— Здесь «Коршун».
— Держи картинку!
Скользнул над водой неприметный беспилотник — и склонились над монитором три головы.
— Вот здесь у них пост… и вот тут!
— На мостике постоянно кто-то ошивается.
— В радиорубке круглосуточное дежурство организовано, — заметил самый молодой из собравшихся. — Радисту туда даже хавчик с камбуза таскают, там и жрет. Похоже, что и спит тоже там. Во всяком случае, его ни разу наверху не видели.
— Ну и в машинном отделении кто-то постоянно должен быть… — потыкал пальцем в экран монитора старший группы.
— Человек шесть, — подвел итог третий собеседник. — Посты на носу и на корме, постоянно работающий радиолокатор… вполне достаточно!
— Резюме? — поинтересовался старший группы.
— Сработаем… задача, в принципе, стандартная. Ничего нового, обыкновенная методика вэйнгардовских ЧВК. Они так по всему миру пашут. Раз все нормально до сих пор сходило, чего тогда огород городить?
У него были все основания утверждать это столь уверенно — трое охранников были уже идентифицированы по фото. Бесстрастный анализ выдал более чем восьмидесятипроцентное совпадение. А дальше дело техники. Где ныне пребывает означенный персонаж?
В командировке… угу.
А звонки домой откуда идут?
Скайп? Тоже хорошо. Проследить место входа — это только для чайников трудно. А структуры соответствующие подобные штуки проворачивают очень даже легко.
А переводы?
Нет таких — семья с карточки деньги снимает.
Хорошо, а пополняют ее каким образом?
Банковский перевод — так, уже веселее! Кто перевел, откуда, какую сумму и за что?
Выплатил денежку вполне себе респектабельный банк. Старый и хорошо известный. До такой степени, что многие из его операций давно уже пристально мониторятся заинтересованными частными лицами. Бизнес, знаете ли! И структурами вполне себе государственными, что гораздо хуже… тут уже интересами бизнеса и не пахнет.
И вылезли на свет божий пикантные подробности.
Потянули умные люди за ушко — здравствуйте! Известная в узких кругах контора — ЧВК с ничего широкой публике не говорящим названием.
И что мы знаем про эту контору?
Да многое!
Тактика тренировок, известные операции, кадровая политика…
Ну, кадры — это к соответствующим людям, а вот тактика… это уже наше!
* * *Ночь…
Ночь на море — она имеет свое очарование. Море никогда не спит, оно вечно в движении. Не бывает двух похожих волн, каждая особенна и неповторима. Часами можно смотреть на катящиеся валы и каждый раз находить в этом необъяснимую прелесть.
Но для человека, сидевшего у экрана радиолокатора, море всегда было одинаковым. Ровной поверхностью, на которой светились отметки от других судов и близкого берега. Вот эта — пришедший вчера сухогруз. Эта — возвращающийся в порт буксир. В самом верхнем углу экрана неторопливо перемещается отметка от катера, который куда-то на ночь глядя чапает… не спится там кому-то!
Обычная и до тошноты привычная обстановка. Все как всегда…
Быстрый взгляд на экран системы слежения — установленные на крыле мостика ноктовизоры тоже не замечают ничего подозрительного. В зеленоватом свечении монитора время от времени бликуют гребни волн, отражая далекие огни на берегу.
Рутина.
Обычное ночное дежурство, как и многие другие.
Но приподнялась над поверхностью воды, у самого борта корабля, обтянутая резиной шлема голова. Блеснули стекла маски.
Осторожно сдвинув ее на лоб, пловец отвернул вбок края шлема и прислушался.
Тихо…
Чуть слышно плещет вода о металл борта.
В море никогда не бывает тишины — всегда что-нибудь да звучит. Плеск волн, свист ветра… да мало ли еще что может о себе заявить?
Вот и остался незамеченным тихий хлопок портативного линемета — мелькнув в воздухе, скользнула вверх «кошка», тянущая за собою тонкий трос. Не промахнулся стрелок, всего полуметром выше фальшборта прошли обтянутые мягкой резиной лапы. Резина — это чтобы не лязгал металл о палубу.
Он, в принципе, и не лязгнул.
Высота надводного борта была известна, вот и длина троса подбиралась соответствующая — незачем «кошке» лететь неведомо куда. Вполне достаточно, если она через борт перемахнет.
Она и перемахнула — и тотчас же дернулась назад, остановленная натянувшимся тросом. Но не упала в воду, а беспомощно канула вниз на палубу.
И зацепилась за борт…
Подергал трос стрелок и кивнул — есть!
Двинулись вверх темные фигуры…
Глядя со стороны, можно было бы перекреститься — почти бесшумно ползли вверх по отвесному борту черные тени. Окажись тут чрезмерно впечатлительный кинозритель или слишком увлеченный мистикой читатель, возопили бы они хором о чертовщине! Но где вы видели таких зрителей на внешнем рейде индийского порта? Да еще ночью…
Постукивая подошвами ботинок по ступеням трапа, поднимался на мостик очередной сменщик. Пора уже… время пересменки!
Вот и открыл дверь дежурный, ничего дурного не заподозривший. А что тут такого? В объектив камеры хорошо было видно гостя — свой!
Да вот только в том беда, что камера смотрит именно на трап. Что, с одной стороны, вроде бы и верно — люди именно там и ходят.
Но так то команда! Моряки и охрана — они тут свои.
А вот чужаки… они ведь могут и иначе перемещаться, им правила внутреннего распорядка и уставы не писаны!
И выросли внезапно две темные фигуры за спиной сменщика.
Хлопок тазера — только и осталось забот, чтобы вовремя подхватить оседающие на пол тела обоих охранников. Впрочем, одним только тазером нападающие не ограничились. Есть, знаете ли, старое, проверенное временем и практикой средство.
«Кулак по затылку» — не приходилось слыхивать?
«Кулак по зубам» — тоже, между прочим, очень эффективное средство убеждения…
Не видно более никакой активности со стороны часовых на носу и корме. Тихо там… совсем тихо.
Незаметно для всех проскочил в эфире кодированный импульс радиосообщения. Секундное дело, а вот последствия — они иногда бывают очень даже интересными!
Снялся с места подошедший недавно сухогруз, отработал машинами, подруливая к захваченному кораблю.
И заработали грузовые стрелы, перемещая в его трюмы всевозможные интересные вещи. Не так уж и много их было, перегрузить два десятка аккуратно упакованных орудий можно всего за несколько часов. Все разобрано, заботливо укутано брезентом. Крупногабаритные детали упакованы в ящики, аккуратно промаркированные.
Сложнее с боезапасом. Но его не так уж и много, всего по полсотни снарядов на орудие. И тут можно сказать спасибо рачительным шведам, которые загружали судно в порту. Предвидели, надо полагать, портовые служители вариант перегрузки на другой корабль — вот и сделали все, чтобы облегчить данную операцию. Да и те, кто сейчас занимался строповкой, тоже не просто так в свое время учились. Вот наука-то и пригодилась! Весь груз заранее установлен на паллетах, тщательно закреплен. Цепляй крюк за подготовленное крепление — и вира!
Другое дело, что корабль оказался совсем не тот, хотя это тоже как посмотреть! С какой-то точки зрения, может быть, именно тот самый и оказался!
— Как ваше самочувствие, сэр? — присел на койку незнакомец в темном комбинезоне. Никаких знаков различия на его одежде не имелось, но капитан корабля был готов прозакладывать душу за то, что перед ним именно военный. Причем в немалом звании.
— А вы сами-то как полагаете? — проворчал капитан Хорис. При захвате судна ему основательно прилетело по башке. А нечего попусту пистолетом махать — не охранник, чай, капитан! Другие заботы и другая ответственность, между прочим!
— Приношу свои извинения, сэр! — наклонил голову визитер. Его английский был почти безупречен, хотя американизм все же чувствовался.
— Что вы собираетесь делать?
— Да, собственно говоря, мы уже все сделали. Груз благополучно переправлен на другой корабль, и у нас нет более никакой необходимости здесь находиться. Мои люди покинут борт вашего корабля через пятнадцать минут. Если не ошибаюсь, то именно такой вариант развития событий и был предусмотрен вашими нанимателями?
Хорис только подбородком повел, демонстрируя основательную шишку на голове — мол, а такой вариант тоже предусматривался?
— Понимаю ваше возмущение, сэр! Но у меня тоже есть кое-что…
— Что же?
— Вот коносаменты, — на койку легла пачка бумаг. — Контейнер № 231 «б» во втором трюме не был ведь загружен вместе со всем остальным грузом? Или нет? Из документов явствует, что его грузили отдельно, спустя три часа после завершения остальных погрузочных работ.
— Да, — кивнул Хорис. — Его перегрузили уже вне порта. При проведении работ было заранее зарезервировано место в трюме, куда его и поместили.
— И у вас это не вызвало никаких вопросов?
— С чего бы это вдруг? Груз сборный, везли с разных мест…
— Когда мы покинем борт вашего корабля, сэр, я настоятельно вам рекомендую лично проинспектировать его содержимое.
— То есть?
— Там две тонны взрывчатки. А вот это, — на стол легла темно-зеленая коробка, — исполнительный механизм. Не бойтесь, он обезврежен, мои специалисты удалили детонаторы. Но вся радиоприемная часть в полной исправности. Я так полагаю, что на борту где-то установлен еще и ретранслятор — для обеспечения уверенного прохождения сигнала. Советую вам его поискать. Так что у вас есть теперь некоторые вопросы к нанимателям…
Капитан мгновенно покрылся холодным потом.
— А-а-а… вы уверены?
— Могу вставить детонаторы и вернуть прибор на место. Сейчас он не сработает — «фриквенси джаммер» мы не выключали ни на минуту. Но когда мы отойдем от вашего борта…
— Но… — Хорис лихорадочно пытался все это осмыслить. — А охрана?
— Мы забираем ее с собой. Тоже оставить?
— Нет-нет! Они мне не подчиняются! У них свое руководство и связь своя — да и вообще…
— Хорошо! — Гость встал. — На двери вашей каюты снаружи установлен электронный радиозамок, он откроется по нашему радиосигналу. Как и на двери старшего механика, мы продублировали. Так, на всякий случай. Все ваши люди целы и сидят в кубрике, выпустите их уже сами. Ключи от ваших наручников на столе в радиорубке. У вас есть ко мне еще вопросы?
— Но… почему вы так поступаете? Какое вообще вам дело до того, что произошло бы с моим кораблем? Поймите, я ни разу не в претензии… однако такая благотворительность и в наше время?
— Какая уж тут благотворительность! — усмехнулся незнакомец. — Просто ваши… э-э-э… наниматели немного заигрались. Они полезли своими грязными лапами туда, где работают серьезные люди. Подобные вещи просто так не прощают. Пусть это послужит им предупреждением. И если у них не хватит ума полюбовно уладить с вами дело, то данный факт неизбежно всплывет в прессе — мы задокументировали все свои действия на борту корабля и сняли копии с коносаментов. И некоторые из этих документов могут попасть совсем не в те руки… Я не вижу большой беды в том, что кое-кому придется развязать свой кошелек! Всякая глупость должна быть наказана — деньгами в том числе!
В дверь осторожно постучали.
— Сэр! — появился на пороге еще один чернокомбинезонник. На его плече болтался короткий автомат.
«Немецкий „Хеклер-кох Мк.5“, оружие профессионалов», — опознал вооружение визитера капитан. Точно такие же автоматы имелись и у охранников. Но у нового посетителя капитанской каюты оружие было снабжено еще и глушителем.
— Да? — повернулся к вошедшему офицер. А в том, что это был именно офицер, сомнений не оставалось уже никаких — новый посетитель автоматически принял уставную стойку.
— Все мероприятия завершены, катер готов к отходу.
— Вот так! — развел руками капитанский гость. — Приходится, увы, завершать нашу с вами беседу на полуслове. У вас есть какие-нибудь личные просьбы, сэр?
— Выпить хочу…
— Виски? — Офицер повернулся к шкафчику. — Где-то тут у вас я видел бутылку «Джек Дэниэлс»… Дринк? Или нормальную порцию?
«Точно, американец! — промелькнуло в голове капитана. — Манера говорить, характерные обороты, привычка совать нос в чужие дела… да и виски заметил сразу. А ведь там же хорошая водка есть! И коньяк! Да и штука эта их, что помехи ставит, как он там ее называл?»
* * *— Леди и джентльмены! Прошу вас проследовать в зал и занять свои места!
Пресс-конференция министра иностранных дел России началась вовремя. Что, однако же, не помешало изрядному количеству пишущей и снимающей братии прибыть к месту ее проведения задолго до официального начала. У всех теплилась робкая мысль — а вдруг?!
Вдруг кому-нибудь из них выпадет шанс поймать пусть не высказывание, но хотя бы робкий намек на некие обстоятельства? Мимолетный взгляд, тональность небрежного ответа… все может иметь значение!
Но министр прибыл аккурат к назначенному времени, через толпу журналистов не проходил, и поэтому задать ему вопрос не представлялось возможным. А немногочисленные сотрудники МИДа только спокойно улыбались и не давали никаких комментариев.
Не сказать чтобы это было чем-то экстраординарным, российский МИД уже давно поступал подобным образом… но уж больно причина была необычная! Россия наконец-то решила дать подробные ответы относительно недавнего происшествия с непонятным кораблем, или чем он там являлся на самом деле.
— Прошу садиться! — пресс-секретарь российского МИДа пододвинула к себе микрофон.
Министр поудобнее устроился в кресле и окинул зал внимательным взглядом. Отразился ли свет на стеклах его очков или то блеснули темные глаза?
Пресс-секретарь заглянула в список.
— Леди и джентльмены, объявляю о начале официальной пресс-конференции…
— Минуточку! — поднял руку главный дипломат России. — У меня есть предложение!
По залу пробежал шумок, журналисты переглядывались.
— Ни для кого не секрет, что все присутствующие собрались тут по одному и тому же поводу. — Министр вновь окинул взглядом зал. — Я так полагаю, господа, что у вас уже сформулированы конкретные вопросы. Более того, определена их очередность! Поэтому я предлагаю вам опустить официальное заявление нашего министерства, тем более что оно будет вам всем роздано сразу же по окончании пресс-конференции. И перейти сразу к вопросам — больше будет времени на ответы. Возражения есть? Нет? Тогда прошу!
— Майкл Остер, «Лос-Анджелес таймс»! — вскочил в первых рядах высокий черноволосый журналист. — Господин министр, что вы можете сказать о национальной принадлежности корабля?
— Ничего — он еще покоится на дне морском. Там же находится и его экипаж. Спасенных во время боя не было.
— Но ведь ваши водолазы его уже обследовали?
— Снаружи. Внутрь объекта никто пока не проникал — слишком велики разрушения. К тому же, по заключению специалистов, есть вероятность самопроизвольного подрыва оставшихся боеприпасов. Он все же очень сильно поврежден…
— И какова степень его разрушения? — не унимался репортер.
— Более семидесяти процентов. Объект практически разорван на несколько частей, — министр говорил почти без эмоций, словно отвечал на давно надоевшие вопросы.
— Джеффри Траст, «Чикаго трибьюн», — перехватил эстафету другой репортер. — Повреждения объекта явились результатом обстрела тяжелой береговой батареей?
— Совершенно верно.
— Следует ли это понимать как сознательный шаг?
— Поясните ваш вопрос.
— Корабль специально выманивали именно в это место? Ведь только там имеются орудия столь крупного калибра.
— Да, — кивнул дипломат, — все обстояло именно так. Я должен отметить самоотверженность наших моряков, ведь они рисковали жизнью, выполняя этот приказ. Мы все в неоплатном долгу перед ними!
— Иными словами, сэр, у вас не имелось другого оружия, чтобы поразить столь грозного противника?
— Мы вторгаемся в область компетенции Министерства обороны… — улыбнулся министр. — Скажем так, у нас имелись различные варианты. Они не потребовались. Старые пушки оказались не столь уж бесполезными.
— Ханс Граве, «Берлинер тагеблатт», — поднялся со своего места очередной газетчик. — Ваши артиллеристы долго готовились к этому сражению?
— Согласно штатному расписанию, гарнизон одной только башни состоит из семидесяти двух человек, не считая прочих постов. В наличии же имелось только восемнадцать, включая грех офицеров. Мы вынуждены были призвать даже пенсионеров, давно уволенных в запас. Один из них, должен отметить, посмертно представлен к званию Героя Российской Федерации. Как, кстати, и командир батареи. Все остальные артиллеристы были отобраны из числа военнослужащих других батарей. С подобными орудиями никто из них ранее не работал.
— И они освоили незнакомую технику за столь короткий срок?! Это немыслимо!
— Имея дело с Россией, начинайте понемногу отвыкать от употребления столь категоричных терминов…
На секунду в зале повеяло холодком… впрочем, министр иностранных дел России был остер на язык, и именно от него ожидали высказывания подобного рода.
— Фредерик Шоно, газета «Сан», — взял слово очередной газетчик. — Как вы считаете, господин министр, атака сил сопротивления на военные объекты Севастополя была спонтанной акцией или нет?
Зал замер. Этот вопрос интересовал очень многих, но вслух его высказали только сейчас…
Главный дипломат России с ответом не спешил. Снял очки. Протер, водрузил их на место и с интересом посмотрел на вопрошающего. За это время в зале стало совсем тихо. Казалось, пролети сейчас муха, и ее немедленно заметят все.