Время в квартире остановилось… Но самое удивительное было впереди.
Пока мы ждали перевозку, я пытался дознаться у подруги умершей: почему в жаркий майский день женщина, страдающая астмой, решилась на нелегкую поездку из Подольска в Москву без средств первой помощи при наступлении астматического удушья — и вразумительного ответа не получил. Зато моя собеседница рассказала: умершая долго и тяжело страдала бронхиальной астмой, последние годы часто лечилась в стационарах, не раз с сильнейшими приступами доставлялась в реанимацию. В конце декабря, за пять месяцев до смерти, она очень хотела выписаться из больницы, маялась и однажды сказала: «Если меня не выпустят второго января, я умру…»
Лена слышала наш разговор. Она носила на руке электронные часы, которые, кроме текущего времени, показывали также и дату (работали они исправно и были «выставлены» правильно). Она взглянула на них и вскрикнула: на «часовом календаре» было второе января!
Как говорится, без комментариев…
Memento mori
Происшествие, о котором я только что рассказал, произвело на меня большое впечатление. Спустя годы я помнил о нем. Меня не оставляла мысль о том, что женщина, умершая от приступа астмы, похоже, сама назначила дату, после которой началось ее движение к смерти. Наши идеи в той или иной форме воплощаются в жизнь. Как говорится, будьте осторожны — желания исполняются. Если человек не хочет жить (хотя речь и не идет о самоубийстве) или если решил, что умирает, — вполне может случиться, что он простится с жизнью раньше назначенного ему срока…
Насколько действенна мысль о собственной смерти? Это я решил узнать из эксперимента на себе.
О сотрудничестве с ученым-физиком, профессором Коротковым речь пойдет в следующей главе, а сейчас только скажу, что «смертельный» эксперимент проводился в его лаборатории с использованием разработанного им датчика. Прибор снимал кирлианограмму с большого пальца руки, но давал не цветную картинку ауры (как это делал другой датчик Короткова в случае с учениками моей Школы), а регистрировал ее «силу» в режиме реального времени — создавал на экране монитора график типа осциллограммы.
Я сел за стол, положил на прибор большой палец руки и закрыл глаза. У меня за спиной стоял профессор, его аспиранты и просто любопытствующие наблюдатели из персонала лаборатории, кто-то вел видеосъемку…
Сначала мы с профессором решили узнать, насколько эффективно я способен управлять своим энергоинформационным полем. Я мысленно повышал свой энергетический потенциал — и кривая на мониторе шла вверх, понижал — она послушно устремлялась вниз, не плавно, этакими небольшими скачками, рисуя на экране мелкие острые зубцы.
Прибор показывал, что я способен управлять силой своих полей, состоянием ауры «в приказном порядке». Можно было приступать к основной части эксперимента. «Ну, — сказал я, — теперь буду умирать». И начал «генерировать» в себе процесс прекращения жизни…
Я стал стремиться к смерти. Это не было мысленной работой. Я просто создавал определенного рода состояние — такое, в котором все мои поля начинали постепенно свертываться. Я отрезал себя от Целого, от Жизни и уводил, сворачивал свои энергии, информацию внутрь себя, и даже не в себя, а в некую ирреальную точку, которая могла иметь только одно значение координаты на оси жизненных сил — ноль. Координата Смерти…
Через некоторое время кривая на мониторе уверенно пошла вниз. Наблюдатели за спиной задвигались, зашептались. Мое энергоинформационное поле теряло силу, истощалось. Дыхание замедлилось и стало таким тихим, что я его почти не чувствовал. Постепенно стали пропадать любые ощущения. Я терял самого себя…
Я был еще жив, даже, кажется, мог что-то сказать… Но вот кривая уткнулась в горизонтальную ось — прибор мое присутствие уже не фиксировал. И тут я полностью перестал себя ощущать (хотя находился в сознании). Я пропал. Меня не было…
Профессор Коротков обменялся с аспирантами тревожными репликами. Кто-то осторожно задал мне вопрос — я молчал, мне было не до забот экспериментаторов…
Страха я не испытывал, но в тот момент понял очень ясно: надо «выходить» из опыта, если я сейчас не прерву собственное умирание, то умру не «экспериментально», а по-настоящему. Я начал развертывать свои поля, но это потребовало медленной, трудной внутренней перестройки. Инерция движения к смерти оказалась очень сильной, это я запомнил навсегда… У меня не сразу получилось выйти из небытия. Первая попытка оказалась неудачной. На экране монитора родился «всплеск» на горизонтальной оси… и пропал. Смерть не отпускала меня. Вторая попытка оказалась успешной. Новый «всплеск» на экране — и после этого кривая пошла вверх…
Я почувствовал приток энергии. Но лишь через пять-семь минут начал нормально дышать и ощущать свое тело. В конце концов я пришел в себя и отнял палец от прибора. И услышал, как кто-то из присутствующих облегченно вздохнул.
Этот эксперимент довольно долго «отзывался» во мне. Несколько дней я чувствовал слабость и недомогание, мне пришлось заниматься собой всерьез, восстанавливать силы. Но зато теперь я знал, что все рассказы о людях, которые могут усилием воли тормозить в своем организме протекание физиологических процессов, — правда. И еще: если я захочу, смогу развить аналогичную способность, для этого достаточно научиться «держаться» в процессе умирания возле «нуля», а не «идти в ноль», как я сделал во время эксперимента.
Но самое главное из того, что я вынес из своего «смертельного» опыта, — шутки с идеей собственной смерти опасны. Memento mori — помни о смерти, говорили древние римляне. Это мудрая поговорка. Но — помни, а не зови. Не играй со смертью — зачем умирать раньше, чем назначено тебе судьбой…
Жизнь после жизни
Однажды ко мне за помощью обратилась женщина, у которой был рак IV степени, врачи уже ничего не могли сделать. Я тоже был бессилен — слишком поздно она ко мне обратилась, — но сказал: «Буду с вами работать!» Ей оставалось совсем немного до смерти, которая постучалась к ней так неожиданно, она пребывала в страхе и растерянности — я понимал: нельзя оставлять ее одну у страшной черты, надо помочь, подготовить ее к уходу туда. Я стал регулярно навещать больную (она уже не вставала с постели, за ней ухаживал муж), облегчал воздействием ее физическое состояние, мы много говорили о жизни и смерти, о том, что ждет нас там. Болезнь развивалась, метастазы пожирали ее тело, и я все чаще ловил себя на мысли о том, что, наверное, уже не смогу больше удерживать ее в этом мире…
Она умерла ночью. И случилось так, что мы с женой приехали к моей пациентке домой на следующее утро — о ее смерти я не знал. Нас встретил ее убитый горем муж. Он тихо сообщил о смерти супруги, провел меня в комнату и обессиленно опустился на ее постель, теперь аккуратно прибранную. Тела усопшей в квартире уже не было, его увезли в морг.
Помню, что меня поразила необычная духота… Все окна и двери в квартире были открыты настежь, на дворе стояла ранняя весна, дул прохладный ветер — но и в комнатах, и в кухне воздух был неподвижен, и везде ощущалась странная, незнакомая плотная и душная вибрация… Склонившись над мужем усопшей, я произнес слова соболезнования. И вдруг взгляд мой сам собой потянулся в верхний угол комнаты…
Под потолком висел в воздухе небольшой полупрозрачный серебристо-голубой шар… То есть энергетическое образование в форме шара. Оно колебалось, вибрировало, подобно мареву над асфальтом в жаркий летний день. И источало неуверенный, исчезающий в колеблющейся полупрозрачности свет…
У меня тогда не было никакого опыта в общении с душами умерших, но я понял, что это она, моя пациентка… И все-таки я растерялся. А потом пришли сомнения: может быть, мне это только кажется? Но как удостовериться в реальности происходящего? Надо справиться у жены, она «видит» тонкие вибрации… «Людмила…» — тихо позвал я жену. Она подошла ко мне, и я указал ей на шар под потолком: «Ты видишь?» — «Да…» — ответила она. И описала образование в точности так, как воспринимал его и я.
«Это вы?» — тихо обратился я мысленно к душе умершей. «Да, это я», — отозвалось во мне. У меня от волнения перехватило дыхание: мы могли общаться! Но я все еще сомневался в реальности контакта. «Если это вы, переместитесь, пожалуйста, в другой угол комнаты». Шар плавно и беззвучно переместился. Она выполнила мою просьбу и тем самым показала, что отлично меня понимает! Я стоял и смотрел на нее… Что нужно было говорить, что спросить?.. «Как вы там?» — «Не беспокойтесь, — ответила она, — все прекрасно…» Я молчал… Каждый раз, когда помогаешь тяжело больному человеку, которому ты не в силах вернуть полноценное здоровье или, не дай бог, не удается спасти его от смерти, остается ощущение, будто не довел дело до конца, не сделал всего, что мог. Тебя долго не оставляет смутное чувство вины… «Вы, ради бога, меня простите, — наконец произнес я, — мне хотелось сделать для вас больше…» Она не дала мне договорить: «Вы сделали для меня очень многое. Я спокойно принимаю то, что сейчас со мной происходит, — благодаря вам. Огромное вам спасибо. Ни о чем не жалейте…»
Мы говорили недолго. Все-таки у меня действительно не было опыта такого общения, а потом — все произошло настолько неожиданно… Я не спрашивал ее о том мире. Обещал, что буду навещать ее мужа и помогу ему справиться с горем. Она поблагодарила…
На следующее утро я снова приехал в ее квартиру. Так же, как и вчера, все двери и окна были открыты, по помещениям гулял ветер. Никакой духоты, никакой вибрации — сквозняк и холод.
Ее в комнате уже не было…
Потом я имел подобные контакты много раз и стал всерьез задумываться о посмертном бытии. Опыт, который я получал в общении с душами умерших, убеждал меня в одном — смерти нет, есть вечная жизнь. Только что это за жизнь и в каком качестве нам предстоит там пребывать? Постепенно ко мне приходили ответы на мои вопросы. Со временем я мог не только рассказать о той реальности, но и дать возможность прикоснуться к ней тем, кто действительно этого хочет…
Мы с женой отдыхали в Сочи, и однажды на пляже меня узнал — что после моих телесеансов и выступлений по стране вовсе неудивительно — один из отдыхающих. Он подошел, заговорил, представился, потом подозвал свою жену — мы познакомились. Это были симпатичные люди — очень доброжелательные, жизнерадостные, энергичные. Оба невысокие, ладненькие, хотя и со склонностью к полноте. Мы подружились, стали много времени проводить вместе. Мужчина представлял собой тип этакого крепкого хозяйственника — он работал директором крупного завода в Сызрани, и ему не удавалось скрыть под беспечностью отдыхающего ни трезвого ума, ни здорового цинизма человека, умеющего принимать сильные решения и находить выход из безвыходных положений. Поэтому я очень удивился, когда он однажды заговорил о жизни после жизни. Оказывается, его давно интересовал этот «мистический» вопрос! Был вечер, мы ужинали на полупустынном пляже. Тихо плескались волны, над притихшим темнеющим морем догорал закат… И вдруг я понял, что могу сейчас показать ему то, о чем он спрашивает… «У вас есть кто-то, кого вы очень любили при жизни и кто ушел?» — «Да, конечно…» — «Расслабьтесь, поднимите левую руку и отведите в сторону…»
Они приходят всегда слева, со стороны сердца. Наши умершие близкие, наши любимые люди — которых с нами больше нет. Приходят всегда, когда мы вспоминаем о них, — но только те, кого мы любим, помним и кто любил нас… Он отвел руку. Прислушался к своим ощущениям… Сначала глаза его округлились от изумления, а потом… Потом он стал рыдать. Честно сказать, зрелище это — не для слабонервных. Солидный мужчина — состоявшийся, трезвомыслящий, крепкий, волевой — плакал, как ребенок.
К нему пришла его давно умершая мать.
В такие моменты люди очень явно ощущают присутствие иной сущности и точно определяют личность того, кто явился. И тогда приходит понимание: это не выдумка, не внушение и не аутогипноз — это реальность! Рядом с тобой тот, о ком ты помнил, кого ты любил, кого звал, с кем ты хотел увидеться и общаться, — это он! Механизм процесса нам непонятен, но он работает!..
Разговор с Учителем ДУША ВЕЧНА
Вы живете в мире противоположностей. Если есть свет, то существует тьма, если есть плюс, то существует и минус. Когда вы рождаетесь, когда возникает идея жизни нового человека, то тут же появляется ее антагонист — идея его смерти. И вы начинаете умирать — с каждой секундой. В вас умирают и рождаются миллионы клеток. За сутки на кожном покрове человеческого тела образуется столько мертвых, ороговевших частиц кожи, что если их собрать, то наберется глубокая суповая тарелка — вы умираете каждый день понемногу. И ежедневно понемногу возрождаетесь. Вы не можете сказать точно, что живете именно в Жизни, а не в Смерти. Ваше существование — вечная антиномия. Но это спасительное для души противоречие. Смерть для вас — это тоже жизнь, только с обратным знаком. Ваша жизнь бесконечна, вы вечны. Умирает тело — из праха вышло, в прах уйдет, — но не душа. В дни поминовения вы приходите на могилы умерших близких и поминаете их добрым словом, разговариваете с ними, порой просите у них совета и помощи. И это не простая дань неведомо кем заложенной традиции — вы чувствуете, что вас слышат, с вами разговаривают, о вас беспокоятся, вам помогают, вас любят. Ваши близкие с вами. Так же, как всегда с вами неколебимая вера в то, что вы едины со всем миром и со всеми людьми, ныне живущими и оставившими свое бренное тело. Вам действительно помогают ваши ушедшие близкие, любящие вас души. Они незримо живут в вас, они свободны от забот тела и беспорядочной суматошности земного существования и прозревают ваши жизни лучше, яснее — знают лучше вас, как вам поступить, что сделать, что сказать.
Подумай сам: мощи святых исцеляют тех, кто к ним приложился, воззвал к светлому образу и попросил помощи. Лечат не мощи — сам святой человек, его святая душа, сострадающая и милосердная, незримо пребывающая среди людей. Приложение к святым мощам — не акт исцеления, но обращение и призыв о помощи. Исцеление же — ответ святого отца.
И те, кто после твоей смерти придет на твою могилу, получат от тебя помощь, будут исцелены. Потому что ты — целитель, ты так создан, ты занимаешься этим, это твой путь и образ жизни, в этом смысл твоего существования, ты весь — лечение. И после того, как тело твое будет предано земле, ничто не изменится: ты будешь отвечать на призыв, просьбу, обращение тех, кто пришел, — и исцелять людей.
Разговор с Учителем ЯКОРЯ ЖИЗНИ
Бывает, человек теряет близкого, любимого человека. Он переживает горе, невосполнимость утраты, его сердце разрывают желание вернуть во что бы то ни стало утерянное счастье и невыносимость осознания того, что это невозможно… Человек живет с этой болью, ему предстоит жить с ней долго, возможно, до конца своих дней, смириться с этим… Со временем боль притупляется, утихает, порой удается забыться; проходят годы… Говорят, что время лечит. Да, лечит, но не до конца. Память не отпускает… Человек вспоминает лучшие дни, проведенные вместе с тем, кого теперь нет; мысленно возвращается к трагическому событию смерти ближнего; представляет, как все могло бы повернуться совсем иначе, если бы он поступил, сказал, сделал по-другому. Мысли приходят и уходят, и снова возвращаются, и снова идут по кругу, по уже накатанной колее…
Человек переживает снова и снова то, что ушло давным-давно. Это занимает все поле его сознания. Он живет этим. Река его жизни течет из прошлого в будущее, но мыслями он в прошлом. Он бросил там якорь. Якорь корабля своего сознания, своего развития, своей судьбы. Воды реки обтекают корабль, мягко ударяют в борта, влекут по течению — вперед, вперед! — но он неподвижен. Жизнь протекает мимо него…
Таких людей немало. Десять, пятнадцать, двадцать лет они пребывают в той точке прошлого, где бросили якорь своей судьбы. Когда с ними заговаривают о насущном, актуальном, они не понимают. Жизнь ушла вперед, но она им неинтересна и потому стала непонятной. Они не адекватны действительности, они оценивают ситуацию, глядя с корабля, стоящего на приколе, — а оттуда очень плохо видно. Да они и не хотят смотреть: они все время — о чем бы ни зашел разговор — вспоминают и рассказывают ту историю, которая приковала их к ушедшему счастливому прошлому.
Это беда, несчастье. Речь идет об остановке в развитии, о невозможности творить, созидать, строить жизнь, быть счастливым. Надо изменять ситуацию. Взгляните на себя со стороны: вы красивы, вы значительны, вы способны на многое, у вас впереди целая жизнь! И несмотря на все потери, утраты, несчастья — надо, надо жить, идти вперед! Загляните в себя и, как это ни трудно, разберитесь, поймите: что вас держит? Какой якорь обездвижил корабль вашей судьбы посреди реки жизни?
Проведите с собой такую работу.
Вы — капитаны кораблей, капитаны своих судеб. Когда вы разберетесь во всем — не мешкайте: давайте команду: «Поднять якорь!» — и отправляйтесь в плавание навстречу своему счастью. Попутного вам ветра и удачи!
Найди свою звезду
В молодости перед человеком открыт весь мир, а жизнь, кажется, предоставляет ему неисчерпаемые возможности. Он может заняться чем угодно, приобрести любую профессию, поехать в дальние края, найти сколько угодно друзей — было бы желание. Но вот он делает выбор, и спектр возможностей сужается — зато наступает пора стабильной самореализации. Он становится специалистом, много и плодотворно работает, поднимается по карьерной лестнице…. Он создает семью и воспитывает детей, решает кучу бытовых, личностных, воспитательных проблем. Он живет со вкусом; жизнь его наполнена событиями и смыслом. Он знает свои задачи, видит цель и, возможно, даже не одну.
Но однажды все это кончается. В работе человек достигает личной карьерной вершины — больше не предвидится расширения круга обязанностей, не будет новых дел, а прежние не станут более масштабными; каждый день, проведенный на службе, превращается в скучную вереницу отработанных до автоматизма действий. Или так — человек просто-напросто выходит на пенсию, и тогда вопросы профессиональной реализации снимаются раз и навсегда. К этому времени дети его вырастают, становятся взрослыми и очень самостоятельными, им больше не нужны ни забота, ни уход, ни воспитание. Им вообще не до родителей: как говорится, и жить торопятся, и чувствовать спешат…