Но все равно в сознании главы тайной службы четко отложилась краткая характеристика парня: обманщик, авантюрист, везунчик и герой.
За обман – следовало наказать Борея (он же справный барон Цезарь Резкий, он же – рыцарь-механик Михаил Македонский, он же – старец из Заозерья Чи… и прочая…). Строго наказать, по максимуму. Чтобы иным аферистам неповадно было. И не только Борея наказать (или кто он там на самом деле?), а всех его родственников в казематы упечь вместе с друзьями и подругами. Потом конфисковать имение со всем производством. А то прикидываются, понимаешь ли, разными баронами, наставниками царского рода, зуавами, князьями и прочими. Такое никому не позволительно.
Не говоря уже о многочисленных нарушениях уставов, законов и положений империи Моррейди, нарушаемых сплошь и рядом. Уж законники все просмотрели, на каждый поступок наказание нашли.
Только и мешало свершиться правосудию три момента: отсутствие Борея, его двойное возложение рук на Лобный Камень да тот факт, что подавляющее количество его поступков квалифицируются как подвиги.
«Я и не собираюсь его прятать в тюрьму! – оправдывалась сама перед собой императрица. – Да и хранители Кургана не допустят подобного наказания своего потенциального коллеги. Наоборот, награжу, как полагается. А вот попугать, прижать фактами – надо обязательно. Необходимо иметь нечто, чем я смогу держать парня и всю его родню в ежовых рукавицах. Чтобы они были зависимы от меня и вели себя, как полагается во всех без исключения случаях! Иначе они вообще всякий страх передо мной потеряют… И так ведут себя со мной, словно я их подружка с грудного возраста… И Дью умиляется этой Натальей, словно не первый раз видит! Ну с ним-то все понятно: что мужикам надо, кроме как вкусно пожрать? Хм!.. А конфеты – и впрямь объедение! Если я к ним привыкну, то…»
Она хорошо знала, что такое наркотическая зависимость. И, будучи обладательницей Второго Щита, не боялась даже отравления. Но, пробуя одну конфету за другой, начинала сомневаться в своей стойкости. Пристраститься к таким изыскам – проще простого. Это не леденцы с медовыми карамельками. И не жженый сахар на палочке. Станешь сладкоежкой и попадешь в прямую зависимость от производителя такого уникального товара.
Хорошо, что первый заместитель прервал затянувшееся обжорство своим появлением. Приблизившись к главе тайного ведомства, заявил открытым текстом:
– К сожалению, никто из царства Елусечи так и не прибыл в Рушатрон. Наши корабли тоже вернулись в порт. Причина – перекрывший дорогу шторм в море.
Из чего стало понятно на условном языке: «Никто в имение не прибыл, а меня в башню не пропустили, да и закрыта она оказалась». Вмешательство также помогло завершить затянувшуюся дегустацию сладостей. Оттягивая супруга за локоть, императрица грустно вздыхала:
– Ты слышал, дорогой про Елусечи? Значит, пора нам в резиденцию, негоже запаздывать с обедом.
Тот явно не уловил связи между далеким-предалеким царством и прерванным удовольствием. Но на уговоры поддался. Грустно покосившись на оставшиеся конфеты и пирожные, чинно двинулся к выходу из поместья. Тогда как Ваташа постаралась не отпускать Наталью от себя ни на шаг:
– Приглашаю и вас всех сразу разместиться в наших каретах. Места хватит на всех.
Ей было плевать на придворных, которые не поместятся в вереницу поданных к воротам роскошных экипажей. Пусть идут пешком. Каких-то полчаса ходьбы только на пользу пойдут и аппетит расшевелят.
Но хозяйка имения отказалась сразу и безапелляционно:
– Никак не можем, ваше императорское величество. Мне надо лично проследить за погрузкой сладостей. Да сменить некоторые детали одежды. Тем более что у нас есть две внушительные кареты, которые мы арендовали для сегодняшнего дня. Они уже готовы, и мы тронемся совсем скоро вслед вашему поезду экипажей.
По взгляду и тону Натальи Ивановны не приходилось сомневаться: не поедет с их величествами. Надо будет, в обморок рухнет, но все равно останется и подъедет чуточку позже. Волнуется, к своему мужу приглядываясь, чувствует что-то важное. Наверняка сейчас сразу же помчится в башню.
Да и себя Ваташа вдруг поймала на мысли:
«И я бы с ней сбегала, будь мы совсем близкими подругами и доверяй друг дружке во всем без исключения. Да она бы при таких условиях давно бы мне все что надо нашептала и сама за собой потащила… И я бы сразу узнала, кто там проскользнул незаметно мимо моих наблюдателей. Уж не Борей ли ибн Чингачгук? Нет, нет, его бы сразу опознали. Ладно, придется ждать и мучиться… Эх! Сколько же условностей меня окружает! Даже дружить нельзя с кем хочется. Все – для блага империи!»
Хозяева, конечно же, проводили дорогих гостей до самой императорской кареты, поклонились вслед, помахали руками. Но уже в тот момент Павел Сергеевич что-то шептал на ухо супруге. А когда императрица оглянулась во второй раз с высоты своего сиденья, хозяева имения чуть не бежали в сторону башни. И то Павел тормозил, придерживая Наталью крепко за локоть.
«Хорошо! Пусть только приедут не в полном составе! – стала заводить себя первая дама империи. – Усядутся за стол, вот тогда я их прижму вопросом: «Почему не все прибыли?» И про собаку их вспомню, которую нигде не видно. Могли бы уже хоть одного щенка подарить! Жадины!..»
В резиденцию доехали за десять минут. И всю дорогу пришлось выслушивать от императора настойчивые пожелания, к которых превалировали слова и выражения: «обязательно», «немедленно», «заключить договор на любых условиях», «средств не жалко», «отдать все права», «предоставить все льготы».
«Это он еще не все конфеты слопал! – ругалась мысленно Дивная. – Знала бы, что будет такой сюрприз с угощениями, не уговаривала бы этого сладкоежку на инспекцию с экскурсией. Пусть бы ждал меня сразу на обеде… Или вообще в Рушатроне! Теперь попробуй ему растолкуй, почему нельзя давать такие привилегии этим Атлантам».
Но в любом случае понималось: императорский дом просто обязан на корню закупить все намечаемые к выпуску кондитерские изделия.
Хорошо хоть в самой резиденции все хлопоты по рассадке придворных, некоторых представителей знати и гостей ложились на плечи распорядителей. Императорская чета покинула карету первыми и отправилась в свои апартаменты, чтобы немножко отдохнуть от сутолоки, освежиться, очиститься от пыли да подправить внешний вид. Ведь полагается выглядеть лучше всех.
Тогда как остальные стали рассаживаться за столами согласно табелям о рангах и положению в обществе. Посторонних, новых людей и приглашенных здесь не было. Если не считать представителей рода Атлантов. Только они имели право сесть в первый раз за столы с их императорскими величествами самыми последними. Вот такие вот гримасы дворцового протокола.
Зато был лишний повод не спешить венценосной паре за столы. Если гости опоздают, то не пристало первым лицам государства ждать. Правда, и в таком случае имелось правило: если в течение трех минут после восседания императора гости не прибыли в зал для трапезы, сама трапеза начинается без них. И опоздавшие, помимо презрения и насмешек, будут встречены звоном бокалов, скрежетом вилок и ножей по тарелкам и демонстративно громкими разговорами между столующимися.
Следовало отдать должное Атлантам, их обе кареты прибыли без малейшего опоздания. Еще не все придворные разместились за столами, как примчался распорядитель и доложил:
– Приглашенные гости – на въезде в резиденцию!
– Хорошо! Встречайте их и огласите их имена через минуту после того, как усядемся мы.
Распорядитель умчался, и сомневаться в его компетентности не приходилось. Организует все секунда в секунду. Главная сложность для него заключалась в наличии двух входов в банкетный зал. Императорская чета входила с дальнего конца и почти сразу усаживалась за накрытый для них стол. Большой стол, на возвышении, за которым и десяток рыцарей в любой харчевне мог уместиться. Но зато сразу, чтобы далеко не ходить через весь зал.
А с другого конца, в широких воротах, распорядитель, по отмашке своих коллег издалека, начинал выкрикивать имена прибывших. Те входили, шли к главному столу, там кланялись. Если следовал вопрос от хозяев резиденции, кратко (так предписывалось!) отвечали и сопровождались иными помощниками распорядителей к отведенным для них местам.
Так что лишь Ваташа с Дьюамиром уселись да осмотрелись по сторонам, как от дальних ворот раздались первые крики:
– Господин Круглов и господин Кварцев из рода Атлантов! – Совсем молодой парень и мужчина крепкого телосложения двинулись через зал. А в спину им уже звучало: – Ее высочество принцесса Эмма Гентлиц с супругом Феофаном, из рода Цветогоров!
Это сразу показалось императрице странным, напрягло ее. Все-таки совершенно нетитулованные Павел и Наталья должны были выйти раньше принцессы. Да и законник, дед Назар, никак не ожидался за ее высочеством.
Это сразу показалось императрице странным, напрягло ее. Все-таки совершенно нетитулованные Павел и Наталья должны были выйти раньше принцессы. Да и законник, дед Назар, никак не ожидался за ее высочеством.
– Назар Аверьянович, из рода Атлантов! – Ну да ладно, хотя за ошибку распорядителей следовало наказать.
– Наталья Ивановна и Павел Сергеевич из рода Атлантов! – На этом крике церемониймейстер вдруг дал петуха, чуть не сорвав голос. Да и видно было его совсем несусветное поведение. Ибо он не только замешкался, слишком долго прислушиваясь к подсказкам своего помощника, но еще и оглянулся назад, кого-то пытаясь рассмотреть за воротами.
«Ага! Все-таки прибыл кто-то из родни! – предвкушающе посмеивалась мысленно Ваташа. – Побоялись не взять с собой! Ну вот вы у меня сегодня все и пойдете на очную ставку друг с дружкой…»
Откуда такие мысли злобные, она и сама не могла понять. Да в следующий момент и забыла про них. Потому что рассмотрела, кого несут на руках Павел и Наталья: двух и одного щенков соответственно! Донесли, опустили на пол перед возвышением и грубо нарушили этикет: дали пояснения, не ожидая вопросов.
– Это подарок от нашего сына.
– Раз уж ваше императорское величество утверждало, что он обещал трех щенков, наш сын не стал это оспаривать.
– Если я правильно поняла… – несколько растерялась Дивная от неожиданности. – Ваш сын вернулся домой?
– Да. И он здесь.
«Неужели явился?! И сумел пробраться незаметно мимо наблюдателей? А теперь заранее пытается подлизаться ко мне с помощью таких подарков?..»
Что еще очень не понравилось Ваташе, так это излишне несуразные действия сразу нескольких распорядителей и вышколенных камердинеров. Они явно что-то пытались донести к главному столу. Что именно, рассмотреть времени не осталось. Голос от ворот начал оглашение:
– Его величество, консорт империи Герчери, Платон Когуярский!
– Ее императорское величество, императрица Герчери, Мария Ивлаева-Герчери!
И в зал величественно вплыла пара молодых людей. Костюмы – так себе, как отметила первая дама империи Моррейди. А вот лица!
Борея, он же Чингачгук Атлант, удалось опознать сразу. Даже невзирая на несколько нездоровый вид и толком не отросшие волосы на голове. Сразу чувствовалось, что парень побывал в немалых переделках. Раз уж такой экселенс, обладатель Трех Щитов и прочая, выглядит настолько израненным или избитым.
Мелькнуло удивление: «Каков нахал! Неужели в попытке обмануть замахнулся на титул консорта?!»
Но как только удалось присмотреться к девушке, которую объявили в титуле императрицы, удивление сменилось на полную растерянность. Слишком много портретов данной красавицы Ваташа видела в империи Герчери, чтобы ошибиться при опознании этой женщины. Да и чего там обижать коллегу: уверенный взгляд, благородство на личике и величественная осанка не дали бы никому усомниться в ее праве считаться первой дамой недавно образовавшейся империи Герчери.
А растерянность хозяйки резиденции происходила от непонимания: «Как?! Как она здесь оказалась?! И где находилась три месяца?!» – поневоле станешь плохо соображать и забудешь, что надо говорить в таких случаях.
Хорошо хоть супруг не подвел, вставая с места, выходя из-за стола и устремляясь навстречу высокой гостье. Он тоже достаточно насмотрелся портретов, чтобы сомневаться в идентичности девушки.
– Какая неожиданность! Какой приятный сюрприз! – восклицал он, протягивая обе руки для пожатия женских ладошек. – Мы и представить себе не могли, что сегодня такое случится!
– Мы тоже просим прощения, – отозвался уверенным баском консорт, – что прибыли несколько неожиданно. Но мои родители заверили меня, что приглашение на обед касается без исключения всех, кто причастен к роду Атлантов. Поэтому мы взяли на себя смелость тоже присоединиться к вашему великолепному застолью.
После такой отповеди вышедшая из-за стола императрица тоже вытянула руки для пожатий. Но краем глаза заметила, что еще два прибора распорядители и камердинеры устанавливают на главном трапезном столе. Потому что не пристало четырем равным по значимости персонам сидеть порознь. «Молодцы, надо будет их сообразительность поощрить. А вот наблюдателей… М-да! Придется менять на более зрячих!»
Планы и приоритеты менялись прямо на ходу.
Глава шестая Разборки с системой
С родителями наговориться за четверть часа я никак не успел. Да и на обеде нас посадили порознь. А меня, честно говоря, совсем не прельщало сидеть на возвышении у всех на виду. Словно артист на сцене. Или петух на заборе. Ох уж мне этот этикет!
Зато Машка себя вела, словно с детского садика посещала званые королевские приемы, а не бегала с шумной компанией вокруг нашей деревни Лаповка да не купалась голышом в нашей скромной речушке. Говорила в меру, отвечала обтекаемо, улыбалась мило и величественно. И сама порой задавала встречные вопросы вместо ответов.
Так, например, к середине трапезы Ваташа поинтересовалась:
– С чем было связано такое долгое отсутствие твоего величества в империи?
– Разве это так интересно? Лучше расскажите нам, что происходит в царстве Трилистье? Все-таки воины там геройские, и подвигов они совершили немало. Не правда ли?
Про наши действия с Леней, когда мы перебили кучу зроаков с кречи и кокнули самого императора людоедов, я ей поведал контурно, без неуместного хвастовства. Но еще тогда она на меня сердилась, утверждая, что знает десятикратно больше, а что не знает, выяснит в скором будущем. Вот и решила выяснить. Причем у самой информированной персоны, как оказалось.
Потому что Дивная не стала кочевряжиться и приступила к поэтапному описанию всех моих приключений. Начиная с того, как нас с Леней воины крепости-форта отыскали на острове и как они поразились, что мы ели мясо магического тирпиеня, словно обычного угря. И заканчивая описанием всех моих физических недостатков на то время: недоросток, хромает, выглядит как ребенок.
Да так подробно рассказывала, что у меня заныли зубы от нехорошего предчувствия. Чтобы знать такие детали, следовало опросить буквально каждого свидетеля событий, перед которыми мы по глупости своей представились справными баронами. И напоследок прозвучала почти не закамуфлированная угроза:
– В царстве Трилистье существует смертная казнь для тех, кто самозванно присвоил себе какой-нибудь титул. – И, словно с большим сожалением, добавила: – Кстати, трилистяне уже давно требуют от меня выдать им местонахождение Цезаря Резкого. Прямо-таки умоляют.
– Великолепно! – радовалась Машка, ничуть не притворяясь. – Я слышала, этому Резкому полагается баснословная награда за подаренные остатки тирпиеня. Да за защиту форта. Потом – за каждого убитого зроака и кречи. Ну и напоследок – за уничтожение императора людоедов. Резкого уже объявили национальным героем. Поэтому даже странно, что вы не отвечаете трилистянам на их запрос. Почему?
– Да недавно я и сама не знала, где этот Резкий находится, – мило скривилась Дивная. – Ну и следует опасаться всяких судейских казусов. Могут ведь вначале наградить, а потом казнить по иным законам.
Тут себе позволил вмешаться в разговор Дьюамирт.
– Ерунда это! Победителей над зроаками не судят! – воскликнул он с бравадой, глядя мне в глаза и заговорщически подмигивая. – Ну разве что этот герой после своих подвигов умудрился промчаться по Моррейди да изнасиловать все что шевелится! Ха-ха-ха!
Обе императрицы взглянули на него уничижительно и со вздохом сожаления пробормотали в унисон:
– Ох уж эти мужчины!
– У них только одно на уме!
– А что мы, не люди? – уже откровенно провоцировал женщин император. – Ничто человеческое нам не чуждо.
– Это он так шутит, не обращайте внимания, – резко успокоилась Ваташа. – Лучше посоветуйте: выдавать этого Цезаря Резкого в царство Трилистье или нет?
– Но тогда придется его и в царство Леснавское отдавать, – притворно пригорюнилась Мария. – Тамошний царь тоже требует того самого героя для награды. Оказывается, тот самый инвалид успел в крепости Дефосс отличиться. Не только спасши при этом наследника леснавской короны, но и уничтожив принца людоедов со всей его свитой.
– Я больше могу добавить! – оживилась Дивная. – Не прошло и месяца после событий в тылу империи людоедов, как уже излечившийся инвалид под именем Михаил Македонский, в паре с Чарли Эдисоном, помог спасти тысячи беженцев и сотни наших наемников, зажатых зроаками в ловушке среди гор. Да и сами уничтожили при этом около двухсот людоедов и их пособников кречи. Иначе говоря, были заслужены высшие награды не только Леснавского царства, но и нашей империи.
– Великолепно!
– Я тоже так думала. Но у нас тоже, увы, существует смертная казнь для разного рода самозванцев.