– Но она все-таки пришла к тебе, – заметил Рорк.
– Пришла… Черт возьми, ты же ее видел! Девочка из хорошей семьи. И прекрасна, как Алиса из сказки. Может, она тоже верит в говорящих кроликов? – Ева вздохнула и подумала, что ей самой надо успокоиться. – Но мы не в сказке, Рорк. Она уверяет, что была свидетельницей ритуального убийства. Говорит, что погиб маленький мальчик. Мне необходимо отправить ее к доктору Мире. Она-то сможет отделить факты от выдумки. Но я верю в то, что убийство действительно произошло и, скорее всего, были и другие жертвы. Такие люди как коршуны – падки на беззащитных.
– Знаю. – Он обнял ее. – Ты вспоминаешь свое?
– Нет. Со мной все было иначе. И с тобой тоже. – И все же, пожалуй, Рорк в чем-то прав – иначе почему она так разнервничалась? Ева взяла Рорка за руку. – Ну почему Фрэнк сразу не заявил о том, что она ему рассказала? Наверное, сейчас он был бы жив…
– Потому что решил сначала расследовать все лично.
Ева вдруг пристально посмотрела на Рорка.
– Господи, ну до чего же я тупая! – Она обняла его обеими руками и горячо расцеловала. – Ты гений!
– Знаю. – И тут Рорк заметил, как из-за деревьев к машине метнулась какая-то тень. – Смотри-ка, черная кошка, – сказал он и с удивлением почувствовал необъяснимое волнение. – Говорят, она приносит несчастье.
– Где? – Ева отодвинулась от Рорка и взглянула на кошку, которая сидела теперь рядом с машиной и не спускала с них глаз. – Голодной ты не выглядишь, милочка. Для бродячей чересчур упитанная и гладкая. Надо же, как хороша! – Ева протянула к ней руку, чтобы погладить, но кошка зашипела, выгнула спину и выпустила когти. Ева едва успела отдернуть руку, иначе кошечка располосовала бы ее в кровь. – Не слишком ты дружелюбна, киска.
– А ты что, не знаешь, что с бродячими животными следует быть поосторожнее?
Рорк стал отпирать машину, не отводя взгляда от горящих зеленым огнем глаз кошки. Ева села, и тогда он что-то тихо сказал. У кошки шерсть встала дыбом, она подняла хвост трубой и метнулась в ночную тьму.
Рорк сам не мог понять, почему велел кошке убираться по-гаэльски. А ее реакция озадачила его ничуть не меньше.
– Слушай, Рорк, я не могу просить помощи у Фини. Во всяком случае, пока майор не смилостивится. Можно, конечно, обратиться к родственникам Фрэнка и попросить у них разрешения просмотреть его личные файлы, но тогда мне придется им что-то объяснять.
– А тебе бы этого не хотелось?
– Пока нет. Что, если я попрошу тебя найти доступ к домашнему компьютеру Фрэнка?
Настроение у Рорка заметно улучшилось.
– А что я за это получу, лейтенант? Меня зачислят в полицию?
– Нет. Но секс с полицейским вам гарантирован, – ответила Ева, не в силах сдержать улыбки.
– С полицейским по моему выбору? – Он не успел договорить, как Ева впилась ногтями ему в плечо. – О, вероятнее всего, я выберу вас! По-видимому, вы хотите, чтобы я приступил к заданию сегодня же?
– В этом-то все и дело.
– Согласен. Но сначала – секс. – Она хихикнула, и Рорк прикусил губу, чтобы не рассмеяться в ответ. – Как вы думаете, Пибоди сегодня еще долго будет занята? Шучу, шучу! – поспешил добавить он и на всякий случай отодвинулся от нее подальше. – Но сегодня вечером она выглядела весьма привлекательно.
Рорк с хохотом увернулся от занесенного над ним кулака и протянул руку к Евиной груди.
– Слушай, парень, ты слишком многое себе позволяешь! Сексуальные действия в движущемся транспортном средстве запрещены законом.
– Ну, арестуй меня, – посоветовал он.
– Возможно, я так и поступлю. Чуть позже. – Она метнула в его сторону грозный взгляд. – Вы не вовремя поделились своими наблюдениями относительно сержанта Пибоди. Теперь секс только после того, как вы выполните мою просьбу.
Он снова взялся за руль, одарив ее загадочным взглядом.
– Поспорим?
Ева усмехнулась.
– На пятьдесят долларов.
– Договорились. – И он стал тихонько насвистывать себе под нос какой-то веселенький мотивчик.
4
– А теперь расплачивайся.
Ева перевернулась на бок и провела рукой по обнаженному бедру, пытаясь определить, не осталось ли на нем следов от ковра. Тело все еще сладостно содрогалось, помня о недавнем оргазме, и она снова прикрыла глаза.
– Что-что?
– С тебя пятьдесят. – Рорк наклонился и нежно поцеловал ее в сосок. – Вы проиграли, лейтенант.
Она распахнула глаза и увидела над собой его довольное ухмыляющееся лицо. Они лежали на ковре в его кабинете, а одежда, насколько Ева могла припомнить, была разбросана по пути следования. Начиная с лестницы, где он прижал ее к стене и начал… выигрывать пари.
– Я абсолютно голая, – заметила она. – И не имею обыкновения хранить деньги в…
– Мне будет довольно векселя. – Рорк встал, подошел к столу, взял листок бумаги и протянул ей. – Прошу вас.
Ева уставилась на листок и поняла, что достоинство утеряно безвозвратно – равно как и пятьдесят долларов.
– По-моему, ты в восторге от происходящего.
– Еще в каком!
Ева хмыкнула и начала писать:
– «Я, лейтенант Даллас, обязуюсь выплатить Рорку пятьдесят долларов». Ты удовлетворен? – спросила она, швырнув ему листок.
– Во всех смыслах. – Рорк, не чуждый порой сентиментальности, подумал, что эту расписку он будет хранить вместе с пуговицей от ее костюма, которую он подобрал в день их знакомства. – И я вас обожаю, лейтенант Даллас!
Ева мгновенно растаяла – от его взгляда, от голоса, – и по телу снова побежали волны…
– Не верю я тебе. Ты хотел только выманить у меня этот несчастный полтинник! – Испугавшись, что он снова отвлечет ее от дел, Ева поспешила встать. – Где, черт подери, мои джинсы?
– Представления не имею.
Рорк подошел к стене, нажал на кнопку, и из распахнувшегося встроенного шкафа достал халат – как всегда, тончайшего шелка.
Он постоянно покупал ей роскошные вещи и ухитрялся развешивать их по всему дому.
– Это не рабочая одежда! – запротестовала Ева.
– Можем, конечно, поработать и нагишом, но тогда, боюсь, ты проиграешь еще полтинник. – Ева судорожно выхватила у него из рук халат, и он достал еще один – себе. – Дело не быстрое, так что, думаю, кофе нам не помешает.
Ева пошла к кофеварке, а Рорк направился к столу. Компьютер, стоявший у него в кабинете, был из самых мощных, но при этом официально он не был зарегистрирован. Но отдел компьютерной безопасности не смог бы вычислить Рорка, так что он мог безбоязненно взламывать любые системы. И все-таки, даже учитывая эти преимущества, поиск личных файлов был делом кропотливым и долгим.
Рорк сел в кожаное кресло и принялся за работу.
– Почему ты думаешь, что искать надо в его домашнем компьютере? – через некоторое время поинтересовался он.
– Все, что было у него на работе, уже просмотрено. Если он хотел сохранить какую-то информацию для себя лично, то должен был делать это частным образом.
– Ты знаешь его домашний адрес? Впрочем, это не важно, – он сам ответил себе, не дав Еве вставить слово. – Найду. Так… В каком он был звании?
– Сержант.
– Сейчас посмотрим. Фрэнк Вожински, сержант… – Рорк взял у Евы чашку с кофе, и тут раздался звонок. – Можешь ответить?
Он сказал это тоном человека, привыкшего отдавать приказания. Ева собралась было возмутиться, но потом вспомнила, что в данной ситуации она и должна быть на подхвате.
– Ева Даллас. Пибоди, это вы?
– Ваша рация почему-то не отвечает.
– Да, я… – Одному богу было известно, где сейчас валялась ее рация. – Что случилось?
Говорила Пибоди спокойным голосом, но Ева сразу почуяла неладное.
– Плохи дела, Даллас. Очень плохи. Алиса мертва. Я не могла ничего предотвратить. Не успела. Она…
– Где вы находитесь?
– На Десятой улице, между Бродвеем и Седьмой. Я вызвала «Скорую», но ничего…
– Вы плохо себя чувствуете?
– Нет. Просто все это произошло на моих глазах, а я не смогла…
– Оставайтесь на месте, сержант. Доложите в диспетчерскую. Я сейчас буду. Вызовите патрульную машину и оставайтесь на месте. Понятно?
– Да, мэм.
– О господи! – пробормотала Ева, отключив связь.
– Ее убили?
Ева молча кивнула.
– Я тебя отвезу. – Рорк уже стоял с ней рядом.
– Нет. Это моя работа. Я буду тебе очень благодарна, если ты останешься здесь и постараешься получить всю возможную информацию.
– Хорошо, Ева. – Он крепко обнял ее за плечи. – Посмотри на меня. Ты понимаешь, что твоей вины в этом нет?
Она с тоской взглянула на него.
– Мне остается на это только надеяться.
Слава богу, хоть зевак не было – в два часа пополуночи мало кто прогуливается по ночным улицам. У обочины стоял фургон, а рядом, уронив голову на руки, сидел водитель, с которым беседовал врач.
На мокрой от дождя мостовой лежала освещенная прожектором Алиса – лицом вверх, раскинув руки, словно в приветствии. Кровь просочилась сквозь тонкую ткань платья и растеклась вокруг.
– Хорошо, Ева. – Он крепко обнял ее за плечи. – Посмотри на меня. Ты понимаешь, что твоей вины в этом нет?
Она с тоской взглянула на него.
– Мне остается на это только надеяться.
Слава богу, хоть зевак не было – в два часа пополуночи мало кто прогуливается по ночным улицам. У обочины стоял фургон, а рядом, уронив голову на руки, сидел водитель, с которым беседовал врач.
На мокрой от дождя мостовой лежала освещенная прожектором Алиса – лицом вверх, раскинув руки, словно в приветствии. Кровь просочилась сквозь тонкую ткань платья и растеклась вокруг.
Пибоди стояла рядом, помогая патрульному полицейскому установить вокруг тела заграждение.
– Сержант Пибоди! – позвала Ева вполголоса. Та обернулась, расправила плечи и подошла к ней. – Слушаю вас.
– Согласно вашему приказу, лейтенант, я следовала за ней до ее дома. Видела, как она вошла в здание, видела, как на третьем этаже, во втором окне слева, зажегся свет. По собственной инициативе я решила подождать пятнадцать минут, чтобы удостовериться, что она осталась дома. Но все получилось не так…
Пибоди обернулась, чтобы взглянуть на тело, но Ева сделала шаг в сторону, загородив его собой.
– Докладывая, смотрите на меня, сержант.
– Слушаюсь, мэм, – отчеканила Пибоди. – Объект наблюдения покинул здание через десять минут. Она казалась взволнованной, все время оглядывалась. Двинулась в западном направлении. Я соблюдала дистанцию и поэтому не смогла ее остановить. – Пибоди судорожно глотнула воздух. – Я соблюдала дистанцию…
– Прекратите! – одернула ее Ева и тряхнула Пибоди за плечи. – Продолжайте докладывать.
Пибоди взглянула на Еву. Глаза у нее были пустые и безжизненные.
– Слушаюсь, мэм. Объект остановился, сделал несколько шагов назад… А потом она заговорила. Я была слишком далеко и не могла расслышать ее слов, но у меня создалось впечатление, что она с кем-то разговаривала.
Пибоди старалась восстановить все произошедшее, шаг за шагом – как ее учили.
– Не исключая возможности опасности для объекта, я сократила дистанцию. На улице, кроме объекта, никого не было. Возможно, мне мешал туман, но я никого больше не видела.
– Так что же, она стояла и разговаривала с пустотой?
– Выглядело это так, лейтенант. Она была крайне взволнована. Просила, чтобы ее оставили в покое. Дословно: «Неужто вам этого недостаточно? Разве вы мало получили? Почему вы не хотите оставить меня в покое?»
Пибоди смотрела себе под ноги, но было ясно, что она видит все заново, слышит дрожащий от отчаяния голос Алисы.
– Мне показалось, что я услышала чьи-то еще слова, но в этом не вполне уверена. Объект говорил слишком громко и слишком быстро. Я решила подойти поближе, позволить ей заметить мое присутствие.
Теперь Пибоди смотрела куда-то за Евино плечо.
– В этот момент и появился фургон, направлявшийся на восток. Объект развернулся и бросился на мостовую, прямо под колеса. Водитель пытался затормозить, свернуть, но не смог…
Она прерывисто вздохнула и снова опустила голову.
– Понятно. Продолжайте.
– Через несколько секунд я уже была у тела. Увидела, что девушка мертва, вызвала «Скорую», потом попыталась связаться с вами по рации. Мне это не удалось, поэтому я подошла к автомату и позвонила вам домой по телефону. Следуя вашим приказаниям, я сообщила о случившемся в диспетчерскую и вызвала патрульную машину.
Ева отлично знала, как это страшно – опоздать. Никакое сочувствие не поможет избавиться от чувства вины. Поэтому она его и не предлагала.
– Очень хорошо, сержант. Это водитель?
– Да, лейтенант, – ответила Пибоди безжизненным голосом, продолжая смотреть куда-то в пустоту.
– Распорядитесь, чтобы автомобиль отправили на техническую экспертизу, потом проконсультируйтесь с медиками и выясните, в состоянии ли водитель давать показания.
– Слушаюсь, мэм. – Пибоди вдруг пристально посмотрела на Еву и сжала руку в кулак. – Всего час назад вы разговаривали с ней в клубе. И вам безразлично, что с ней произошло? – говорила она тихо, но по голосу чувствовалось, что она сдерживается изо всех сил.
Ева не стала отражать удар, дождалась, пока Пибоди отошла, потом шагнула к телу Алисы.
– Нет, не безразлично, – прошептала она. – В этом-то и проблема…
И, открыв чемоданчик, Ева приступила к своим обязанностям.
Это не было убийством. Формально, после доклада Пибоди, Ева могла передать дело в отдел дорожно-транспортных происшествий. Но, наблюдая за тем, как тело Алисы грузят в машину для отправки в морг, Ева отлично понимала, что делать этого она не будет.
Она еще раз осмотрела место происшествия. Дождь, так и не смыв до конца следы крови, почти прекратился. Горсточка зевак стала расходиться, туман отступал. Фургон прицепили к полицейской машине, чтобы отвезти на экспертизу.
– У вас был долгий день, Пибоди. Считайте, что ваше дежурство закончено.
– Я бы хотела остаться, лейтенант. До конца.
– Вы мне мало чем поможете, если сейчас же не возьмете себя в руки.
– Я могу исполнять свои обязанности, мэм. Мои чувства – это мое личное дело.
Ева закрыла свой чемоданчик и пристально посмотрела на Пибоди.
– Здесь вы правы. Только постарайтесь меня ими не нагружать. – Вынув диктофон, она протянула его Пибоди. – Включайте запись, сержант. Мы должны обследовать жилище погибшей.
– Собираетесь ли вы известить родственников?
– Да, после осмотра жилища.
Они направились к дому, где жила Алиса. «Она успела недалеко уйти, – подумала Ева. – Прошла всего квартал. Что заставило ее выйти? И что заставило броситься под колеса?..»
Жила Алиса в солидном кирпичном четырехэтажном доме. Камера наружного наблюдения над огромной стеклянной дверью работала идеально, все кодовые замки были в полной исправности. Ева открыла их своей пластиковой карточкой, и они с Пибоди оказались в маленьком уютном вестибюле с полом из искусственного мрамора. В лифте висело огромное зеркало в бронзовой раме. Несомненно, у Алисы был хороший вкус. И были деньги, позволявшие ей жить так, как хочется.
На третьем этаже было три квартиры, и Ева снова воспользовалась своей карточкой.
– Лейтенант Ева Даллас и ее помощница сержант Делия Пибоди входят в квартиру погибшей для осмотра, – сообщила она в переговорное устройство.
Автоматического включения света не последовало. Пибоди пошарила у двери и щелкнула выключателем.
– Ей, видно, нравились ручные выключатели, – заметила она.
Комната была яркой и уютной: на столах и креслах разбросаны цветастые накидки и скатерти, стены увешаны гобеленами с изображением прекрасных обнаженных фигур и мифологических животных. На столах, на полу, на полках – всюду стояли свечи, а еще было множество ваз с живыми и сухими цветами, чаш с засушенными лепестками и очень много хрусталя.
На стене висела большая картина с подсветкой – изображение луга, усыпанного полевыми цветами. Казалось, были слышны шелест травы на ветру и пение птиц.
– Ей нравились красивые вещи, – сказала Ева. – И их здесь немало. – Она подошла к картине. – Наверное, она смотрела на нее, желая расслабиться и успокоиться.
Ева прошла в соседнюю комнату. Спальня была небольшой и тоже очень уютной: кровать застлана тканым покрывалом с рисунком из звезд и полумесяцев, под потолком висят стеклянные фигурки фей. Они тихо звенели от ветра, залетавшего в комнату из открытого окна.
– Наверное, вы увидели свет именно в этом окне.
– Да, мэм.
– Значит, она включила подсветку у картины и сразу прошла в спальню. Возможно, хотела переодеться, снять мокрое платье. Но этого она не сделала. – Ева шагнула на коврик с изображением расплывшегося в улыбке солнца. – Здесь не особенно прибрано, не видно никаких следов борьбы.
– Борьбы?
– Вы же сказали, что она была взволнована, чуть ли не плакала, когда снова вышла из дому. Вид луга с цветами ее не успокоил – или у нее не было времени успокоиться.
– Она даже не стала выключать свет, – заметила Пибоди.
– Да, – согласилась Ева, – не стала. Возможно, когда она пришла домой, здесь кто-то был. Кто-то, ее расстроивший или напугавший. Надо будет проверить записи с камеры слежения. – Она открыла дверцу, полагая, что там находится шкаф, и хмыкнула. – Посмотрите-ка сюда! Она сделала из шкафа комнату. Здесь барахла почти нет. Обязательно снимите это на видео.
Пибоди зашла в крошечную комнату с белыми стенами и деревянным полом с нарисованной на нем пентаграммой. По краям рисунка были выставлены белые свечи, на столике в углу – хрустальный шар, чаша, зеркало и нож с темной ручкой и коротким лезвием.
Ева принюхалась, но не почувствовала запаха дыма или расплавленного воска.
– Как вы думаете, чем она здесь занималась?
– Полагаю, это было ритуальное помещение. Для медитаций, для ворожбы…
– Господи! – Ева, покачав головой, отступила на шаг назад. – Здесь пока что оставим все как есть. Пойдемте и проверим остальные комнаты. Если никого не было, кто мог бы ее напугать, возможно, это сделали по телефону. Сначала она пошла в спальню… – Ева по обыкновению начала размышлять вслух. – Может, она сначала хотела успокоиться и переодеться, а потом уж заняться своими колдовскими делами. Когда Алиса вышла из дому, в руках у нее ничего не было. Значит, сюда она приходила не для того, чтобы что-то взять. Итак, она была расстроена, вернулась домой…