– Рация? – показал он на микрофон с гибким витым проводом, укрепленный на передней панели.
– Ну да, – улыбнулся оперативник. – Вы же знаете, если можешь использовать личную машину на работе как служебную, то компенсируется бензин. Не весь, правда, но все равно помощь, если я машину так и так использую для переездов в рабочее время. Но в этом случае я обязан установить в нее рацию для связи с дежурным. Тоже, кстати, удобно.
– Я это знаю, – ответил Гуров, – только все равно не многие соглашаются бить свою собственную машину в оперативных целях.
– Я стараюсь не бить, – улыбнулся Павел и включил рацию.
И тут же из динамиков акустической системы, к которым была подключена рация, послышался торопливый голос оперативного дежурного УВД:
– …похищена от ротонды парка имени Фрунзе! По свидетельству очевидцев, девушку схватили двое мужчин, силой усадили в автомобиль, предположительно, иномарку серебристого или серого цвета, «Ниссан» или «Хендай». Номерные знаки не читаются, забрызганы грязью. Машина с места похищения двинулась на юг по Черноморской улице…»
– Твою мать! – взорвался Гуров, торопливо доставая телефон. Но из него уже трезвоном звучал входящий вызов, и он ответил: – Да, Гуров!
– Товарищ полковник, Рукатову похитили! – сыпал скороговоркой майор Вашутин. – Прямо от ротонды, и почти на глазах оперативников.
– Как вы проворонили? – крикнул Гуров, хватая Воскресенского за локоть и заставляя остановить машину.
– Ребята ее не видели. Она появилась неожиданно, и на нее сразу напали. Они потом поняли, что это именно Рукатова, когда ее уже тащили к машине.
– И ни цвета, ни марки машины? Что за ерунда?!
– Машина была за деревьями на проезжей части, а оперативники в парке. Все произошло слишком быстро. Мы не могли предусмотреть всего, Лев Иванович! Мы объявили «план-перехват».
– Ладно! Я с Воскресенским на машине стою на углу Горького и Войкова. Рация включена. Сообщать незамедлительно все, что касается машины похитителей и самой Рукатовой.
Гуров молча сидел рядом с оперативником, развернув на коленях карту Сочи, которую ему дал Воскресенский. Если похитители поехали на юг в сторону Адлера, Абхазии, то там их перехватят. Не так много дорог здесь в предгорьях. А вот если они двинутся на север вдоль побережья, то уйти в горы можно почти всюду. Много населенных пунктов выше Сочи. Но и там можно перекрыть дороги и оповестить участковых, местные поселковые советы. Это не так страшно. Но вот если машина затеряется в Сочи, это будет хуже. Запросто может выясниться через пару часов, что машина найдена, она брошена преступниками и вообще числится в угоне. А похитители искрошились вместе с жертвой в неизвестном направлении. И на неизвестном виде транспорта. Могут и морем уйти, хотя там проверку всем маломерным судам устроить проще.
– Всем по похищению гражданки Рукатовой! – раздалось вдруг из динамиков. – Машина похитителей «Ниссан Террано» проскочила Курортный проспект. Движется на север по Транспортной улице. Есть возможность перехватить ее на развязке с Раздольненским виадуком. Сообщить патрульным машинам, кто находится вблизи развязки.
– Давай, Паша, трогай! – Гуров ткнул пальцем в карту: – Если они не уйдут на Раздольненский виадук, значит, мы можем их встретить на развязке Транспортной и Пластунской.
– Они, если хотят покинуть город, будут прорываться через Краснодарский мост. Или по Краснодарскому кольцу уйдут на север на Барановский виадук. – Воскресенский рванул машину с места и влился в поток машин на шоссе. – Они не местные, Лев Иванович!
– Да? Почему ты так решил?
– Да потому, что им надо было уходить на Красную Поляну, а они рванули на север. Теперь им только на Харциз уходить, но их могут туда уже не пустить, перекрыть все подходы.
– А если их где-нибудь в Дагомысе ждет катер? – предположил Гуров.
– Ой, лучше не надо, – покачал Павел головой, ожесточенно крутя руль и лавируя на шоссе.
– А могут, – проворчал Гуров. – Она же сюда зачем-то приехала, может, прячется здесь, она ведь помощи просила. Значит, те, кто ее похитил, не местные, это люди из Москвы. Значит, и мать похитили тоже, несмотря на то что они не поехали вместе. Выходит, похищение планировалось?
– Пластунская и Макаренко на севере перекрыты, – раздался чей-то доклад в эфире. – Выезд с Краснодарского моста на Донскую перекрыт… Черт, они не сошли с Краснодарского кольца!
– Они пойдут сюда, Паша. – Гуров тронул Воскресенского за плечо и показал рукой вперед: – Давай скорее сворачивай на Чебрикова! Какой твой позывной? – Он быстро схватил рацию: – Внимание, я – 133, я – 133! Говорит полковник Гуров. Машина похитителей пойдет на юг по Пластунской улице и на улицу Чебрикова. Перекрыть Горького, Пластунскую, не дать уйти машине на правый берег Сочи!
– Вон они! – выкрикнул Воскресенский.
Гуров увидел, как впереди, приседая от резкого торможения на передние колеса, резко встал серый «Ниссан». Еще секунда, и иномарка, пробуксовывая колесами на рыхлом грунте, ушла направо. Гуров снова схватился за рацию, но в эфире уже докладывал чей-то голос: «Дагомысская закрыта».
– Некуда им больше, – злорадно проговорил Павел, крутя рулем. – Они сейчас на Дагомысский переулок уйдут, и дорога им только к кладбищам.
Воскресенский прибавил скорость, чуть не соскочив с дороги, вошел в крутой поворот и буквально «сел на хвост» забрызганному грязью «Ниссану». Гуров снова вышел в эфир и доложил о том, что они гонят машину похитителей к Альпийской улице. Вот иномарка вильнула вправо, обходя медицинский городок. Из переулка мелькнули проблесковые маячки полицейской машины, но дорогу ей перегородила разворачивающаяся фура. «Ниссан», не сбавляя скорости, перелетел Альпийскую улицу прямо перед носом микроавтобуса. Раздался визг тормозов, грохот удара двух машин. Еще одна большегрузная машина неслась боком, оставляя черные следы на асфальте и дымя резиной.
Воскресенский справился. Он пронырнул между машинами, которые стали тормозить возле места аварии. «Ниссан» вильнул и пошел вдоль гаражного кооператива. Гуров подумал, что большой ошибкой водителя иномарки было бы заезжать на такой скорости в гаражи. Там узко, достаточно одной машины, вставшей поперек или просто неудачно припарковавшейся между гаражами, и все, не проехать большому внедорожнику. А сколько там людей может оказаться! Но иномарка неслась, поднимая столб пыли, и вдруг резко свернула налево. Гуров успел прочитать на углу дома название – «улица Лизы Чайкиной».
– Дальше кладбище, – крикнул ему Воскресенский, – дурака они сваляли!
– У тебя оружие есть? – спросил Гуров, упираясь руками в переднюю панель.
– Есть, зажали! – послышалось из эфира. – В Промышленном переулке! В машине трое. Срочно нужна помощь. Промышленный переулок, 4!
– Не та, – проворчал Гуров. – Или мы с тобой идем за другой машиной.
– А чего он так удирает, если это не они?
И тут «Ниссан» вдруг подскочил от резкого удара и отлетел в сторону, как резиновый мячик. Прямо перед ним в клубах пыли стоял, развернувшись поперек дороги, здоровенный скрепер, выезжавший с прилегающей территории.
Сорванный капот отлетел далеко в сторону, крыло «Ниссана» оторвало почти полностью скользящим ударом. Гуров мысленно успел облегченно выдохнуть. Все-таки страшного лобового удара не произошло, иномарке разодрало бок ковшом скрепера и отбросило в сторону. Бывает, что и от таких ударов ломаются шейные позвонки, пассажиры получают черепно-мозговые травмы.
Когда Гуров выскакивал из кабины, ему показалось, что неподалеку он слышит звуки полицейской сирены. Но сейчас все решали секунды, и не было времени взяться за рацию, вызвать помощь. Им с молодым оперативником придется рассчитывать только на себя. И самое главное, чтобы внутри изуродованной иномарки никто сильно не пострадал. Особенно девушка.
Задняя дверь «Ниссана» распахнулась слишком рано. Гуров понимал, что человек покинет машину быстрее, чем он сам сумеет добежать до нее, а что у этого человека будет в руках? Боковым зрением он успел заметить, что Воскресенский тоже бросился к машине и мелькнул слева от него. Из иномарки показались ноги в светлых ботинках и летних брюках. И тут же молодой мужчина вытащил из салона девушку. Гуров узнал Ирину Рукатову и остановился как вкопанный, широко расставив руки, демонстрируя, что у него нет оружия. Сейчас важно сыграть точно, запутать, выиграть время, не дать случиться непоправимому.
Молодой мужчина лет тридцати с небольшим стоял косолапо на земле, прижимая к себе девушку захватом локтя за шею. Пистолет в его руке был прижат дулом к ее виску. Ирине было больно, наверное, она ушиблась во время аварии, но вот ее похитителю, видимо, досталось сильнее. Его лицо с одной стороны было залито кровью. Кажется, он разбил себе бровь. Сколько их там еще в машине? Как минимум водитель есть точно.
Молодой мужчина лет тридцати с небольшим стоял косолапо на земле, прижимая к себе девушку захватом локтя за шею. Пистолет в его руке был прижат дулом к ее виску. Ирине было больно, наверное, она ушиблась во время аварии, но вот ее похитителю, видимо, досталось сильнее. Его лицо с одной стороны было залито кровью. Кажется, он разбил себе бровь. Сколько их там еще в машине? Как минимум водитель есть точно.
– Стой, парень, не горячись! – крикнул Гуров, привлекая к себе внимание вооруженного человека и видя, как Воскресенский с пистолетом в руке, мягко ступая ногами по старому асфальту, приближается к машине с другой стороны.
– Стоять на месте! – хрипло закричал похититель, глядя на сыщика мутными глазами. Ему было явно плохо.
– Ты что, парень, я же помочь хотел! – начал Гуров. – Гляди, как машину вашу разворотило, я на помощь бросился, думал, уж и живых там никого нет.
– Стой, сказал! – попытался заорать парень, и его лицо перекосилось от боли.
Видимо, паника его совсем одолела. Это плохо, думал Гуров. В состоянии, близком к панике, люди совершают много глупостей. Воскресенский быстро глянул через стекло на водительское сиденье, потом поднял пистолет стволом вверх и подошел вплотную к машине, глядя на Гурова и ожидая приказа. Какой, к черту, приказ, думал сыщик, тут инициатива нужна с твоей стороны, а я даже моргнуть не успею, как этот тип заметит и начнет палить во все стороны. Ладно, если в нас, а если он девчонку застрелит? Эх, как сейчас Станислава не хватает, с Крячко все просто, с ним мы друг друга с одного взгляда понимаем. Надо этого типа как-то на себя развернуть, спиной к Пашке подставить.
Но Гуров не успел. Где-то совсем рядом завыла сирена, и мутный взгляд бандита уперся в пашкину «пятнашку».
– Машину мне! – заревел он. – Ключи в замке оставить! Живее, или я ее прикончу!
Гуров поморщился от полного бессилия и попятился назад, стараясь говорить успокаивающим тоном:
– Все, все… Чего ты волнуешься… Вот тебе машина, там ключи… не надо никому причинять вреда. Ты, главное, спокойнее… спокойнее.
Сирена полицейской машины вдруг взвыла совсем рядом. Бандит, сделавший уже пару шагов к машине Воскресенского, дернулся. Гуров увидел, что даже его палец на спусковом крючке побелел от напряжения. И… парень резко обернулся, разворачивая вместе с собой Ирину Рукатову, которая безвольно цеплялась за руку своего похитителя уставшими пальцами. Доля секунды, и Лев принял решение. Непоправимое может случиться в любую секунду, и уже вне зависимости от поведения оперативников. Бандит увидит Пашку с пистолетом в нескольких шагах от себя, и это зрелище поразит его, испугает, заставит нервничать. И целая секунда, а может, и две, у Гурова будет на то, чтобы преодолеть расстояние до девушки и ее похитителя.
Глаза у Воскресенского сделались такими же большими, как и у бандита, державшего жертву. Рука парня с пистолетом дернулась, и на несколько секунд ствол пистолета отодвинулся от виска Ирины, нацелившись теперь на Павла:
– Ты! Назад! Убью!
И тут Пашка сделал ошибку. Нет, он, конечно, послушно отвел ствол своего пистолета в сторону, он даже готов был выпустить его из руки, дать упасть оружию на землю. Но нельзя было переводить взгляд от глаз бандита и смотреть ему за спину в глаза Гурову. В такой напряженной ситуации каждый неловкий шаг, каждый быстрый взгляд фиксируется мгновенно. У всех напряжены нервы, у всех восприятие окружающей действительности идет уже на уровне подсознания.
Секунда показалась Гурову длиною в несколько минут. Чтобы точно отмерить секунду без часов, достаточно скороговоркой произнести «двадцать три, двадцать четыре». В большинстве случаев эта скороговорка займет как раз секунду. И Гуров мысленно произнес эту фразу несколько раз, прежде чем сложилась ситуация, когда ему пришлось эту секунду использовать.
Начальный этап броска вперед занял почти половину секунды. И сыщик видел уже, что рука бандита дрогнула, что его голова сейчас начнет поворачиваться назад и рука с пистолетом тоже. Пашка уставился на московского полковника так, как будто тот бросился со скалы в бушующее море. Но в последний момент все же молодой сыщик сообразил и, когда преступник начал поворачиваться в сторону Гурова, сам метнулся с пистолетом влево. Шумно, очень заметно, демонстративно! Преступник замешкался между двумя противниками, и этой доли секунды Гурову хватило.
Похититель был явно не готов убивать свою жертву. Риск был, но Гуров с самого начала понял, что ставки в этой игре иные, и никто пачкаться кровью по самые уши не хотел. Два выстрела прогремели, хлестнув эхом вдоль домов. В Воскресенского преступник уже не попадал. Молодой оперативник резво уходил за его спину на расстоянии нескольких метров и поигрывал своим оружием, демонстрируя, что сам вот-вот выстрелит. И второй выстрел в сторону Гурова был сделан уже поздно. В этот момент Гуров уже летел под ноги похитителю, проводя классическую подсечку, и пуля пролетела высоко над головой упавшего под ноги преступника и его жертве Гурова.
Рукатова истошно вскрикнула, когда прозвучал первый выстрел, наверное, у девушки окончательно не выдержали нервы, и она обессиленно упала прямо на Гурова. Обморок как минимум, подумал он, сжимая своими пальцами руку бандита. Вокруг как-то сразу стало очень шумно. Рев автомобильных моторов, хлопанье дверей, громкие голоса. Но ближе всего был хрип бандита и напряженный голос Пашки:
– Сука, здоровый какой! А вот так? Видали мы таких здоровых…
Гуров увидел, как оперативник умело, одним рывком, согнул кисть бандита с зажатым в ней пистолетом к предплечью. Через секунду пистолет исчез, зато чьи-то незнакомые руки уже защелкивали на руках преступника наручники. Гуров с кряхтением сел на асфальте, держа голову Ирины Рукатовой на коленях.
– Эй, кто-нибудь! – позвал он. – Аптечка в машине есть? Нашатырь нужен.
Рядом присел на корточки майор Вашутин. Он деловито поискал пульс на шее девушки, потом приподнял веко и стал легко пошлепывать ее по щекам.
– Нормально все с ней, – говорил он, – испугалась девчонка. А вы для полковника неплохо управляетесь с физическими упражнениями. Я Пашке голову оторву за то, что не он сейчас сидит на асфальте, а вы. Его работа – бегать и скакать, а ваша – руководить. А тут черт знает что происходит. Нельзя вас одних отпускать.
Гуров посмотрел на веселое лицо майора и тоже улыбнулся. Ирина заморгала и шумно вздохнула. Она увидела полицейскую форму на людях вокруг, себя, лежавшую головой на коленях незнакомого мужчины, и, видимо, в этот момент вспомнила все. Порывисто попыталась сесть, потом закрыла лицо руками и заплакала. Гурову пришлось обнять девушку за плечи.
– Ну-ну, Ирина, все уже хорошо! – говорил он тихо. – Мы вас нашли, и страшно больше не будет.
– Вы меня искали? – сквозь слезы, удивленно посмотрела на Гурова девушка. – Зачем? Что вообще происходит? Я ничего не понимаю. И откуда вы меня знаете?
– Мы обязательно поговорим обо всем, Ирина, только вы встаньте с меня, – улыбнулся Гуров. – Поедемте, вы приведете себя в порядок, да и мне не мешало бы. Заодно и поесть бы неплохо.
Крячко был приятно удивлен новому для себя открытию. Оказывается, в Паттайе местные такси «тук-туки» разных районов имели свой цвет: сиреневые – из Наклыа, зеленые – из центральной Паттайи, розовые – из Джомтьена. До микрорайона «Лагуна-Бич» его довезли всего минут за пятнадцать, заставив вспомнить, и не раз, недобрым словом московские пробки. Обилие развязок на эстакадах или в тоннелях привело к тому, что в городе практически не было светофоров.
Управляющего зданием от фирмы «ACD Development» сыщик нашел на крыше. Обомлевший Крячко впервые в жизни видел, как можно использовать пустое пространство высотного здания в XXI-м веке с применением современных технологий. Перед ним раскинулась во всей красе оборудованная по последнему слову ландшафтного дизайна рекреационная зона с бассейном. Деревья, кустарник, газоны, дорожки, лавочки.
– Это вы Станислав Васильевич Крячко из Москвы? – спросил подошедший молодой мужчина с загорелым лицом и золотой цепочкой с медальоном на шее.
– Да, – удивился сыщик. – А вы, стало быть, Храмов?
– Совершенно верно, – протягивая руку, подтвердил мужчина. – Николай Андреевич. Я вас слушаю.
– А как вы меня узнали?
– Ну, – замялся мужчина, – даже не знаю, как вам объяснить. Образ, наверное, выбивается из общей картины среды. Вы и не турист, который приехал по путевке и живет в отеле, и не снимаете апартаменты в этом доме. Это видно по вашей внешности. Первые одеваются попроще и с первого же дня погружаются в отдых. В апартаментах, простите уж меня великодушно, публика побогаче живет, манеры пытаются даже на отдыхе демонстрировать.
– А я? – с интересом спросил Крячко.
– Вы как будто в Москве еще остались. У вас вид человека с московской улицы. Вы не отдыхаете, вы на работе.