– Можно. Но только после приятного секса. Раньше – нельзя.
– О нет! Только не это! – закатила глаза землянка от возмущения. – Это все равно что выпустить козла в речку!
– Русский надо лучше учить! – посуровел археолог. – Выпускали в речку щуку, а козлу отдали во владение огород с капустой.
– Главное – итог: пескарям и капусте от таких действий стало только хуже.
– Ну не скажи, не скажи. На то она и капуста, чтобы ее… – И тут же мужчина продолжил интересную для него тему: – А как у вас сам секс начинается? Достаточно для этого желания со стороны мужской особи или еще вначале следует подарить даме цветочек?
– А цветочек зачем? – раскрыла глаза Аника от удивления. Кажется, в ее мире букеты не дарили. По крайней мере, не в том смысле, который при этом вкладывали в подарок земляне.
Но тут окончательно рассвирепела Люссия:
– И как вам не стыдно?! Обоим! Встретились представители двух разных цивилизаций, а они вместо обсуждения эпохальных проблем и взаимного сотрудничества обсуждают тему поцелуев! Аника! Предупреждаю тебя сразу: с посторонними мужчинами у нас не то что целоваться, прикасаться к ним не рекомендуется. Иначе в отместку могут убить сразу на месте такого кощунства. Ну а обсуждение вслух интимных отношений между полами считается делом постыдным и низменным, недостойным разумных созданий. Поняла? Сработал твой синхронный перевод? Или продолжишь рисковать своим бренным телом?
Перевод сработал, рисковать жрица не хотела, хотя, скорее всего, так окончательно и не поняла, с чего это вдруг землянка так на них взъелась. Тогда как Пузин с завидным философским спокойствием продолжил разговор, проводившийся до заявления о возобновления работы колье:
– Вот меня и интересует: известно ли сагири о планете-праматери адельванов?
– Ничего не знаю, – послышался перевод из устройства. – А что это за планета и чем она отличается от этой?
Когда ей кратко описали величие и разнообразие небоскребов обсуждаемой планеты, жрица оказалось сильно впечатленной.
– Неужели такое возможно?! И там кто-то проживал века, если не тысячелетия назад? И нет ни костей, ни книг, ни рисунков? Невероятно!
Пришлось признаться, что исследования той планеты, которую окончательно в разговорах решили для ясности называть Миха или Главная, только началось. Земляне сделали по ней всего несколько шагов и вот так сразу угодили в спонтанно сработавший телепорт. Но Анику неимоверно заинтересовал сам факт попадания экспедиции археологов на Главную мира адельванов.
– Если у вас не было телепорта, то как вы туда переместились? Да еще и со всем своим оборудованием и техникой? – Все это время она продолжала прижимать раскрытые ладошки к колье, словно вливая в него свою энергию.
Рассказывать подробно и сразу о божественных сущностях Пузин не стал. Отделался полуправдой. Вернее, использовал недосказанность.
– Как выяснилось, некоторые наши далекие предки живут очень долго и имеют немалые силы для преодоления пространств. Вот они нам своими силами и помогли.
– Но так не бывает! – возразила представительницы сагири и на мгновение потерла кончиками пальцев виски. – Для этого нужны источники колоссальной энергии… А-а-а!
В следующий момент она резко согнулась вперед, с криками и стонами пытаясь сорвать с себя колье. Послышалось шипение, запах горелого мяса, а ругань жрицы стала вообще истеричной. Скорее всего, переводное устройство вряд ли бы справилось с витиеватой игрой слов, это угадывалось по интонации. Ну а немыслимо дорогущее украшение Анике удалось с себя содрать, только разорвав крепления замка. Драгоценные камни и уникальные детали так и посыпались по пространству пола библиотеки, где происходила затянувшаяся беседа. И только после этого пострадавшая смогла распрямиться, взирая на свои обожженные руки и опасаясь дотронуться до кожи на шее и ключицах. С губ срывались непонятные слова, из глаз текли непрерывными ручьями слезы, а на нежной коже вздувались волдыри ожогов.
Люссия растерялась от такого происшествия. Только и смогла, что бессознательно ухватить протянутый ей факел, а потом с вытаращенными глазами светить на раны. Зато без всяких промедлений действовал прославленный археолог.
Первым делом он вколол иномирянке обезболивающее. Второй укол – антидепрессант. Дальше в ход пошла специальная мазь для устранения последствий ожогов. При этом он два раза сурово рявкнул на отчаянно сопротивляющуюся жрицу, а один раз замахнулся с явным намерением нанести пощечину. Кажется, последнее средство, а вернее, только сама угроза его применения показалась настолько страшной, что даже стоны на какой-то момент стихли. В сумме это подействовало правильно.
Уже через десять минут после несчастного случая вздрагивающую, поскуливающую женщину провели на здешнюю кухню, усадили под стеночку на удобную лавочку, и, пока Люссия продолжала светить почти прогоревшим факелом, все умеющий делать Пузин заметался по хозяйству. При этом он в присущей только ему манере отчаянного балагура комментировал вслух все свои удачные действия, просчеты и рассуждения:
– Газовые баллоны я здесь еще во время первого посещения заметил. Так что вот он: да здравствует огонь, первый помощник человека. Ха-ха! А вот и котлы!.. Небольшие, но… пыльные! Или они тут никогда не готовили? Ну а вот эти провода, скорее всего, для подачи электроэнергии. Откуда она подавалась? Скорее всего, в горах была гидроэлектростанция, вот по кабелю и шла силенка для лампочек Ильича. И не удивлюсь, если в подвале или в какой пристройке дизель-электростанция стояла. О! Да это никак масляная лампа! А эта вообще на газовую похожа!
В одном из кухонных шкафов была найдена целая груда ламп разного калибра и масштаба. В том числе и некое подобие масляных светильников, для которых что масла, что фитилей оказалось предостаточно. Хотя на отсутствие привычных восковых свечей археолог тоже попенял ленивым монашкам.
Вскоре освещение своей суммарной силой напоминало бал в королевском замке, и пострадавшая была осмотрена вторично. Обезболивающее ее уже смирило с травмами, так что она даже смогла объяснить жестами, что произошло. Оказывается, несмотря на свои небольшие размеры, колье имело очень мощный аккумулятор энергии, дающий возможность устройству работать не просто десятилетия, а порой два, а то и три века без всякой подзарядки или замены. Но вот в инструкции было указано категорически: всячески избегать попадания на устройство даже капелек влаги. А уж тем более никоим образом не плавать с устройством в грязной, прогнившей воде.
Результат не замедлил сказаться. Колье чуть подсохло и смогло заработать, но вот загрязнение клемм питания привело к тому, что цепи замкнулись, там самым раскаляя металлические части каркаса в считаные мгновения. Не сломайся замок во время отчаянного рывка, жрица могла и умереть от шока, боли и глубокого ожога на шее. Пришлось для лечения использовать и второй тюбик с неким специальным экстрактом.
Но, пока Пузин мазал страшные покраснения и волдыри, Люссия не удержалась от ехидных укоров:
– Будет тебе наука, как бездарно тратить предоставленные судьбой возможности. Ведь сколько интересного можно было услышать про цивилизацию сагири, а ты убил время, напрашиваясь на поцелуи.
– А то! Самое важное для настоящего мужчины! – хвастался археолог с довольным видом. – Зато теперь знаю: пока их женщину не поласкаешь в кроватке, можно и поцелуями не баловать. А то у нас развели всякие условности и демагогию: прелюдия до, прелюдия после… Ха! Раз-два – и в кусты! Хорошо-с!
– Ты невыносим!
– Не надо меня никуда выносить! О! Готово! До свадьбы заживет! Я говорю, а все равно не понимает. Как бы ей объяснить?..
– Ты лучше кушать готовь! Вон уже вода давно закипела.
Напоминание оказалось вполне своевременным. Голодать Пузин не любил еще больше, чем людей без чувства юмора. Ну и готовить умел превосходно. Жаль, в данном случае мог только подспудно догадываться, что он готовит и в каких пропорциях. При этом он настолько увлекся, что не сразу сообразил, что остался сам и что-то весело рассказывает самому себе:
– Ну и куда это они отправились? Никак санузел осматривают и моей спальней заинтересовались. Не удивлюсь, если широченная кровать на десять персон им понравится настолько, что за нее начнется настоящая война. И что самое смешное, что война начнется по наиглупейшей и бессмысленной причине. Шоб я так жил, как говорят в Одессе. Жаль, не с кем пари заключить на тему: прав ли я и насколько! М-да.
Сразу два вида каши и некая подливка с макаронами оказались готовы как раз к возвращению дам с прогулки. Причем они сразу уселись за небольшой столик с другой стороны кухни, ожидая, пока им подадут ужин и пожелают приятного аппетита. С собой у них было несколько листов чистой бумаги и пара карандашей. Похоже, отыскали в библиотеке и теперь сразу стали что-то чиркать и рисовать. Но если жрица еще могла оставаться настолько наивной в чужом мире и преспокойно рассматривала свои поврежденные руки да появляющиеся рисунки, то вот Люссия однозначно попала впросак с предстоящим ужином. Мало того, она еще и сама ошибочно попыталась атаковать:
– Спаленка ничего себе, может быть. И зеркало шикарное, на всю стену! А вот кровать одна.
– Так это здорово! Тем более это для меня не новость, – бросил Карл.
– Поэтому ты будешь спать здесь, чтобы не беспокоить раненую и не смущать меня. Я тебе постелю на лавке, одеяла я нашла.
Вместо ожидаемой благодарности Пузин презрительно скривился, снял последнюю пробу, еще чуток досолил и стал набирать еды в три миски, понемногу из каждой кастрюли.
– Давай разберемся: когда это ты меня смущалась? Мы с тобой сексом разве что на Эйфелевой башне не занимались. По поводу раненой, так их там десяток на той кровати затеряется. Ну и вынужден напомнить: каждый спит там, где ему нравится. Вдобавок: или там, где он может улечься по праву силы. Поэтому я сплю на кровати. А вы – где вам вздумается.
После чего беспардонно, с тремя мисками отправился к лавке, расположился там и принялся по очереди поглощать еду с каждой миски. Неспешно смакуя при этом и пытаясь окончательно отыскать аналогичные земные сравнения.
Обе женщины смотрели на него с целой гаммой противоречивых чувств, но воскликнула на понятном языке только одна:
– А нам?!
Мужчина вначале прожевал и только потом переспросил:
– Ответить в рифму? Или напомнить порядки в любой экспедиции? Я вам сготовил, так еще и подать должен? А руки у вас что, отвалятся? И не забудьте: мойку посуды на сегодня распределите между собой без моего окрика. Если не договоритесь, назначу в приказном порядке.
Аника на его слова попыталась что-то быстро и гневно залопотать, но Люссия только безнадежно махнула рукой и отправилась к шкафу с довольно приличной фарфоровой посудой.
– Бесполезно! Этот змей сейчас еще и гадость какую-нибудь учудит, вообще без нормального ужина останемся. Мы ему как-нибудь иначе отомстим.
Самое смешное, что жрица все поняла по интонации и взглядам и утверждающе кивнула в конце монолога подруги по спонтанным путешествиям. Да, мол, отомстим!
– Ага! И мстя ваша будет страшна? Ха-ха! – рассмеялся мужчина. – Только учитывайте, я завтра ухожу в ущелье и уже примерно догадываюсь, кто тут останется на хозяйстве.
– Подумаешь! – фыркнула светоч журналистики, ставя на столик две полные тарелки с кашей, которая ей показалась более приятно пахнущей. – Мы тут без тебя скучать не станем. Правда, Аника?
И та опять вполне верно кивнула в ответ.
– А при чем тут Аника? – чистосердечно удивился Карл. – Она отправляется со мной, в подобную разведку в одиночку не ходят. Завтра с утра ей подберу что-то более закрытое из одежд знахарок, и отправимся в путь.
– Без меня? – Вопрос был задан равнодушным тоном, словно речь шла о прошлогоднем урожае. Но археолог умел тонко чувствовать особое состояние своей любимой. Сейчас она намеревалась дать бой, доказать свою правоту и здорово при этом поторговаться. Поэтому ответил с показной ленцой:
– Может, и тебя возьму… если покажешь свою незаменимость.
– Кто кого возьмет, – пустилась в рассуждения женщина, успевая при этом и кашу есть, и что-то интенсивно рисовать на принесенных листах бумаги. Аника тоже в этом процессе участвовала. – Разве ты без моих подсказок сможешь правильно сориентироваться? Правильно понять аборигенов? Прочитать их надписи на зданиях, а то и на простейших дорожных знаках?
– Ха! А ты и читать научилась? – прищурился археолог. – Когда успела?
– Творческий подход, верный логический анализ, уникальная сообразительность, – перечисляла женщина, продолжая возиться с рисунками, – по совокупности дают прекрасный результат. Это только тебе просто везло отыскивать удачные места для археологических раскопок. Остальные думают головой. И не забывай о моих талантах журналиста. Не я ли успевала понять и подать то, о чем другие только смутно догадывались? Не я ли…
– Все, все! – перебил ее Пузин. – Обещаю тебя взять с собой в любом случае. Давай рассказывай, что ты там надумала.
Подобные обещания он выполнял всегда, поэтому Люссия перестала сдерживать прущее из нее веселье и самодовольство. Да и, как потом выяснилось, она и в самом деле заслужила наивысшие похвалы за свою сообразительность.
А первым толчком к размышлениям послужили утверждения Аники, что ее колье могло обходиться без подзарядки или смены элемента питания столетия. Это сразу натолкнуло на идею поискать подобные колье прямо здесь, в монастыре. Но вот представительница сагири утверждала, что прибывающие к ним адельваны никогда не носили таких украшений, а дарили подобные устройства только жрицам, обсуживающим площадки с телепортами. Сами они, дескать, в любом случае понимают любое разумное существо. То есть заведомо завышали планку своих умственных возможностей.
Но ведь подобного не бывает, и Люссия, еще при осмотре спальни, поинтересовалась, в чем четырехрукие прибывали на планету сагири. Выяснилось, что в чем угодно, но две детали были обязательны: сеточка для волос, сдерживающая прическу на голове, и две увесистые не то бляшки, не то серьги в мочках ушей. Ну и возникал сразу естественный вопрос: для чего им могут служить бляшки и сетка? В том числе и мужчинам? Почему бы не для тех же целей, что и более громоздкие, бросающиеся в глаза колье?
Зашли на всякий случай в операционную, где Люссия внимательно осмотрела головы покоящихся там останков. У двоих имелись и сеточки на головах, и блямбы в мочках ушей. Да и, понятное дело, кто, как не целительницы, имел право принимать иных разумных после телепортации, а вернее, в экстренных случаях наведываться в иные миры? Пожалуй, только высшее руководство монастыря. Но они все почили на поверхности, деликатные устройства за много лет уничтожились сыростью и прочими негативными воздействиями природы. А здесь, на мумиях, все сберегалось нетронутым, в целостности и сохранности. Только и осталось, что побеспокоить скорбные останки, а потом испытать доставшиеся людям уникальные устройства.
После осознания всего рассказа поведение Пузина резко изменилось. Он вскочил и с расторопностью наилучшего, вышколенного официанта подал дамам на пробу тарелки с иной пищей. В кружках принес некое подобие отвара, на блюдце – остатки какого-то засахарившегося меда и при этом непрестанно восклицал:
– Чего еще барышни желают? Любой каприз… э-э… в разумных пределах!
– Давно бы так! – вольготно вздохнула наевшийся светоч журналистики. – И посуду не забудь помыть!
– Не извольте беспокоиться, сударыня!
И, уже обращаясь к сагири, землянка пожаловалась:
– Вот! Может ведь, когда захочет! Но как мне дорого эта дрессировка обходится! Не позавидуешь. – Пытаясь развить успех, она закомандовала: – Одеяла для своей лавки принеси сам, они там, на кровати, лежат!
Но тут ей обломилось:
– Фигушки, моя дорогая! Кровать моя, и тут тебе уже никакая сообразительность не поможет меня оттуда выгнать.
Так они и спали в ту ночь втроем: Люссия, приткнувшись под бочком у Карла, и Аника, непроизвольно жмущаяся к спине землянки. Кровать-то огромная, спать осторонь – страшно, да и в самом деле в ней заблудиться можно.
Глава тринадцатая Кормилец
Михаил Степанович Днепрянский науку археологию любил. Непосредственно полевую практику обожал. Несмотря на свои немалые габариты, прекрасно танцевал и увлекался танго. Умел превосходно готовить, по коей причине в начале прошлой экспедиции был назначен главным кулинаром и, как следствие, получил уважительное прозвище Кормилец. Благодаря своим инициативам, толике везения и внешней притягательности стал очень близок с Пеотией и, если судить по факту де-юре, как обладатель почетного меча и номинальный супруг прекрасной богини являлся теперь императором мира Рилланкар. Правда, там его обязанность только и заключалась в сопровождении Пеотии, когда та наведывалась в столицу Рилланкара на торжественные церемонии.
То есть как мужчина и почетный представитель человечества котировался на самом высочайшем уровне.
Но все-таки, как молодой парень, имел в своем образовании, в жизненном опыте и в понимании, ведении флирта огромные прорехи. Он никому не признавался и даже при прямом вопросе своей могущественной пассии умудрился уйти от ответа, но некий факт имел место в его жизни: до знакомства с ветреной и взбалмошной богиней у него не было интимных отношений с женщинами. Следовательно, несколько ночей страсти, проведенных в угаре и в неведомых пространствах иных миров, ну никак не адекватны долгосрочным, вдумчивым отношениям с представительницами прекрасного пола. То есть если судить по правде, фактически, то Михаил до сих пор оставался девственником. Хотя, если рассуждать формально и судить по ошарашенному вниманию к нему в последнее время земной цивилизации, господин Днепрянский смотрелся как опытный, прожженный в любовных баталиях, уверенный в себе мачо.