить. Каждое утро Марка будил Амат и вел на арену, чтобы лично обучать его владению оружием, которое ему придется использовать в бою с Фераксом. Клиент Порцинона решил, что они будут драться короткими мечами, у них будут небольшие круглые щиты и кожаные кирасы для защиты тела. Для Марка они были тяжелы, и понадобилось время, чтобы он привык к их весу. Амат сосредоточился на технике обращения с мечом. Он познакомил Марка с новыми приемами нападения и защиты.
Другой тренер на учебной площадке работал с Фераксом, обращая внимание на его физическое состояние. В полдень обе пары менялись местами. Марк отложил в сторону меч и щит. Ему было приказано бежать по периметру площадки, часто останавливаясь, чтобы поднимать тяжести. После этого Амат стал тренировать его на быстроту реакции, ловкость. Он ударял длинной палкой по рукам, голове или ногам мальчика, заставляя Марка нырять вниз и подпрыгивать, чтобы увернуться от ударов. Но иногда мальчик не успевал отреагировать и морщился, когда Амату все-таки удавалось нанести удар.
— Если это произойдет на арене, ты убит, — предупредил его Амат.
Марк кивнул и быстро приготовился к следующему раунду, стараясь избежать следующих ударов. Закончив с этим упражнением, Амат позволил Марку короткую передышку. Отдохнув, Марк взял снаряжение и пошел к столбам практиковаться в ударах мечом. Закончив и это занятие, Марк сел на землю, устало обхватив руками колени, поднял голову и спросил тренера:
— Ты думаешь, я смогу побить Феракса?
Амат посмотрел на него удивленно, но ответил:
— Обстоятельства против тебя, молодой Марк. Твой противник больше и сильнее тебя. Если он, пользуясь своим весом, сможет сбить тебя с ног, тогда проси пощады. — Он помолчал, почесал подбородок и продолжил, подобрев: — Но независимо от обстоятельств всегда есть шанс. Я видел много боев с неравными по силе парами, и результат иногда бывает поразительным. Фокус в том, чтобы не подходить к нему слишком близко. Избегай прямого контакта и не позволяй ему использовать свое преимущество в силе и размере. Ты маленький и быстрый. Измотай его. Небольшой укол здесь, небольшой укол там — и ты сумеешь достаточно обескровить его, чтобы замедлить его движения и убить.
Услышав это слово, Марк почувствовал, как у него по спине побежали мурашки. Да, он люто ненавидел Феракса, но вовсе не был уверен, что сможет убить кельта, когда придет время. Он прокашлялся:
— Я слышал, как некоторые ветераны говорят, что, если гладиатор дерется достаточно хорошо, толпа может его помиловать, даже если он потерпит поражение.
— Ни малейшего шанса, — хмыкнул Амат. — Не жди этого от людей, перед которыми будешь драться.
— Почему? — хмуро спросил Марк.
— Они заплатили за восемь лучших бойцов Порцинона, за нескольких животных и за двух мальчиков. Целое состояние. Можешь быть уверен, они захотят оправдать свои деньги. Это не то же самое, что бой на городской арене. Людям нравится смотреть хороший бой, и они благосклонны к человеку, который перед поражением показал неплохую борьбу. Это потому, что они за это не платили. С аристократами совсем другое дело. Они расстаются с большими деньгами, и они недовольны, если не прольется кровь. Если они заплатили за бой до смерти, они и ожидают смерти. — Амат наклонился и легонько ударил Марка по плечу. — Поэтому, когда ты выйдешь на арену с Фераксом, лишь один из вас уйдет оттуда живым. Не забывай об этом. Ясно?
Марк кивнул.
— Тогда вставай. Надо работать.
Перед боем Марк провел бессонную ночь. Он сидел, прислонившись к холодной стене в своей комнате. Иногда он слышал, как кто-нибудь из его соседей ворочается на соломенной постели или что-то бормочет во сне. А один раз до него донесся плач и тонкий пронзительный вой, но охранник прошел по коридору, заглядывая в комнаты, и прикрикнул на плачущего, чтобы тот успокоился. Еще никогда с того самого дня, как у него и его матери украли счастливую жизнь, Марк не чувствовал себя таким одиноким и испуганным, хотя ему многое довелось пережить с тех пор. Он пытался отбросить подобные мысли и сосредоточиться на предстоящей схватке. Амат был прав: его противник постарается взять его натиском и воспользуется своей превосходящей массой, чтобы сбить с ног и убить. Марк должен быть начеку и избегать атак противника. В то же время он и сам не может подойти к нему достаточно близко, чтобы нанести решающий удар. Внезапно Марк поймал себя на том, что размышляет о Фераксе. О чем сейчас думает кельт? Он тоже не спит, планируя свой бой, мучимый страхом, не в силах уснуть?
Наконец в зарешеченное окно под потолком пробился слабый свет наступающего утра, и тонкий луч упал на дверь комнаты. Когда решетка на окне стала отчетливее и в комнате посветлело, Марк поднялся с постели, потянулся, разминая мышцы. Он чувствовал себя усталым, но знал, что месяцы изнурительных тренировок и советы, которые Амат давал ему за прошедшие несколько дней, показали, что он уже не тот маленький невинный ребенок, который бегал по оливковым рощам своего отца. Он был бойцом. Сегодня он испытает свое умение. Если его убьют, тогда все потеряно. Его мать умрет одинокой и забытой. Если он победит, тогда у них обоих будет надежда.
Послышался лязг. Дверь в конце коридора открылась, и кто-то прошаркал по коридору, открывая и закрывая двери комнат. Спустя некоторое время засов на двери Марка скрипнул, и дверь открылась. Вошел охранник, принес миску каши и кувшин воды. Он поставил их у постели Марка и на миг остановился.
— Давай-ка, парень, съешь все, — улыбнулся он. — Сегодня тебе понадобятся все твои силы.
Марк неохотно потянулся к миске:
— Спасибо.
Когда охранник вышел, засов снова встал на место. Марк посмотрел на клейкую серую кашу в миске, взял ложку и заставил себя есть. Каша была густая и соленая, но ему нравилось ощущать тепло в желудке, и скоро он все съел.
Через час после рассвета Амат просунул голову в дверь:
— Вставай. Время одеваться.
Следуя за тренером из комнаты, по коридору и на улицу, Марк чувствовал дрожь во всем теле. Другие гладиаторы ждали его, построенные в линию. Восемь крепких мужчин в простых туниках и сандалиях и Феракс. Все смотрели перед собой. Тавр стоял сбоку, похлопывая дубинкой по ладони свободной руки.
— Последний мальчик! Быстро в строй!
Марк поспешил в конец линии и встал, вытянувшись во весь рост и глядя на стену перед собой. Тавр прошел вдоль линии, особое внимание уделяя тем, кто был выбран для боев. Не заметив явных признаков страха, он удовлетворенно кивнул и обратился к гладиаторам в своей обычной громогласной манере: — Гости хозяина уже прибыли на виллу. Порцинон угощает их завтраком и кратко знакомит с каждым из вас, указывая его силу и слабость, чтобы они знали обо всем, когда будут делать ставки. Для тех, кто, к сожалению, попал в число выбранных, я дам совет: старайтесь победить. Они не поблагодарят вас за проигрыш и, конечно, отклонят всякую просьбу о милосердии. Бои начнутся в четвертом часу после рассвета и будут идти с интервалами в полчаса, чтобы дать возможность гостям перекусить и поговорить в перерывах. Мальчики будут драться последними. После этого в конце дня будет несколько схваток с животными. — Он помолчал, сурово глядя на них. — Клиенты Порцинона заплатили за хорошее представление. Я не хочу боя в лайковых перчатках. Я также не хочу быстрых убийств. Сначала покажите им ваше умение владеть мечом. Покажите им подобие драмы, прежде чем перейти к серьезной схватке, понимаете? Вот так. Вы знаете, что вы должны делать. Время раздать снаряжение. Следуйте за мной!
Тавр резко повернулся и направился в оружейную. Гладиаторы и Амат последовали за ним. Оружие и снаряжение содержалось в закрытом помещении с небольшими окнами за железными решетками. Внутри были ряды копий, трезубцев, мечей и ножей, а также шлемы, кольчуги, нарукавники, наголенники и тяжелые сетки для тех гладиаторов, которые тренируются быть ретиариями и оружие которых — сетки и трезубцы. Марк смотрел на все это, стараясь подавить дрожь. Тавр приказал построиться в линию перед большим столом и вместе с Аматом начал раздавать снаряжение.
— Первый — Гермон!
Высокий нубиец во главе линии вышел вперед. Тавр окинул его оценивающим взглядом:
— Ты будешь секутором. Шлем, большая кираса, щит, наголенник на правую ногу и меч.
Амат кивнул, выбрал перечисленное снаряжение и положил на стол. Пока нубиец завязывал ремни, Марк посмотрел на своего противника. Феракс стоял неподвижно, глядя прямо перед собой. Хотя кельт казался абсолютно спокойным, владеющим собой, Марк заметил, что по его шее стекают капельки пота. Пальцы его левой руки слегка подергивались, ноги дрожали. Значит, подумал Марк, его противник тоже боится. Это могло уравнять шансы.
Один за другим бойцы выходили вперед, чтобы получить снаряжение. Тишина в комнате нарушалась короткими командами Тавра, звоном металла и недовольным бормотанием, когда не удавалось быстро застегнуть пряжки. Как только гладиаторы облачались в доспехи, они искали место, где можно было прикинуть вес меча и проверить, не слишком ли он тяжел для их собственного веса.
Феракс забрал положенное снаряжение, и настала очередь Марка. Он взял свой набор, заметив порезы на кожаной кирасе с металлическими заклепками и на щите. Направляясь к скамьям, стоящим вдоль стены, Марк положил свое снаряжение и после небольшой заминки взял пластины и стал надевать их на грудь и на спину. Амат посмотрел на него критически, вздохнул и подошел к нему.
— Так не годится. — Он потянул грудную пластину. — Она болтается, Марк.
Наблюдая, как Амат прилаживает пластины, застегивает пряжки и проверяет, хорошо ли сидят доспехи, Феракс насмешливо фыркал. Марк пытался не обращать на него внимания. Он кивнул Амату:
— Спасибо.
Амат пожал плечами:
— Просто делай, как тебя учили, парень. Если бы ты так надевал эти вещи на учебной площадке, я бы надавал тебе по ушам. В следующий раз сделай все как надо. — Он помолчал и слабо улыбнулся: — Полагаю, он будет, этот следующий раз.
— Да, господин.
Марк поднял меч и проверил его вес. Маленький щит был легкий, в центре щита толщина металла была достаточной, чтобы защитить его руку от ударов. Меч был легче, чем те, с какими он тренировался, и лезвие было наточено до смертельной остроты. Марк крепко обхватил рукоять и сделал несколько быстрых пробных выпадов и уколов, привыкая к весу и балансу.
Когда гладиаторы закончили экипироваться, Тавр постучал дубинкой по столу:
— Садитесь! Каждая пара друг против друга.
Бойцы сели, как было сказано, занимая места на скамьях по обе стены оружейной комнаты. Сидели молча. Тавр кивнул другому тренеру:
— Оставайся здесь и следи за ними. Сегодня без церемоний. Гости хотят настоящего боя. Я пришлю за ними, когда начнется представление.
Тавр ушел. Марк и все остальные застыли в ожидании, не произнося ни звука. Краем глаза Марк посматривал на других гладиаторов, удивляясь, как они могут быть такими спокойными перед лицом смерти. Феракс широко открытыми глазами сверлил Марка. Марк отвел взгляд и стал смотреть на шлем на полке над своим врагом. Луч света с улицы отразился в бронзовом нащечнике.
Время тянулось медленно. Прошел уже час. Марк слышал легкий смех и оживленный разговор. Он догадался, что зрители занимают места на трибуне над ареной. Вскоре после этого вернулся Тавр и остановился на пороге оружейной:
— Первые две пары! Следуйте за мной!
Четверо поднялись: два тяжеловооруженных секутора и два фракийца, вооруженные грозного вида кривыми клинками. Они вышли из оружейной. Марк слышал, как их ботинки давят гравий тоннеля, ведущего к арене. Некоторое время все было тихо, потом до них донесся крик гладиаторов:
— Идущие на смерть приветствуют вас!
Послышался приглушенный звон металла, грохот, разочарованный стон зрителей — и тишина. Не было обычных звуков школы. Во время боя остальные гладиаторы были заперты в своих казармах, чтобы не отвлекать зрителей от развлечения.
— Следующая пара! — крикнул Тавр за дверью.
Был почти полдень, когда вызвали Марка и Феракса. Взяв оружие, они последовали за Тавром в короткий тоннель, ведущий из школы к большой железной клетке около арены. Последняя пара взрослых сидела на скамьях друг против друга, рядом с ними лежали их щиты, мечи и шлемы. Два охранника, вооруженные копьями, стояли возле клетки, готовые открыть раздвижную дверь, ведущую на арену. Когда Марк и Феракс вошли в клетку и сели, Марк услышал низкий рык. Он оглянулся и увидел другую клетку, частично загороженную изгибом трибуны. Внутри клетки он увидел пятно меха и услышал еще рычание. «Волки, — подумал он. — Готовые для последнего акта представления». Были отчетливо слышны голоса зрителей — низкие тона взрослых и радостный щебет детей.
Четверо бойцов ждали, ощущая на себе строгий взгляд Тавра. С трибуны зрителей раздался голос Порцинона:
— Следующие!
— Встать! — скомандовал Тавр двум гладиаторам.
Они поспешно поднялись, надели шлемы, застегнули ремни под подбородком. Потом взяли мечи, щиты и встали, готовые к бою. Тавр отодвинул дверь. Через проем Марк увидел арену с темным пятном на песке. Вдали виднелись зрители: шестеро взрослых — четверо мужчин и две женщины — и трое детей. У Марка не было времени рассмотреть их лица. Два гладиатора вышли на арену, и дверь опять закрылась.