Что думаешь, Фил?
С наилучшими пожеланиями,
Дэвид.
Козакова настолько увлеклась своим занятием, настолько много мыслей у нее новых родилось, так много всего прояснилось, а что-то, наоборот, оказалось темным, запутанным, что она даже не услышала, как в помещение, в котором она работала, вошел куратор.
— Кхе, кхе!
Антонов, увидев, как сидящая за терминалом женщина испуганно вздрогнула, а затем и стремительно обернулась, виновато развел руками:
— Извини, не хотел тебя пугать… Вижу, увлеклась?
— Не думала, что ты так рано вернешься, — Анна поднялась из-за стола. — Ого, — посмотрев на часики, сказала она. — Уже начало двенадцатого…
— Ты на ужин ходила? — внимательно глядя на сотрудницу, спросил Антонов. — Только честно.
— Эммм… Ну, я, в общем… перекусила.
— Не ходила, значит. А теперь уже поздно — столовая закрылась.
— Я тут кое-что интересное раскопала, — меняя тему, сказала Анна. — А вы чем занимались, Виктор?
— Общались с местными коллегами. Узнали от них обстановку… Ну, и кое что им сами рассказали.
Подойдя к столу, Антонов посмотрел на экран, на который было выведено письмо из второй папки, адресованное одному из директоров «Бритама».
— Что интересного имеешь сообщить, Анна? Просмотрела всю инфу из обеих папок?
— Да, всю. Но именно пока «просмотрела»… Ну и устроил ты мне… мозголомку.
Она вновь уселась в кресло, чтобы было удобней манипулировать мышкой и клавиатурой.
— Вот это письмо, Виктор…
— Чем оно привлекло твое внимание? — держась рукой за спинку кресла и глядя на плоский экран, спросил Антонов.
— Оно — поддельное. Как и то, что содержится в первой папке.
— Я тоже так думаю. И что?
— А то, что на него следует обратить особое внимание.
— Почему?
— Я полагаю, что это целенаправленный вброс .
— Деза?
— Отнюдь. Письма составлены лицами — или лицом — близкими к «Бритаму» и Армгрупп… У меня создалось впечатление, что эти два письма вживили в массив аутентичной инфы с определенной целью.
— С какой именно?
— С целью раскрытия неких планов, неких замыслов. Чтобы, в конечном итоге, воспрепятствовать их осуществлению.
— Интересная гипотеза.
— Те или тот, кто за этим стоит, хотят сорвать намеченную на ближайшие дни «антироссийскую» акцию.
— Так…
— И еще… Эти люди, что осуществили «вброс», явно рассчитывали на то, что инфа попадет к российским спецслужбам. На то, что она привлечет внимание тех наших спецов, кто занимается этим конкретным направлением.
— Умница, — одобрительно произнес Антонов. — Не всякий, далеко не всякий даже из хорошо знающих тему, окажись он на твоем месте, так быстро и точно определил бы главное, существенное.
— Я старалась.
— И у тебя получилось.
— Но ты ведь уже составил собственное впечатление? И пришел к определенным выводам, не так ли?
— Допустим.
— Тогда зачем заставил меня проделывать ту работу, которую сам уже выполнил?
— Мне нужно было получить подтверждение сделанным мною выводам. От человека, которому я доверяю и который имеет собственное суждение.
— Получил?
— Да. И очень рад, что наши мнения в этой части совпали.
— Как думаешь, Виктор… зачем, почему сделан этот вброс?
— Отчасти ты сама ответила уже на этот вопрос — чтобы сорвать планы «партнеров».
— Это на поверхности… Другие причины есть?
— Ответ — деньги . Более широкий, вмещающий в себя многое, если не все по этой части, ответ — Большая Игра .
— А еще что?
— Я понимаю, куда ты клонишь, — задумчиво сказал Антонов. — Могут иметь место некие личные мотивы. Личностный конфликт, скажем так… Но и он, полагаю, возник на почве дележки неких жирных денежных кусков. Ты ведь поняла, кто именно скрывается за инициалами АрДи?
— Доккинз, надо полагать.
— Этот техасский «рейнджер», похоже, нажил себе немало врагов внутри самой этой компании «Армгрупп»… Прежде всего, среди своих британских коллег.
— Кто-то из них мог организовать этот вброс ? — Она посмотрела на куратора. — Ты думаешь на того же, на кого подумала я?
Антонов усмехнулся краешками губ.
— Это большая игра , Анна. Даже ближневосточный театр — это лишь часть «большой игры». Проект «Иван Козак»…
— Не смей так говорить про Ивана!
— Проект, в котором важную роль играет наш товарищ, это, среди прочего, попытка добыть информацию о реальных планах теневых акторов .
— Таких, как крупные частные военные компании вроде «Армгрупп»?
— Именно!.. Ты ведь просматривала договоры, заключенные с крупнейшими нефтяными и газодобывающими компаниями стран Персидского Залива. Это фрагменты реальных документов. Что касается крупнейших ЧВК, таких как американская Xe Services или уже знакомая нам британо-американская «Армгрупп», то они сейчас играют в раскладах даже более существенную роль, чем правительственные спецслужбы. И они даже более эффективны, чем, собственно, «легальные» вооруженные силы. Ирак и Афганистан это вполне показали.
— Я уже поняла. И что?
— Для того, чтобы обрести кратчайший путь на европейские рынки, а значит, существенно снизить издержки, Катару, сильно вложившемуся в добычу газа и производство СПГ, нужно свалить режим Асада. В этом же кровно заинтересованы саудиты. В этом же заинтересованы определенные силы в Америке.
— Потому что не могут договориться с Башаром и верхушкой алавитов?
— Шейхам и их заокеанским партнерам нужна территория со слабым продажным правительством или вообще без оного, как в нынешней Ливии. Нефтегазовую инфраструктуру будут охранять ЧВК. Они же будут усмирять буйных, тех, кто мешает бизнесу.
— Виктор, не надо мне читать ликбез! И раскладывать передо мной пасьянс из тузов и королей!.. Лучше скажи, как Иван оказался в этом раскладе?! Кто и зачем вытащил его карту из одной колоды и вложил — в другую?!
— Мы ничего не поймем в происходящем, если будем смотреть на события с нашей маленькой кочки. Да еще через вот такую щелочку, — Антонов поднес к глазам ладонь, оставив лишь крохотный зазор между указательным и средним пальцем. — Но давай вернемся к нашим баранам. То есть к замышляемой провокации…
Козакова возбужденно щелкнула пальцами.
— Подожди… а то забуду!..
Она метнулась к шкафу; достала из кармашка куртки переданный ей одной из беженок в Домодедове листок с записанными на нем на русском и арабском именами, адресами и контактами.
— Виктор, я забыла тебе рассказать об одном разговоре, который подслушала, когда летела с компанией беженцев из Латакии в Москву… Не было повода… а теперь — появился!
Она протянула Антонову листок.
— Сможешь пробить через свои здешние связи местонахождение двух местных товарищей? Они могут располагать инфой о тех реальных или фейковых русских наемниках, что засветились в Алеппо и Хомсе!..
— Я попрошу коллег, чтобы навели справки, — пробежав глазами сделанную женской рукой запись, сказал Антонов. — Это действительно важно?
— Очень важно и очень срочно!
— Ладно… тогда прямо сейчас я кое-кому позвоню и попрошу навести справки об этих людях!..
Антонов направился было к двери, но Анна его остановила.
— Виктор, извини, что сумбурно излагаю… Прежде, чем отправишься звонить, еще кое-что скажу. Кажется, я вычислила состав той группы «русскоязычных» наемников, о которой говорится в первом письме.
— Что?!
— Той самой группы, которая косвенно упоминается и во втором послании…
— Так, так…
Антонов вернулся к терминалу, взял пластиковое кресло и уселся рядом, так, чтобы видеть экран.
— Вот это уже и для меня новость… Показывай! И рассказывай!
— Я сличила оба списка: первый, в котором есть и наш товарищ, и второй. Ну и обратила внимание на то, что напротив некоторых персон поставлены пометы в виде «звездочек»…
Анна вывела на экран список из второй папки.
— Вот они-то, эти меченые , — она почему-то перешла на полушепот, — включая Мыколу Шкляра, и составляют, как я предполагаю, костяк этой команды.
Глава 10. Ферма близ Алеппо
После наступления сумерек жизнь на ферме замерла. Местные бойцы, которыми командовал выходец из Халеба, некий Салех, устроились на ночлег в гаражных боксах, занимающих северную часть территории. «Русскоязычные», те, кто находились под началом Саныча, заняли помещение склада и примыкающее к нему небольшое строение, в котором раньше располагалась контора. Большинство из них еще засветло отправились на боковую, найдя подходящее местечко, расстелив спальник или просто устроившись на кусках брезента. Бодрствовали лишь постовые, по два от каждой команды, да еще те двое, кого люди Саныча привезли на ферму минувшей ночью.
В дальнем левом от входа углу складского помещения тихо урчит переносной дизель-генератор. От китайского электроприбора с актуальным названием «Дамаск» питание подается на гирлянду с подсиненными лампочками. Освещение специфическое, как в покойницкой, но здесь это никого не смущает.
Трое мужчин — Мыкола, Саныч и вернувшийся с дежурства Филин — спят, завернувшись в свои спальники. Антон бодрствует: он приглядывает за парочкой, получившей наряд на хозработы. И он же, судя по всему, послеживает за тем, чтобы сюда, в это строение, извне не наведался какой-нибудь поймавший шизу местный гоблин, чтобы не застиг их тут всех врасплох.
Иван поддомкратил пикап, снял простреленное колесо, поставил вместо него запаску.
Завел движок, принес переноску, подключенную ко второму выходу ДГ, открыл капот. Около получаса он откровенно волынил, делая вид, что тестирует ходовую часть. Машина, надо сказать, была в полном порядке: гоблин, сдуру паливший по пикапу, ничего, кроме покрышки заднего колеса, не повредил. Козаку доводилось самому водить «тойотовские» пикапы. Однажды, в Ираке, в Баакубе, духи из зеленки обстреляли их колонну. Били из РПГ, из легкого стрелкового, садили откуда-то из апельсиновой рощи из ДШК. Огонь был настолько силен, настолько плотен, что «армгрупповцам» пришлось побросать на дороге самопально бронированные «Тойоты», оттюнингованные «Хаммеры» и пересиживать огненный шквал в кювете…
Когда душков частично перебили, частично развеяли по округе, вернулись к транспортам. Пикап Toyota Hilux, за рулем которого он был в тот день, напоминал дуршлаг: борта кузова прошиты во многих местах, пробито переднее колесо, повреждены армированные пакеты бокового и лобового стекол, перебита клешня треноги, из-за чего установленный в кузове пулемет «браунинг» перекосился набок… Короче, это было плачевное зрелище. Иван, помнится, подумал тогда: «капец тачке». Каково же было его удивление, когда «Хайлюкс» завелся с полпинка!.. В тот же день, поменяв запаску, он своим ходом добрался до «кэмпа», где передал машину механикам, ну а они, в свою очередь, вскоре реанимировали эту тачку.
В Афгане ему тоже не раз доводилось удивляться живучести «тойотовских» джипов, особенно — «Хайлюкса». Это была — и есть — любимая машина тамошних басмачей; они используют их в качестве современных боевых тачанок. Двести и даже триста тысяч пробега по бездорожью — это в норме вещей. Как попадают такие машины к духам, давно не секрет. Все, что поставляется местной «армии» и «полиции», вскоре оказывается у полевых командиров. Взять те же «тачанки». Пятьдесят таких «хайлюксов» прислали для канадских военных из контингента ISAF, и все или почти все они оказались у талибов…
В ЧВК тоже налажен бизнес по торговле с местным населением. За безопасность иногда приходится платить наличными, иногда топливом, но зачастую расплачивались техникой и даже оружием, списывая затем на поломки и боевые потери. Те, кто встроились в схемы наркотрафика, тоже расплачиваются за товар не только налом, но и техникой, военным снаряжением. Вот уж воистину, для кого война, а для кого мать родна.
Закончив осмотр, Иван закрыл капот и уважительно похлопал «Хайлюкс» по крыше кабины. Достал из кармана камуфляжной куртки презентованную старшим пачку «мальборо» — пора устроить перекур.
У входа в сарай на ящике сидит, положив «калаш» на колени, один из команды «русскоязычных» — Антон. По всему видно, что ему очень хочется спать: он то и дело клюет носом…
— Ну что? — сонно посмотрев на Ивана, спросил он. — Как дела?
— Проверил все, тачка на ходу.
— Ленты набил?
— Нет еще.
— А чего телишься? В кузове ящики с патронами и мешок с «крабами».
— Команды не было.
— Набивай ленты штатно, по полста «огурцов». — Антон зевнул. — Охо-хо… Давай, брат, шевелись! Запасные рожки еще надо снарядить! Кто знает, что нас этой ночью ждет… следует быть готовым ко всему.
Иван влез в кузов пикапа, где на самодельной сварной треноге установлен ДШКМ.
Открыл цинк с патронами 12,7 мм. В промасленном крафтовом мешке нашлись десятизвенные «крабы» — из пяти таких сочлененных последовательно элементов собирается цельная лента. Стал неспешно набивать патроны в звенья. Работа эта ему хорошо знакома; и занятие это нисколько не мешает ходу его мыслей.
Думал он, среди прочего, вот о чем. Уже почти сутки его мучает один вопрос: где он мог видеть этого Мыколу? Пересекались ли они как-то в прошлом?
Может, видел его в «инджирликской» учебке?
Или в одном из лагерей «Армгрупп», где ему доводилось служить?..
Или еще где-то?
Это, кстати, совсем непраздный вопрос. И это не тот случай, когда человек пытается вспомнить кого-то или что-то, потому что ему хочется проверить свою память. Нет, для него, для Козака, это вопрос жизни и смерти.
Некоторых бойцов из команды Саныча он пока не видел. Или видел их мельком и не успел составить о них какого либо мнения. Из тех, с кем уже довелось общаться, Мыкола выглядит самым опасным. От внимания Козака не укрылось, что старший считается с мнением этого субъекта.
Произвело на него впечатление также и то, как бритоголовый разобрался с «хоббитом». Завалил того выстрелом в упор, и это при том, что рядом толпилось еще десятка два таких же особей. Уже один только этот эпизод показывает, что человек он решительный, что в критические моменты готов брать инициативу на себя.
Воспоминания об одном из эпизодов его собственной иракской эпопеи, посетившие его несколько минут назад, помогли Ивану Козаку найти ответ на мучивший его вопрос.
Мыкола очень похож на одного человека, которого Козак знал по совместной службе в Баакубе. Черты лица, интонации голоса, сама манера разговаривать, походка, рост, поджарое телосложение, этот взгляд исподлобья…
Вылитый Васыль Шкляр, только обритый наголо и заматеревший.
Казалось даже порой, он вот-вот ухмыльнется, хлопнет старого знакомого по плечу и скажет:
— Иван, та роззуй же очи: цэ ж я, Васыль!..
Но ничего такого он не скажет. По одной причине: Васыля Шкляра убили почти два года назад; его застрелили в ходе жестокой внутренней разборки, когда Доккинз и Сэконд не смогли полюбовно поделить жирный денежный куш.
Из темноты послышался тихий голос:
— Иван!.. Иван, можно вас на секунду!..
Антон, лениво поднявшись с ящика, с усмешкой посмотрел на показавшуюся из-за угла этого каменного строения женщину.
— Лучше я вместо него. И не на «секунду», а подольше.
— Что случилось… Наташа? — подойдя к ним, спросил Козак.
— Огонь не получается развести…
Антон, поведя носом, уставился на нее.
— А ты хотя бы пробовала? Что-то не чую запаха дыма. Не говоря уже о плове, которому пора бы уже быть сваренным.
— Не получается, — повторила женщин, на которой надета — поверх юбки и кофты — камуфляжная куртка. — Не умею, — она поправила сбившийся на затылок платок. — Иван, помогите мне… пожалуйста!
Козак посмотрел на женщину, на ее черные от копоти руки, на чумазое лицо. Затем перевел взгляд на «караульного».
— Антон, я помогу ей? А то оставим весь отряд без горячего.
— Ладно, — нехотя сказал тот. — Только быстро!.. Через два часа «подъем», а вы еще к готовке жрачки даже не приступили!
Иван поспешил вслед за Джейн к расположенной по другую сторону сарая летней кухне. На столе, сколоченном из досок, стоит пустой казан. Здесь же сложены принесенные одним из бойцов Саныча продукты: канистра с оливковым маслом, китайский рис в двухкилограммовых пакетах, пачки с солью и какими-то восточными специями, запаянные в пластик куски говяжьей вырезки и баранины… и еще пластиковые пакеты — с морковкой и луком.
Через минуту в очаге, закрытом с трех сторон каменной кладкой, весело затрещал огонь… Кочерга отсутствует, зато обнаружился полезный в этих условиях инструмент — что-то вроде ухвата, насаженного на круглую палку, смахивающую на черенок от лопаты. Иван, вытерев руки найденной здесь же чистой ветошкой, переместился к столу. Взял одну из двух имеющихся здесь десятилитровых пластиковых бутылей. Убедившись, что в ней вода, ополоснул казан. За два часа классический плов не приготовишь, но сварганить съедобное блюдо — можно.
Он взял со стола маленький — с лезвием всего в пару дюймов — нож.
— А что, другого ножа нет? — спросил он полушепотом.
— Только этот.
Иван покачал головой. Им все еще не доверяют… Ну что ж, придется обходиться тем, что есть под рукой. Он открыл канистру с маслом. Наклонив, налил примерно со стакан на дно казана.
— Вы что, никогда не готовили? — не оборачиваясь, спросил он. — Кроме бифштекса с кровью? Ну, и что тут сложного?..
Джейн, посмотрев на испачканные руки, принялась оттирать их ветошкой.