На рисунке – английская карикатура на Россию. Она была опубликована в английском журнале «Панч» (Punch) в 1855 году, когда Николай I начал войну с Османской империей, пытаясь защитить от произвола турок христиан из Валахии, Молдавии, Болгарии и Сербии.
Российская империя изображена в виде двуглавого орла, убегающего от английского и французского солдат. А внизу подпись: «Двуглавая ворона в Крыму. Она получила жестокий удар! Добей ее». На другом английском шарже тех времен медведь, символизирующий Россию, сидит на шее у турецкого солдата. Ничего не напоминает?
А вот цитата из публикации в лондонской газете «Таймс» (The Times): «Хорошо было бы вернуть Россию к обработке внутренних земель, загнать московитов в глубь лесов и степей». Поразительно, но за прошедшие полтора столетия ничего не изменилось. Сегодня западные политики так же высказываются о России.
Вот отрывок из выступления Митта Ромни, бывшего кандидата в президенты США от Республиканской партии: «Это же Россия, это же, бесспорно, наш геополитический враг номер один. Они же будут любыми средствами сражаться за мировое господство!»
А вот что 160 лет тому назад сказал его коллега – главаанглийскойПалатыобщинлорд Джон Рассел: «Надо вырвать клыки у медведя… Пока его флот и морской арсенал на Черном море не разрушены, не будет в безопасности Константинополь, не будет мира в Европе».
Крымская война 1853–1856 годов
Это кажется невероятным совпадением, но причина, по которой в 1853 году началась Крымская война, была точно такой же, по которой сегодня США и Евросоюз хотят предъявить санкции России. Вся Европа ополчилась на Российскую империю за попытки освободить Молдавию, Валахию, Болгарию, где ущемлялись права христианского населения, и Сербию, где турки устроили настоящий геноцид. В цивилизованном XIX веке творились страшные вещи. Так, в нескольких километрах от сербского города Ниш есть памятник Челе-Кула, в переводе «Башня из черепов»: после одного из сербских восстаний по приказу паши турки замуровали в скалу несколько тысяч черепов убитых сербов.
Стена башни Челе-Кула
Но российского заступничества за сербский народ Европа не поняла. К примеру, небезызвестный Фридрих Энгельс тогда написал: «Россия хочет захватить Константинополь, чтобы потом двинуться со своими ордами дальше в Европу». А британский статс-секретарь по иностранным делам лорд Кларендон заявил: «Пора начать битву цивилизации против варварства». И битва началась – против России выступили самые мощные европейские державы – Англия и Франция, к ним присоединилась Сардиния, а позже – Австро-Венгрия. Только представьте, почти весь современный Евросоюз!
Об исключительном геополитическом значении Крымской войны мне рассказал Вардан Багдасарян, доктор исторических наук, профессор кафедры истории России Средних веков и Нового времени МГОУ: «Россия всегда участвовала в войнах в составе различных коалиций – вспомним вызов со стороны Запада в наполеоновские войны, вспомним Вторую мировую, когда Россия называлась Советским Союзом. Чистого противостояния Россия – Запад не было. А вот Крымская война предельно обнаружила именно этот нерв. С одной стороны – Россия, с другой стороны – коалиция государств, которые непосредственно участвовали в войне».
Самое первое сражение Крымской войны произошло в бухте турецкого города Синоп. В ноябре 1853 года в направлении Западного Кавказа, принадлежащего Российской империи, выдвинулась целая турецкая эскадра под командованием Османа-паши – будущего военного министра и фельдмаршала Османской империи. Его целью было высадить десант на Черноморском побережье.
Если бы операция турок прошла успешно, Кавказ для России был бы потерян навсегда. Но из-за начавшегося шторма флот турок остановился в Синопской бухте. По приказу Осман-паши флотилия расположилась вдоль берега, позиции кораблей укреплялись батареями, установленными на суше. 18 ноября вице-адмирал Павел Степанович Нахимов подошел к Синопу и, не дожидаясь своего начальника Владимира Алексеевича Корнилова, вышедшего ему на помощь из Севастополя, принял решение атаковать турок.
Удивительно, но план сражения, которое войдет в учебники истории как одна из самых победоносных битв русского флота, разрабатывался всего семь дней.
Турецких кораблей было 16, русских – в два раза меньше, всего восемь. При этом турецкий флот занимал выгодную позицию: корабли выстроились веером вдоль берега. Подойти к ним незамеченными было практически невозможно!
Нахимов прекрасно понимал: его единственное преимущество перед Осман-пашой в численности корабельной артиллерии. В его распоряжении 716 пушек, у турок – только 472.
Для того чтобы использовать этот единственный козырь и задействовать все пушки, даже недальнобойные, по плану Нахимова русские корабли должны были прорваться через заградительный огонь турок и встать на якорь прямо перед вражеским флотом, всего в 300 метрах. И уже оттуда открыть огонь из всех имеющихся орудий. План был абсолютно новаторским – ведь до тех пор ни один флотоводец в мире не осмеливался так близко подходить к береговым батареям противника!
Историк Сергей Волков считает, что Нахимов пошел на большой риск: «Он сделал все возможное, чтобы полностью уничтожить турецкий флот, не дав ни одному кораблю противника сбежать в море. Это ему полностью удалось. Конечно, в данном случае он рисковал тем, что русские суда будут в зоне огня береговых батарей, но тем не менее он на это пошел, имея целью полное уничтожение турецкого флота».
Эскадра Нахимова выстроилась в две колонны и под шквальным огнем турецких кораблей и береговой артиллерии подошла к противнику на расстояние пистолетного выстрела. После этого колонна из кораблей «Императрица Мария», «Константин» и «Чесма» развернулась на левом фланге, а корабли «Париж», «Три святителя» и «Ростислав» – на правом. Атака русских началась одновременно по заранее установленным целям. Осколки, деревянные доски и трупы матросов, летящие с турецких батарей, попросту накрыли береговые орудия, не дав им возможности стрелять дальше.
Поразительно, но в этом бою не погиб ни один русский корабль! А поражение турок было сокрушительным – за два с половиной часа 15 фрегатов и вся береговая артиллерия были разбиты в щепки 18 тысячами русских снарядов. Три тысячи двести матросов погибли, а Осман-паша был взят в плен. Лишь одному турецкому кораблю удалось скрыться. При этом потери русских составили всего 37 человек!
За неслыханную храбрость и профессионализм Николай I наградил Нахимова орденом Святого Георгия. Пьесы, посвященные Синопскому бою, ставятся в петербургских театрах, картины на эту тему пишут самые известные художники-маринисты, а на гюйсах, то есть на матросских воротниках, в честь самого великого морского сражения появляется третья полоска. До этого их было только две – в честь Гангутской битвы в 1714 году и Чесменской в 1770-м. Немногим известно, что англичане назвали это сражение «Синопской мясорубкой», и именно под впечатлением случившейся бойни кораблестроители всего мира начали разрабатывать первые броненосцы, а командующие военными судами навсегда изменили тактику морских боев…
Вардан Багдасарян так прокомментировал историческую важность этой битвы: «Синопское сражение показало, что в целом Россия явно сильнее Турции. Оно считается последним масштабным сражением в истории парусного флота – флот под руководством Нахимова разгромил турецкий флот. По этому поводу на Западе распространялись различные пропагандистские мифы – якобы русские едва ли не достреливали утопающих турецких моряков».
После успеха российского флота в Синопском сражении англичане и французы решили помочь туркам. Для этого два мощнейших европейских флота пришли в Крым. Никто из военачальников и даже сам император Николай I не могли представить, что христианские Англия и Франция объединятся с мусульманской Турцией в войне против России. Но Европа уже решила – Российская империя должна быть разделена. И каждой стране достанется по куску от этого пирога.
По мнению союзников, карта новой Европы должна была выглядеть следующим образом: Крым и Кавказ отходят к Турции, Прибалтику получает Пруссия, а Молдавия и Валахия присоединяются к Австрии. При этом Крым ни тогда, ни сейчас Европе был нужен. Просто делалось все, чтобы отобрать его у России.
14 сентября 1854 года к Крыму причалили французский и английский флоты и войска союзников высадились на берег. У маленькой речки под названием Альма возле Евпатории произошло первое сухопутное сражение Крымской войны. 55 тысячам бойцов союзников противостояла 34-тысячная армия главнокомандующего князя Меншикова… К сожалению, всего через несколько дней она окажется практически разгромленной.
14 сентября 1854 года к Крыму причалили французский и английский флоты и войска союзников высадились на берег. У маленькой речки под названием Альма возле Евпатории произошло первое сухопутное сражение Крымской войны. 55 тысячам бойцов союзников противостояла 34-тысячная армия главнокомандующего князя Меншикова… К сожалению, всего через несколько дней она окажется практически разгромленной.
Казалось бы, у солдат Меншикова было преимущество – ведь они закрепились на холмах и с этих высот могли бы с легкостью расстрелять переходящих вброд через Альму англичан и французов. Но их ждал неприятный сюрприз: оказалось, нарезное оружие союзников в убойной силе в три раза превосходит гладкоствольные ружья русских. И даже артиллерия, не успев приблизиться к врагу на расстояние пушечного выстрела, оказывалась в зоне ружейного поражения. Русская армия потеряла 5700 человек, и, чтобы сохранить то, что от нее осталось, Меншиков дал приказ отходить.
Легендарная оборона Севастополя
После разгрома русской армии при Альме русские войска начали отступать, и ничем не защищенный Севастополь остался один на один с армией противника. На то, чтобы укрепить позиции, у севастопольцев было всего несколько дней. При этом в городе оставался только маленький гарнизон, оружия не хватало. С берега Севастополь обстреливали сверхсовременные пароходы неприятеля. А разгромить превосходящий в несколько раз по численности железный флот союзников пятьюдесятью имевшимися в распоряжении русских парусными кораблями было нереально.
И когда казалось, что задержать неприятеля на подступах к городу просто невозможно, Нахимов и Корнилов пошли на отчаянный шаг. Чтобы не впустить в Севастопольскую бухту корабли французов и англичан, они приказали затопить собственные парусные корабли, а экипажам присоединиться к солдатам гарнизона. Старые моряки при этом плакали. Вот так во время осады Севастополя матросы впервые в жизни превратились в пехоту, чтобы защитить город.
Вардан Багдасарян уточнил, что на этот шаг Корнилов решился не сразу: «Российская империя пароходов не имела и поэтому была вынуждена при входе в Севастопольскую бухту затопить русский парусный флот. Надо сказать, что в действительности пароходы у России были, но их было меньше, чем у противоположной стороны, и пароходы еще не принимали активного участия в военных действиях. Но Корнилов до конца отказывался топить корабли. Он полагал, что неожиданная атака со стороны русского флота дает шанс на победу».
Французы и англичане поначалу даже не подозревали, что Севастополь никак не защищен, и поэтому первые несколько дней не решались на штурм. Первыми сделали вылазку солдаты гарнизона. Они захватили батарею из 60 турецких орудий, развернули ее против стоящих позади англичан и открыли огонь. Именно в этот момент произошло событие, которое навсегда войдет в историю Англии как одно из самых трагических.
Подвыпивший главнокомандующий английскими войсками лорд Раглан отдал приказ бригаде легкой кавалерии в лоб атаковать батарею пушек. Бригада из 600 гусар, состоящая из детей самых именитых аристократов, не смея ослушаться нелепого приказа, бросилась на верную смерть. Через пару минут почти никого из всадников не осталось в живых. В память о той героической, но глупой атаке английский поэт Альфред Теннисон написал стихотворение, которое до сих пор входит в учебную программу английских школ. Это был очень яркий эпизод для англичан, участие которых в этой войне было, кстати, значительно меньшим, чем французское.
Именно после гибели легкой кавалерии начался один из самых ожесточенных штурмов в военной истории XIX века – штурм Севастополя, который продлился целых 349 дней! Позже оборону Севастополя в Европе назовут русской Троей.
Первый удар англо-французской артиллерии приняла на себя Константиновская батарея. 5 октября 1854 года ее обстреливало 11 вражеских кораблей. Против 428 орудий эскадры батарея отвечала огнем всего 43 орудий. При этом расчету Константиновской батареи удалось подбить три английских корабля до того, как она получила сильные повреждения.
Другие укрепления севастопольцев уничтожались каждый день, но за ночь возводились новые. Огонь по городу велся из 1340 орудий. Это больше, чем было при Бородине у русских и у французов, вместе взятых. Из 34 тысяч бойцов, которые защищали Севастополь, к концу осады в живых осталось всего 800 человек.
Так продолжалось до тех пор, пока все трое командующих гарнизоном – Корнилов, Истомин и Нахимов – не были убиты. Корнилов погиб во время первого артобстрела, Истомину оторвало ядром голову. Нахимов, отдавший ранее приказ затопить корабли, погиб последним: 28 июня 1855 года на самом обстреливаемом редуте – Малаховом кургане – его настигла пуля. Как утверждали в своих воспоминаниях адъютанты Нахимова, адмирал находился тогда в глубокой депрессии и буквально искал смерти.
Кажется невероятным, но день похорон Павла Нахимова стал единственным днем за все время осады, когда англичане и французы прекратили обстрел Севастополя. Союзники наблюдали за процессией с взятых высот с приспущенными флагами. Ни одного выстрела в тот день не было сделано.
О подвигах севастопольцев ходили легенды. Самой легендарной личностью среди осажденных стал матрос Черноморского флота и участник Синопского сражения матрос Петр Кошка. Он в одиночку участвовал в 18 вылазках в лагерь противника и однажды привел оттуда сразу трех «языков».
Не менее известны и подвиги врачей, оставшихся в городе. Именно во время осады Севастополя Николай Иванович Пирогов впервые в мире применил наркоз в военно-полевых условиях. Он же создал первые временные госпитали для раненых жителей Севастополя.
Под градом снарядов Пирогову приходилось не только оперировать раненых, но и читать лекции молодым врачам и волонтерам. Мало кто знает, что эти лекции посещал и артиллерийский офицер Лев Николаевич Толстой. Его батарея – четвертый бастион – располагалась на месте, которое сегодня называется Историческим бульваром. Несмотря на непрекращающуюся бомбардировку города, именно во время той многомесячной осады Толстой напишет первый из своих знаменитых «Севастопольских рассказов».
Историк Вардан Багдасарян уверен, что этот период стал началом литературного пути писателя: «Образ войны сформировался у молодого Льва Толстого как раз во время Крымской кампании, и потом уже благодаря непосредственному участию в боевых действиях произошло своего рода преломление во всем его дальнейшем творчестве».
Спустя почти год после начала осады Севастополь был взят, оставшиеся в живых защитники покинули его. Но английские и французские солдаты, уставшие от многомесячной битвы всего за один город, физически не могли продолжать воевать – идти дальше захваченного Севастополя у них просто не осталось сил. При этом в Англии набор в армию продолжался. Новоиспеченных солдат отправляли в Крым из порта Рочестер. Специальные зазывалы охотились за рекрутами по пабам и грязным портам, обещая за службу в армии все блага мира, даже когда все английское общество стало осуждать эту войну – затянувшуюся и кровопролитную. А главное, бессмысленную – ведь по мирному договору России вернули захваченные англичанами и французами Крым и Балаклаву, при этом не позволив взять под протекторат христианские районы Турции, а Черное море признали нейтральным.
Крым в XX веке
Отобрать Крым у России и сделать его своей колонией европейцы попытались и спустя почти 60 лет, в 1918 году. К востоку от Симферополя был город Карасубазар, позже переименованный советским правительством в Белогорск. Именно здесь в 1918 году проходили ожесточенные бои солдат Красной армии с немецкими интервентами. Несколько европейских держав вторглись в ослабленную революцией и гражданской войной Россию, чтобы отхватить себе кусок от наших земель, – и выбрали они для этого Крым. Планы колонизации Крыма и установления в нем временного правительства разрабатывал лично генерал-полковник Эрих Людендорф, командующий германскими войсками во время Первой мировой войны и автор концепции тотальной войны. Но стать хозяевами Крыма немцам так и не удалось – им помешало падение кайзеровского режима.
Большое внимание Крыму уделяли и гитлеровцы. К началу Второй мировой у них были разработаны проекты административно-территориального устройства захваченных земель. В планах Третьего рейха было сделать полуостров немецкой здравницей, огромным курортом для истинных арийцев.
Предполагалось, что полуостров будет полностью очищен от местного населения и заселен чистокровными немцами. Основную часть переселенцев должны были составить жители Южного Тироля – таким образом Гитлер планировал решить итало-германский спор за эту территорию. К тому же тирольцам отлично подошел бы крымский климат.