Я убью тебя, любимая - Леонов Николай Сергеевич 10 стр.


– Что это? Может, у него гость, и он не закрыл за ним дверь, когда впускал в квартиру.

– Может, все может, – кивнул Гуров. – Только не забывай, что телефон Макарова не отвечает весь день. Внимательнее под ноги смотри. В таких делах самое большое количество следов и улик на полу.

– Вы думаете, что…

– Ничего я не думаю, – буркнул Гуров, вынимая из сумки тонкие пластиковые перчатки. – Я даже думать боюсь на эту тему.

Дверь действительно оказалась незапертой. Гуров потянул ее на себя, она без скрипа открылась, и сразу стали видны пыльные следы мужских ботинок на ламинате в прихожей. Однокомнатная квартира-студия от входной двери просматривалась почти полностью, за исключением кухни и санузла. На полу возле большого дивана в нелепой позе лежал человек. Без досконального осмотра было понятно, что это труп.

Не лежат так раненые, не лежат в таких позах и потерявшие сознание, это Гуров усвоил за свою долгую жизнь сыщика. Только у мертвого мышцы прекращают держать тело. Даже находясь без сознания, человек все равно ими работает, а человек на полу валялся, как тряпка.

– Звони, – тихо сказал Гуров, – вызывай группу.

Первое, что сделал Лев, – это связался с начальником службы безопасности санатория «Заполярье» и попросил задержать Марину, любовницу Макарова.

– Что случилось, Лев Иванович? – удивился бывший майор. – Это так важно? Вы же понимаете, что я несколько превышу свои должностные полномочия, задерживая человека, который…

– Макаров убит в своей квартире, – ответил Гуров мрачно. – Я стою и смотрю сейчас на его труп. И ваша Марина чуть ли не последний человек, который видел его живым. А еще утром Макаров был жив, судя по тому, что он выходил в Интернет и общался в социальных сетях. Так что включи в себе оперативника! Я сейчас пришлю за ней кого-нибудь из УВД.

– Понял, товарищ полковник, – быстро ответил Синельников. – Выполняю.

За двадцать минут, пока приехала оперативно-следственная группа, Гуров успел опросить жильцов восьми квартир подъезда, в котором жил Макаров. О парне никто ничего плохого сказать не мог. Ни пьянок, ни шумных компаний, ни толп полуголых девиц. Уходил на работу, приходил с работы. Иногда поздно приходил. Бывало, и пивом попахивало, но это никак на поведении Макарова, по мнению соседей, не сказывалось. Всегда вежлив, всегда здоровался, всегда в ровном настроении. И почти все соглашались, что не видели Володю Макарова иногда по нескольку дней, при этом никто не знал, чем он занимается, где работает.

Группа начала работу. Двое экспертов, худощавая женщина-майор и ее помощница-стажер в джинсиках и футболочке, занялись осмотром входной двери, замков на предмет взлома. Оба замка аккуратно извлекли и сложили в пакеты для отправки на экспертизу. Затем криминалисты занялись следами на полу. Гуров фиксировал в голове первые выводы. Замки скорее всего открывались «родными» ключами. Следов взлома при первом осмотре не найдено. Следы на полу принадлежат двум разным людям. Летние легкие ботинки 42-го размера и кроссовки 43-го размера. Обувь Макарова, плетеные сандалии имели совершенно иной рисунок подошвы, но и их отправили в пакет с образцами для анализа.

Беспорядок в комнате сразу наводил на мысль не о том, что кто-то что-то очень поспешно искал в квартире, а о том, что тут произошла схватка, борьба. Судмедэксперт поднялась на ноги и, откинув со лба прядь волос, сказала Гурову:

– Смерть наступила относительно недавно, между 9 и 10 часами утра. Многочисленные ушибы мягких тканей. Он защищался от ударов твердым продолговатым предметом. Бейсбольная бита, резиновая полицейская дубинка или что-то в этом роде. Потом его сбили с ног и нанесли несколько ударов по голове. У него проломлен череп и, видимо, обильное внутричерепное кровоизлияние. Скорее всего он потерял сознание и умер спустя несколько минут. Иных характерных повреждений я пока не вижу. Остальное покажет вскрытие.

Еще через час Гуров был уже в здании УВД города Сочи. Майор Вашутин говорил по телефону с кем-то из своих оперативников:

– Быть там, ребята! И повнимательнее. Ничего, что Макаров погиб, могла прийти его девушка, которую он ждал. Не отходить от ротонды. Я вам отправил ее фотографии. Задержать, но очень вежливо. Задержать обязательно, потому что не исключено, что она имеет отношение к смерти Макарова. Или является свидетелем. Что? Не умничайте там, сам знаю, что, если она знает о смерти Макарова, приходить в условленное место ей незачем. А вдруг у нее там назначена встреча с кем-то? Вот-вот!

– Если она не знает о смерти Макарова, – сказал Гуров, когда Вашутин закончил инструктировать своих оперативников и отключил телефон, – то может появиться в «Заполярье». Я отдал «безопасникам» ее фотографии.

– Отлично, – кивнул майор. – Как-то так получилось, что теперь это уже не ваше, а наше дело. И вы нам помогаете. Так что там с Макаровым? Это точно убийство?

– Да, точно. Но пока неясен мотив. Мы не можем установить, что пропало из квартиры, было ли там вообще что-то ценное. Его могли убить конкуренты, кредиторы, просто из-за женщины. Мало ли.

– Завтра следователь возбудит уголовное дело, и мы попросим жену Макарова осмотреть его вещи в квартире на Черноморской, 8.

– Да, – кивнул Гуров. – Только не обольщайтесь, это ничего не даст. Я с Екатериной разговаривал, она представления не имеет не только о том, где живет ее бывший муж, но и как он живет, чем занимается. Они еще не развелись, но отношений не поддерживают давно.

Коротко постучав в дверь, в кабинет вошла эксперт-криминалист с папкой и, повернувшись к Гурову, проговорила:

– Товарищ полковник, получены первые результаты анализов по квартире Макарова. Разрешите доложить?

– Да, пожалуйста. – Гуров встал и пододвинул майору стул.

Эксперт поблагодарила, села и начала докладывать:

– Отпечатки следов обуви на полу показывают следующее. Мужчина в ботинках скорее всего молод, шаг ровный, без надавливания на пятку, характерную для людей более преклонного возраста. Каблуки чуть стоптаны на внешнюю сторону, что говорит о некоторой косолапости и, возможно, заметной кривизне ног. Ботинки средней степени изношенности, производства Краснодарской обувной фабрики. Стоимость этих ботинок в розничной сети не очень велика. Это человек со средним достатком. Второй, в кроссовках, хромает на правую ногу. Следов недостаточно, чтобы определить, это хронический или врожденный дефект или просто травма. Кроссовки дешевые, китайского производства, со стертой подошвой. Обувь вполне характерная вместе с дешевыми черными тренировочными костюмами для той среды молодежи, которую называют «гопниками».

– Следы прослеживаются в комнате? – спросил Гуров.

– В комнате пыль с подошв уже сбита, следы в значительной степени затоптаны.

– Понятно. Еще что есть?

– На подушке в квартире Макарова обнаружено несколько женских волосков.

– Вполне естественно для одинокого молодого мужчины, – вставил Вашутин.

– Ну-ка, ну-ка? – оживился Гуров. – И что по волосам вы можете сказать?

– Темно-русые волосы, длиной от 20 до 25 сантиметров. Примечательно то, что девушка недавно стриглась. Стрижка проводилась методом так называемых горячих ножниц. Он применяется для тех, у кого волосы секутся, в результате такой методики концы волос заплавляются.

– Марина? – с улыбкой спросил Вашутин и посмотрел на Гурова: – Она по крайней мере не отрицала, что бывала у него в квартире. А волосы на подушке мужчины – это не совсем просто дружба. И когда примерно девушка посещала парикмахерскую?

– Думаю, что вчера, – ответила майор-эксперт.

– Значит, она этой ночью была у Макарова, – удовлетворенно заявил Вашутин.

– Вполне возможно, если только это не совпадение. Точнее может сказать только экспертиза ее волос. Но времени у нас маловато. Я предлагаю поработать с ней прямо сейчас, тем более что девушку к нам уже доставили. А вас, товарищ майор, – Гуров посмотрел на эксперта, – я прошу подыграть нам. Сделайте вид, что вы по внешнему виду волос можете сказать, что это ее волосы на подушке.

– Хорошо, – кивнула женщина и достала из кармана ювелирный монокуляр, со скобой для крепления на голове.

Помощник дежурного открыл дверь, и в кабинет вошла бледная и напряженная девушка. Та самая Марина Шаронова, которая сегодня подтвердила, что бывала дома у Макарова. Гуров снова поднялся со своего места, подошел к девушке и, взяв ее за локоть, заговорил:

– Извините, Марина, что пришлось привозить вас сюда и уж тем более заставлять вас ждать. Но, увы, специфика нашей работы такова, что очень сложно планировать свое время, когда в городе постоянно случаются преступления. Мы ведь для того и существуем, чтобы бороться с преступниками. Проходите вот сюда к столу. Садитесь. Нам нужно с вами поговорить, и очень хочется, чтобы вы ответили еще на несколько наших вопросов.

– Ну, я правда не знаю, где искать Володю, – просящим голосом ответила девушка, покорно усаживаясь на предложенный стул.

– Об этом потом, – садясь рядом, сказал Гуров. – Вы, Марина, торгуете на пляже санатория «Заполярье» прохладительными напитками в киоске. Это так?

– Да, я ведь вам уже говорила.

– Вы, видимо, и с Макаровым познакомились там же, на пляже?

– Нет, почему на пляже, – пожала девушка плечами. – Мы познакомились на вечеринке в санатории. Был праздник, и собирали весь персонал. Ну и я там была. И Володя Макаров поздравлять приходил. Потом танцевали.

– И давно вы с ним знакомы?

– Где-то в мае мы познакомились. А почему вы спрашиваете? И почему меня, ведь в городе полно народа, кто Вовку знает прекрасно, общается с ним чуть ли не каждый день…

– Потому что вы прошлой ночью ночевали у него в квартире на улице Черноморской, – быстро перебил девушку Гуров. – Вы последняя, кто его видел.

– Я ночевала? – довольно правдоподобно воскликнула Марина. – Это вам Верка наплела, что ли? А ей-то откуда знать? Я, по-вашему, из его постели не вылезаю? Если у нас с ним отношения, значит, я, по-вашему… что?

Девушка явно смутилась и не знала, как возражать. Язык у нее не поворачивался прямо ответить «нет», «не ночевала вчера». И ее нужно было подтолкнуть к прямому ответу, иначе весь разговор уйдет в обмен намеками, фантазиями и предположениями. Первый прямой ответ, как правило, тянет за собой и последующие, если человек не закоренелый преступник. А Марина Шаронова такой явно не была.

– Вы ночевали прошлой ночью у Макарова? – сухо спросил Гуров. – Да или нет?

– Нет, не ночевала! С чего вы взяли, что я должна была у него ночевать?

Гуров не стал дослушивать эти горячие возражения, сразу поняв по глазам и по интонациям голоса, что девушка говорит неправду. Вот только почему она говорит неправду? Что-то знает о причинах гибели Макарова или из простой девичьей скромности?

– Потому что на подушке Макарова эксперты обнаружили женские волосы, – ответил Гуров, демонстративно разглядывая волосы Марины. – Такие же, как и у вас, темно-русые. И длина соответствует длине вашей стрижки.

– Да вы что? – довольно похоже возмутилась Марина. – Мало, что ли, по городу ходит девушек с таким цветом волос и с такой стрижкой!

– Мало, – уверенно произнес Гуров, снова перебив девушку. – С таким цветом волос, да еще вчера посетившая салон красоты, да еще не просто сделавшая стрижку, как у вас, а еще и с использованием так называемых горячих ножниц, да еще именно этой ночью оставившая на подушке разыскиваемого нами Владимира Макарова свои волоски. Видите, сколько совпадений. Я вам по секрету скажу, что такого в практике не бывает.

– А если все же… – промямлила Марина, и на ее глаза навернулись слезы.

– Товарищ майор, – кивнул Гуров эксперту.

Женщина надела на голову скобу монокуляра и подошла к Шароновой. Девушка даже не шелохнулась. Эксперт стала рассматривать ее волосы, перебирая отдельные пряди и разглядывая кончики.

– Да, это ее волосы, – заключила она наконец и сняла с головы монокуляр. – Для того чтобы внести информацию в протокол, я должна формально провести экспертизу сравнения, хотя и так все ясно. Акт я вам, товарищ полковник, предоставлю через два часа, если срочно.

– Не срочно. Можно завтра утром. Спасибо, можете идти, товарищ майор.

Когда эксперт вышла, Гуров снова повернулся к Шароновой. Девушка плакала. Ее руки все еще лежали на коленях, только кулачки были сжаты. По щекам ее текли слезы, и губы кривились, готовые вот-вот разразиться рыданиями.

– Почему вы плачете? – спросил он. – Встречаться с понравившимся молодым человеком вам никто не может запретить, ни один кодекс нашей страны. Вы взрослая девушка, это ваше личное дело. Почему слезы?

– Вы же не зря ищете Макарова, не зря привезли меня сюда. И волосы эти, экспертиза. Вы меня в чем-то подозреваете вместе с ним. Но я ни в чем не виновата. Клянусь вам, что никаких дел с ним не имела. Он предприниматель, а я… только торгую на пляже.

– Хорошо, Марина, вы обещаете откровенно ответить нам на все вопросы?

– Да, – покраснев, опустила она голову. – Обещаю.

– Хорошо. Тогда слушайте. Володя Макаров сегодня днем был обнаружен убитым в своей квартире на улице Черноморской.

Шаронова охнула, закрыла лицо руками и снова разрыдалась. Вашутин нехотя поднялся из-за стола, достал из маленького холодильника бутылку воды, налил в чашку и протянул ей. Марина, не понимая, уставилась на воду, потом схватила чашку обеими руками и стала пить, обливаясь. Выпив воду, она, всхлипывая, размазывала влагу по подбородку и со страхом смотрела на Гурова.

– Говорите, говорите, – поощрил ее Гуров. – Мы слушаем.

– Я не имею к его смерти никакого отношения, понимаете? – дрожащим голосом заговорила девушка. – Когда я ушла, он был жив и здоров. Это нелепость какая-то, этого просто не может быть!

– Во сколько вы ушли из квартиры Макарова?

– Рано. В половине седьмого утра, потому что мне надо было на работу.

– Во сколько вы пришли к Макарову вечером?

– Мы с ним гуляли, в кафе были. Потом к нему приехали. Это было около десяти вечера, уже стемнело.

Гуров видел, что Марина все время как бы оправдывается, пытается объяснить что-то. Для нее явно важнее всего показать, что их отношения с Макаровым были вполне нормальными, обычными, что подозревать ее абсолютно не в чем.

– За все время, когда вы были вместе, начиная с вашей прогулки и кончая половиной седьмого утра, Макаров с кем-то еще разговаривал, кто-то ему звонил?

– Да! – оживилась девушка, потом, спохватившись, и с не меньшим энтузиазмом стала убеждать, что нет, никто не звонил!

– Так звонил или нет? – первым не выдержал Вашутин.

– Сначала звонил. Это еще вечером. Володя ответил, а потом мне сказал, что ерунда какая-то, наверное, ошиблись. Потом уже в кафе кто-то позвонил. Он даже поговорить толком не успел. А я была навеселе, мы немного выпили, и потребовала, чтобы он отключил телефон. Ну, понимаете, раз с девушкой гуляет, значит, об остальных делах думать неуместно. И он отключил телефон.

– И все? Больше никаких контактов у него не было?

– Нет, – вдруг сникла Марина и жалобно посмотрела на Гурова взглядом затравленного зверька: – Скажите, а он… его убили?

– Его нашли убитым в квартире на Черноморской, 8. И его убили после вашего ухода, но это не значит, что мы не будем подозревать вас, Марина.

– Но если после… – сквозь слезы прошептала девушка, – то я-то здесь при чем? Меня же не было.

– А сообщники? – пожал Лев плечами. – В таком деле всегда роли распределяют заранее. Кто-то отвлекает, кто-то убивает.

– Но мне не за что убивать Володю… я… я любила его, – шептала Марина, растирая по лицу слезы и хлопая покрасневшими глазами. – Зачем? Мне это зачем?

– Подождите, – остановил ее Гуров. – Вспомните лучше, вы не видели кого-то в подъезде, когда выходили?

– Нет, там никого не было.

– А может, видели каких-то людей неподалеку, которые стояли и чего-то ждали?

– Да и во дворе никого, кажется, не было. Вы скажите, а за что его, а?

Глава 6

Воскресенский ласково погладил по капоту серебристую «пятнашку» и немного ревниво посмотрел на Гурова. Станет столичный полковник осуждать или нет пристрастия молодого сочинского оперативника? Не иномарка, но зато чуть ли не на коленке починить можно, к тому же запчасти дешевле и на каждом углу. Да и обошлась «Лада» 15-й модели на порядок дешевле самой дешевой иномарки. И… самое главное, чего Пашке не хотелось говорить Гурову, машину ему уступили по знакомству и в рассрочку на год. Это было важно для него, учитывая уровень зарплаты молодого офицера.

– Вижу по счастливому выражению лица, что мне лучше промолчать, – усмехнулся Гуров. – Первая самостоятельно заработанная машина – самая дорогая сердцу автолюбителя.

– Не одобряете выбор модели? – попытался пошутить Воскресенский, но Гуров добродушно похлопал его по плечу:

– Паша, привыкай к тому, что никому дела нет до того, что ты ешь, с кем спишь и на чем ездишь. Каждому ближе своя еда, своя женщина и своя машина. Они все это для себя выбирали в разное время и ни за что не признаются, что с выбором ошиблись. А мне симпатичнее тот человек, у кого настроение лучше, а не машина дороже.

– Тогда садитесь, я вас отвезу в одно приличное место, где можно съесть самый изумительный шашлык на всем побережье.

– Давай-ка, Павел, лучше просто съездим пообедать туда, где хорошо готовят. И где это делают ближе.

Машина свернула сначала на Курортный проспект, а затем по развязке ушла на улицу Горького. Воскресенский вел машину уверенно, без лихачества, присущего молодым водителям, которых в народе называют «девяточниками». Будет все же толк из парня, думал Гуров о своем помощнике. Есть в нем вдумчивость, склонность к анализу и нет склонности к поспешным действиям. Кстати, Гуров прекрасно знал, как манера вождения автомобиля характеризует людей. Это как зеркальное отражение его характера, психотипа.

Назад Дальше