Я решительно набрал номер. С полминуты никто не отвечал, потом в ухе приятно завибрировал знакомый бархатистый голос:
– Алло… почему я вас не вижу?
– У меня мобильный аппарат, – ответил я.
– Боже… – она непритворно задохнулась, – я сейчас завизжу. Ты не забыл меня? Где ты? Ты здесь?
– Я здесь, – мягко рассмеялся я, – только я болтаюсь в небе.
– Когда ты приедешь?
– Не знаю. А ты ждешь меня?
– Боже мой, да! Да! Да! Да! Я жду тебя все это время, я хотела искать тебя, но где и как? Ведь я даже не знаю, кто ты. Ты надолго к нам?
– Сложно сказать. Может быть, да, может быть, нет.
– Узнаю моего мастера Алекса, – журчаще рассмеялась она. – Хотя в каком ты чине, не знаю тоже.
– Узнаешь, – усмехнулся я. – Я обязательно прилечу. Возможно, через несколько дней. Пойми, я в командировке и не располагаю своим временем. Но могу тебе твердо обещать, что не покину Кассандану, не повидав тебя.
– Точно?
– Ты не веришь слову офицера?
– Твоему я, пожалуй, верю. И главное – я верю тебе. И жду. И люблю. Ты слышишь? Почему ты молчишь?
– Да так, – сдавленно ответил я. – Мы уже подлетаем. Извини.
– Я жду тебя, слышишь?
– Слышу… ты далеко, но я слышу. Жди меня…
Коптер заходил на посадку, внизу уже маячили энергомачты поместья. Я спрятал телефон и уставился прямо перед собой невидящим взглядом.
Глава 4
Миледи Эвелин, вдова покойного, остановила легкую антигравитационную платформу на краю редкой рощицы.
– Это произошло здесь, – твердо сказала она.
Она могла бы этого и не говорить. Все было понятно без слов, я аж присвистнул. Здесь трудилась целая бригада. Кустарник в нескольких местах был выжжен дотла, пара толстых деревьев пережжены и свалены, кругом обгорелые ветки и вывороченная, спекшаяся земля.
Фишера, впрочем, интересовало что-то другое. Он с азартом ищейки устремился на противоположную сторону почти круглой поляны, где торчал хорошо опаленный куст рикки. Фарж, верно, стрелял именно в ту сторону. Обгорелая верхушка куста, однако, Фишера не заинтересовала – он сразу сунулся в переплет воздушных корней в полуметре от земли.
– Точно, – с удовлетворением сказал он, – от кого-то летели клочья. Фарж не мог не попасть, даже в те секунды, что ему были отпущены. Ах, была бы аппаратура!..
С этими словами он снова принялся бегать вокруг зарослей рикки, а мы с Берковым стали рассматривать нашу сторону. Тут явно работали чем-то серьезным. Будь я проклят, но дерево в метр толщиной свалит только машина мощностью не менее двухсот единиц, а это что-то десантное, не меньше. Даже во флоте такого оружия нет.
– Их тут была целая орава, – задумчиво произнес Берков, – и стрелять они не особенно мастера.
– Угу, – согласился я. – В стрельбе из мощного излучателя есть своя специфика. Тяжелый он, зараза. И кучности добиться нелегко. Правда, имеются умные штуки типа прицельных систем, но эти снайперы, вероятно, о них и не слышали. Даром лес крошили.
– Даром не даром, а результат налицо, – Берков потрогал пальцем обугленный срез толстой ветви, – генерала больше нет.
Я махнул рукой.
– Профессионалы сделали бы это абсолютно чисто. Поверь, я видел чистую работу. А тут действовали какие-то ублюдки, гнусные трусливые твари. Вооружились пробойниками и толпой кинулись на ничего не подозревающего человека. Вообще последнее время оружия мощнее сорока единиц уж больно много развелось. И где крадут, спрашивается? В десанте, разумеется.
– Не знаю, не знаю, – покачал головой Берков. – Достать пробойник чрезвычайно сложно даже для нас. И деньги, в общем-то, роли не играют. Да и боеприпасы – целая история.
– Возможно, – пожал я плечами, – но ты сам видишь… Уж на что я не криминалист, но смотри: стреляли из трех типов пробойников. Следы разные, видишь? А стреляли скорее всего почти из одной точки. Ну и что-то еще вроде обычных цивильных бластеров. Вон дырки в деревьях. Резво колотили, сволочи.
– Н-да… – кивнул Берков, – это точно, резво.
Фишер тем временем перестал лазить под зарослями рикки и приблизился к нам. Вид он имел несколько озадаченный.
– Ты что-то нашел? – вполголоса спросил я.
– Потом, – быстро ответил он. – Ну что ж, миледи… больше нам здесь искать нечего.
Уточнив время завтрашних похорон, мы погрузились в уютное чрево нашего коптера. Машина поднялась в воздух и с глухим ревом нырнула в нежно-бирюзовое небо субтропиков. Поместье Фаржа находилось много южнее столицы, расположенной в умеренном поясе северного полушария.
– Или я съехал с катушек, – негромко произнес Фишер, – или кто-то действовал очень уж изощренно. Хотя по внешнему виду, так сказать, изощренностью тут и не пахнет.
– В чем дело? – удивился в ответ я. – Что тебя так поразило?
– Да видишь ли… там в этой рикке… пятна крови, пара кусков мяса…
– Ну и что? Фарж в кого-то попал, вот и все.
– Да вся штука в том, что попал он в полицейского…
Берков аж закашлялся.
– Это шутка, я надеюсь?
– Если и шутка, то не моя. – Фишер опустил голову. Пожевал губами, потом вскинул подбородок и пристально посмотрел на Беркова. – Боевой комбинезон колониальной полиции видел?
– Видел, конечно.
– Он биоидентифицирующий, ты знаешь об этом? А? В шкафу это просто белая тряпка. И на тебе это тоже – белая тряпка. А на хозяине – это серо-зеленый комбез с лучеотражающей защитой третьего уровня. Перепрограммировать его архисложно. Фактически это сложно даже в условиях производства – дешевле сделать новый, под конкретного владельца. Заказать его для «левого» владельца невозможно в принципе – надзор осуществляет мое родное Второе управление.
– Ну и?.. – с ужасом спросил Берков.
– Там, в рикке, в клочьях чьего-то мяса, валяются фрагменты такого комбинезона.
С минуту мы молчали, пытаясь осмыслить полученную информацию. На меня, да, похоже, и на Беркова она подействовала не хуже доброй зуботычины. Обрывки полицейского комбинезона просто как-то не укладывались в сознании. Кто-то лазил там в ослепительно белом комбезе? Чушь! «Левый» комбинезон? Но заказы в самом деле идут через «двойку», там есть целый отдел по интендантскому надзору. Измена в СБ? Такое мне и в кошмарном сне не могло присниться.
– Вот что, джентльмены, – хмуро произнес Фишер, – отныне действует приказ номер сто сорок, параграф «б». Пребывание на территории, занятой противником. Приказ отдан, никаких отклонений быть не может, возражения не принимаются. Мы с Королевым сегодня же переезжаем в «Интерстар». В отеле нам будет проще. Незачем привлекать лишнее внимание к милорду. Я надеюсь, в собственном заведении он сумеет обеспечить нашу безопасность?
– Я приму соответствующие меры, – пообещал Берков. – Все будет на высшем уровне.
– Понятно… слушай внимательно: во что бы то ни стало найди того полицейского, который поступил в госпиталь – не знаю в какой, не спрашивай – с лучевым ранением… по-видимому, плеча или шеи. Хоть наизнанку вывернись, но найди. И отследи все его контакты. Все, которые могут хоть что-то нам дать.
– Ты все-таки считаешь, что это дело рук полиции?! – вывесил челюсть Берков.
– Я в этом уже уверен. Это объясняет и всю эту, с позволения сказать, экспертизу, и поведение Миллера, и методику убийства. Кто-то, самый трусливый, напялил свой комбез. Он думал, что генерал-рейнджер носит с собой дамский пугач. Он ошибся. Теперь важно не ошибиться нам.
– Я все понял, – кивнул Берков, доставая из кармана телефон.
Я глянул в окно. Мы уже подлетали к вилле.
– Все-таки я с трудом в это верю, – признался Берков, ожидая ответа абонента. – Алло, кто это? Бормана мне, живо! Почему он сам не отвечает?
– Алекс был прав, – остро прищурился Фишер. – Это что-то действительно из ряда вон, Берков! Кто решает вопросы со связью?
– А? Коллони, Джо Коллони. Сейчас, минуту…
Коптер приземлился; пятка мягко ухнула вниз, и чьи-то руки услужливо распахнули снаружи дверцу.
– Внутреннюю машину к взлету, – быстро скомандовал Фишер, спрыгивая на пол, – кто-нибудь, соедините меня с милордом. Да быстро, быстро, что у вас, телефонов нет?
Принимая протянутый кем-то аппарат, он повернулся ко мне.
– Алекс, Коллони – сюда, ко мне… да! Милорд?..
– Джо Коллони – сюда, вниз, срочно! – распорядился я, задержавшись среди «пехоты» в ангаре. – Легкий коптер – готовность пять минут.
– Есть, флаг-майор! – хором ответили сразу несколько глоток.
Я мельком посмотрел на часы и бросился вслед за Фишером, который, разговаривая на ходу с Харрисом, уже мчался в сторону гостевых апартаментов. Команда милорда работала вовсю – мимо меня, кивнув на ходу, бегом проскочил Берков, оживленно орущий что-то в телефон, следом за ним пробежали двое взмыленного вида джигитов, тоже с телефонами в руках.
Проходя мимо своего молчаливого «коридорного», я остановился – уже зараженный лихорадкой всеобщей беготни:
Проходя мимо своего молчаливого «коридорного», я остановился – уже зараженный лихорадкой всеобщей беготни:
– Дружище, банку кофе мне в ангар. Прямо сейчас.
Парняга молча боднул головой и ринулся исполнять. Я же вошел в холл своих апартаментов, выхватил из сейфа кофр и двинулся в обратный путь, волоча заразу по полу – внизу у него были специальные ролики.
К тому моменту, когда я спустился в ангар, на приемной пятке уже красовался легкий аппарат, на котором мы летали раньше. Под ним, жуя, что-то возбужденно орал по телефону Берков. В метре от него почтительнейше стоял мой порученец с банкой кофе и плиткой шоколада в руках.
– Огромное тебе спасибо, – искренне поблагодарил его я. – Жрать хочу – хоть стреляйся. Слушай, забрось эту штуку в машину, ты у нас парень крепкий, а?
– Слушаюсь, кавалер, – широко улыбнулся парень, легко забросив кофр в салон коптера. – Я вам больше не нужен?
– А? Да-да, спасибо, это все.
Я с хрустом распечатал шоколад и щелкнул крышкой саморазогревающейся банки. Есть я в самом деле хотел до смерти. Запустив зубы в плитку шоколада, я краем глаза заметил, что в ангар вбежал невысокий пухловатый человечек в пестром камзоле и забегал глазами, выискивая кого-то. Вид он имел чрезвычайно запаренный.
– Мастер Коллони! – наудачу крикнул я.
– А! – отозвался он, устремляясь ко мне. – А где же кавалер Фишер?.. Он меня искал!.. Он срочно…
– Он сейчас подойдет. Здравствуйте. Я флаг-майор Королев.
– Это видно по вашим погонам, – успокоившись, инженер вытер платком лоб и протянул мне руку: – Очень рад, кавалер, очень рад… Я Джо Коллони.
Я скосил глаза, пытаясь найти свою фамилию среди золотого шитья правого погона, но, кроме звездочки старшего офицера и двух флаг-майорских крестов, ничего там не увидел. Мастер Коллони, вероятно, обладал неким особым зрением.
– Как связь? – спросил я у него.
– Со связью все в порядке, – с гордостью ответил Джо. – Линейная башня складского терминала в вашем полном распоряжении. Все в полном порядке, а как же… А что хотел мне сказать кавалер Фишер?
– А он вам сам объяснит, что он хотел сказать. Вон он идет.
За Ларсом важно шествовал носильщик с кофром. Сам кавалер Фишер сжимал зубами сигару и был вполне готов к ведению боевых действий.
– Алло, Коллони! – заорал он издалека. – Как дела у нас?
– Отлично, полковник! – расцвел коротышка. – Отлично.
– Ну и отлично, раз отлично. Ты мне это вот: связь надо закоммутировать на антенну «Интерстара». Сделаешь?
– Штрих-кодер, как положено? – насупился Джо.
– Ага. Усилитель потянет?
– Потянет. Коллони свое дело знает.
– Ну вот и здорово. Тогда в бой. Берков! Берков, черт тебя дери!..
– А? – оторвался тот от телефона.
– Ты с нами?
– Да, конечно… Коллони, сядь за руль. Нет, это я не тебе… не тебе говорю!..
Продолжая болтать, Берков просунулся в салон. Коллони с готовностью уселся к штурвалу. Фишер задвинул дверцу и хлопнул его по плечу:
– Давай, Джо. Надеюсь, мы тебя ни от чего не оторвали?
– Все нормально, – смешно сморщился толстяк, повернувшись к нам. Коптер тем временем начал подниматься – пятка еще не выехала на улицу, а Коллони уже потянул штурвал. Оборотов вполне хватило, чтобы оторвать машину от рифленого металла пятки и шарахнуть носом в отъезжающую створку.
– Э! – заорал Фишер. – Летун! Икар, мать твою!.. Королев, садись на его место, а то этот ас угробит нас раньше срока.
– А? Что? – возмутился Берков. – Что за хреновина? Нет, это я не тебе говорю…
– Коллони, вылазь оттуда! – начал разъяряться Фишер.
– Да не умею я летать на этом огурце! – попытался я склеить отмазку, чтобы не обижать невнимательного инженера. – И дороги не знаю.
– Так я тебе и поверю, – едко хмыкнул Фишер. – Садись за руль, и без трепа. Коллони к транспортным средствам допускать нельзя. Я это знаю лучше твоего.
– Ну уж и нельзя, – обиделся Джо, переходя в салон, – ну подумаешь, упали один раз…
– У меня еще с того раза задница болит, – объяснил Фишер. – Ты помнишь, как мы тогда падали? Забыл?..
Я сел в кресло пилота, подогнал под себя спинку, прижал слегка акселератор и потянул штурвал. Коптер поднялся вверх, приемная пятка осталась внизу. Отжав педаль ориентировки, я перевел машину в горизонтальный полет.
– Какой курс, джентльмены? Автопилота я что-то здесь не вижу.
– Курс сорок пять, – сообщил Коллони. – Эшелон сто.
– Понял. Ну, держитесь. Сейчас я покажу вам класс езды на тараканах.
Вывернув штурвал до отказа влево, я вдавил акселератор, слегка поигрывая педалью ориентировки. Когда утробно урчащий коптер, развернувшись на сто восемьдесят градусов, задрал нос и в таком положении стал боком лезть в небо, я от души притопил газ и потянул штурвал на себя.
– Ты это вот!… – заорал, негодуя, Фишер. – Ты не в бою, мать твою за ногу!..
– Сам приказал, – хохотнул я, выводя машину на нужный курс. – Маневренность у него, конечно, не та, да и реакции какие-то тупые.
– Не шали особенно, – посоветовал вдруг Берков, оторвавшись от своих бесконечных переговоров, – эта штука не слишком устойчива. Сковырнемся – не поймаешь.
– Поймаю, – уверенно ответил я.
На горизонте показались шпили небоскребов. Порт-Кассандана был типичным детищем колониального бума, вызванного историческим решением имперского парламента о вынесении промышленности прочь со столичной планеты. Тогда, семьдесят лет назад, закончилась наконец эпоха изнурительных войн и начался период мирного роста. Еще двадцать лет тлели угли галактических конфликтов, а потом негуманоидные расы были навсегда заперты в узких границах своих секторов. С несусветной милитаризацией Империи было покончено, пришло время бурного подъема торговли и промышленности, до этого зажатой тисками военной машины – она, эта машина, была самой мощной и самой совершенной в обитаемом секторе космоса… Началось освоение ближайших планет «земного» типа, не занятых разумными расами. Бум родил полчища авантюристов всех мастей, тем или иным способом захватывавших земли по принципу «кто смел, тот и съел». Так возникло сословие лендлордов, ибо по тем же законам строить любое промышленное предприятие можно было лишь на своей земле. Аренда допускалась лишь в исключительных случаях. Те, кто успел ухватить свой кусок, стали отцами могущественных корпораций. Чуть позже был принят целый свод сверхидиотических постановлений, призванных обеспечить поступления в бюджет Метрополии – закон о таможне, закон о перевозках и ряд других. Любая транспортная операция, любая межпланетная сделка проходили через жернова колониальных таможен, имеющих федеральные полномочия. И везде приходилось платить налоги и акцизные сборы в пользу Метрополии. Что и привело к удивительному бедламу, породив контрабанду в таких масштабах, что зачесались даже господа законодатели. Зачесавшись, они исторгли ряд указов, окончательно запутавших ситуацию. Создание частных посадочных комплексов запретили, а все имеющиеся были объявлены собственностью Метрополии. Очень многим людям (а тогда были еще живы люди, прошедшие через ад эскадренных сражений и десантных операций минувшей войны) на такую Метрополию было попросту начхать, и наступила эра контрабандизма, теневого бизнеса и не существующих в квартальном отчете сделок. Тем временем началось обвальное сокращение вооруженных сил. Сотни тысяч кадровых служак, среди которых были и увешанные орденами асы, остались без работы. А флот продавал вполне живые боевые корабли по чисто символической цене… родилось пиратство. Корварцы и лидданы от века баловались пиратским промыслом, теперь же в их ряды влились отмороженные имперские авантюристы, обозленные на весь белый свет и нередко имеющие высочайшую боевую квалификацию. И к тому же до зубов вооруженные самой передовой техникой своего времени. Расцвет пиратства породил частные боевые эскадры, вызвал к жизни целую касту астронавтов-охранников и отчаянных астронавтов-транспортников. Со временем на Метрополию вообще перестали обращать внимание. Столица превратилась в центр науки, финансовой жизни, образования и стала идеальным местом для бездельников – закон о социальном минимуме, единодушно отвергнутый колониями, позволил им ни в чем себе не отказывать, практически не обременяя себя трудом.
В таком мире, полном громогласно провозглашаемых фикций и малоупоминаемых реалий, не стоило чему-либо удивляться. Существующее положение устраивало миллиарды людей, и не мне было их судить. Каждый из них играл в свою игру. Я тоже.
Следуя суетливым указаниям Джо Коллони, я посадил коптер на плоскую крышу отеля «Интерстар», являвшегося собственностью клана Харрис. Нас уже ждали – несколько спортивного вида парней в униформе служащих «Харрис корпорейшн». Все ж таки нас хлебом не корми, а дай напялить шутовской наряд – у каждой лавочки свой мундир. Двухсотлетняя привычка, что поделаешь. Когда-то половина Империи носила мундир, почти такой же, как сейчас у меня. Только цвета были в основном другие – синий или зеленый, как, впрочем, и сейчас. Военно-Космические Силы и Планетарно-Десантный Корпус. Готически мрачный черный мундир с эмблемой в виде крылатого человеческого черепа всегда был редкостью. В последнюю войну Служба безопасности пала почти вся, закрывая собой самые гиблые места…