— Пекло! — Наконец выдыхает Руян. — Никто не заслуживает такой участи!
— Ты считаешь? — спрашиваю я.
— Не знаю. Но это жестоко. Очень жестоко.
— Но действенно.
— Да, я понимаю, почему не послали новую армию… И ты предлагаешь?..
— Да! Со всеми, кто вытащил меч в пиршественной зале, поступить так же, как с эльфами. Включая монаршие особы. И отправить в Бертайм. К басилевсу.
— Так, вроде, он не был в курсе этого совета.
— Это Нургуш так считал. — говорит Лысто. — Мы успели допросить Ваху. Он человек герцога.
— Ваху? Это кто? — удивляется Руян.
— Тот купчик, которого вы взяли в сотне миль от города.
Настает черед удивляться мне:
— Он успел ускакать за сто миль?
— Ага, — говорит Тикша, — шустрый малый. Его тоже?
— Нет. Он не предавал. Только тех, кто были здесь.
— Я согласен. — решается Лысто. — Это остудит пыл герцога минимум до весны.
— Я тоже, — это Тикша, — жаль, что я не знал об этом раньше. — лицо вора искривляется в хищной ухмылке. — Урлан Темный…
— Мы пошли на такое не ради мести. Ради прекращения войны. И сейчас я предлагаю это по той же причине.
— Ты считаешь, это может прекратить войну?
— Прекратить? Вряд ли. Отсрочить. А пока я что-нибудь придумаю…
— Я против, — произносит Юшман, — войну можно отсрочить другими способами. Это слишком жестоко.
— Они ничтожества, — говорит Смага, — Но не думаю, что людям понравится, если подобное будут творить с хортами.
— Возможно, мы напугаем герцога, — Руян уже оправился от шока. — Но мы напугаем и всю империю. Свои же земляки будут считать нас чудовищами. Я против. Убивать их тоже не надо. Вывалять в перьях и отправить басилевсу. У него большая нужда в клоунах.
***
Ну вот, почти дома. В смысле, в нашем лесу. До поселка три дня пути. Я мог бы добежать и за день, но караван у нас не быстрый. Полторы сотни детей — не военный отряд. Хотя и военные есть. Целая тысяча охраны во главе со Стякужем. Но скорость задают дети. Точнее, повозки, которые их везут…
***
Приведение королевств под нашу руку прошло легче, чем рассчитывали. То ли монархи были настолько плохи, что подданные, вплоть до гвардии, только и мечтали от них избавиться. То ли авторитет лесных войск был столь высок, что сопротивляться им не решались… Но так или иначе, а в трех государствах вообще не возникло никаких проблем. Ворота городов были открыты, армия встречала наши тысячи, стоя на одном колене, а приближенные к власти к этому моменту уже исчезали, бросив наследников престола на произвол судьбы. На все три страны нашлись лишь два человека, готовые с оружием в руках защищать… Нет, не трон и не страну…
Возле покоев Эски, наследного принца Куфы, замерли две женщины с поларскими луками в руках.
— Уважаемые дамы, — произнес командир подошедшего отряда, пытаясь копировать благородные манеры, — не соблаговолите ли вы объяснить свою повышенную агрессивность? — этой фразой бывший крепостной Ноухвельта гордился до конца жизни. Но в момент произнесения она не была оценена по достоинству.
— Ты, шакал и сын шакала, который пришел убить моего сына, — прошипела одна из лучниц, — не думай, что это так просто. Руки дочери хана Гарипа еще не забыли, как держать лук…
Поскольку запас благородных слов у десятника уже кончился, он вызвал Стякужа, руководившего Куфской группировкой. К несчастью, а может, к счастью, именно в этот момент бертаймец сорвался: раздав всем и вся необходимые поручения, он закрылся в королевских покоях и расслабился с кружечкой пива, причем кружечка была размером с бочонок. Оторванный от любимого, занятия, Сотник не стал утруждать себя благородными манерами и заговорил на языке простонародья. Если бы он был трезв, то, наверное, сказал бы, что королева Каяла, хоть и королева и даже кочевница, но всё-таки женщина, а потому не отличается большими умственными способностями, раз решила, что бойцы Хортейма воюют с несовершеннолетними. И если дочь уважаемого хана будет мешать ему и десятнику лесной армии выполнять свои обязанности, то он будет вынужден отобрать у благородной дамы оружие и нанести ей оскорбление действием по определенным частям тела, ибо может, она для кого и королева, но для него просто не слишком умная женщина…
В принципе, это он и сказал. Но немножко другими словами. Слушая его речь, виновник торжества восторженно гукал при каждом новом обороте и размахивал зажатым в руке деревянным петушком, как и положено годовалому младенцу.
Именно цветастые народные выражения и убедили королеву, что ее сыну ничего не угрожает. Так и не выпустив из рук лука, она, тем не менее, не мешала десятнику осмотреть помещения на предмет посторонних и выставить караул у дверей. Правда, самому Стякужу во время осмотра пришлось работать заложником, к горлу которого был приставлен нож Канчи, названной сестры и подруги детства королевы.
***
Сейчас обе подруги в нашем караване. Вопрос, что делать с наследниками престолов, был очень не прост: их всегда могут использовать против нас. Но ситуацию облегчал возраст: самому старшему всего три года. Решили отправить в Поселок, заодно и отвезти туда собранных по всем землям сирот. С матерями проблем не возникло, складывалось впечатление, что монаршие жены и не заметили отъезда своих детей. Кроме Каялы. До хватания за лук дело не дошло лишь благодаря Ладлиль: наслушавшись восторженных рассказов девчушки, королева согласилась на переселение сына. Но только вместе с собой и подругой. Кроме того, она потребовала в сопровождение шебурскую принцессу, как «единственного хорошего человека среди этих шакалов» и Стякужа, чтобы «если что ему первому перерезать глотку». Видимо с этими целями степнячки со второго дня похода переселили Сотника в свою юрту. Удивляться, что у дочери хана нашлась поларская кочевая юрта и национальная повозка, естественно, не приходилось. Впрочем, в повозке они проводили немного времени, в основном, пока ехали по лесу. Стоило дороге выйти на простор, как подруги, бросив вожжи на старого слугу-кочевника (еще одно категоричное условие), вскакивали на небольших лохматых лошадок и начинали носиться вокруг каравана, демонстрируя чудеса вольтижировки и вызывая зависть даже у бывалых воинов. При этом Каяле совершенно не мешал сын, притороченный у нее за спиной. Всё чаще с ними резвилась и Ладлиль, которая, не без помощи кочевниц, всё лучше держалась в седле.
Ко мне они относятся с большой осторожностью. Впервые мы встретились в лагере возле Креса, где собирался караван, и степнячки с криком «гуль» опустошили в подозрительного полузверя-полудемона свои колчаны. То, что я успевал ловить все выпускаемые стрелы, их не только не останавливало, но заставляло стрелять еще быстрее. Только когда стрелы кончились, а возмущенная Ладлиль устроила подругам выволочку за «деду», те, наконец, задумались. Больше на "гуля" они не нападают, но стараются держаться подальше.
Строить новое государство остался Руян. Противников уже не было. Правда в четвертом государстве, Карагане, пришлось побегать. Юфта-младший, достойный наследник своего отца, как только узнал о происшедшем в Кресе, не только объявил себя новым маркизом, но и решил под шумок присоединить к маркизату новые земли. Недолго думая, он собрал все имеющиеся у него силы и двинулся на Куфу. То, что в там уже стояла лесная тысяча, его не смутило. Так же, как и то, что еще две тысячи двигались на сам Караган. В результате уже на следующий день после начала похода завоевателю некуда было возвращаться.
Оставив в Карагане полутысячный гарнизон, Юшман бросился вдогонку за свежеиспеченным полководцем. И через два дня караганские части оказались зажаты с двух сторон превосходящим их по силам противником. Боя не получилось. Ночью маркиз сбежал в направлении степей, а утром лишенная руководства армия сдалась на милость победителя.
Изучив состояние дел в новых землях, Руян и Смага пришли в ужас. Какое-то подобие порядка присутствовало разве что в Кресе. Нургуш, хоть и был порядочной сволочью, но все-таки являлся королем не только на бумаге. Теперь мы понимали, почему он хотел сдаться на милость герцога-басилевса. Остальные государства были полностью развалены. Толку от таких союзников никакого. А в одиночку, и даже вдвоем с Нагарой, Крес бы не выстоял. По большому счету, надо было сказать спасибо его вонючему величеству. Если бы не его интрига, мы уже к концу лета остались бы один на один против империи, объединившей все хортские земли. Теперь же мы обзавелись немалой территорией в дополнение к лесным владениям. Сил, чтобы защитить эту территорию хватало, хотя о полноценной войне с Бертаймом не было и речи. Работы было минимум на четыре года…
Но это работа для Руяна. А мне надо вернуться в Поселок вместе с Шебуром, Стожаром и Ладлиль. Там ждут дети…
Часть 3
Воин
— Сэр Йети, сможешь уделить мне немного времени?
Иду за Нохрой в лабораторию. Точнее, я называю это место лабораторией, а так — каморка травницы. Только большая, с местом проблем нет. Но и от лаборатории кое-что присутствует. Алхимической: склянки, колбы, реторты, маленький перегонный куб… Здесь Нохра, Усма и Арта ищут лекарства. Именно ищут, назвать их метод работы синтезом или созданием рука не поднимается. Подбирают составы почти наудачу, ориентируясь на уже известные свойства ингредиентов. Собственно, так делают все травники в этом мире: «если одна травка увеличивает силы, а другая позволяет не спать двое суток, то смешав их мы получим…» На практике можно получить всё, что угодно, от сильного слабительного до гарантированного летального исхода. Но другого способа в местных условиях просто нет: не имеется ни нужных знаний, ни соответствующего оборудования.
Всё же, преимущества над конкурентами есть. По знаниям наш "исследовательский центр" впереди лет на триста, и этот разрыв всё время увеличивается. Плюс у них есть передвижная биохимическая лаборатория в моем лице. Исчезла необходимость опробовать препараты на пациентах. Конечно, шансов сварганить что-нибудь убийственное немного, но вот слабительное получали не раз. У людей, вообще, слабые желудки, чуть что не так — и пожалуйста до сортира…
Тем не менее за шесть последних лет получено огромное количество лекарств. Даже с Серой Смертью теперь можно справиться без моего участия. Правда, только на ранней стадии.
Сейчас Нохра жаждет провести анализ новой партии составов. Немало их накопилось, пока мы со средней группой ходили на Северные Поля, как называют здесь тундровую зону. Не близкий путь, но очень полезный для детей. В дальние походы с детьми всегда хожу сам. Мало ли что…
Пробую одну смесь за другой. Сначала препараты уже известные: выварки того, что было опробовано в сухом виде, сконцентрированные растворы и тому подобное. Потом новые препараты. Что-то уже жидкое, что-то еще в травах. По каждой пробе аккуратно записываем состав, срок хранения, ожидаемое воздействие… За порядком во врачебном хозяйстве следит Усма. И делает она это более чем серьезно.
Под конец Нохра с торжествующей улыбкой протягивает две колбы. Неужели, получилось? Очень сомнительно! Мечта Нохры — синтез моей крови. Или чего-то, близкого по составу. В успех этой затеи мне верится слабо. Да и сама знахарка прекрасно понимает, что пытается синтезировать слишком сложную субстанцию. Но выражение лица нашего главного медика говорит само за себя: что-то ей получить удалось, и на себе она это уже опробовала. Надо бы устроить ей втык за подобную самодеятельность. Но позже. Сначала анализ…
Нет, конечно, кровь не получилась. Мечта на то и мечта, чтобы быть недосягаемой. Но…
В первой колбе мощный тонизатор с общеукрепляющим эффектом. А второе вещество — лекарство, причем очень сильное. Проблема Серой Смерти теперь решена окончательно, и не только она. К сожалению, смешать их не получится, они просто нейтрализуют друг друга. Даже при приеме надо разносить минимум на полчаса. Тем не менее, это прорыв, да еще какой!
С полчаса обсуждаем дальнейшее направление исследований. Ну и втык заслуженный, как же без него.
Выхожу на улицу. Через двор проносится десяток всадников на неоседланных степных лошадках. Каяла на полном скаку прыгает мне на плечо, отталкивается от него ногой и возвращается на спину лошади. Наша дикая королева вполне освоилась в Поселке и запросто использует «страшного гуля» как спортивный снаряд. Спрашивать моего, да и чьего-либо согласия, она не собирается. Ее фокус немедленно повторяет Ладлиль, сопровождая трюк довольно мощным ментальным ударом. Отражаю и посылаю ответ. Естественно, не в полную силу, но вполне ощутимо. Девчонка даже равновесие не теряет. Очень сильна. Для человека. Однако, как она сдружилась с нашими степнячками… Впрочем, не такая у них и разница в возрасте, всего десять лет…
А поларки и вправду освоились. Первым делом по прибытии в Поселок они облазили все окрестности, причем, что именно они искали, никто так и не узнал. Потом, прихватив с собой всё тех же Ладлиль, Стякужа и полтысячи охраны помчались в степь. Причем не кружным путем, а напрямки, через бертаймскую территорию. Сделано это было настолько быстро и нагло, что противник даже не успел толком понять, что случилось.
Вернулась Каяла с табуном степных лошадок и договором о военном союзе с тремя поларскими ханами: ее отцом и двумя братьями. Больше в управление государством степнячка не вмешивалась: политика ее не интересует совершенно. Целыми днями носится по окрестностям, обучая всех желающих владению конем и степным луком. Желающих, естественно, в избытке.
В итоге довольны остались все. Даже Стякуж, неожиданно для себя обзаведшийся двумя женами и годовалым сыном. Впрочем, сейчас у него детей уже пятеро…
За крайними домами раздается грохот. Братья испытывают своё последние изобретение. У многих наших детей открылись самые разные таланты. Старший, Ровга, оказался прирожденным химиком. А младший, Куна — механиком. Дети вейя, спасенные в своё время от Серой Смерти, вместе погодки представляют собой страшную силу. Успехи братьев меня и радуют, и огорчают: мозги заточены под создание оружия для войны и охоты. Больше для войны. Три года назад Ровга изобрел порох. Куна тут же сообразил, как его использовать, и на вооружении Хортейма появились гранаты и пушки. Последний год братья пытаются совместить эти два изобретения, чтобы стрелять из пушек большими гранатами. Похоже, у них получилось. В мир пришло новое, еще более совершенное оружие…
Открытия Талы более мирные. Но на стадии реализации они попадают в руки всё той же парочки, и многое находит совсем не мирное применение… Правда, Тала уже давно не занимается проблемами механики. После того, как она разобралась с законом всемирного тяготения, эта область физики ей скучна. Зато ребенок активно изучает электричество и расспрашивает меня о строении материи. До практического воплощения дело пока не дошло, хотя экспериментальная лейденская банка у нас уже имеется.
— Деда Йети!!!
Вот и наше умное чудо, легко на помине. Запыханная, только что с «охоты на йети». В роли «йети» сегодня выступал Тикша. Конечно, его возможности уступают моим, но охота не становится менее привлекательной, этот «зверь» практически не поддается.
— Деда Йети, смотри, что я придумала!
Нет, к корыту с водой идти не надо. Всё, что необходимо — свою голову — девчушка притащила с собой.
— Смотри! Я думаю, если взять ядро какого-нибудь большого атома и расколоть пополам, это же должно сколько энергии выделиться! А если много ядер? Это можно на весь Хортейм мяса нажарить!
Емурлук!!!
Спокойно, Йети, спокойно, технических возможностей для создания ядерного оружия у них не будет еще лет триста — четыреста. Не только этот маленький феномен, ты сам не доживешь! А гениальные озарения не столь радиоактивны. Но…
— Только непонятно, как сделать такой молоток, которым их колоть. — девочка на минуту задумывается, — такие большие ядра должны выбрасывать из себя частицы… Так? — она смотрит на меня и сама себе отвечает. — Так! А частицы разбивать другие ядра… Если ядер много… процесс пойдет по цепочке… Надо только собрать много такого вещества… Сейчас сосчитаю критическую массу…
Молчу. Нет, не молчу. Произношу про себя все известные мне ругательства. А Тала уже придумала урановый щит, в который с большого расстояния можно попасть стрелой с урановым же наконечником. То, что в ее лексиконе отсутствует слово «уран», облегчения не приносит. Не надо было рассказывать ей про атомы! И таблицу химических элементов рисовать тоже. Но как?
— И будет большой БУМ! — заканчивает цепочку своих рассуждений ребенок. — Очень большой.
Усилием воли беру себя в руки. Не всё так страшно. На всей территории Хортейма нет месторождений урана. Так же, как в степи и Приморье.
Тем временем Тала досчитывает идею до конца и огорченно вздыхает.
— Ничего не получится, эта штука будет не гореть, а взрываться. Как ровгин порох. Ничего на ней не пожаришь…
До замедлителей она не додумывается… Слава Великому Йохаду! Атомный удар по Бертайму временно откладывается…
— Верно, — говорю, — мясо лучше жарить без этих штук.
— Ну и ладно, — девочка согласна, — а вот смотри, чего я еще придумала…
— Деда! — Ладлиль ураганом летит через двор, на этот раз без коня, — свяжись с Нагарой, я не дотягиваюсь! Там срочное сообщение!
Посылаю ментальный зов в Нагару. Неудачно. Силы сидящего там ментата на таком расстоянии хватает только на короткий сигнал «есть срочная информация». На всякий случай, связываюсь с ближним ментпостом. Ладлиль от него в состоянии получить только такие же короткие, заранее обусловленные сигналы. Но я-то посильнее буду. Вот и получаю уже конкретное сообщение. Правда, ясности оно не вносит. Руян просит прибыть в Крес, который мы сделали столицей, на совет. Меня, Тикшу, Ладлиль и Каялу. Зачем не объясняется, но просят побыстрее. Сообщаю об этом Ладлиль, чем вызываю бурю радости. Она тут же уносится к подругам. Каялу еще предстоит уговорить. Посылаю зов Тикше. Сегодня уже поздно, пойдем завтра с утра. Впятером, степнячки неразлучны, тем более, их муж сейчас в Кресе. Люди пойдут одвуконь, три дня пути — и мы там…