Как мы умудрились дождаться разведчиков, уму непостижимо. За языком ходить проще, чем ждать, правда, это мое личное мнение. И когда я их увидел, то вздохнул с облегчением.
– Поручик, надо поговорить, – сразу начал капитан, едва успев поздороваться. – Необходимо срочно брать языка.
– Хорошо, чем мы можем помочь?
– У вас есть пара опытных пластунов?
Интересно, а акцент у Акопа почти не слышен.
– Найдем, еще кого надо?
– Нет, этих будет достаточно.
– Вашбродь, – подбежавший разведчик прервал наш разговор, – все чисто.
– Понял, иди.
– Проверялись, не придут ли за нами гости? – уважительно спросил капитан.
– Да, на всякий случай.
Я не стал особо углубляться, но подстраховался я основательно. Турецкую разведку недооценивают слишком многие, причем напрасно. Единственная встреча с нормальной, подготовленной разведгруппой оставила у всех неприятный осадок. Нам просто повезло, иначе сведения, добытые турками, уже работали бы против нас. И две группы, следящие, чтобы нас не прихватили, – не паранойя, а нормальная реакция тех, кто хочет еще пожить.
– Давайте продолжим, – предложил Акоп. – Смотрите, здесь и здесь у них патрули. Но их бояться не стоит, а вот тут можно подойти незаметно, а дальше уже сами.
Смотря на карту и слушая пояснения, я почувствовал себя плохо. Фактически придется действовать под носом у крупной части, и унести ноги будет очень проблематично. Хреновое положение, приказ мной получен однозначный – вырезать ляхов под корень. Плюнув на субординацию, я собрал унтеров на совет стаи по вопросу «как жить будем». Прикинув все за и против, спустя час разработали план действий. Совершенный он или нет, выяснится через пару часов.
Наблюдаю, как капитан и Акоп с двумя разведчиками уносят добычу – замотанное в мешок тело. «Кавказская пленница – 2», блин. Нервишки-то у вас, вашбродь, ни к черту. Все. Время. Изменить что-либо уже поздно. Жадность – смертный грех, по крайней мере оба патруля в этом убедились. Правда, в основном с упором на смертельный… Разведчики Овцына великолепно сыграли возвращавшихся с «дела» башибузуков: нечто невообразимое, отдаленно напоминающее форму, мешки, приятно радующие глаз своим объемом, ну и, соответственно, время суток. Патрули по очереди на это купились. Можно сказать, они были оскорблены, что эти… посмели не остановиться, а попытка скрыться лишь добавила праведной ярости, когда они влетели в темный переулок. А там их просто вырезали ножами.
Третий день мы уходим от облавы. Не знаю, как себя чувствовали турки, которых мы ловили, но, по мне, нет у охотников слаженности. И слава богу. Понятно, что, оставив после себя метку более чем в три десятка трупов, убитых ножами, мы привлечем интерес к своим персонам. Плюс пленный, явно не простой офицер и, как мне кажется, даже не турок. Так настропалить нас искать – нужно иметь очень большую власть. Похоже, бритта уперли, вон как шебуршатся…
Не знаю, может быть, я и ошибся, но проконтролировать результат было необходимо. У меня до сих пор стоит перед глазами тот дом. Ни взрывать, ни штурмовать его мы не стали. Нет, резервным был вариант штурма, но, к счастью, он не понадобился. Всю работу проделала тройка сибиряков из недавнего пополнения. Они бесшумно проникли в дом и тихо вырезали всех ножами. Проводя контроль, я старательно запоминал лица убитых для последующего опознания, в нашей работе все пригождается. А потом мы тихо убрались, никого не потревожив. Не романтично и не героически? Плевать, зато все живы. Первые признаки облавы мы заметили часов через семь: пронесшиеся вдалеке всадники довольно хватко оседлали небольшой мост. Молодцы, нас довольно грамотно отсекали от Вида. Что же, давайте усилим у вас уверенность, что мы ищем место для переправы.
– Вань, ты со своими орлами отступаешь вот сюда. – Я указал на остатки лачуги. – Они, увидев тебя, рванут не задумываясь.
– Уверен? – скептически ухмыльнулся он.
– А ты сам посуди, за нас, поди, столько дают, может, и золотом. У них от счастья в зобу дыхание сопрет. Плюс жадность. Нет, рванут как миленькие, и вот тут мы их и положим.
Все так и получилось. Едва издали заметив разведчиков, дозорные так вопили, что в Стамбуле, наверное, было слышно. Убедившись, что русских мало, вся банда с лихими криками бросилась в погоню и попала в классический огневой мешок. Пара минут – и двадцать три трупа валяются на земле, финита. Контроль, тройку раненых добили, забрали продукты и патроны, наскоро разрушили мост и рванули обратно. В Бежаново, где были части 2-й гвардейской кавдивизии, мы не пошли. Все броды через Вид наверняка перекрыты, в Чириково ломиться – тоже не лучший выход, запросто нарвемся на какой-нибудь отряд турок, Овцын сказал, что там их до черта. А посему мы рванули к Телешу, турки не могли догадаться, что мы направился к черту в пасть, это был наш шанс проскочить без потерь.
Глава 6
– Ну что, похоже, оторвались?
– Похоже.
Уставший Овцын сидел рядом и докладывал результаты разведки. Выходило все не так уж и плохо: похоже, нас потеряли и целенаправленно уже не ищут. Проблема в том, что впереди довольно открытая местность, днем по ней идти не хотелось, ночью тоже особо не побегаешь, любой шорох за версту слышно. Плюс карт нет, а кроки, что у нас, самодельные, куда идти – понятно, а вот точности никакой.
– Как пойдем, Вань?
– Не знаю, командир, и так и так плохо.
– Идем днем, – рубанул я. – Поднимай своих орлов, порядок прежний.
Показалось мне, что Ваня облегченно так вздохнул. Ладно, не стоит заморачиваться. До вечера мы отмахали километров десять, но спокойно отдохнуть нам не удалось.
– Вашбродь, господин прапорщик вас зовет, – доложил подбежавший разведчик.
– Веди…
– Что тут у вас стряслось?
– Пойдем покажу.
Увиденное мне не понравилось, очень не понравилось. Засада, причем довольно умелая. Небольшая ложбинка, по которой тянется узкая тропа, с обеих сторон поросшая мелким кустарником. В бинокль была видна пара турок, и то засек я их только с его помощью.
– На нас?
– Нет, они кого-то ждут, и ждут недавно. Как раз подошли и увидели, как они прячутся. Какой-то у них здесь интерес.
– Не понял…
– Вот и я не понимаю, командир. Не могли они нас поймать, значит, кого-то другого, только кого?
– Наших?
– Все может быть…
– Так, давай действуй, сколько их, кто они и где засели.
– Не хочется влезать.
– Надо, Ваня, надо.
Дальше все произошло как по нотам. Разведчики сумели найти всех «засадников», их оказалось немного, всего восемь, и еще трое были с лошадьми, метрах в семистах. Этих сделали первыми, нехрен в карауле насвай жевать. А вот с остальными были проблемы. Двоих можно было снять ножами, с другими такой фокус не проходил. Тихо подобраться было просто нереально: листья и сучья обязательно выдадут.
– Они не кадровые, похожи на башиков, но не они, – огорошил меня Овцын.
– Бандиты?
– Возможно.
– У тебя как? – повернулся я к Иванову.
– Сделаем.
– Так, ефрейтор, эта шестерка на тебе. Вань, сделай обоих, все. – Короткий совет был закончен.
И мы, и башики лежим и ждем гостей. Стемнеет скоро уже, похоже, облом, не придет никто.
– Вашбродь, едут, – прошептал лежащий рядом сапер.
Ухо различило едва слышное фырканье. Вот, наконец, показались шестеро верховых. Умные, уже сумерки, их трудно увидеть. Еще чуть… Выстрелы. Валящиеся всадники, ржание лошадей…
Минута, и все закончилось. Разведчики быстро обыскивают убитых, забирают оружие.
– Уходим, – бросил я подошедшему Овцыну. – С лошадьми. Сработаем под шайку.
– Вор у вора… – усмехнулся Иван.
– Ага. У тебя десять минут.
Но Овцын умудрился уложиться в восемь. Правда, теперь нас здорово выдавал табун, но, с другой стороны, кто наткнется на место боя, увидит вполне привычную картину. Башибузуки опять что-то не поделили. Какие русские пластуны? Где они? Вы уверены, что это их работа? Не смешите меня…
Так все и оказалось. Замотанный турецкий разъезд наткнулся на трупы уже днем. Осмотрев быстро место и убедившись, что выживших нет, продолжил свой путь.
– Привал. Ну что, Вань, посмотрим трофеи.
– Это дело, вот. – И он достал из вьюка три кисета. – М-да. Цацки.
– Вань. – Овцын посмотрел на меня с удивлением. Сидит командир и таращится на открытую коробочку. – Этот караван мы не брали, нас там вообще не было.
– Ясно. – Он быстро сообразил, что случилась очень серьезная неприятность. – Из-за вот этого…
– Да. Все действительно хреново. Пусть все шмотье на ленточки изрежут.
– Тайник.
– Да. Конскую справу осмотри, час на все. Что найдешь, любую мелочь, сразу ко мне.
Овцын, проникнувшись моментом, начал действовать.
Опиум. Немного, граммов триста. Откуда он здесь? Кого мы перехватили? Что здесь происходит? Так, прежде всего надо избавиться от лошадей. Не тупо перестрелять, а аккуратно продать, заодно и ложный след. Те, кто послал караван, не успокоятся, обязательно будут выяснять его судьбу, а тут все укладывается в легенду: вольные абреки напали, всех побили, все забрали. Где они, кто они – непонятно.
Овцын, проникнувшись моментом, начал действовать.
Опиум. Немного, граммов триста. Откуда он здесь? Кого мы перехватили? Что здесь происходит? Так, прежде всего надо избавиться от лошадей. Не тупо перестрелять, а аккуратно продать, заодно и ложный след. Те, кто послал караван, не успокоятся, обязательно будут выяснять его судьбу, а тут все укладывается в легенду: вольные абреки напали, всех побили, все забрали. Где они, кто они – непонятно.
Лошадей разведчики Овцына сторговали в небольшом селе. Купивший их турок долго ворчал, но жадность все-таки победила, и двадцать монет перекочевали к нам.
– Командир, а неплохо, – радовался Овцын. – Деньги маленькие…
– Вот и ладно, – перебил я его. – Нечего и начинать. Прибыли нет, а опасности хватает. Все ясно?
– Так точно.
– Вот и ладно.
К своим мы вышли совсем не героически. Просто в один прекрасный момент дозорные обнаружили нашу колонну.
– Душевно поют. Вань, все, хватит партизанить, выходим, – сказал, убедившись, что среди артиллеристов присутствуют пластуны.
Ситуация «своя своих не познаша» меня не прельщала – могли принять за турок. Не успели мы отойти от леса полусотни шагов, как к нам сразу поскакали пять всадников.
– Кто такие? – Молоденький корнет остановился, не доезжая до нас пяти шагов. Молодой, да битый. И винчестер грамотно держит, и люди стоят уж очень хорошо, никто никому не мешает.
– Отдельный корпус жандармов, поисковая группа, подпоручик Дроздов, – произнес я.
Офицер спокойно окинул нас взглядом.
– Кто может подтвердить это? – невозмутимо продолжил он.
– Вон кубанцы проходят. Мы с ними под Плевной были.
– Ждите.
Один из всадников рванул обратно. Спустя десять минут к нам подошел пожилой хорунжий.
– Вы знаете этих людей? – задал ему вопрос корнет.
– Да. Жандармы это, под Плевной их видел, – ответил кубанец. – Опять, наверное, турок резать ходили.
– Спасибо. – И, посмотрев на меня, продолжил, явно под впечатлением от услышанного, но, к сожалению, спесь осталась: – Господин подпоручик, сами понимаете.
– Служба есть служба. Господин корнет, вы можете нас сопроводить? Мне необходимо встретиться с колонновожатым. – Вот так, мы тоже можем по уставу.
– Хорошо. Следуйте за мной.
И мы двинулись за разъездом. Мимо нас проходили гвардейские егеря, удивленно рассматривая, но наличие драгун их успокаивало. Я уже увидел небольшую группу офицеров, скакавших нам навстречу. На троих я заметил аксельбанты, похоже, генштабистов я нашел. Какой черт принес этих гвардейских гусаров?!
– Кто такие? Почему с оружием? – Подлетевший первым корнет рявкнул на драгун.
– Не ваше дело.
От такой отповеди у гвардейца глаза на лоб полезли.
– Да как…
– Корнет! – Голос капитана-генштабиста походил на удар бича. – Немедленно оставьте нас.
Попытка помериться взглядами успеха не принесла.
– Вам не ясно? – Взор капитана буквально растер наглеца в пыль.
– Ясно, – проговорил гусар, красный от злобы.
– Я вас не задерживаю. Теперь вы.
– Осназ корпуса. Поисковая группа «Берег», – назвался я оговоренным паролем.
– А здесь почему?
– Через Вид переправиться не удалось. Турок слишком много было. Пришлось уходить.
– Вы уходите к себе?
– Плохо? – Не стоило, конечно, так в лоб спрашивать, но почему все ведут себя как… Надоело. Пусть все называется своими именами, эзопов язык меня достал.
– Да, – прямо ответил капитан. – Очень.
– Где нам расположиться?
– Вот ракитинские высоты. Там будут гусары с конноартиллеристами.
– А кроки снять можно?
– Забираете карту. С вами пойдет штабс-капитан Никифоров.
Пока мы шли, наш «чичероне» рассказал, что происходило, пока мы бегали от турок. Начало было просто замечательным, гусары и драгуны обеспечили беспрепятственное выдвижение лейб-егерей. Противник был застигнут врасплох и вяло попытался сбить нашу кавалерию с позиций.
– Гусары очень легко отбили турок, – рассказывал Никифоров. – Неприятель сделал пару залпов и отошел к своим укреплениям, а со стороны караулки около двух или трех таборов пытались занять высоту, но были расстроены, а кавалерия и артиллерия вели себя очень нерешительно и после перестрелки отошли к Телешу.
А вот дальнейшее действия командования… Никифоров скупо сказал, что атака лейб-егерей не удалась. Кто бы сомневался… В пять часов пополудни мы достигли позиции 4-го эскадрона.
Встретивший нас полковник Дубовский увел генштабиста с собой, напрочь проигнорировав меня.
– Интересно, кто это, господа, – громко поинтересовался прапорщик, спрашивая офицеров. – Я в затруднении.
И надо же такому случиться, что давешний корнет находился здесь. И естественно, не мог не «поделиться» информацией.
– Ах, прапорщик, разве вы не знали? Это великие и ужасные воины! Из отдельного корпуса жандармов.
Окончание потонуло в громовом хохоте. Похоже, призвать это офицерье к порядку некому. Полковник, без сомнения, не соизволит даже заговорить со мной, а Никифоров… Он тоже в разборку влезать не будет. А сносить оскорбления, увольте. Мне лично плевать, но тут задета честь корпуса.
– Господин полковник, разрешите обратиться к господину штабс-капитану.
Угу, ноль эмоций. Тогда получи.
– Господин штабс-капитан, это ваше, – отдаю ему карту. – До свидания.
Полковник удивленно выпучил глаза. Похоже, шок у бедняги.
– В чем дело? – прорычал он. Быстро отошел, уважаю.
– Ни в чем. Люди устали, нуждаются в отдыхе. Карту я запомнил, вернул обратно. Вещь казенная…
– И вы хотели с ними воевать? – перебил меня Дубовский. – Мне они не нужны.
Дальнейшее я слушать не стал, направившись к своим.
– И зачем вам ружья? – Прапор встал напротив Иванова. – Мне, кстати, такое ружье пригодится…
Для чего оно ему понадобится, он рассказать не успел. Я схватил его за ухо и потянул руку вверх.
Тонко пискнув, он встал на носки. Ребята мгновенно рассыпались и взяли растерявшихся гусар под прицел. Роли разом поменялись, от моих парней дохнуло смертью. Довольный гогот разом стих, на лицах шутников проявился испуг.
– Лежи смирно, сопляк. – Швырнул на землю прапора, а затем подошел к корнету: – Ну, не слышу шуток.
Однако тот молчал, физически ощущая, что одно неверное слово – и он умрет. Буквально минуту назад все изощрялись в остроумии над потрепанным отрядом жандармов. И только теперь он увидел, с какой пластикой они двигались и почему тогда с ним так говорил тот генштабист… Да все просто кричало, что они ветераны, матерые волки. Скосив глаза, он видел замершего на земле прапорщика Кобрина.
– Ну-с, мой милый корнет, мне долго ждать? – Ледяной голос этого жандарма буквально резанул по нервам. – Что же вы молчите? Вы были так остроумны…
Но страх ледяными иголками сжал сердце. Молчать, в этом спасение…
– Надеюсь, господа, эти шутки всего лишь дружеское недоразумение?
Молчание – знак согласия. Я рад.
В гробовой тишине жандармы, не торопясь, ушли.
И лишь Дубовский услышал шепот Никифорова:
– Вы нажили себе смертельных врагов, полковник.
К моему удивлению, никаких пакостей больше не было. А чтобы подобный инцидент не повторился, мы оказались прикомандированы к прибывшему подполковнику-генштабисту.
Банг! Банг!
Красота. Понимающий человек сразу оценит открывшуюся перед ним картину. Тщательно укрытая батарея с пятисот метров разносит люнет, в лощине, укрытой от противника, скопилась ударная рота, еще минут десять – и начнется атака.
– Не, чего ждут? – Вопрос Овцына повисает в воздухе. – Вот сейчас самое оно…
– Сиди спокойно, Ганнибал.
– Пожрать бы, – продолжил он.
– Дело нужное. Кстати, где эти ходоки? Сколько их еще ждать? – поинтересовался я. – За это время уже Телеш взять можно было, а они все чухаются.
Положение, в которое мы попали, несмотря на комизм, было достаточно плохим. Нас просто «забыли» поставить на довольствие. Нет, никто не отказывал нам в праве на довольствие, просто мы должны были заранее поставить в известность интендантов, а те, естественно, как только, так сразу… В общем, классический футбол. Непонятно, правда, чего они ждали: нападения на жирных ворюг или скандала с командиром отряда? Я не знаю. Просто приказал из трофеев собрать бакшиш и отправил бойцов обменять его на продукты.