Крылов пристально посмотрел ему в глаза:
– Разве он еще не прибыл?
Админ почти с испугом взглянул новому президенту в лицо. Голос дрогнул:
– Да, но… так не делается… Нужно долго и тщательно выбирать время и место… И… откуда вы знаете?
– Знаю, – ответил Крылов. – Потому что… потому что скифы мы! Зови.
– Да, но…
– А он – иудей, – закончил Крылов с улыбкой. – Мы старые знакомые.
Глава 14
Массивные двери распахнулись без скрипа, замедленно, словно шлюз золотохранилища. В щель, не дожидаясь, пока распахнутся полностью, хлынули корчмовцы, впереди Черный Принц, Раб Божий, Тор… За ними, держа автоматы на изготовку, спешила бледная охрана.
Черный Принц заорал:
– Слушай сюда!.. Ты уехал, мы тебе последние новости не успели!.. Что тебя не признали всякие там европы да азии, это все хренотень, никуда не денутся, признают! Тут другое, поинтереснее..
Он захлебнулся словами, а Раб Божий сказал торопливо:
– Поважнее, поважнее!
– Поважнее, – согласился Черный Принц. – Сам знаешь, за выборами в России, понятно, весь мир следил куда внимательнее, чем за катастрофами в Перу… ха-ха!.. что и понятно, катастрофы – это жертвы в Перу, а выборы в России – жертвы по всему миру… Ох, не могу!
Главный админ смотрел с брезгливой улыбкой, даже отодвинулся. Крылов тоже ощутил, что корчмовцы будут в кремлевских палатах выглядеть несколько… странно. Но заменить их, преданных делу энтузиастов, на профессионалов от политики – это в ускоренном виде повторить судьбу Советской России, ставшей Советским Союзом. Кстати, надо что-то сделать, не повторить бы этот печальный опыт. Прежде всего заслон на пути жулья… Например, по жребию раз в году одного кремлевского чиновника приносить в жертву Черному Мечу. Конечно, есть риск потерять и честного энтузиаста, зато резко сократится приток проходимцев…
– Ну и что, – сказал он, возвращаясь в реальный мир, – насчет выборов?
Черный Принц выпалил:
– Да ты не просто президент России, представляешь?.. Ты, как этот… ну, что был патриархом Москвы и главой Московской Руси!.. Что, не было такого?.. Ну и хрен с ним. Там факсы захлебываются от телеграмм и признаний… нет, подтверждений, что тебя признают вождем Великой Скифии! Не врубился?.. Телеграммы из-за рубежа… хотя теперь это уже не зарубежные, а наши земли, скифские. Телеграммы из Венгрии, эти прислали первыми, Украины, Белоруссии, Польши, Чехии, Югославии, всех стран и племен Кавказа… Еще прислали из городов Ирана… И это, как говорит та красотка по ящику, еще не все!.. Еще одна крупная область на территории Палестины, забыл имечко, там название длиной с Навуходоносора, она прямо граничит с Израилем, тоже признала твою власть и заявила, что входит в состав Великой Скифии!
Тор сказал бодро:
– Ура, у нас будут свои финики.
Главный админ слушал, на лице все яснее проступало смятение. Пробормотал:
– Это, конечно, не значит, что и страны признали вашу власть… но если отдельные города и области – за… гм, да, это непросто. Любые власти бессильны против волеизъявления масс! Если народ какой-то области считает себя скифами и присоединяется к Великой Скифии, то ни президент, ни военный министр не решатся ни на что, кроме как выразить сожаление… Гм, это открывает большие возможности, голова кругом…
Тор сказал покровительственно:
– Ничего, дядя. Мы все просчитали! Быстро введем тебя, как новенького, в курс дела.
Крылов с трудом подавил улыбку. Нет, скифы точно не потеряются и в кремлевских палатах.
В кабинет заглянул человек в безукоризненном чиновничьем костюме.
– Господин президент, – доложил он опасливо, – прибыл Бен Моше, посол Израиля. В какой кабинет велите пригласить для приема: большой, малый, золотой, зеленый, овальный, троянский…
Крылов сделал корчмовцам руками выгонятельный жест, сказал со зловещей простотой:
– Ты мне мозги не пудри насчет кабинетов. Я разберусь, разберусь! А пока пригласи сюда.
Скифы, галдя и толкаясь, протиснулись из кабинета, снова не дождавшись, пока дверь распахнется во всю президентскую ширь.
Буквально через минуту в кабинет вошел полный господин в строгой европейской одежде. Лицо его было породисто, холено, высокомерно, как у английского лорда, за которым тянется хвост двадцати поколений лордов.
Он остановился, едва переступив порог. Взгляд его был красноречив. Крылов широко улыбнулся, пошел ему навстречу. Посол синхронно двинулся в его сторону. Крылов подал ему руку, посол с почтением исполнил этот древний ритуал, потискал ладонь, встряхнул дважды, произнес гладкие, как камешки в морской воде, поздравления.
– Спасибо, – ответил Крылов, – я знаю, хотя это вроде бы несущественно, кто поздравил и признал первым, а кто десятым, но мне приятнее, как и всякому человеку, видеть первого… Тут уж ничего не поделаешь. Садитесь, у нас есть несколько минут, прежде чем я окунусь в рутинную работу президента… Скифии.
Бен Моше улыбнулся:
– Да-да, Скифии. Все вас поздравляют с избранием на пост президента России, но только мы, Израиль, поздравляем и признаем вас главой Великой Скифии.
Крылов наклонил голову:
– Я это заметил.
Посол повысил голос, сказал несколько торжественно:
– Еще я хочу, вслед за пророком Иезекиилем, поблагодарить ваш народ, который остался жить в Палестине, за то, что в период жестокой гражданской войны между нашими племенами и религиозными группами скифы не приняли участия в резне! Иначе тогда от иудеев ничего бы не осталось.
Крылов кивнул, хотя он помнил, что в период той войны, вызванной религиозной смутой, скифы хоть и не вмешивались в непонятную для них свару, но, когда в их города набежало чересчур много иудеев-беженцев, они их просто вырезали. Но это так, мелочи.
– Я, в свою очередь, – сказал он, – прошу принять мои благодарности за то, что скифские могилы не были ни осквернены, ни разграблены за эти две с половиной тысячи лет. А израильские археологи только сейчас с величайшей осторожностью вскрывают скифские курганы.
Посол наклонил голову, принимая. После короткой паузы проговорил:
– Господин президент, мое правительство предлагает вернуться к договору о выводе ваших войск с территории Израиля. И ратифицировать мирное соглашение, которое заключили главы наших стран в… простите, запамятовал, тогда ведь было другое летосчисление! А также есть вопросы по демаркации границы между Израилем и Великой Скифией. Хочу подтвердить, что мы признаем законным волеизъявление народа Навухошурбанивичкаусипопулоса и признаем, что их земля принадлежит Скифии.
Крылов переспросил с недоверием:
– Это что, палестинское название?
Посол сдержанно улыбнулся:
– Это сложный вопрос, господин президент. Название жители откопали из старых хроник, но и оно не самое древнее, ибо тогда власть попеременно переходила от ассирийцев к мидийцам, дважды вторгались хетты и почти поголовно уничтожили местное население. Скифы же, позвольте заметить, во время двадцативосьмилетней оккупации этих земель попросту нахватали молодых женщин из соседних племен… ну, как римляне в свое время похитили сабинянок, обзавелись семьями, вырастили множество здоровых и сильных детей, более крепких, чем местное население, ибо скифы пришли с севера… Кое-какие названия скифы дали сами, не в силах выговорить местные, кое-какие исказили, но что-то и оставили из более древних, как вы, к примеру, называете Москву, оставив название местного, истребленного вами населения, чье имя уже забыто…
Крылов отмахнулся:
– Ладно, оставим имя. Или сократим до «На в ухо»… нет, пойдут анекдоты, до просто «Навь». Это, кстати, помирит с остатками русского населения здесь, что цепляются за языческие верования славян. У нас есть специалисты, недавно закончили демаркацию границ с Китаем. Кстати, те границы, которые с Китаем, надо будет пересмотреть… Но это потом, а сейчас я готов заявить, что серьезных проблем с демаркацией скифо-израильской границы у нас не будет. Мы рассматриваем Израиль как стратегического союзника, потому к вам особое доверие.
Посол чуть раздвинул губы в улыбке, но либо сомневался, либо хотел получить более серьезные подтверждения.
– Мне нужно что-то, чем обосновать ваше доверительное отношение к Израилю…
Крылов развел руками:
– Господин посол, я постоянно ставлю ваше государство в пример. Вы пронесли мечту о своей стране, о своем устройстве через века и тысячелетия… и теперь успешно отстаиваете свои устои. Я ведь понимаю, натиск массовой культуры на вас еще мощнее, чем на Россию! Россия, как борец дзюдо, тут же сдается под малейшим натиском, тут же на татами… Вся надежда оставалась только на то, что как-то вывернется, выскользнет из захвата… как случалось обычно, а вы – стояли, не сгибались. И сейчас именно о вас разбиваются все эти волны, черт бы их побрал, общечеловеческих ценностей!.. А Россия рухнула сперва на колени, потом ее уложили на лопатки.
Бен Моше кивнул, глаза его были очень серьезными.
– Теперь мы не одиноки?
– Мы будем стоять, – ответил Крылов. – В чем-то нам будет еще труднее… мы не только старый, но и молодой народ. У нас мало опыта.
– Но у вас больше молодой силы, – ответил Бен. – Веселой ярости!
– Мы больше будем делать ошибок!
– На молодых заживает быстрее, – сказал посол чуть грустно. – И не оставляет шрамов.
Крылов пристально смотрел ему в глаза. Он улыбнулся, протянул руку:
– Если вы примете нашу помощь…
Пальцы Крылова встретили его ладонь на полпути.
– Мы уже начали сотрудничать!.. Кстати, я сейчас же велю готовить договор к ратификации.
Посол встал, поклонился:
– Ваше время дорого, господин… вождь. Не смею больше отнимать у вас времени. Я счастлив от результатов нашей беседы. Добавлю только, что вы в наших книгах фигурируете еще и как народы Гога и Магога! Народы Израиля всегда со страхом ждали вашего возвращения… Так что наш договор об окончательном решении всех спорных вопросов принесет облегчение как народу Израиля, так и разочарование нашим противникам. В наших книгах не зря есть народ Израиля, а все остальные называются просто «народы». Это не от презрения, а от констатации факта, что все народы, не имеющие цели, пронизывающей весь народ, просто… народы. Они просто живут, как скот. А разница всего лишь в том, что коровы не умеют строить жилища и делать для себя порнофильмы! А в этом веке мы окончательно убедились, что в самом деле весь мир – один народ… за исключением, естественно, Израиля.
– Один, – подтвердил Крылов, – американский… или евроамериканский.
Они понимали друг друга.
– А теперь, – сказал посол медленно, – на этой планете возродился еще третий. Ужасный Гог и Магог, именуемый также народом Маджука. Для наших противников будет большим ударом, если нам удастся заключить прочный мир друг с другом.
– Не просто мир, – добавил Крылов злорадно. – Сотрудничество! От такого сотрудничества на той стороне пройдет ураган инфарктов…
Посол деликатно улыбнулся, но смолчал.
Остаток ночи Крылов не спал. Его боевой совет, который называли то Политбюро, то курултаем, осваивал кремлевские палаты, шумел, а группа под руководством Саблина снимала прежние телекамеры и ставила новые.
Утро вставало впервые за последние месяцы неожиданно холодное, хмурое. Дул северный ветер, небо заволокло тучами. В напряженном как натянутая струна воздухе чувствовалась близкая гроза.
Во всех помещениях кондишен, но Крылов велел распахнуть окна, проветрить помещения живым воздухом. Он же первым услышал, как издалека нарастает тяжелый гул. Воздух сгустился, пошел тяжелыми волнами. Земля начала подрагивать, застонала от тяжести. Из окон дворца было видно, как на Красную площадь медленно выползают чудовищно огромные машины. Вымощенная каменными плитами почва прогибается под их тяжестью, как вода прогибается под жуками-водомерками. Густой рев, что временами переходил порог слышимости, угнетал мозг, вбивал в землю по уши, старался поставить на колени перед стальной мощью механизмов.
Машины подкрадывались к храму Василия Блаженного неспешно и уверенно, как волки к загнанному оленю, который уже не пытается бежать. Когда приблизились вплотную, стало ясно, насколько они крохотные рядом с храмом. Увы, стая волков без труда разрывает на части самого могучего оленя…
Когда послышался первый тяжелый удар, Крылов вздрогнул и отвернулся.
– Не могу смотреть, – признался он. – Умом все понимаю… но я мальчишкой пробирался по тайным ходам внутри стен, это мой храм… моя крепость… в моем детстве. Я же не знал, в чью она честь, что это за знамя.
Воздух вздрагивал, сминался в тугие волны. От храма донесся слабый стон, словно жаловалось само здание. Храм, названный по имени дебила, юродивого, неполноценного, – еще жил, не понимал, за что его убивают.
Корчмовцы стояли с Крыловым перед широким окном. У всех лица бледные, а в рассвете вообще восковые, только глаза горят, как у хищных зверей.
– Какие мы дикари, – сказал Черный Принц со злым нажимом. – Варвары… с точки зрения нормального сегодняшнего человечка. Сумасшедшие! И будем сумасшедшими, пока не станут ими все…
Крылов возразил:
– Зачем все? Наше сумасшествие уже пора объявлять нормой. А сумасшедшими назвать всех остальных… что на самом деле так и есть. Те, кто дебила считает святым, сами дебилы. Их под нож, под нож…
Земля вздрагивала, под ногами прокатывался тяжелый гул, словно в недрах проснулись и зашевелились древние могучие боги. Под страшными ударами стальных муравьев древний кирпич превращался в багровую пыль. Из-за горизонта начал подниматься оранжевый шар. В его лучах облако каменной крошки показалось Крылову свежей кровью. Храм еще живет, его убивают, он кричит, там все залито живой кровью…
Он заставил себя отвести взгляд, поинтересовался с подчеркнутым холодком:
– А что с Мечом?
– Уже везут, – доложил торопливо Денис-из-Леса. – Пара сверхтягачей прет… Ну, на которых таскают космические корабли. Ползут как черепахи, тут все успеем зачистить, даже бетоном зальем.
Крылов сказал медленно:
– Ребята… А ведь России уже нет.
Долгая пугающая пауза, затем кто-то ответил с надеждой в дрогнувшем голосе:
– Но есть – Скифия! И есть мы, скифы.