– Да, – говорил Профессор Полу на эстраде. – Эти фотографии действительно указывают на прибытие какого-то объекта из подпространства, но… – толстые стекла очков увеличивали его и без того большие глаза, – но пока мы не знаем, как далеко от Земли находится это свинство. – Он нахмурился.
– Рудольф! Слушайте! – крикнул Хантер Профессору.
Профессор схватил сложенный зонтик.
– Прошу прощения, Росс, но я должен кое-что проверить, – сказал он и неловко спрыгнул с эстрады.
Пол неожиданно понял, что внезапный прилив энергии был просто нервным возбуждением, которое охватило и всех остальных.
– Но это важно, – громко говорил Хантер, обращаясь одновременно и к Полу, и к Рудольфу. – Если этот шар в ста шестидесяти километрах над нами, то он находится в тени Земли и не может отражать солнечных лучей. Но допустим, что он только в шестидесяти километрах над нами. Этого будет достаточно, чтобы осветить большой участок Земли. Тогда его диаметр будет что-то около четырехсот пятидесяти метров. Рудольф, послушайте, мы посмеялись над Чарли Фулби, когда он говорил о воздушном шаре, но ведь факт, что воздушные шары с более чем стометровым диаметром достигали высоты в тридцать пять километров. Допустим, что это огромный воздушный шар, внутри которого находится сверхмощный источник света. Этот источник подогревает газ и приводит к тому, что воздушный шар поднимается еще выше… – неожиданно он замолчал. – Рудольф, что вы там, к дьяволу, делаете? – спросил он.
Профессор вбил зонтик глубоко в песок и, присев рядом с ним, смотрел на Пола и Хантера через дугу ручки. Странник четко отражался в толстых стеклах очков.
– Я проверяю орбиту этого свинства! – крикнул он им снизу. – Я стараюсь установить зонтик на одной линии с углом стола и шаром в небе. Пусть никто не трогает стол!
– Я говорил вам, что у этого шара может вовсе не быть орбиты? – крикнул Хантер. – Вполне может быть, что он просто поднимается в воздух. Это может быть просто громадный шар с диаметром в пять футбольных полей.
– Росс Хантер! – окликнула его Рама Джоан. В ее голосе сквозила насмешка. Бородач обернулся. Остальные тоже.
– Росс Хантер! – повторила Рама. – Двадцать минут назад вы рассказывали нам о символах, которые мы видим на небе, а теперь что же, прикажете удовлетвориться объяснением про большой красно-фиолетовый воздушный шар? Вы, как ребенок. Посмотрите на Луну!
Пол вслед за другими заслонился рукой от Странника. Третья часть Луны, восточная, уже вышла из затмения, но ее поверхность покрывали цветные пятнышки. А на затемненной части были видны фиолетовые и желтые полосы. Не оставалось сомнений, что свет Странника освещает Луну с такой же силой, как и Землю.
Тишину прервало неожиданное «ра-та-та-та». Коротышка, установив на коленях портативную пишущую машинку, упорно бил по клавишам. Этот неритмичное щелканье показалось Марго настолько неуместным в данной обстановке, что, подумав, она смогла сравнить его только с ночной прогулкой по кладбищу.
– Ладно, если Верховное Командование поручает нам это, за работу! – рявкнул генерал Спайк Стивенс. – Джимми, немедленно передай мой приказ на лунную базу: ВЫСЛАТЬ КОРАБЛЬ В РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЙ ПОЛЕТ К НОВОЙ ПЛАНЕТЕ. ДОПУСКАЕМОЕ РАССТОЯНИЕ ОТ БАЗЫ СОРОК ТЫСЯЧ КИЛОМЕТРОВ… передашь координаты объекта базе… ИНФОРМАЦИЮ ПЕРЕДАВАТЬ НЕМЕДЛЕННО!
– Спайк, – отозвался полковник Грисволд. – Бортовые передатчики имеют слишком маленький радиус действия, чтобы транслировать полученные данные непосредственно на Землю.
– Пусть передают через базу.
– Не получится. Они будут на другой стороне Луны.
Генерал щелкнул пальцами.
– Ладно, – сказал он. – Прикажи им выслать два корабля, один разведывательный, а за ним через некоторое время – второй, который будет передавать информацию на базу. Подожди! На базе три корабля, готовых к действию, да? Пусть вышлют два разведывательных корабля к северу и к югу новой планеты, а третий пусть облетает Луну. Пусть он прикрывает их и ретранслирует всю полученную информацию. Я знаю, Уилл, на базе останется только один человек, к тому же без корабля, но я готов рискнуть ради того, чтобы добыть столь важные сейчас сведения.
В напряженной атмосфере бункера полковник Мэйбл Уоллингфорд не могла справиться с гнетущим чувством беспокойства: а если это вовсе не вводная? Тогда Спайк не справится! Благодаря ей он одержал первую небольшую победу, но сейчас, похоже, ему не удержаться на высоте.
Марго услышала, как женщина, склонившаяся над Дылдой, говорит:
– Нет, Чарли, не надо, не вставай!
Дылда спокойно всматривался в Странника и улыбался.
Марго заинтересованно склонилась над ним. То же сделала и Рама Джоан, безотчетно подоткнув свисающий конец чалмы.
– Испан, – прошептал ослабевший человек. – Ох, Испан, как же я мог не узнать тебя? Наверное, я никогда не задумывался над тем, как ты выглядишь издалека. Испан, фиолетовый и золотой Испан – Императорская Планета!
– Испан-Хиспан, – беззлобно передразнил его Коротышка, не переставая стучать на машинке.
– Чарли Фулби, вы старый врун! – нежно проговорила Рама Джоан. – Почему вы постоянно притворяетесь? Вы же прекрасно знаете, что ни одна из двух ваших ног не ступала на другую планету.
Женщина, поддерживающая Дылду, метнула на Раму яростный взгляд, но Дылда посмотрел на нее без злости.
– Это правда, Рама, – прошептал он. – Мое тело ни разу не было ни на одной планете. Но я многие годы посещал их мысленно. Я так же уверен в их существовании, как Платон был уверен в своих универсалиях, а Эвклид – в бесконечности. Испан, Арлетта, Брима существуют, как существует Бог. Я чувствую, я знаю это. Но чтобы убедить в этом людей нашего материального мира, я вынужден делать вид, что бывал на них телесно.
– Почему же вы теперь говорите правду? – с наигранной ласковостью спросила Рама Джоан, как будто заранее знала ответ.
– Потому, что теперь нет нужды притворяться, – тихо произнес Дылда. – Испан прибыл сюда.
Коротышка вытащил из машинки листок бумаги, приложил его к обложке блокнота, поднялся на эстраду и, стуча по столу, потребовал тишины.
– После места, даты, часа и минут у меня здесь написано следующее. – И он начал читать:
МЫ, НИЖЕПОДПИСАВШИЕСЯ, ВИДЕЛИ В НЕБЕ ВБЛИЗИ ЛУНЫ ШАРООБРАЗНЫЙ ОБЪЕКТ. ЕГО ДИАМЕТР ПРИМЕРНО В ЧЕТЫРЕ РАЗА ПРЕВЫШАЛ ДИАМЕТР ЛУНЫ. ОБЪЕКТ СОСТОЯЛ ИЗ ДВУХ ЧАСТЕЙ: ФИОЛЕТОВОЙ И ЖЕЛТОЙ, НАПОМИНАЮЩИХ СИМВОЛ «ИНЬ-ЯНЬ» ИЛИ ЗЕРКАЛЬНОЕ ОТРАЖЕНИЕ ЦИФР ШЕСТЬ И ДЕВЯТЬ. ОН ДАВАЛ ТАКОЙ СВЕТ, ЧТО МОЖНО БЫЛО ЧИТАТЬ ГАЗЕТУ. В ТЕЧЕНИЕ ДВАДЦАТИ МИНУТ ОБЪЕКТ НЕ ИЗМЕНЯЛ СВОЕГО ВИДА. Есть ли какие-нибудь поправки? Если нет, то попрошу подписаться здесь, ниже текста. И прошу сразу указать свои адреса.
Кто-то тяжело вздохнул, но Профессор закричал со своего поста на песке:
– Верно, Доддси! Пусть подписываются!
Коротышка подсунул блокнот двум женщинам, стоящим к нему ближе всех. Одна истерически рассмеялась, другая вырвала из его рук ручку и расписалась.
– Вы уже заметили движение? – спросил Пол у Рудольфа.
– Еще не уверен, – Профессор встал, стараясь не задеть зонтик. – Во всяком случае, шар находится далеко от Земли.
Он поднялся на эстраду.
– Есть ли у кого-нибудь телескоп или бинокль? – спросил он громко, но без особой надежды. – Может, хоть театральный?
Он подождал ответа и пожал плечами.
– Что за люди! – обратился он к Полу, снимая очки, чтобы протереть стекла.
Бородатое лицо Хантера неожиданно просветлело.
– А, может быть, у кого-то есть радиоприемник? – спросил он.
– У меня есть, – ответила худощавая женщина, сидящая на полу рядом с Дылдой.
– Хорошо. Найдите какую-нибудь станцию, передающую новости, – сказал он.
– Я постараюсь поймать КФАК. Там часто прерывают программы классической музыки, чтобы передать последние новости.
– Если в Нью-Йорке или Буэнос-Айресе тоже виден этот шар, то можно будет с уверенностью сказать, что он находится очень высоко, – объяснил Хантер.
Прижимая к груди кошку, Марго снова посмотрела на Странника. Неожиданно она почувствовала, что кто-то берет ее за локоть.
– Кларенс Додд, – вежливо представился Коротышка. – Вы?..
– Марго Гельхорн, – в свою очередь представилась Марго. – Эта зверюга
– ваш пес, мистер Додд?
– Да, – улыбнулся мужчина. – Не хотите ли расписаться, мисс Гельхорн?
– Да бросьте вы, – ответила Марго и снова посмотрела на Странника.
– Вы будете жалеть об этом, – спокойно заметил Додд. – Я вот однажды видел настоящую летающую тарелку и не додумался взять письменных свидетельств от четырех человек, ехавших со мной в автомобиле. А через неделю все они утверждали, что видели что-то другое.
Марго пожала плечами и подошла к эстраде.
– Пол, – позвала она, – мне кажется, что фиолетовая часть уменьшается, а на внешнем крае желтой плоскости появляется фиолетовая полоса, которой до сих пор не было.
Марго пожала плечами и подошла к эстраде.
– Пол, – позвала она, – мне кажется, что фиолетовая часть уменьшается, а на внешнем крае желтой плоскости появляется фиолетовая полоса, которой до сих пор не было.
– Да-да, так оно и есть, – сразу же отозвалось несколько голосов.
Профессор поправил сползающие с носа очки. Но прежде чем он успел открыть рот, Хантер сказал:
– Он вращается. Это наверняка шар!
Полу до сих пор казалось, что Странник плоский. Но вот он неожиданно повернулся… Вид открывающейся неизвестной стороны шара, до сих пор скрытой от глаз людей, произвел на всех собравшихся большое впечатление.
Рудольф поднял руку.
– Вращается в противоположную сторону, – заявил он. – Я имею в виду, по сравнению с Землей и большинством планет солнечной системы.
– О господи, Билл! Начинается лекция по астрономии, – тихо произнесла одетая в серое женщина сидящему рядом мужчине.
Худощавая женщина включила приемник. Все заглушал треск. Сквозь шум помех еле-еле пробивалась какая-то музыка. Через мгновение Пол узнал «Полет Валькирий» Вагнера. Но здесь, на обширной открытой местности, это больше напоминало вариации на тему Вагнера в исполнении оркестра мышей.
Дон Мерриам прошел уже почти полпути к станции. Быстрым шагом он осторожно продвигался по светлеющей равнине, поднимая небольшие фонтанчики пыли. Вдруг в наушниках раздался спокойный голос Йоханнсена. Дон остановился.
– Слушай внимательно, Дон, – сказал Йоханнсен. – Ты не должен входить в станцию. Двигайся по направлению к Кораблю N1, займи в нем место пилота и приготовься к одиночному старту.
Дон удивленно воскликнул:
– Но Йо…
Йоханнсен хмыкнул и спокойно продолжил:
– Я знаю, что на кораблях этого типа мы летали в одиночку только во время пробных учебных полетов, но это приказ сверху. Дюфресне уже готов. Он будет лететь на Корабле N2. А я с Бабы Яги-З должен передавать информацию Гомперту, который с базы будет пересылать ее командованию на Землю. Ты и Дюфресне стартуете по приказу. Ты исследуешь северную сторону желто-фиолетового объекта, Дюфресне – южную. У меня даже в мыслях такого не было, но командование с Земли говорит, что это…
Голос Йоханнсена заглушил низкий, сверлящий, почти инфразвуковой рев. Дон почувствовал под ногами вибрацию, лунный грунт заколыхался и космонавт потерял равновесие. В падении он постарался согнуть в локтях руки и прикрыть шлем. Но он видел, как серый слой пыли покрывается рябью и немного вздымается то тут, то там, как толстый ковер, под которым разгуливает ветер, – а инерция придерживала его на месте, над трясущейся твердью Луны.
Дон упал. Грохот усилился. Толчки становились все сильнее. Повсюду вздымались фонтаны пыли. Но, к счастью, шлем Дона не треснул.
Так же неожиданно, как и начался, рев прекратился.
– Йо! – позвал Дон. – Йо! – закричал он снова и включил языком сигнал тревоги.
С западной стороны Атлантического океана на него падали отраженные блики непривычного, пугающего фиолетово-желтого цвета.
Ответа со станции не было.
9
Марго и Пол вместе со всеми двинулись к автомобилям. Они не помнили, кто первым сказал: «Давайте-ка лучше выбираться отсюда». Но все тут же согласились. Только Профессор хотел остаться у своей астролябии, состоящей из зонтика и угла стола. Он даже пытался уговорить коллег-наблюдателей остаться с ним, но, в конце концов, его самого отговорили от этой затеи.
– Рудольф – холостяк, – в порядке объяснения обратился Хантер к Марго, когда они вместе ждали собирающегося Профессора. – Он может не спать ночами, наблюдая за каким-то явлением, ломая голову над шахматной задачей или пытаясьувлечькакую-нибудьактрисочку, – последнее он крикнул Рудольфу, – но у нас у всех есть семьи!
Пол хотел побыстрее попасть в штаб-квартиру Лунного Проекта. Он решил, что они с Марго свернут к Ванденбергу-Два, и хотел уже сказать, что лучше всего пешком пойти к Пляжным Воротам, – так будет быстрее – но вспомнил, что проверка пропусков там – довольно затяжная процедура.
Когда все уже собрались, Мяу, видя, что Рагнарок на поводке, осмелела, вырвалась и стала носиться по песку возле террасы.
Анна остановилась, ожидая, пока Марго поймает кошку, остановилась и ее мать Рама Джоан. Они составляли довольно странную пару: спокойная девочка с рыжими косичками и женщина с мужеподобными чертами лица в мятом фраке.
Наконец, Профессор присоединился к ним, вся группа двинулась быстрым шагом, чтобы догнать тех, кто уже вырвался вперед.
Профессор большим пальцем указал на Бородача.
– Этот тип чернил мое доброе имя? – спросил он у Марго.
– Нет, совсем наоборот! Мистер Хантер делал вам рекламу, – с улыбкой ответила девушка. – Если я хорошо его поняла, вас зовут Рудольф Валентино.
– Нет, – рассмеялся Рудольф. – Рудольф Брехт. Но должен вам сказать, что Брехты, так же как и Валентино, тоже вполне удачливые обольстители.
– Вы забыли свой зонтик, – вмешался в разговор Хантер. – Нет, – он схватил Брехта за локоть, – я не разрешаю возвращаться за ним.
– Да я и не собирался, Росс, – ответил Рудольф. – Я оставил его там специально как своего рода памятник. Кстати говоря, нужно было бы на этом листике дописать, что мы – банда глупцов. Нам всю ночь придется ехать в темноте, среди всеобщей суматохи, вместо того, чтобы остаться в этом дивном местечке и использовать время для плодотворных наблюдений, а потом позавтракать на свежем воздухе.
– Я не уверен, что это – дивное местечко, – мрачно заметил Хантер, но Рудольф прервал его и указал на Странника.
– Допустим, что это настоящая планета, – сказал он. – Тогда, скажите, что это за золотые и фиолетовые пятна? По-моему, желтые – это пустыни, а фиолетовые – океаны водорослей.
– Сухие области кристаллизованного йода и серы! – наобум сказал Хантер.
– Границы которых охраняет демон Максвелла? – с легкой иронией спросил Профессор.
Пол посмотрел вверх. Фиолетовая полоса была теперь шире, а желтая поверхность, которая передвинулась ближе к центру неизвестного небесного тела, своей формой напоминала толстый полумесяц.
– Я думаю, что это океаны с золотистой водой и земля, поросшая фиолетовыми деревьями, – сказала Анна.
– Нет, милая девочка, нужно соблюдать правила игры, – улыбнулся Профессор. – А это значит, что нельзя выдумывать вещи, которых нет здесь, на Земле.
– Это у вас такой метод исследования неизвестного? – поинтересовалась Рама Джоан. – Вы действительно так к этому подходите?
– Да. Ко всему на свете. Это, пожалуй, самый верный принцип, даже жалко бывает, что он принадлежит не мне, а некоему Оккаму, – ответил Брехт. – Юная леди, – снова обратился он к Анне, – как лучше всего попасть в милость к вашей маме? Я еще никогда в жизни не соблазнял Раму, а идея эта меня весьма привлекает.
Анна пожала плечами, ее рыжие косички весело подпрыгнули. Рама Джоан сама ответила на этот вопрос.
– Не надейтесь, я не разделяю ваших взглядов, – холодно бросила она.
Неожиданно она стянула с головы чалму, освободив из-под нее копну прелестных золотисто-рыжих волос. И только тут стало заметно сходство матери и дочери. А фрак показался Марго еще нелепей.
Они почти нагнали ушедших вперед членов симпозиума. Пол с удивлением заметил, что почти все, удаляясь от Странника, идут сгорбившись, и тут же обнаружил, что сам ссутулился точно так же.
Они обогнали Дылду и двух женщин, одна из которых держала в руке включенный радиоприемник. Сквозь треск помех пробивались слабые звуки концерта ля минор Грига.
– Я пыталась поймать другие станции, – объяснила женщина Хантеру, – но помехи были еще сильнее.
Неожиданно музыка стихла. Вся группа остановилась. Остановились и идущие впереди.
– Передаем сообщение из Сигалерта, – произнес ясный голос. – Автострады, ведущие к Голливуду, Санта-Монике, а также к Вентуре закрыты ввиду заторов. Водителей просят не пользоваться этими автострадами до специального сообщения. Мы советуем всем оставаться дома. Неизвестный объект, наблюдаемый в небе – это не атомный взрыв. Только что мы разговаривали по телефону с профессором Хумасоном Кирком, известным астрономом университета в Тарзане, который сказал нам, что неизвестный объект в небе – это без сомнения, повторяю – без сомнения – странствующая туча металлической пыли, отражающая солнечный свет. Так что опасаться нечего. Профессор считает, что это пыль золота и бронзы. Общий вес этого облака, как уверяет ученый, не более трех килограмм, а сама пыль не представляет угрозы…
– Что за дурак! – не выдержал Рудольф Брехт. – Это же надо выдумать – пыль!
Несколько человек шикнули на него, но когда он замолчал, из приемника был слышен только приглушенный помехами фортепианный концерт ля минор.