– Ну что же, именно так я себя и чувствую… так что все в порядке.
– В идеальном порядке. – Финн отпустил ее. Если Дине нужны были доводы, то он мог предоставить их сколько угодно. В конце концов, умения найти объективные доводы ему было не занимать. – Мне все равно придется уезжать. Я буду сам решать, куда и насколько, но уезжать придется все равно. И я хочу, чтобы ты переживала, когда меня не будет в городе.
– Ты, – медленно проговорила Дина, – можешь катиться в преисподнюю.
– Только вместе с тобой. – Он поймал ее лицо рукой и не дал ей отвернуться. – Черт побери, я люблю тебя, Дина!
Когда его рука обмякла, Дина дрожащими ногами сделала шаг назад. Ее широко распахнутые глаза замерли на лице Финна. Вначале она просто не могла произнести ни звука. Потом – сформулировать вразумительной фразы. Наконец произнесла:
– Ты никогда не говорил этого раньше.
Ее реакция была не совсем такой, какую он ожидал. Правда, Финн должен был признать, что его объяснение в любви тоже отличалось от общепринятых.
– Теперь говорю. Тебе это не нравится?
– А тебе?
– Я первый спросил.
Она только покачала головой.
– Не думаю. Теперь все становится довольно удобным, потому что я тоже люблю тебя. – Дина тихонько вздохнула. – Даже не понимала, как сильно мне хотелось это услышать.
– Не только тебе надо, чтобы все развивалось постепенно. – Он протянул руку, погладил ее по щеке. – Страшно было, а?
– Ага. – Сжав пальцами его запястье, Дина почувствовала, как в ее венах быстрее заструилась кровь. – Но я не против испугаться. На самом деле мне это даже нравится. Так что, если хочешь, можешь повторить.
– Я люблю тебя. – Финн подхватил ее на руки, Дина захохотала, и они оба повалились на диван. – Держись за меня крепче, – предупредил он, стягивая с нее свитер. – А то я испугаю тебя до смерти.
18
Премьера «Взгляда изнутри» с Финном Райли состоялась в январе, прямо посреди телесезона. Новая передача заменила жуткую «мыльную оперу» на больничные темы. Руководство телестанции возлагало большие надежды на то, что еженедельный обзор политических новостей с легко узнаваемым лицом вытянет вечер вторника из отстающих по рейтингу. У Финна были и опыт, и репутация, а самое главное, он пользовался безграничной любовью всех женщин в возрасте от восемнадцати до сорока лет.
Си-би-си не поскупилось на рекламу. По телевизору постоянно крутили рекламные ролики, в газетах печатали фотографии, специально для «Взгляда изнутри» была написана музыка. К тому времени, когда декорации были закончены – объемная карта мира и гладкий стеклянный стол, – Финн и еще трое репортеров уже полностью погрузились в работу.
Финн представлял себе этот проект намного проще – без сверхшикарного ролика или дорогостоящей обстановки.
Он объяснил Дине, что наконец-то решился заняться тем, о чем всегда мечтал. Теперь Финн чувствовал себя свежим бойцом на бейсбольном поле. Оставалось только перехватить мячи у уставшей команды противника.
Первой же программой ему удалось отбить у соперников целых тридцать процентов зрителей. На следующее утро во время перекуров американцы болтали о шансах США на олимпийское «золото» и уклончивом интервью, взятом Финном у Бориса Ельцина.
Из чувства дружеского соревнования Дина поставила себе в план встречу с Робом Винтерсом, ветераном кино, недавно дебютировавшим в новом качестве режиссера. Его первый фильм снискал шумное одобрение как критиков, так и публики.
Очаровательный, привлекательный и совершенно непринужденный перед камерой, Роб в течение часа развлекал зрителей в студии и у телевизоров. Его последний анекдот про то, как во время съемок жаркой любовной сцены на актеров неожиданно напала целая стая морских чаек, завершил шоу, вызвав гомерический хохот.
– Не знаю, как тебя благодарить за выступление. – Дина горячо сжала его руку, когда он закончил раздавать автографы поклонникам из аудитории.
– Меня могло здесь и не быть. – Пока охрана провожала из студии последних зрителей, он внимательно смотрел на Дину. – Если честно, единственная причина, почему я согласился приехать, это то, что от меня ультимативно потребовали не приезжать. – Тут вспыхнула его знаменитая улыбка. – Недаром же у меня репутация тяжелого человека.
– Кажется, я не понимаю. Твой агент советовал тебе не приезжать?
– Не только агент. – Недоумевая, Дина не сводила с него глаз. – У тебя есть минутка? – спросил Роб.
– Конечно. Может, поднимемся наверх, в мой офис?
– Прекрасно. Я с удовольствием промочу горло. – Опять быстрая улыбка. – В Голливуде с такими глазами ты не продержалась бы и двадцати минут. – Он по-дружески взял ее за руку, и они направились к лифту. – Там, если кто-нибудь догадывается, о чем ты думаешь, тебя сразу съедают со всеми потрохами.
Дина шагнула в кабину лифта и нажала на кнопку шестнадцатого этажа.
– И что же я думаю?
– Что сейчас только десять часов утра, а я уже готов к двойному виски. – Его усмешка была такой же быстрой и горячей, как глоток спиртного.
– Но ведь во время шоу ты сказал, что больше не пьешь.
– Я и не пью – алкоголь. Мой последний наркотик – диет-пепси и пара капель лимонного сока. Неловко признаваться, но я мужчина и могу с этим справиться.
– Дина… – Кесси повернулась к ним, оторвавшись от своих бумаг. Увидев человека рядом с Диной, она широко открыла глаза.
– Я тебе зачем-нибудь нужна, Кесси?
– Что? – Она вздрогнула, покраснела, но не отвела взгляда от лица Роба. – Нет-нет, ничего.
– Роб, это Кесси, мой секретарь и оруженосец.
– Приятно познакомиться. – Роб двумя руками пожал ее вялую ладонь.
– Мне очень нравится ваша работа, мистер Винтерс. Мы все восхищены, как вы выступали сегодня на шоу.
– Всегда рад.
– Кесси, не соединяй меня ни с кем, ладно? Сейчас приготовлю твой любимый напиток, – сказала она Робу, приглашая его в свой кабинет.
Она нарезала лимон и добавила его к двум бокалам с охлажденной пепси.
– Мне интересно, почему твой агент советовал тебе не выступать на моем шоу? – «Интересно» было не то слово, но Дина старалась, чтобы ее голос звучал спокойно и мягко. – Мы делаем все, что можем, лишь бы наши гости чувствовали себя удобно.
– Может быть, это как-то связано со звонком из Нью-Йорка. – Роб взял бокал и подождал, пока Дина села. – От Анджелы Перкинс.
– От Анджелы? – совершенно сбитая с толку, Дина покачала головой. – Анджела звонила твоему агенту из-за приглашения на мое шоу?
– На следующий день после того, как твои люди связались со мной. – Роб сделал большой глоток. – Она сказала, что ей сорока на хвосте принесла, будто я собираюсь заехать в Чикаго.
– Звучит похоже на нее, – пробормотала Дина. – Но я не понимаю, как она могла так быстро это узнать!
– Она не объяснила. – Наблюдая за лицом Дины, он поболтал льдом в бокале. – Ни моему агенту, ни мне. Мне она позвонила два дня спустя. С моим агентом Анджела была само очарование, напомнила ему, что приглашала меня к себе на шоу, когда моя карьера была под угрозой, и если я соглашусь сейчас выступить у тебя, то она не сможет пригласить меня в Нью-Йорк, как собиралась. Она хотела, чтобы я приехал на ее следующий специальный выпуск, и обещала использовать свое влияние, чтобы помочь мне получить «Оскара». Что значит – говорить о фильме на публике и с друзьями, способствуя рекламной кампании.
– Что-то вроде не слишком изящного подкупа. – Голос Дины напрягся от гнева, который она всячески старалась держать под контролем. – Но ты здесь.
– Может, меня здесь не было бы, если бы она ограничилась подкупом. Я хочу эту награду, Дина. Когда началось лечение, очень многие, включая меня самого, думали, что мне конец. Мне пришлось выпрашивать деньги, чтобы сделать этот фильм. Я шел на сделки, давал обещания, врал. Все, что угодно. Пока шли съемки, пресса писала, что на него не придет ни один зритель, потому что всем плевать на эпические любовные истории. Я хочу эту награду.
Он замолчал, отпил еще.
– Я как раз собирался последовать совету своего агента и послать тебе отказ. Но тут Анджела позвонила мне. От ее очарования не осталось и следа… Она угрожала мне. И это была ее ошибка.
Дина встала, чтобы вновь наполнить его бокал.
– Она угрожала, что не станет поддерживать твой фильм, если ты приедешь на мое шоу?
– Нет, кое-что получше. – Он достал сигарету и пожал плечами. – Ты не возражаешь? От этого недостатка я еще не избавился.
– Продолжай.
– Я приехал сюда, потому что распсиховался, – он чиркнул спичкой, выдохнул облачко дыма. – Таким образом я говорю Анджеле катиться ко всем чертям. Не собираюсь все это рассказывать, но есть в тебе что-то такое… особенное… – Он прищурился. – Хочется доверять человеку с таким, как у тебя, лицом.
– Я это уже слышала. – Она выдавила улыбку, хотя в душе у нее кипела горечь. – Какой бы ни была причина, я рада, что ты приехал.
– Я это уже слышала. – Она выдавила улыбку, хотя в душе у нее кипела горечь. – Какой бы ни была причина, я рада, что ты приехал.
– И ты не спрашиваешь, чем же она мне угрожала?
Дина опять улыбнулась, уже естественнее.
– Пытаюсь.
Роб засмеялся и поставил бокал с пепси на стол.
– Она сказала мне, что ты – хитрое чудовище, интриганка, готовая на все, лишь бы остаться у публики на виду. Что ты воспользовалась ее доверием и дружбой, и единственная причина, почему ты еще на экране, – твои шашни с Лореном Бачем.
Дина едва подняла брови.
– Уверена, что Лорен будет удивлен, когда это услышит.
– А мне это больше напоминает ее автопортрет, – он затянулся и нервно постучал сигаретой о край пепельницы. – Я знаю, что это значит – иметь врагов, Дина, и раз уж теперь у нас есть один общий враг, то я расскажу, чем мне угрожала Анджела. Мне надо, чтобы ты сохранила это в тайне в течение двадцати четырех часов, пока я вернусь обратно на побережье и устрою пресс-конференцию.
Холодные мурашки побежали у Дины по позвоночнику.
– Хорошо.
– Примерно шесть месяцев назад я проходил обычное медицинское обследование. Я был совершенно измучен: целый год, пока шли съемки фильма, я работал почти круглосуточно, следил за монтажом, руководил рекламной кампанией… Мне часто приходилось обращаться за помощью во время запоев, и мой лечащий врач умел хранить тайны. Но тайны – тайнами, а Анджеле удалось как-то узнать о результатах анализов. – Роб затянулся в последний раз и раздавил сигарету. – У меня положительная реакция на СПИД.
– О боже, мне так жаль! – Дина бросилась к нему и крепко сжала его руку. – Мне так жаль!
– Всегда думал, что меня прикончит бутылка. Никогда не представлял, что это окажется секс.
Он поднял бокал. Его рука дрожала, и в бокале мелодично позвякивали льдинки.
– Но опять же я так часто напивался, что не знаю, сколько у меня было женщин, ни, тем более, кто они такие…
– Ты имеешь право на свои частные тайны, Роб.
– Странное заявление для бывшего репортера.
– Даже если Анджела пустит такой слух, тебе не обязательно подтверждать это.
Повеселев, он откинулся назад.
– Теперь ты распсиховалась.
– Конечно! Она использовала тебя, чтобы отомстить мне! Но ради бога, это только телевидение. Это телевидение! Мы спорим из-за очков рейтинга, не из-за событий мировой важности. Что же это за бизнес, если кто-то готов использовать твою трагедию, чтобы просто вырваться вперед?
Настроение Роба заметно улучшилось, он опять отпил пепси.
– Это шоу-бизнес, малышка. Нет ничего ближе к жизни и смерти, чем жизнь и смерть. – Роб криво улыбнулся. – Мне-то следовало это знать.
– Извини. – Дина закрыла глаза, постаралась успокоиться. – Приступ гнева или истерика тебе не помогут. Что я могу для тебя сделать?
– У тебя есть друзья с правом голоса в Академии?
Дина улыбнулась ему в ответ.
– Несколько человек найдется.
– Ты можешь… ты можешь им позвонить и своим сексапильным, убедительным голосом повлиять на их решение. А потом вернешься к камере и спустишь штаны с «У Анджелы».
Ее глаза вспыхнули.
– Ты прав, черт побери, так я и сделаю.
* * *В тот день после обеда Дина созвала в своем офисе общее собрание. Она сидела за столом, чтобы наглядно олицетворять власть. Ярость еще не утихла и медленно кипела глубоко в душе. В результате ее голос звучал резко, холодно и официально.
– У нас возникла серьезная проблема, которая только недавно попала в поле моего внимания, – произнесла Дина, осматривая собравшихся и отмечая удивленные лица. Их собрания часто бывали утомительными, иногда – жаркими, но всегда – неофициально-дружескими и доброжелательными.
– Маргарет, – продолжала Дина, – ты разговаривала с представителями Кейт Лавел, правильно?
– Правильно. – Нервничая от царившего в комнате напряжения, Маргарет грызла дужку своих очков для чтения. – Они были очень заинтересованы в том, чтобы она приехала на шоу. У нас был отличный крючок: еще подростком она несколько лет жила в Чикаго. Потом они все отклонили. Накладки в расписании.
– И как часто подобное происходило за последние шесть месяцев?
Маргарет заморгала.
– Очень сложно ответить сразу. Многие темы так и остаются идеями.
– Я имею в виду те шоу, которые были специально ориентированы как встреча со знаменитостью.
– А, понятно. – Маргарет подвинулась на стуле. – Думаю, что за последние шесть месяцев знаменитости пять или шесть раз срывались у нас с крючка.
– А как мы обращаемся со списком предполагаемых гостей? Саймон?
Он вспыхнул.
– Как всегда, Ди. Мы обмениваемся идеями, спорим, когда появляются какие-нибудь интересные идеи или гости, мы проводим исследование, а потом звоним и приглашаем.
– И список гостей держится в секрете, пока мы не получаем подтверждения?
– Конечно. – Он нервно провел рукой по волосам. – Это обычная рабочая процедура. Мы не хотим, чтобы конкуренты узнали о наших планах.
Дина взяла со стеклянной поверхности стола валявшийся без дела карандаш, бесцельно постучала.
– Сегодня мне стало известно, что Анджела Перкинс узнала, что мы хотим пригласить Роба Винтерса, через несколько часов после того, как мы связались с его агентом. – Все собравшиеся разом что-то забормотали. – И я подозреваю, – продолжала Дина, – из того, что мне сообщили, что она знала и о некоторых других наших планах. Кейт Лавел появилась «У Анджелы» две недели спустя после того, как ее агент заявил нам о «накладках в расписании». И не только она. Вот здесь у меня есть список тех, кого мы пытались пригласить и кто оказался на шоу «У Анджелы» через две недели после нашего приглашения.
– У нас где-то течь. – Фрэн крепко сжала челюсти. – Сукин сын!
– Перестань, Фрэн, – Джеф взволнованно осматривал комнату. Нервным движением поправил очки. – Большинство из нас здесь с первого дня. Мы все – как одна семья. – Он потянул за ворот футболки и опять повернулся к Дине. – О боже, Дина, ты ведь не думаешь, что кто-нибудь из нас захочет навредить тебе или шоу!
– Нет, не думаю, – она пригладила волосы рукой, – поэтому жду идей или предложений.
– Господи! Господи боже мой! – пробормотал вдруг Саймон, закрыв глаза руками. – Это я виноват. – Опустив руки, он сокрушенно посмотрел на Дину. – Лью Макнейл. Мы все время поддерживали отношения. Черт, ведь мы дружим уже десять лет! Я никогда не думал… Мне плохо, – проговорил он. – Богом клянусь, мне плохо от одной этой мысли.
– О чем ты говоришь? – спокойно спросила Дина, хотя была уверена, что уже знает его ответ.
– Мы с ним болтаем один-два раза в месяц. – Он отодвинулся от стола, встал и прошел через комнату, чтобы налить себе воды. – Обыкновенная болтовня – обо всем понемногу. – Доставая бутылку, Саймон положил себе на ладонь две таблетки. – Он всегда поливал Анджелу грязью. Он знал, что со мной это можно, что это никуда дальше не пойдет. Он рассказывал о разных дурацких идеях, которые они придумывали для шоу, потом спрашивал, кого мы собираемся приглашать. И я ему говорил. – Он громко проглотил таблетки. – Я ему говорил, потому что мы были просто двумя старыми друзьями, которые болтали о пустяках. До этой минуты я никогда не связывал отказы с нашими разговорами, Ди. Богом клянусь!
– Хорошо, Саймон. Теперь мы знаем как и мы знаем почему. Что будем делать дальше?
– Наймем кого-нибудь и отправим в Нью-Йорк, чтобы Лью Макнейлу все пальцы переломал! – предложила Фрэн, встав со стула и подойдя к откровенно страдающему Саймону.
– Я над этим подумаю. А пока наша новая политика – не обсуждать ни с кем кандидатуру гостей вне офиса, темы или идеи на всех стадиях подготовки. Согласны?
Общий гул одобрения. Никто не смотрел друг другу в глаза.
– И у нас будет новая цель. Цель, на которой мы сосредоточим все свои усилия. – Дина замолчала, переводя взгляд с одного на другого, пока не посмотрела в лицо каждому из присутствующих. – За этот год мы должны вытеснить «У Анджелы» с первого места. – Ей пришлось поднять руку, чтобы остановить внезапный гром аплодисментов. – Я хочу, чтобы все начали думать о темах для выездных шоу. Наша программа отправляется в путешествие. Нам нужны забавные, привлекательные места. Я хочу чего-нибудь экзотического, хочу «главную улицу» США.
– Дисней Уорлд, – предложила Фрэн.
– Новый Орлеан, Марди Гра[2], – вставила Кесси и повела плечами. – Мне всегда хотелось туда поехать.
– Уточни насчет этого, – приказала Дина. – Мне надо шесть мест, куда мы реально можем поехать. И я хочу, чтобы к концу рабочего дня на моем столе лежали все новые идеи о темах для шоу. Кесси, составь список тех, кто просил, чтобы я выступила или дала интервью, и сообщи им, что я согласна.
– Скольким из них?
– Всем. Назначь с ними встречи и вставь их в мое расписание. И соедини меня с Лореном Бачем. – Она откинулась на спинку стула, положив руки на стол. – Ну, принимаемся за работу.