Мозг — во многом удивительный орган. Одно из его наиболее необычных свойств заключается в том, что он всегда убеждает себя, что все нормально, именно так, как должно быть. Коррумпированные исполнительные директора успешно уговаривают себя в том, что все вокруг поступают так же, как они. Люди, посвятившие свою жизнь просмотру сериала «Стар Трек», уверены в том, что в идеальном мире Джеймс Тиберий Кирк является вершиной человеческой эволюции. И становится действительно страшно, когда видишь, как люди, обвиненные в преступлениях против человечности, настаивают, что в их положении каждый поступил бы так же. Мы все — чемпионы мира по самообману, по искусству выставлять все, что мы делаем и думаем, абсолютно естественным и разумным. Это необходимо для формирования стабильной личности, но в то же время ограничивает наши творческие способности, лишая нас возможности видеть то, что лежит за границами комфортного мышления. Настоящая креативность существует именно в этой новой сфере, за пределами того, что мы считаем хорошим и что действительно хорошо, за пределами того, что мы считаем естественным и что действительно естественно, за пределами того, что мы считаем нормальным и что действительно нормально. Мы все великолепны в том, что касается признания нашего ограниченного взгляда естественным и очевидным.
Но мы ошибаемся. Настоящая, реальная, серьезная креативность лежит за пределами, по другую сторону границы очевидности.
Чтобы попасть туда, недостаточно расширять имеющиеся знания или пытаться проникнуть в сферы, которые легко прочувствовать заранее. Чтобы разрушить нашу «тайную коробку», нужно встретиться лицом к лицу с собственными глубоко укоренившимися ограничениями, осознанно исследовать то, о чем думать неприятно или некомфортно. А поскольку тайная коробка определяется тем, что для нас комфортно, любые формы разрушения норм (нормальности) должны быть направлены против нашего естественного желания оставаться в пределах зоны комфорта. Нарушая нормы, вы вступаете в конфликт с собственными ограничениями, руководящими принципами, обычно доминирующими в вашей жизни. Некомфортно? Конечно. А также очень полезно и вдохновляюще.
Прогулка по ЛагосуВремя от времени мне задают один и тот же вопрос: «Если бы вы могли отправиться в любое место на нашей планете, чтобы наблюдать за наиболее продвинутой креативностью, будущим экономики, куда бы вы отправилисъ?» Большинство ждет, что я назову одного из обычных «подозреваемых», вроде Шанхая, Сеула или Сан-Диего. Но я всегда отвечаю: «Лагос, Нигерия». И причин для этого много. Африку почти никогда не упоминают при обсуждении креативной экономики. На этом континенте больше 50 стран, миллиард жителей и более тысячи языков, и потому Африка представляет собой огромную проблему и в то же время она полна возможностей, о которых мы почти ничего не знаем. Иногда кажется, что этот континент охвачен непрерывным кризисом, но в то же время у него такой огромный потенциал!
Лагос прекрасно отражает противоречивую натуру всего континента. Стихийно возникший мегаполис с 8 миллионами официально зарегистрированных жителей (и неизвестным количеством незарегистрированных), с самым быстрым приростом населения на Земле — гиперкреативный архитектор Рем Коолхаас назвал его городом будущего. Город, где полное отсутствие планирования привело к формированию таких правильных и предсказуемых пробок, что они превращаются в высокофункциональные импровизированные рынки. Город, где крупнейший бизнес — мошенничество по электронной почте, но где, несмотря ни на что, расцвела индустрия кинопроизводства — пусть даже большинство фильмов снимаются за неделю с бюджетом в 20 тысяч долларов США, а потом продаются на DVD на рынках по два доллара за штуку. Город, где креативность не запланирована, а просто необходима для выживания. Город странный, хаотичный, невозможный — и потому очень важный для человека, заинтересованного в настоящей креативности.
Лагос — величайшая проблема, слишком сложная для того, чтобы ее понять, но слишком крупная, чтобы не замечать. Кажется, город должен развалиться под собственной тяжестью, но он упорно продолжает расти. Странное место со странной логикой. Определенно не милое и не веселое, часто пугающее и опасное. Здесь можно увидеть грубую креативность, плюющую в лицо комфортному мышлению. Здесь вызовы достаточно серьезны, чтобы понравиться еретику. Странный, необычный, пугающий — Лагос, наверное, не самое приятное место на земле, но он, возможно, показывает истинное лицо креативности, живущей и работающей за пределами зоны комфорта.
Поэтому переход к разрушению норм (нормальности) в следующих главах мы совершим именно «в стиле Лагоса». Не по порядку, не по плану — а просто убегая из зон комфорта и набрасываясь на нормы, которые мы подсознательно готовы защищать до последней капли крови. Мы преодолеем когнитивную беглость, направившись туда, где, как и в Лагосе, многое может показаться пугающим, провокационным, некомфортным.
Четыре области нормального мышления, с которых мы начнем наш путь, — это области приятного, изящного, удобного и серьезного. Мы разрушим их все. Каждая из этих областей представляет собой барьер в мышлении, и их разрушение откроет перспективы развития творческого потенциала, о которых вы даже не подозревали. Каждый акт разрушения нормы — это что-то гораздо большее и глубинное, нежели игра в креативность при выполнении упражнений. Каждая разрушенная норма заставит вас вступить в конфликт с вашей собственной версией «воды» (помните наш разговор о золотой рыбке?) — ведь вы можете стать чем-то большим, чем просто рыбка! Если, конечно, захотите. Это не всегда просто, но это возможно.
Часть II Провокационное мышление
Не надо быть милым
В своем бестселлере «Как работать по четыре часа в неделю и при этом…» Тим Феррисс[8]рассказывает о том, как он, любитель, смог выиграть Национальный чемпионат по китайскому кикбоксингу (саньшу). Он принял участие в нем на спор, имея на подготовку всего три недели. Он мог бы заниматься дни и ночи напролет, попытаться найти новый хитрый удар рукой или ногой, который прибавил бы ему очков. Но он пошел другим путем — решил мыслить небанально. Поняв, что обречен на проигрыш в любом матче, если будет драться традиционно, он взялся за изучение правил. И нашел в них два интересных пункта. Во-первых, согласно этим правилам, взвешивание спортсменов проводилось за день до начала матчей. Во-вторых, если боец вылетал с ринга три раза за матч, ему засчитывалось техническое поражение. Так что же сделал Тим Феррисс? Используя техники обезвоживания, он сбросил значительный вес перед взвешиванием, а весь следующий день снова гидрировал организм. Так он добился существенного преимущества в массе, что позволило ему воспользоваться одной новаторской техникой. В матчах по кикбоксингу он применил приемы борцов сумо, вышибая оппонентов за пределы ринга, пока ему не засчитали все победы. Несмотря на то что судьи были рассержены и, можно сказать, испытывали брезгливость к такой нечистой игре, Тим выиграл чемпионат, используя одну-единственную технику — упорное выталкивание. Неспортивно? Да, думаю, можно сказать и так. Эффективно? Да, черт подери. Оригинально? Весьма. Ведь эффективная оригинальность не обязательно должна быть красивой.
Как я писал чуть раньше, креативность стала знакомой, безопасной, похожей на красивого плюшевого мишку, который всем нравится. Никого еще не увольняли за выбор «креативности» в качестве темы ежегодного собрания компании, и мы все знаем, что произнесение слов о необходимости внедрения инноваций — самый верный способ заставить всех кивать и соглашаться. Многие люди считают, что такой подход очень хорош. Увы, все это не так. Это самое ужасное, что может случиться с развитием креативности. Превращение ее во что-то подконтрольное, отполированное и прирученное — это самый верный способ ее стерилизовать, лишить почти всего, что делает ее движущей силой перемен. Сегодня креативность стала похожа на фоновую музыку в лифтах, пустое повторение слов, которые никого не обидят и ничто не поставят под сомнение. Креативность не должна становиться такой!
Я все еще люблю музыку Sex Pistols. Возможно, такое признание и отбрасывает меня в Средневековье, но есть что-то в их альбоме Never Mind the Bollocks, Here’s the Sex Pistols, что заставляет слушать его снова и снова. Это крайне грубая музыка, и она по-прежнему звучит агрессивно и протестно. Когда Джонни Роттен воет: «Не знаю, что хочу, но / Знаю, как это получить / Я хочу избить прохожего / Потому что я хочу — Анархию!» — вы понимаете, что ему плевать, нравится нам это или нет. Можно даже предположить, что он предпочел бы, чтобы нам не понравилось. Sex Pistols олицетворяли в своей эпохе многое, но уж точно не милое обращение.
По сути они были осознанно сконструированным продуктом, разработанным для того, чтобы злить и бесить людей, и вся история группы — это история попыток выглядеть наименее привлекательными. В большой степени таким имиджем группа обязана влиянию ее менеджера Малкольма Макларена (кажется, он был очень неприятным человеком, а значит, одним из моих кумиров), который понял, что встраивание в существующие рамки — не самая удачная долгосрочная цель. Он стал пионером маркетинговой стратегии, основанной на испытании на прочность всего, что только можно, обнаружении точек самого активного сопротивления и их последующем уничтожении. А если при этом можно еще и плюнуть кому-то в лицо — тем лучше.
Учитывая все вышесказанное, задайте себе вопрос: являются ли приятные чувства, связанные с современным дискурсом на тему креативности, таким уж положительным явлением? Почему мы так стремимся к ним и что это стремление делает с самим понятием креативности? Почему мы так редко ставим под сомнение дружелюбную креативность, дезинфицированную для потребления?
В настоящий момент, когда вы читаете эту книгу, по всему миру проходят сотни семинаров по нестандартному мышлению (преимущественно в западной части, главным образом, в Европе и США).
Большинство таких мероприятий (если не все) роднит атмосфера комфортного единения, а самые неудачные отличаются скорее скукой, а не тем, что оскорбляют чьи-то чувства. Как и церковные мессы, семинары по креативности стали местом, где можно послушать возвышенные послания и испытать приятные эмоции.
Да, ощущение того, что все могут быть креативными и что креативность весела и забавна, очень приятно. Да, внутри у вас появляется что-то теплое и мягкое, когда вас кормят с ложечки любопытными идеями и учат небольшим креативным уловкам. Но является ли такое чувство продуктивным? Действительно ли настоящая творческая работа так гармонична, так мила? Ответ: нет. Кому-нибудь помогает такой подход? Может быть, на психологическом уровне, но не настолько, как принято считать. Риск, настоящий риск заключается в том, что за этой милой болтовней скрывается весьма непродуктивная привычка. Подобный вид креативности стал способом избегания дискуссий по вопросам, не столь приятным, как обезличенные, запаянные в вакуумную упаковку веселые таблетки под названием «креативность».
Давайте не будем об этом говоритьКреативность должна помогать людям сполна реализовать свой потенциал. Но этого не достичь, если смотреть лишь на то, что кажется нам милым, забавным или приличным. Нет, креативность по сути своей — преодоление границ, движение за пределы. Нельзя стать лучшим атлетом (или даже просто привести себя в форму), если делать упражнения лишь тогда, когда вам приятно их делать, — точно так же нельзя полностью осознать свой творческий потенциал, если придерживаться того, что кажется простым и приятным.
Поэтому наша первая атака против внутренней «тайной коробки» мозга будет направлена на столкновение с неприятным — и серьезное его восприятие. Вместо того чтобы спросить, какие новые идеи можно породить в самом идеальном мире, мы перевернем вопрос с ног на голову. О чем мы отказываемся даже думать, какие пункты мы не хотим вносить в повестку заседания, о чем мы не хотим говорить при обсуждении темы «Как нам в компании Х стать более креативными?»
Интересно… Каковы же творческие возможности, забытые и заброшенные нами лишь из-за того, что они, черт подери, не столь милы?
Преступление и наказаниеНапример, мы можем поговорить о преступной изобретательности — ведь такая вещь, вне всякого сомнения, существует. Вы же это знаете, правда? Думаю, вы ответите: «Конечно!», ведь вы видели фильмы «Одиннадцать друзей Оушена», «Двенадцать…» и «Тринадцать…». Но понимаете ли вы их суть на самом деле? Конечно же, мы все можем говорить о том, как изобретательны могут быть грабитель, убийца или человек, уклоняющийся от уплаты налогов, но значит ли это, что мы воспринимаем такие разговоры как разговоры о креативности? Используем ли мы эти данные для того, чтобы развить нашу собственную креативность? На определенном рационально-аналитическом уровне мы считаем такой тип злоумышленной креативности реальным, но в то же время с большей готовностью обращаемся к более приятные формам, более позитивным примерам.
А почему? Мы ограничиваем рамки наших обсуждений по многим причинам. Одна из них заключается в том, что мы хотим, чтобы нас считали разумными, серьезными людьми. Мы не желаем, чтобы люди осуждали наши мотивы или наши интересы, и потому затемняем те части мышления, в отношении которых нельзя быть полностью уверенным, понравятся они другим или нет. Школа — одно из основных заведений, где убийство альтернативного мышления входит в программу. А работая в компании, мы учимся не оскорблять людей и не выглядеть легкомысленными. Через некоторое время эти ограничения становятся нашей второй натурой — мы подсознательно отсекаем мысли, которые считаем недостаточно приятными для оглашения. Настоящий враг креативности — не босс и не школьные учителя. Это мы сами.
А что случится, если мы не будем следовать общепринятым канонам, не станем ограничиваться одними лишь хорошими примерами? Можно ли, к примеру, узнать что-то о творческом мышлении, если обратиться к исследованию пыток? Уверяю вас, подобные вопросы никогда не рассматриваются на корпоративных семинарах по креативности, даже если такие семинары сами напоминают пытку. И все же, если взглянуть на самые разнообразные способы, которыми тоталитарные государства мучают инакомыслящих в тюрьмах, можно без сомнения отметить значительную степень изобретательности, так же как и в случае, когда очень умные юристы доказывают, что ЦРУ может применять пытки, в смысле, «техники жесткого допроса». Конечно, пытки — невероятное зло, мерзостное попирание человечности и прав человека, но все же…
Одно лишь число различных способов, которыми умные люди (хотя и немного социопаты) могут использовать электричество для причинения боли другим людям, попросту поражает, не говоря уж о менее технологичных методах пыток. Сегодня я прочел о восточноафриканской стране Эритрее, в которой есть такой метод наказания: человека засовывают в покрышку от грузовика, а затем бьют по ней (и человеку внутри нее) палками. Битье, неудобная поза, вибрации покрышки и замкнутость пространства приводят к невообразимой агонии.
Неприятно думать о таком? Конечно же, но зато креативно. Заметьте, я никоим образом не пытаюсь оправдать пытки. Честно говоря, само представление о творческом подходе к пыткам заставляет меня сжиматься, дрожать и испытывать отвращение. И именно эта реакция восхищает меня. Я провел долгие годы, приучая себя видеть креативность там, где другие ее не замечают, но все же для меня крайне трудно назвать новый метод пыток оригинальным — ведь есть в нем что-то нечеловеческое, что-то мерзостное, что почти физически лишает меня возможности использовать слово «креативность» для описания всего этого — а ведь я считаюсь экспертом!
Некий «выключатель» в нашем мышлении ограничивает возможность обсуждать креативность, к примеру, пыток. Может быть, это и хорошо. Но, покопавшись в своей памяти, мы не найдем правила, в котором бы говорилось, что пытки не могут быть креативными. Я читал книги о методах наказания и допроса, которые, несмотря на всю свою жестокость, удивительны в свой дьявольской изобретательности. Я не стану описывать их здесь — просто поверьте, что примеры, приведенные выше, еще не самое страшное, что мне попадалось, далеко не самое страшное. Не называя такие действия творческими, мы, возможно, соблюдаем вежливость: ведь кое о чем нельзя говорить в хорошей компании, но в то же время привычка умалчивать о том, что мы считаем неудобным, — один из наиболее эффективных способов, которыми креативность приручается и упрощается, пока не превратится в собственное жалкое подобие.
Креативный дискомфортЕсли взглянуть на обсуждение проблемы креативности в компаниях, можно провести кое-какие параллели. Мы стараемся не думать о пытках — ведь они столь позорны и неэтичны. В корпоративной жизни тоже есть множество явлений, которые мы стараемся не замечать. И хотя им далеко до гнусности пыток, в компаниях бывают вещи настолько неприятные, настолько трудные для рассмотрения, что мы просто сбрасываем их со счетов, выдавая за незначительные. Мы стараемся игнорировать тот факт, что все работники компании — белые гетеросексуальные мужчины среднего возраста, представляющие средний класс, в то время как расовые и социальные различия — удел других компаний. Мы не признаемся себе и друг другу, что конкуренты разработали бизнес-модель, которая заставляет нас усомниться в разумности нашей текущей стратегии. Мы обходим молчанием вопрос о том, как управляется наша компания и нужно ли вообще это управление.