Мы побыли с ней еще немного, но одревесневшие губы бормотали уже что-то совсем неразборчивое. В конце концов «Флора» принялась покачивать ветками на ветру, издавая только стоны и шелест, которые мы были неспособны понять. Нам оставалось только вернуться во дворец.
Амандина плакала, прикрывая лицо веером; меня же сильно встревожила эта история про оборотня. Оборотни живут в лесу и никогда не покидают его, это всем известно. Я не могла понять, что же такое задумал Зафар…
Когда мы уже входили в галерею первого этажа, Амандина вдруг с сухим треском резко сложила веер.
– Боже мой! – воскликнула она. – Я чуть не забыла. Сегодня утром намечена коронация короля. Этикет требует, чтобы на ней присутствовали все до единого. Пойдем скорее!
– Но… – возразила я. – Он ведь и так коронован, раз он уже король, разве не так?
– Ты что, не слушала мои вчерашние объяснения? – рассердилась Амандина. – Король не может носить корону постоянно, от этого он теряет рассудок. Он надевает ее только в том случае, когда требуется разрешить сложную государственную проблему, потому что она усиливает его интеллект. Сегодня ему надлежит открыть двери сокровищницы, чтобы выдать своему военному министру достаточное количество золота для вооружения армии.
У дверей коронационного зала уже толпилось изрядное число придворных и слуг. Они расступались и кланялись, давая нам пройти. Дамы приседали в глубоких реверансах. Я же думала о том, что все эти аристократы, которые еще не были превращены в фарфоровые безделушки, были наверняка безмозглыми трусами… или сторонниками Зафара.
В зал вошел король. Честно говоря, вид у него был самый заурядный – его запросто можно было бы принять за пекаря или бакалейщика. Похоже, он плохо выспался и был не в лучшем настроении; лицо обрюзгло, тусклые глаза смотрели мрачно. Он коротко переговорил со своими министрами, затем подошел к постаменту с железной короной, поднял ее и водрузил себе на голову. Раздалось негромкое шипение, как будто его прижгли раскаленным железом. В полумраке зала вспыхнули яркие искры. Все вокруг заахали и заохали. Самым же удивительным было то, что лицо короля тут же изменилось, как будто по нему прошлась рука невидимого скульптора… В глазах засветился разум, губы изогнулись в хитрой усмешке. В одно мгновение обыкновенный с виду человек преобразился и теперь походил на гениальнейшего ученого или изобретателя, способного разгадать любую тайну мироздания. Это производило сильное впечатление.
– Господа, прошу вас, – тут же приказал он, – пройдемте в сокровищницу.
Он быстрым шагом тронулся в путь, и все остальные припустили следом с такой скоростью, что придворные дамы то и дело спотыкались о подолы своих длинных платьев. Так мы спустились в дворцовые подземелья, где, вопреки моим ожиданиям, не было ни паутины, ни крыс, а убранство было таким же богатым, как и на верхних этажах.
Король остановился перед массивной стальной дверью без всяких видимых замков.
– Это волшебная дверь, она защищает королевскую казну, – просветила меня Амандина. – Она открывается только тогда, когда королю удается разрешить загаданную ею загадку, каждый раз новую.
Внезапно на металлической поверхности двери проступили непонятные слова:
Зррт кклйхдфг попртт фдссс […] чучкхх клпазззвкс ксквгтр Зррт кклйхдфг гфклл ксвквксвккв!
Какого слова недостает в этой пословице, хорошо известной древним обитателям планеты Утррпкл?
– Понятия не имею, что бы это могло означать… – пролепетала я.
Амандина тихонько хихикнула.
– Можешь не сомневаться, я тоже, – шепнула она. – Даже величайшие мудрецы королевства едва ли сумели бы ответить на этот вопрос. Никто из них не может быть достаточно умен для такой загадки. Только волшебная корона способна наделить короля силой разума, необходимой для ее решения. Через минуту он достигнет вершин гениальности, но долго это не продлится.
И действительно, король явно испытывал сильнейшие страдания. По его лбу катился пот. Корона издавала электрическое потрескивание, и время от времени из его ушей вылетали искры. Не хотела бы я оказаться на его месте.
– Чем дольше он медлит, тем сильнее нагрузка на его мозг, – сказала Амандина, становясь серьезной. – Его нейроны[5] перегорают. Придворные медики говорят, что он уже лишился около тридцати процентов своих умственных способностей.
– Вы хотите сказать, что он от этого глупеет?
– Увы, так и есть. Понемногу всякий раз, когда надевает корону. Это проклятие нашего рода. Я покажу тебе лечебницу для безумных королей, где содержатся те, кто были предшественниками моего отца на троне.
Наконец монарх неверным шагом приблизился к двери и, приняв из рук лакея мелок, начертал на двери: млкйкллм…
Очевидно, ответ оказался правильным, так как тут же раздался лязг отпираемых замков. Тяжелая стальная дверь отворилась, открывая доступ в сокровищницу.
Все собрание снова разразилось восторженными ахами и охами. Зрелище и в самом деле было неописуемое. Груды золотых монет и драгоценных камней высились до самого потолка.
Король торопливо снял с головы корону и устало рухнул в кресло, пробормотав только:
– Прошу вас, господа министры…
Он выглядел совершенно изнуренным. Лицо его снова стало обычным, разве что чуть более постаревшим. На лбу оставались отметины от ожогов, вызванных короной. Перехватив его взгляд, я решила, что сейчас он едва ли разумнее, чем взгляд коровы…
– Бедный мой отец, – вздохнула Амандина. – Только подумать, что однажды настанет и мой черед…
Министры жадно нахватали и выволокли из сокровищницы несколько мешков золота, и стальная дверь снова закрылась за ними. Той же процессией мы снова поднялись на верхние этажи. Двое генералов поддерживали под руки короля, который выглядел полностью обессиленным и только глупо улыбался.
Как только корона снова была возложена на мраморный постамент, Зафар громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание общества.
– Господа и дамы! – объявил он. – Сейчас Его Величеству Анагатосу Шестому необходим отдых после утреннего испытания. После полудня же я предлагаю развлечься псовой охотой. Крестьяне жалуются, что в нашем лесу завелся оборотень – крупный черный волк с белым пятном на лбу. Мы сделаем доброе дело, если избавим население от этого опасного зверя.
Предложение было встречено придворными с большим воодушевлением. Я повернулась к Амандине и увидела, что та страшно побледнела. Постаравшись, чтобы никто больше этого не увидел, она развернула передо мной свой веер-предсказатель. На нем снова было нарисовано лицо, и на этот раз это было лицо короля. Оно было искажено ужасом.
* * *Монарх непрестанно жаловался на сильнейшую мигрень. Его пришлось уложить в постель и призвать к нему дворцовых медиков. Он был мертвенно бледен, мышцы на лице подрагивали от нервного тика. Но это ничуть не умерило оптимизма Зафара.
– Его Величество уже через пару часов встанет на ноги, – объявил он, – так что пусть все готовятся к охоте.
– На этот раз нас точно ожидают неприятности, – тихонько сказала я Амандине. – Какая-то ловушка или засада в лесу. Вы должны предупредить вашего отца.
Принцесса уныло пожала плечами.
– Это невозможно, – сказала она. – Строжайше запрещено этикетом. Я не могу вот так запросто отправиться к нему. Сначала я должна подать прошение на аудиенцию. А поскольку я не занимаю никакой важной государственной должности, аудиенцию мне назначат недели через две, самое раннее… Но я все же постараюсь приблизиться к нему во время охоты, если удастся.
Я не удержалась от гримасы; определенно, жизнь во дворце была устроена чересчур сложно.
– Пойдем, – велела мне Амандина, – я покажу тебе лечебницу безумных королей. Я наведываюсь туда время от времени, чтобы подготовиться к тому, что ожидает меня после того, как я сменю на троне своего отца.
Лечебница находилась в самой глубине парка. Она представляла собой охотничий павильон, обнесенный высокими, увитыми плющом стенами. Вход охраняли двое вооруженных стражников, на каждом окне красовалась прочная решетка. Внутри, за стенами, тянулись аллеи довольно приятного сада, по которым бродили несколько человек. Все они были уже в годах, но вели себя несообразно возрасту. Одни громко разговаривали сами с собой, размашисто жестикулируя, другие скакали на четвереньках, третьи энергично махали руками, пытаясь взлететь. Кто лаял, кто мычал, кто мяукал…
– Ну вот, – глухо прозвучал голос Амандины, – ты видишь перед собой династию Анагатосов. Все они – бывшие короли. В нашем роду все долгожители и в среднем доживают до стопятидесятилетнего возраста, но проблема в том, что после сорока лет все они сходят с ума. Из-за короны.
– Лучше бы вы отдали ее хорошему кузнецу, – предложила я. – Он бы ее расплавил и сделал какую-нибудь кастрюлю. Вреда было бы меньше.
– Лучше бы вы отдали ее хорошему кузнецу, – предложила я. – Он бы ее расплавил и сделал какую-нибудь кастрюлю. Вреда было бы меньше.
– Ты ничего не понимаешь! Мы не можем избежать своего рока. Править страной – наш долг. Когда настанет мой черед, я тоже подчинюсь этому проклятию, даже если знаю, что к тридцати годам сойду с ума. Я принадлежу к роду Анагатосов, и никто не может взойти на трон вместо меня.
– Возможно, Зафар думает иначе, – пробормотала я в ответ.
* * *Пора было готовиться к охоте, так что мы вернулись во дворец. Амандина отправила ко мне своих портних, чтобы они подогнали мне по фигуре одно из ее платьев амазонок. Портнихи работали с невероятной скоростью, и вскоре я уже оказалась наряжена в длинное серебристое платье, совсем не в моем стиле… Примерно час я училась ходить в нем, не спотыкаясь, чтобы не опозориться перед придворными при спуске с парадной лестницы. Что касается езды верхом, то это я умела – в свое время меня научили родители, и даже считалось, что у меня неплохо получается.
Мне вручили хлыст с золоченой рукояткой, а также забавную на вид шляпу с вуалеткой. Теперь я была полностью готова.
Наконец протрубили рога, объявляя всеобщий сбор. Уже слышался лай собак и стук копыт. Весь двор столпился перед дворцом, в полной готовности, с хлыстами в руках. Амандина объяснила, что Зафар, помимо должности премьер-министра, выполнял также обязанности егермейстера[6].
Все вскочили в седла. Зафар красовался в черном, расшитом серебром костюме. Король старался бодриться, но было видно, что он предпочел бы провести остаток дня в постели в компании с аспирином.
Прозвучал сигнал к началу охоты, свора рванула вперед, за ней устремились всадники. Я чувствовала, что вся эта затея – не более чем инсценировка. Я была уверена, что Зафар собирается заманить короля в какой-нибудь удаленный уголок леса, где в засаде сидит оборотень, выжидая момент, чтобы броситься на свою жертву. А когда монарха разорвут на клочки, будет объявлено о «трагическом происшествии на охоте». Вцепившись в поводья лошади, я старалась не слишком отстать от остальных. Как и следовало ожидать, лошадь мне дали строптивую, норовистую – несомненно, в надежде, что она сбросит меня в самом начале охоты. Но не тут-то было – я держалась крепко!
Мы скакали уже не меньше получаса. Собаки почуяли волчий след и теперь в крайнем возбуждении неслись через заросли, захлебываясь лаем. Уверена, что они быстро поостынут, когда столкнутся с чудовищем нос к носу.
Я заметила, что Амандина несколько раз пыталась приблизиться к отцу, но Зафар каждый раз исхитрялся пересечь ей дорогу. Я уже порядком отбила себе задницу, когда премьер-министр объявил:
– Егеря доносят, что оборотня видели на берегу проклятого озера. Он обессилен погоней, и нам не составит труда окружить его и прикончить.
Придворные вокруг меня поморщились, из чего я заключила, что идея прогуляться на берег пресловутого озера не особенно их порадовала.
Но Зафар не оставил им времени на раздумья. Наклонившись к королю, он сказал:
– Ваше Величество, последний удар за вами…
Короля эта перспектива явно не очень воодушевила, но, чтобы не потерять лица, он воинственно потряс своим золоченым копьем[7].
Лес становился все реже, и вскоре мы оказались на широкой поляне. Посреди нее лежало озеро с тусклой, мутной водой с серебристыми бликами. Король возглавил охоту. Он уже скакал вдоль озера, как вдруг из лесной чащи метнулась какая-то черная тень. Оборотень! Это был огромный матерый зверь с жесткой гривой по хребту. Он не попытался броситься на короля; вместо этого он обрушился, выставив вперед плечо, на его лошадь, сбив ее с ног. Анагатос Шестой потерял равновесие и, вылетев из седла, с глухим всплеском упал в озеро. Я ожидала, что он сейчас вынырнет и поплывет к берегу, но вместо этого он пошел на дно, как бронзовая статуя, не успев даже вскрикнуть.
Оборотень тут же бросился в заросли и через три секунды исчез. Собаки не смогли взять его след и только скулили, а обезумевшая от страха лошадь рванула через поляну, как будто намеревалась еще до темноты достигнуть границы с Китаем.
Глава 6 Пленники озера
Поскольку король так и не выплыл, я решила, что он утонул. Но Амандина, которую колотила дрожь, объяснила мне, что все намного сложнее.
Остальные участники охоты спешились и уставились на воду. Сказать по правде, она походила больше на болото, чем на обычное озеро. Берега покрывала серая глина с серебристым отливом. Исходящий от воды запах был очень необычным и ничуть не напоминал запах тины; скорее, пахло каким-то лекарством.
– Это глина вечности, – прошептала Амандина. – Она здесь с самого сотворения мира. Когда-то, давным-давно, люди приходили сюда натирать этой грязью тело, потому что она обладает свойством останавливать течение времени. Говорили, что таким образом можно было навсегда сохранить молодость… но позднее это делать запретили. Одно известно точно: любое существо, которое падает в это озеро, перестает стариться и впадает в состояние замедленной жизни.
– То есть в нем не тонут? – уточнила я.
– Нет, потому что оно волшебное. Глина вечности затягивает упавшего в глубину, и он остается там на века, паря в толще воды и видя бесконечные сны. Время идет, но на его лице не появляется ни морщинки.
– Значит, король не станет пытаться выбраться из озера собственными силами, например вплавь?
– Нет, он наверняка уже уснул. Кроме того, плавать в этой жидкой грязи невозможно.
– Он спит?
– Да, в этом-то и заключается проблема, связанная с глиной вечности. Именно по этой причине ее и запретили использовать в качестве косметического средства. Женщины, намазавшие ею лицо, впадают в глубокий сон и больше не просыпаются.
Я подошла к берегу и опустилась на колени среди камышей. Гладкая серебристая поверхность озера завораживала. Это было так красиво. Я сидела и разглядывала отражение своего лица и вдруг заметила, что все придворные дамы точно так же застыли, уставившись в воду. Они улыбались, любуясь своими отражениями, совершенно позабыв о случившейся только что трагедии.
– Отойди от берега! – велела мне Амандина. – Эта вода проклята, она завораживает любого, кто склонится над ней. Если ты и дальше будешь смотреться в свое отражение, то в конце концов сама нырнешь в озеро. Пойдем!
Ей пришлось схватить меня за руку, чтобы заставить подняться.
Мне понадобилось немало усилий, чтобы собраться с мыслями.
– Нужно вернуться во дворец, – скомандовал Зафар. – Испросим совета у мудрецов.
Один из герцогов принялся возражать: он уже снял сапоги и собирался нырнуть в озеро, чтобы спасти короля.
– Немедленно оденьтесь, ваша светлость, – прошипел премьер-министр, – ваше поведение смехотворно. Вам прекрасно известно, что никому не дано избежать колдовского воздействия грязи вечности. Если вы прыгнете в озеро, то сами тут же присоединитесь к Его Величеству в беспробудном сне на дне этого зачарованного водоема. Нет, единственное средство спасти короля – это созвать совет мудрецов и послушать, что они скажут. А я тем временем исполню свой долг, управляя королевством в качестве регента[8].
«Вот оно что!» – подумала я. Значит, вот какова была цель Зафара. Флора была права. Первая часть его плана осуществилась… От короля он избавился очень ловко, ничего не скажешь. Теперь ему оставалось только покончить с Амандиной.
Все участники охоты снова вскочили в седла, чтобы возвращаться во дворец. Некоторые придворные обменивались заговорщицкими усмешками. Уловка премьер-министра, конечно же, никого не обманула, однако никто из присутствующих не стремился превратиться в фарфоровую безделушку, а потому все молча воздержались от каких бы то ни было протестов.
Амандина была бледна как смерть, но не плакала. Наконец она действительно осознала, что станет следующей жертвой Зафара.
* * *Вернувшись во дворец, мы все собрались в большой галерее первого этажа. Премьер-министр призвал на совет всех мудрецов королевства. Они вскоре прибыли, тяжело опираясь на посохи, – белобородые старцы, похожие на друидов. Каждый из них тащил с собой целую кучу старых книг в ветхих переплетах и пожелтевших от времени пергаментных свитков. Самый старый из них взял слово и провозгласил:
– Законы зачарованного озера неизменны с начала времен. Всякий, кто погрузится в него, останется в нем навсегда. Пленник глины вечности не старится и не умирает. Он остается неизменным, ибо озеро оберегает его от разрушительного действия времени…
– Все это нам известно, о почтенный старец, – нетерпеливо перебил его Зафар. – Однако же я уверен, что существует какой-нибудь способ вырвать несчастных пленников озера из объятия его колдовских глубин.