Босс жеманно пожал плечами и раздавил в пепельнице окурок тонкой сигареты.
– Там было много следов, Левик, – ответил он. – Всяких следов. Но танков «Крюгера» мы не видели. Бычара сказал, что они ретировались.
– Да, – саркастически ухмыльнулся Антон. – Ты навел на них ужас своим «Тираном» с «Рельсотроном».
– Я-то что… Вот Хныка на «Осе» – тот настоящее чудовище.
– Ох, не любите вы «Осы»…
– «Оса» – это как «Запорожец», только танк. Двадцать минут позора – и ты уже навалял засранцам по первое число. А «Тиран» – как лимузин. – Босс мечтательно прикрыл глаза. – Ты знаешь, под каким названием «Тиран» проходил у разработчиков?
– Знаю. Иосиф Сталин.
– Дед рассказал? – спросил Босс и, не дождавшись ответа, проговорил почти нежно: – Мировой старичелло…
Антон фыркнул.
– Ты, кстати, ему тоже нравишься.
– Да что ты? – округлил глаза Босс и сейчас же вернул разговор в прежнее русло. – Насчет «Чемпионов», Лева.
Антон вопросительно хмыкнул.
– Держи нос по ветру, пахнет подставой. Неспроста эти хмыри из Центра запрещали вам стрелять по кораблю рейдеров. И неспроста мне вынесли все мозги из-за единственного выстрела Эдика-Бульдозера по «зонтику». А о «Чемпионах» никто и слышать не захотел.
– А Бычара? – спросил Антон, указывая глазами на дверь, откуда с минуты на минуту должна была вывалить честная компания.
– А что Бычара? – Босс поморщился. – Бычара он и есть. С него взятки гладки, через неделю он и его бойцы возвращаются на Землю.
– И здесь «распилы» и «откаты», – невесело усмехнулся Антон.
– Ага, – кивнул Босс. – Луну пилят.
– «Пилите, Шура, пилите, они золотые!»
– Вот именно…
Из коридора донесся молодецкий гогот и шарканье берцев. Танкисты Босса и бойцы Бычары собрались на совместную попойку.
Первым ввалился Верблюд.
– Слушай! – обратился он к командиру. – Ящик дури купили, да? Курить будем: пых-пых-пых! Веселиться будем!
…В последний момент они поменяли планы: «упали» не в баре, а в апартаментах, которые занимал Бычара и компания, на «минус двадцать восьмом». С одной стороны, это было хорошо – у Антона почему-то пропало настроение беспредельничать и громить несчастный бар, в котором в будущем доведется пропустить не один стаканчик. С другой стороны, он надеялся, что в кабаке встретит ту самую девушку-критика. Панкушку в спортивной куртке, работающую с тактическими схемами танковых поединков.
Мужики накурили так, что Бычаре пришлось отключить противопожарную систему. Ее постоянный трезвон действовал всем на нервы.
Босс и Бычара словно вели шахматный поединок. Командир Антона пытался ненавязчиво выяснить, что происходит на Луне за рамками официальных корпоративных отчетов. Бычара лавировал, пил он в меру и аккуратно, за языком следил.
– Повоюешь здесь с мое, сам все узнаешь, если выживешь, конечно, – отвечал он Боссу. – Нас слишком мало на Луне, и мы не можем контролировать все территории. Даже те, которые номинально числятся за «Гелий Про». Ясен пень, что мелкие корпоративные чиновники не брезгуют никакой копейкой. Топ-менеджеры тоже продажны с потрохами. При мне «Салонафтагаз» перекупил с десяток спецов, которые разорвали с «Гелием» контракты, забив на штрафные санкции. Нелегалы нарезают круги вокруг нашего дела, как акулы. Вообще весь этот гребаный космос – как Карибское море времен Порт-Ройала. Дедушка Королев всем открыл дорогу в космос. Теперь любая шайка в состоянии насобирать бабла и купить старенькую «Н-5» времен Гагарина. А потом брить наши месторождения. Так-то, Босс.
– Куда, говоришь, укатили «Крюгеры»? Есть процедура, по которой можно запросить у корпорации спутниковые снимки? Очень хочется посмотреть, как слиняли эти засранцы.
– Чемпионы «Крюгера» драпанули на север. Хочешь мое мнение, Босс? Они и не собирались драться. Просто решили подействовать нам на нервы, примерно так же, как ты со своими орлами капал на мозги «Изотопам». Мы пробуем на прочность, нас пробуют на прочность. Такова наша жизнь-жестянка. А вот этот твой танкист, Лева, он вроде неплох в деле, у меня глаз наметан…
– Да, блин, верно.
– А вот этот, – Бычара указал выпяченным подбородком на Хныку, – мне не нра. Он не пассивный, случайно?
– Нет, – мотнул головой Босс. – Нормальный мужик, только из мажоров. Инфантильный слегка, все детство за компьютером просидел. Соскочил с танковых симуляторов на реальный бой.
– А почему у меня водка хлоркой воняет? – заунывно протянул Хныка.
– Заткнись лучше, – посоветовал Бульдозер и дернул Хныку за козырек бейсболки.
Как ни странно, интересным собеседником оказался скорбящий по погибшему брату Глухарь. Он не прикоснулся к «траве», мотивировав это тем, что и без нее дурак. От водки отказался тоже, сказав, что «Витька ее не любил». В итоге Глухарь оказался в стороне от шумной компании. Он отсел с баночкой «Балтики» на пожженную сигаретами пластиковую скамью, достал читалку в футляре из хорошей кожи и стал водить по экрану пальцем.
Антон никак не мог найти себе комфортное место. Он пытался присесть то там, то здесь. Там ему дымили в лицо, здесь сипел над ухом Верблюд. Тут поигрывал ножиком Чебуратор, многочисленные татуировки делали его похожим на ковер, а Антон на дух не переносил настенные ковры.
– Маешься, братуха? – спросил его Глухарь, не отрывая взгляда от читалки. – Это все микрогравитация. Кровь бьет в мозги, кости растягиваются.
– Мозги и кости как-то связаны? – мрачно осведомился Антон.
– А как же. – Глухарь поболтал банкой, пытаясь определить, сколько осталось пива. – Я тоже поначалу места себе не находил. Маялся, чуть ли не голоса слышал.
– Да? – с мнимым скепсисом переспросил Антон; он все еще был озадачен легкой отключкой, приключившейся во время боевого выезда, а обращаться к мозгоправам – не по-пацански. – И что же рассказали тебе голоса?
Глухарь отложил читалку.
– А ты не находишь, что Луна – несколько странное место?
– В смысле – странное? – Антон присел на скамью рядом с Глухарем. – Типа испокон веков люди смотрели в небо и видели над собой луну, поклонялись ей, проводили ритуалы, прорицали. В очертаниях кратеров и морей им мерещилось чье-то лицо, и прочая хрень… Ты это имел в виду?
– Не совсем. Ты еще не видел, да? Под пылью… – Глухарь пошевелил пальцами, словно посыпал блюдо солью. – Плиты. Железобетонные. И что-то вроде прорезанных в них пазов для рельсов или колес, я даже не знаю, как описать. – Танкист покачал головой. – А как тебе полости, в которых мы строим города? Как, ты думаешь, они появились? Лед растаял? Выдавило породу во время извержения вулкана?
– Черт его знает, я в этом не шарю, – признался Антон.
– Посмотри, если найдешь время, стены полости, – посоветовал Глухарь. – Такое впечатление, что на них оставила следы карьерная техника.
– Кто бы это мог сделать? Наши до перестройки? Или американцы?
Глухарь мотнул головой.
– Время от времени мы находим советский или штатовский недострой. Стартовые площадки, топливные терминалы, жилые и научные модули, недействующую аппаратуру или роботов. Но никогда ничего сопоставимого по размаху с полостями Леонова-Бина.
– Погоди, – рассмеялся Антон. – Ты намекаешь на инопланетян, что ли?
– Я не намекаю, – обиделся Глухарь. – Я прямо говорю. На Луне чересчур много непонятного и необъяснимого. Научные отделы корпораций грунт роют, космоархеологи под крышей ООН создали постоянную базу в Море Ясности. Кстати, и раньше страны тратили миллиарды, чтобы только оказаться здесь. Слышал о «лунной гонке»? Думаешь, она имела только политическое значение?
– Нет. – Поднаторев в спорах с дедом, Антон считал себя докой по части лунной экспансии. – Значение имел только гелий-3.
– Да, но одно другому не мешает! – Глухарь потряс перед лицом Антона читалкой. – Знаешь «Дюну»? Это роман Фрэнка Герберта. Старый, в двадцатом веке написан. Перелистываю на досуге.
– Не слыхал о таком, – отмахнулся Антон.
– Это фантастика…
– Не люблю фантастику. Мне бы что-то жизненное, со смыслом…
– Заткнись и не перебивай, я это не перевариваю.
Антон замолчал. И с удивлением понял, что резкий тон Глухаря его не задевает и не возмущает. Наверное, включилась чуйка. И чуйка говорила, что, возможно, сейчас он получит некую информацию. Быть может – важную, быть может – нет. Со временем он сам сможет оценить степень ее значимости.
– Дюна – это уникальная планета. Только на ней производится спайс – это средство, которое делало возможными межзвездные полеты.
– Ну, о спайсах я знаю, – не удержался Антон. – Верблюд каждый раз покупает…
– Кто контролирует Дюну – тот контролирует космос. – Глухарь не обратил внимания на ремарку Антона. – Улавливаешь аналогию?
– Нет.
– Луна – это Дюна. А гелий-3 – это тот же спайс. Что такое Земля? Земля – это пылинка. Да кому она нужна? Завтра бабахнет комета… или Третья мировая – и нет больше той Земли. А Луна – это космос. Кто контролирует Луну, тот контролирует космос. Поэтому здесь, – он развел руками, – не только мы. Причем с давних-предавних пор. И когда я говорю «мы», я не имею в виду корпорацию. Я имею в виду человечество.
– Гонишь ты, Глухарь, – не удержался от легкого скепсиса Антон. – Может, твоя Дюна и исключительна. А Луна – это мертвая каменюка, каких в космосе как у дурака махорки.
– И здесь ты ошибаешься, брат-танкист. Земле вообще не полагалось иметь такой большой и плотный спутник, как Луна. Вообще планетоподобные спутники – это привилегия планет-гигантов: Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна. Остальным они не положены. У Меркурия есть спутники? Нет. У Венеры есть? Нет. И у Марса нет, если не считать двух обломков его собственной коры, заброшенных на орбиту взрывом…
– Да ты в теме, чувак. Шаришь! – уважительно присвистнул Антон. Он хотел было упомянуть пару Плутон-Харон, но решил не ломать стройную теорию Глухаря, потому что эти побасенки ему почему-то пришлись по нраву. Это не был насточертевший треп о бабле, пушках и телках – атрибут каждой посиделки с дружками из роты Босса.
– Вот и я говорю: это как сложить два и два – проще простого! – Глухарь вошел в азарт и повысил голос: – Луны в этой части космоса быть не должно, но все же она есть! Мы на Луне пятьдесят лет, и до сих пор никто из яйцеголовых не может внятно объяснить, как она здесь очутилась! Сформировалась одновременно с Землей, была когда-то частью Земли или же была поймана притяжением Земли! Такое впечатление, будто кто-то специально расположил Луну здесь, чтобы она собирала частицы солнечного ветра, накапливая в грунте гелий-3. На Луну удобно садиться, с Луны удобно взлетать. Можно примчать сюда, собрать пенку и по-быстрому свалить. Не слишком ли много удачных совпадений? Шах и мат, Фома Неверующий!
– А какие у вас доказатэльства, товарищ Глухарь? – имитируя акцент Сталина, проговорил Антон. – Если кто-то сюда и прилетал, я имею в виду пришельцев, то это преданье старины глубокой. От этих визитов не осталось следов, кроме неких бетонных плит под пылью и полостей, в которых мы теперь строим города.
Глухарь потупил взор, почесал лоб.
– Доказательств нет? Когда подойдешь к своему танку, загляни в его двигательный отсек. Что ты там увидишь?
– Импульсный движок? Ты хочешь сказать, что это…
– Технология пришельцев, гений. Мы подсмотрели ее здесь, на Луне. Причем еще в прошлом веке, но адекватно воспроизвести смогли лишь недавно. Что дало толчок к распространению некогда экспериментальных лунных танков и применению их хитрожопыми ЧВК на Земле. И я готов дать голову на отсечение, что у Джимми Крюгера припрятана не одна тонна инопланетного металлолома. Сам видишь, какие расклады: импульсные двигатели – по лицензии «Крюгер Корпа», пушки «Сестрички» – та же самая ситуация. И как только люди Джимми смогут скопировать очередную штуковину пришельцев, то на рынке появится давно анонсируемая новая смертоубийственная энергопушка.
Антон поиграл желваками. Он не был легковерным человеком. Однако он считал, что дурное упрямство – достоинство ослов. Слова Глухаря не были лишь пустым трепом, что-то за ними было. К черту пришельцев, в них Антон не верил. Но Луна хранила множество тайн, отрицать это было бессмысленно. Да и на Земле хватало загадок. Например, Антон привык считать, что импульсные движки были разработаны под руководством Джеймса Крюгера, однако ни в одном источнике прямо об этом не говорилось.
Антон даже позаимствовал у Глухаря читалку, чтобы поймать вай-фай и заглянуть в Википедию. Там черным по белому было указано, что импульсники и «Сестрички» – изобретение «Крюгер Корп». Но ни одной фамилии, словно над устройствами работал не коллектив инженеров, а муравьиное семейство без имен и лиц.
– Вот. – Глухарь вложил в ладонь Антона визитку. – Меня скоро здесь не будет. Если хочешь продолжать общаться на эту тему, то рекомендую познакомиться с одной интересной девушкой.
«Вера Максимова, – прочитал Антон. – Публицист. Критик. Блогер».
Очевидно, что-то такое отразилось на его лице, потому что Глухарь поспешил его заверить:
– Да, малехо пафосно, я понимаю. Но девка она неплохая. Не проникнешься космоархеологией, так просто пофлиртуешь.
Антон улыбнулся:
– А вот за это большое тебе человеческое спасибо, Глухарь! – И бережно положил визитку в нагрудный карман куртки.
…На следующий день был рутинный выезд к Рифу Ханса, соседствующему с Областью Киттенгера. Гелиевые комбайны корпорации утюжили грунт, рота Босса сопровождала, заключив стальных мастодонтов в кольцо. Посмотреть сквозь прицел на танки «Изотопов» да поплеваться в них плазмой с большого расстояния – вот и вся движуха.
Антон заметил, что его перестала напрягать пропитанная солнечной и галактической радиацией пустота по ту сторону танковой брони. Ощущения были сродни тем же, когда он колесил по закрытым территориям бывших индустриальных объектов. Кроме того, Антон поймал себя на том, что он то и дело пытается найти под слоем пыли и в нагромождении камней артефакты неземного происхождения. Но то ли глаз был у него еще не наметан, то ли в районе Рифа Ханса пришельцы не появлялись.
Как только рутина завершилась, танк стал в бокс, а танкист принял душ и сжевал на ходу кусок холодной пиццы, визитка была вынута из куртки и расположена перед объективом айфона. Пошли длинные гудки; Антон, ожидая, взъерошил мокрые волосы. Наконец вызов приняли.
– Чебуречная, – буркнул сонный женский голос.
– Э… привет. – Антон невольно улыбнулся.
– Это кто? – На том конце зевнули.
– Меня зовут Антон, твою визитку мне подогнал Глухарь. Он сказал, что с тобой можно пообщаться на тему загадок Луны и инопланетян.
– У тебя есть что-то конкретное?
– Я недавно на Луне и еще не успел, наверное, их повстречать. Но я езжу там-сям и уж точно обращу внимание, если встречу что-то необычное.
– Слушай, Антон, а мы, случайно, не встречались в баре для танкистов?
– Да, я счастлив, что ты меня тоже помнишь.
– Погоди, а тебе точно Глухарь дал визитку?
– Да, он мне еще и лекцию прочитал. Про спайсы. Ну, так что? Встретимся в кабаке?
Вера задумалась. «Ломается», – подумал Антон. Что ж, эта песня была ему знакома.
– Мы встретимся, Антон, – наконец произнесла она холодным тоном. – Обязательно встретимся. Но позднее. Я тебе перезвоню. Постарайся не погибнуть до этого времени.
– Я и дальше буду стараться! – успел сказать Антон до того, как девушка отключилась.
…Большой промышленный корабль нелегалов лежал на боку. Купол газоуловителя валялся, словно скомканный кусок фольги. Повсюду виднелись кучи мусора, его выбросило из отсеков во время взрывной декомпрессии.
– Это наши старые знакомые? – неуверенно спросил Оборотень.
– Непонятно ничего, – ответил Бульдозер. – Может – они, может – не они. Как думаешь, Лева?
Антон, вместо того чтобы заниматься мертвыми нелегалами, рассматривал на большом увеличении торчащую из пыли скалку, смахивающую на четырехгранный обелиск. После беседы с Глухарем Антону повсюду мерещились следы пришельцев. И теперь он был готов дать голову на отсечение, что одна из сторон «обелиска» покрыта письменами. К сожалению, его «Оса» не была оборудована ни камерой для макросъемки, ни манипулятором, ни лазерным спектрографом. В общем, ничего не было, чтобы провести хотя бы подобие исследования.
– Лева! Ты там заснул? – осведомился Босс.
– Я не знаю, наши ли это клиенты, – ответил Антон, с неохотой переводя камеру с «обелиска» на мертвого чернокожего в рабочем комбезе, примерзшего к корпусу корабля неподалеку от основной пробоины. – Да и какая разница. Всего лишь чертовы нелегалы.
– «Салонафтагаз» сделал за нас грязную работу, – сказал Бульдозер.
– И снова заставили Центр понервничать, – добавил Босс. – Стреляли из «Магмы», судя по решету, проделанному осколками.
– Следов, Босс, как на базаре, – подхватил Верблюд. – Все укатано траками.
– Кстати, кто вчера смотрел «Арену смерти»? – спросил Оборотень.
– Отставить «Траки смерти», смотрите лучше по сторонам внимательнее, – распорядился Босс. – Центру понадобится отчет.
– Только не я! – ожидаемо донеслось со стороны Хныки. – Я не буду писать отчет!
– Заткнись, Хныка! У кого из нас диплом филолога? По-моему, только у тебя.
…Айфон запиликал, когда Антон спал, пережевывая во сне воспоминания о прошедшем дне. Это была полудрема-полубред вроде той, что мучила его на «Бараке Обаме». Ему грезилась пылевая пустошь без конца и края. То тут, то здесь на ее сером монотонном полотне темнели пятна изувеченного железа, обгоревшие танковые остовы, похожие на застывшие манекены фигуры мертвых танкистов. Он должен был пересечь эту пустошь, причем время шло на минуты, он жег запасы нитры, заставлял движок работать на полной мощности. Но пустошь тянулась бесконечно, и он ощущал, что не успевает.