– Привет. – Дружелюбно отозвалась я и, видимо, этим его прилично запутала.
– Привет, почему не на работе?
А теперь он запутал меня. Нет, он сбил меня с ног.
– Так. И откуда ты это знаешь?
– Милая девушка Анастасия посвятила меня в сие таинство. Так что, выбираешь машину?
– Дима, это слишком. Ты не имеешь право так вмешиваться в мою жизнь.
– Ты где, я мог бы тебя подвезти… помочь с выбором. Хотя бы не обманут.
– Дима, твоя забота излишне, я справлюсь.
– Так! Или мы едем выбирать машину вместе или сегодня под своим окном будет стоять то, что тебе выбрал я.
Умеет он уговаривать, теперь я хоть понимаю, откуда это, всё-таки своё дело это не котлеты на кухне лепить.
– Хорошо, давай. Я сейчас вышла из своего дома, ещё не дошла до автобусной остановки, но буду тебе очень признательна, если ты не бросишься к моему дому, и мы сможем встретиться на месте.
Протяжно и обречённо выговорила я, Дима согласился, и на том спасибо. Место встречи я ему назвала и с неохотой отправилась туда сама.
На подходе к салону я его не встретила, его авто тоже, значит опаздывает… или хочет наглядно показать, что мне втюхают без него. Сурово, но справедливо, я и сама понимаю, что это вполне реальный сценарий развития событий, но и зависеть от него всё одно, что давать надежду. Тут стоит уточнить, что этим я себя успокаиваю, Дима в надежде не нуждается.
Не без интереса я прослушала всё, что рассказал продавец об интересующей меня модели. Я послушно кивала, практически не наделась на то, что смогу выбрать сама и когда появился Дима, энтузиазма у меня только поубавилось. Теперь диалог вёл он, грамотно и без эмоций.
– Эту? – Предварительно спросил он меня, и, когда я кивнула, разнёс бедного мальчика со всеми его знаниями в пух и прах.
– Дима, меня устраивает. – Вклинила я своё слово, когда Дима на секунду прервался.
– Ты меня сейчас вообще слушала?
– Слушала, но…
Я видела, как наш консультант быстрым темпом удаляется, пока я отвлекла внимание этого деспота на себя.
– Алеся, ты станешь посреди дороги. Слабые места этой модели просто не предполагают варианта, когда её ведёт женщина.
И так практически с каждым экземпляром, который я предлагала впоследствии, никакие нервы его не выдержат.
– Но ведь это дамский автомобиль!
– Условно.
– Дим, судя по твоему настрою, ты просто не хочешь мне говорить, что всё и так решено. Мне проще будет согласиться на твой вариант, чем выслушивать, как ты критикуешь мои.
– Проще говоря, да, но я могу идти на уступки. – Он смягчился, я это почувствовала даже на расстоянии. И как всё-таки мужчины любят, когда их гладишь по шерсти, а не против неё.
– Говори какие.
– Поехали в мой салон.
– Так и знала, что ты ищешь выгоду и просто не хочешь упускать клиента!
– Что-то вроде того.
Мою шутку он оценил, наверно это хорошо, если ещё шутит, значит, его не переклинило.
– Нет. – Снова возмутилась я, мысленно узрев его цены. – Ты же видишь, какую ценовую категорию я выбираю.
– Подберём по каталогу, не проблема. Через неделю будешь ездить.
– Нет.
– Да почему?!
– Не знаю, я боюсь, что… – Вот смотрю в его глаза и обо всём забываю. И ведь ни капельки корысти в них не выражается, а в благие намерения я не верю. – Что ты от этого будешь в убытке, а я у тебя в долгу.
– И что?
– Дима, я не обещаю тебе ничего и не собираюсь обещать. Я сказала это при первой встрече. Всё.
– Ладно, выбирай ты. – Тут же сменил он тему и легко улыбнулся. – Кстати, у моего друга есть то, что тебе подходит по цене, а я одобряю ту модель по безопасности. Поедем смотреть?
– Поехали.
Дима, и почему ты на меня так плохо влияешь?
Уже стемнело, пока мы выбрали то, что подошло обоим. Я уже не обращала внимания на то, что мне предоставляли скидку как миллионному клиенту (а там и не скрывали, что это не так), закрыла глаза на то, что Дима добавил не хватающую сумму. И, конечно же, согласилась с тем, чтобы уже мою машину отогнали на сервис, чтобы, как говорит Дима, там пересмотрели все винтики. Кроме того, я удостоилась оценивающих и, впоследствии, одобрительных взглядов его друга ( который не забыл покоситься на моё кольцо), и доставки моего бренного тела по месту прописки. И правда, сама бы я не дошла.
Мы сидели в машине на углу моей улицы, я не могла думать о своих соседках, я думала только о том, что ему сейчас скажу. Потому что это важно. Я просто не могу так бессовестно пользоваться им, прикрываясь беспомощностью, и его ко мне влечением. (Ха, а раньше я казалась себе корыстной).
– Дим, зачем тебе это всё?
– Имеешь в виду что-то конкретное?
Он повернулся ко мне, хотя до этого целых три минуты казался безучастным.
– Всё в целом.
– Ты мне нравишься. Я вижу в этом смысл. Не знаю, что ещё ты хочешь услышать.
– А я не понимаю, чего ты добиваешься. Вряд ли у тебя есть недостаток в женщинах, в их любви и внимании.
– Вряд ли. – Кивнул он, не сбираясь мне помогать.
– Почему я?
– Странный вопрос. Почему ты… да просто так. Ты мне нравишься. Именно ты. Так бывает.
– У меня семья.
– Едва ли то, что у тебя есть, можно назвать семьёй.
Он начинал раздражаться, всё ещё пытался это скрыть, но тема ему однозначно не нравилась. Я его понимала, но дальше тянуть некуда.
– Ты ничего об этом не знаешь.
– А что тут знать? Я просто не понимаю, чего ты упираешься? Почему ты за него держишься? Неужели не понятно, что парень просто жертва обстоятельств. Не нужна ему не ты, ни твой ребёнок. Именно твой, не его.
– Ты не прав.
– В чём?! – Бросил он мне с вызовом. – Или ты будешь отрицать, что вышла за него замуж потому, что была беременна?
– Ты столько знаешь обо мне?
– Несложно подсчитать. Я понимаю, тебе было семнадцать, вся жизнь впереди, вариантов не много. Но теперь-то чего. Всё ясно, как божий день. И если не сейчас, то потом, вы всё равно разойдётесь. Это иллюзия идеальной семьи не для тебя.
– А что для меня? Что ты мне предлагаешь? Отношения? Допустим. Сколько? Неделя, две, месяц? А потом? Что у меня будет потом? Ни мужа, ни уверенности в себе, и слава содержанки.
– Если тебя интересует материальная сторона вопроса, то беспокоится не о чем. Я щедрый любовник.
– Да ты меня просто осчастливил!
Его снисходительный тон просто убивал, то, что он говорил, вообще не укладывалось в голове.
– Что тогда? Ну, первый он, ладно, допустим, но ведь это не значит, что он должен быть последним. Ты должна стремиться к лучшему.
– К тебе?
– Я лучше, чем он.
– Потому что на данном этапе я тебе интересна?
– Причём здесь данный этап. Вся наша жизнь это череда этапов, периодов… Ты мне интересна и я этого не скрываю.
– Почему? Потому что я тебе отказала? Такому щедрому, такому хорошему, так?
– Не скрою, этим ты привлекла моё первоначальное внимание.
– Х-м, – судорожный выдох стал привычным для меня, я чувствовала, как горький ком приближается, – И что?
– И ничего.
– Я замужем, у меня семья!
– Да что ты прячешься за этими словами? – Он с силой ударил по рулю, и я подскочила на месте. – Ты вышла замуж. Всё! Не умерла, не перестала привлекать внимание, а просто вышла замуж; ты так же красива и интересна. Ты живой человек, Леська. В чём ты пытаешься найти подвох? Ты каждый раз задаёшь один и тот же вопрос: «почему?». Что я могу от тебя хотеть кроме тебя самой? Что тебе терять? Может у тебя есть деньги, уважение мужа, других родственников, что?
– У меня есть сын.
– И что ты этим хочешь сказать? Что ему хорошо расти вот в такой фальши, которую вы зовёте семьёй? Может то, что ему хорошо жить с отцом, который ни разу не забрал его из сада? Ты вообще знаешь, что это значит, когда за ребёнком приходит отец? Что это значит для него? Нет? Антон даже не знает, любит ли отца, любит ли отец его. Что ты делаешь для сына, удерживая рядом с собой такого человека, как твой муж?
– А что ты хочешь этим сказать? Может, ты сам на мне женишься? Или будешь воспитывать моего сына?
Я смотрела на него в упор, но он не отводил взгляд. Ненавижу! Он делает мне больно, но он прав, и я это знаю.
– О свадьбе речи не идёт. – Начал он тише и спокойнее. – Но я тебе не дружеский перепих время от времени предлагаю, а нормальные отношения. С совместным проживанием, и, да, я готов воспитывать Антона, тем более что мы нашли с ним общий язык, он отличный парень и всё понимает.
– Вот именно, он понимает. И ему нужна семья, нужны условия, а не постоянно меняющиеся мужики в постели его матери. Ему нужен отец, а не временный друг, с которым он находит общий язык.
Я устала ему что-либо доказывать, отвернулась и смотрела в тонированное стекло, в надежде, что Дима отступится.
– Алесь, зачем ты всё переворачиваешь? – Дима аккуратно сжал мои пальцы и легко потянул на себя, возвращая внимание. – Я ведь не это имею в виду. И почему ты говоришь так, словно начиная отношения, уже готова их закончить?
– Потому что ты не обещаешь мне ничего большего. И ни один мужчина не будет для Антона отцом, потому что он чужой, заведомо чужой сын.
– Причём здесь это? Ты не знаешь, о чём говоришь. Я сам вырос с отчимом и о лучшем отце, и мечтать не мог. Родственные связи здесь не причём. Ты или отец или нет. А родной, не родной – это лишь запись на бумаге.
– Дима, это пустой разговор. Я замужем, что бы ни пряталось за этим словом. И я не собираюсь мужу изменять, я не собираюсь от него уходить. И ты этого не изменишь.
– Леська, и почему с тобой так трудно? – Вздохнул он. – Ты ведь слышишь меня, по глазам вижу. И понимаешь всё, и согласна со мной. Почему упираешься? Ты боишься новых отношений, и это нормально, но не стоит открещиваться от них.
– Я. Не хочу. С. Тобой. Спать. И встречаться тоже. И видеть тебя не хочу. – Выдернула я свои пальцы из его ладони.
– Правда глаза колит?
Он сказал это так резко, что я волей-неволей подняла взгляд. Он закипел, дошёл до своего предела, он устал биться лбом о стену, которую я выстроила вокруг. Да, ты тысячу раз прав, Дима. Ты прав во всём. Но я не могу тебе поверить.
Я дёрнула за ручку, но дверь не открылась.
– Далеко собралась?
– Домой.
– Ты не уйдёшь от меня.
– Это ты так угрожаешь? – У меня вырвался нервный смешок, но Дима не давал надежды на то, что это шутка.
– Я тебе объясню, как будет.
– Изнасилуешь?
– Если понадобиться. – Кивнул он слишком уверенно, и слишком убедительно. – Но ты ведь умная девочка и до этого не дойдёт, так?
– Не умная.
Замотала я головой, продолжая отчаянно дёргать за ручку, хоть и осознавала, то это не поможет.
– Алеся, давай не будем заводить друг друга в тупик. Просто признай, что я прав, поверь мне.
– Не могу. Можешь смеяться, но ты мне доверия не внушаешь. Ты хочешь казаться хорошим, так? Но у тебя есть цель. Ты достаточно изощрённо идёшь к ней, плетёшь свою путину как паук. И я это понимаю не хуже, чем ты сам. Но ты ведь не можешь мне обещать, что потом всё останется по-прежнему. Скажи, ты ведь себя лучше знаешь.
К такой пламенной речи на повышенных тонах непременно должна была присоединиться активная жестикуляция, но в условиях ограниченного пространства автомобильного салона – это роскошь непозволительная, пришлось смирять ухажёра строгим взглядом и резкими возгласами.
– Всё зависит не только от меня.
– В любой ситуации самым дорогим для меня человеком остаётся мой сын. Такой ответ тебя устраивает?
– Вполне. Поэтому я предлагаю тебе хорошо подумать именно о нём.
Дима отвернулся и всматривался вдаль уходящей в сторону улицы. Он выжал меня как лимон, а потом ещё и пропустил через сито. Сам выглядел так же. А потом, так же смотря вдаль, тихо проговорил:
– Ты мне нужна. Вопросы есть?
Я только кивала головой, отрицая сказанное им.
– Всё равно тебя не отпущу. Говорил уже, кажется, что всё, что я начинаю, довожу до конца.
– И женщины для тебя тоже дело принципа? Что-то мне подсказывает, что когда ты до меня доберёшься, от интереса не останется и следа.
– Всё зависит от тебя.
– Открой дверь.
– Поцелуй.
Он высоко приподнял бровь, испытывая меня.
– Что?
– Ты слышала. Ты не рассчиталась со мной за танец.
– Я ничего не готова тебе отдать взамен. А больше ты обещал не брать.
– Ты нечестный партнёр, Алеся.
– Какой есть.
– Тогда не обижайся.
Он ловко отодвинул своё сидение вглубь салона и наклонился ко мне, с силой надавил на щёки пальцами одной руки, и вырвал поцелуй, о котором просил, силой. Не было нежности, не было чувств, но был тот Дима, которого я видела в автосалоне. Сильный, властный, не терпящий отказа и возражений. После отстранился от меня и разблокировал двери. Я выскочила из машины, а он резко тронулся с места.
Мои щёки всё ещё болели, кожа ощущала его сильный пальцы, прикосновения. На губах всё ещё был его поцелуй. Всё. Больше ничего не будет в моей жизни легко, не будет просто так, я это ощущаю спинным мозгом. Шок прошёл, и началась паника. Он ведь не обещал отступать. Завтра новый день и он продолжит с новыми силами. Я в этом практически не сомневаюсь. И мне кажется, что я уже не хочу, чтобы завтра было без него.
– Алеся, ты где была?
Мама, мама, ты как всегда, хоть бы поужинать предложила перед допросом, да ещё и с телефоном в руках стоит, явно обсуждение любимого сериала прервала.
– А что, есть варианты?
– Игорь звонил.
– Дядя Игорь?
– Не строй из себя дурочку. Кто же ещё? Спрашивал, будешь ли ты завтра на работе, там что-то важное намечается.
– Интересно, а мне он позвонить не мог?
– Он сказал, что ты не поднимаешь. Так где ты была?
– Я покупала машину.
Мама села. Нет, ну, а что я такого сказала?!
– Какую… ещё машину… Леська, вам ведь жить негде.
– Только не говори, что ты меня из дома выгоняешь!
Я сразу приняла всё в штыки, устала, что мной пытаются манипулировать (именно пытаются, но я никогда не поддавалась, так, иногда желаемое совпадало с действительным, не более того).
– Дочка, я не выгоняю, но мне казалось, что вы на квартиру зарабатываете. Вон, Олег, куда подался… а ты.
Ну, давай, мама, ещё рукой на меня махни, как на недалёкую.
– Мама, он квартиру просрал, пусть её и отрабатывает, а мне нужна машина. И я, зарабатывая СВОИ собственные деньги, СВОИМ собственным трудом, имею право тратить их по СВОЕМУ усмотрению. Всё.
– Алеся!
– Мама, этот разговор окончен. Я хочу есть, а мне ещё за Антоном идти.
Надо отстаивать свои права! И никак иначе.
Когда я забирала Антошу, Елена Владимировна (ещё одна змея), не сводила с меня глаз, её так и подмывало начать разговор, но не было повода. Даже странно видеть эту неугомонную девицу без повода. Что, любовничек пропал? Так тебе и надо!
– Алеся Вадимовна, я бы хотела с вами поговорить.
– Я вас слушаю.
Я старательно изображала участие, хотя мысленно отправила её ко всем чертям со всеми её вопросами и разговорами. Она мучилась, это даже я заметила со всей своей неприязнью, но помогать не буду.
– Понимаете… Помните, на нашем новогоднем утреннике с вами пришёл молодой человек. – Вкрадчиво начала она.
Я-то помню, вроде как родственником его представила, значит, не должна забыть, к чему такая глупая прелюдия?!
– Дима.
– Да, да, Дмитрий. Так получилось, – детка, мне тебя жалко, не будь такой наивной, ты ему уж точно не нужна, – мы с ним разговаривали, а потом он пошёл искать вас и назад не вернулся. Я просто хотела уточнить, всё ли в порядке.
Ах, вот оно что, значит, пролетела, сочувствую. Но помочь, опять же, не могу, мои извинения.
– Не знаю, я была дома, но он не заходил.
Я пожала плечами, и скривила губы в подобии недоумения. Действительно, как такое могло получиться?.. Не представлю…
– Да? А что тогда?
У бедной девочки глаза на лоб полезли. Ну и что, неужели такую красавицу никогда так не динамили, а возможно и никогда, ведь, действительно, на мордашку ничего. И совсем не важно, что дома меня не было, она-то об этом не знает.
– Понятия не имею, наверно возникли срочные дела. Новый год, всё-таки, сами понимаете. – Ведь понимаете (секс, наркотики, алкоголь)?
– А вы его после встречали?
Какая настойчивая, это просто неприлично!
– Да. Сегодня.
– Да? – Девочка мучается, ну, что, его телефон хочешь, так не дам. – А, может, вы передадите ему при следующей встрече, что я о нём спрашивала?
И вот эти глаза, полные надежды и мольбы. Не надо бы, но помогу.
– Елена Александровна, как бы вам сказать… Дима… если ему нужно, сам найдёт ваши контакты. А если нет, то бессмысленно искать с ним встречи. Примерно так. – В свои слова я старалась вложить как можно больше понимания и сочувствия. Влюбилась, с кем не бывает? – Но вы не расстраивайтесь.
– Понятно, извините.
Да, ничего, кушай, на здоровье.
Я была удовлетворена. Не скажу, что до этого истекла ядом и измучилась ревностью, но неприятный осадок того, что тебя променяли на другую, пусть и разово, остался. Я женщина. Я создана для мужского внимания (ух, ты, как заговорила!), и это внимание мне нравится, каким бы не был исход.
Антон про Диму спрашивал часто и много, и после этого разговора с воспитательницей, его интерес возродился с новой силой.
– Мам, а ты видела сегодня Диму?
– Для тебя дядя Дима и да, он мне помогал выбирать машину.
– И теперь у нас будет такая же машина, как и у него?
Антоша захлёбывался воздухом от предвкушения появления такой красоты в нашем гараже, но придётся его огорчить. Он вообще, не смотря на свой юный возраст, не на шутку увлекается авто, знает модели, марки, да ещё и про лошадиные силы с удовольствием рассуждает, мой маленький мужчинка. А автомобиль Димы долго не давал ему покоя, а тот ещё и за рулём дал посидеть, на многочисленные кнопочки понажимать, так и вовсе стал для мальчика героем (к слову Олег, никогда подобного Антоше не позволял). После многочисленных хвалёных возгласов о нём дома, таинственный дядя Дима стал смущать мою мать, она так и не вспомнила ни одного Дмитрия из моих бывших знакомых и вот, сын только-только начал о нём забывать, как на тебе, кушай, только не подавись. Тоже мне, воспитательница, только и думает об устройстве своей личной жизни.