Разрешите, кстати, напомнить слова Джона Голта, сказанные бастующим: «Я намеренно и сознательно осуществил то, что ранее, на протяжении всей истории человечества делалось скрытно и неосознанно». И далее он перечисляет разнообразные пути исчезновения выдающихся людей, которые психологически боролись с тиранией, не соглашаясь работать в любом обществе, построенном на мистицизме - альтруизме - коллективизме. Также можете вспомнить описание, которое Дагни дала Голту еще до встречи с ним: «Этот человек лишает наш мир своего интеллекта».
Нет, я вовсе не хочу обвинить британцев в плагиате. Напротив, и это крайне важно, никакого плагиата не было; несомненно, большинство из них никогда не открывали роман «Атлант расправил плечи». Важно то, что они столкнулись с тем же явлением и не побоялись дать ему название.
Процитирую статью из The New York Times от 11 февраля 1964 года:
«Партия лейбористов обратилась к правительству с просьбой исследовать эмиграцию британских ученых в Соединенные Штаты - проблему, которую здесь называют "утечкой мозгов". Эта акция лейбористов… стала ответом на действия профессора Йэна Буша и его исследовательской команды, покинувших Бирмингемский университет и перешедших на работу в Фонд экспериментальной биологии Уорчестера в Шрусбери, штат Массачусетс.
35-летний профессор Буш возглавлял в Бирмингеме кафедру физиологии. Его группа из девяти ученых вела исследования в области медикаментозного лечения психических заболеваний.
Сегодня стало также известно о том, что известнейший физик, профессор Морис Прайс, и знаменитый исследователь онкологических заболеваний, доктор Леонард Вайсс, собираются переехать для работы в Соединенные Штаты…
Том Дальелл, представитель лейбористов по вопросам науки, обратился к премьер-министру сэру Алеку Дуглас-Хоуму с запросом о создании королевской комиссии "для всеобъемлющего рассмотрения проблемы обучения, найма и сохранения научных специалистов на службе Британского государства…"
Сэр Джордж Пикеринг, президент Британской медицинской ассоциации, назвал решение профессора Буша "трагическим". Он говорил о нем, как о "самом лучшем ученике, который у меня когда-либо был, и одним из самых одаренных людей, с которым я когда-либо встречался"».
Еще из The New York Times, от 12 февраля:
«Шумиха вокруг потери Британией научных талантов сегодня еще более усилилась в связи с сообщением о том, что выдающийся физик-теоретик уезжает в Соединенные Штаты.
Доктор Джон Энтони Попл, заведующий отделом основ физики Национальной физической лаборатории, заявил, что в ближайшем месяце покинет страну, чтобы занять пост в Университете Карнеги в Питтсбурге.
Заголовки всех сегодняшних газет кричат об этом отъезде, тринадцатом, о котором стало известно с минувших выходных. Один из заголовков таков: "Еще один мозг утек"».
The New York Times, 13 февраля:
«Сегодня стало известно о предстоящем отъезде из страны еще по меньшей мере пятерых британских ученых, и нация с нарастающим беспокойством пытается найти причины такого массового исхода».
В статье упомянуты имена двоих из эмигрирующих ученых: доктора Рэя Гиллери, 34-летнего младшего профессора анатомии из Лондонского университетского колледжа, и доктора Эрика Шутера, биохимика из того же учебного заведения.
The New York Times, 16 февраля:
«На фоне шумихи по поводу эмиграции из Британии все новых и новых ученых, страна вновь пытается докопаться до причин этого исхода и требует средств спасения от этого бедствия…
"Утечка мозгов", как называют здесь это явление, для Британии не новость. На протяжении десятилетий иностранные университеты и другие учебные и научные заведения, особенно американские, переманивали к себе талантливых британских ученых.
Согласно данным исследования, обнародованным Ассоциацией преподавателей университетов, за последний учебный год из Британии уехало 160 старших университетских преподавателей, из которых около 60 перебрались в Соединенные Штаты…
Британские ученые, только что получившие докторские степени, постоянно уезжают из страны в количестве не менее 140 в год, о чем в прошлом году сообщило в своем докладе Королевское общество. Это примерно 12% от их общего числа…
Чаще всего навсегда покидающие страну исследователи объясняют свой поступок тем, что средства, выделяемые в США на оборудование и заработную плату сотрудников, не идут ни в какое сравнение с тем, что они имеют дома.
Некоторые честно признаются, что их привлекает зарплата, в два-три раза превосходящая британскую, а также то, что, как им кажется, в США в целом более внимательно и заинтересованно относятся к научным исследованиям и достижениям.
Другие жалуются на нехватку ставок в университетах, на бюрократические препоны, которые необходимо преодолеть в Британии для получения исследовательских грантов, и на то, что они называют скупой и властной рукой Казначейства, распоряжающегося этими грантами».
Какие интеллектуальные аргументы использовали те, кто стремился удержать ученых на родине, и какие реальные средства, препятствующие эмиграции, были предложены? Квентин Хогг, министр образования и науки, «воззвал к патриотическим чувствам ученых. "Британцем быть лучше, чем кем угодно другим", - заявил он». В одной из более ранних статей (31 октября 1963 года) The New York Times упоминает о «докладе, представленном комиссией во главе с сэром Берком Трендом, секретарем кабинета, который призывает реформировать структуру гражданской науки в Великобритании и наделить большими полномочиями министра по науке. (Курсив мой. - А.Р.)».
Не обошлось, конечно, и без явного и неявного возмущения, направленного против американского богатства и крупного бизнеса, которые британцам представляются основной причиной бегства их научных талантов.
А теперь я хочу привлечь ваше внимание к двум существенным фактам: к возрасту и к специальности ученых, упомянутых по именам в этих статьях. Большая их часть - люди от 30 до 40; среди них больше всего специалистов в области теоретической медицины.
Государственная медицина - давно существующая часть политической системы Британии. На какое же будущее могут рассчитывать одаренные молодые люди при государственной медицине? Можете сделать собственные выводы о причинах «утечки мозгов», о будущем благополучии тех, кто остался в государстве всеобщего благополучия, и о роли разума в человеческом существовании.
В следующий раз, услышав или прочитав сообщения об успехах государственной медицины в Великобритании или другом европейском государстве всеобщего благополучия, - вспомните, что источником качества работы, знаний и возможностей этих врачей являются лаборатории теоретической медицины, а источник этот пересыхает. Вот реальная цена, которую страна платит за государственную медицину - цена, которая не отражена в бюджетных таблицах государственных экономистов, но которая очень скоро проявит себя в жизни граждан этой страны.
В настоящее время мы отстаем от Великобритании на пути в коллективистскую пропасть - но отстаем не слишком. В последние годы наши газеты передают пугающие репортажи по поводу ситуации с приемом студентов в медицинские учебные заведения. Когда-то желающих поступить туда было существенно больше, чем имелось мест, и только самые способные ученики, с наивысшими оценками и достижениями, могли быть приняты. Сегодня количество абитуриентов падает, и, согласно некоторым сообщениям, скоро будет ниже, чем количество мест в наших медицинских школах.
Задумайтесь о распространении государственной медицины по всему миру, вспомните о нашей программе бесплатного обслуживания пенсионеров, вспомните забастовку канадских врачей в Саскачеване и недавнюю забастовку бельгийских медиков. Задумайтесь о том, что во всех случаях подавляющее большинство врачей выступают против государственной медицины, а моральный каннибализм тоталитарных чиновников позволяет последним загонять медицинских работников в рабство под дулом пистолета. Особенно красноречивы события в Бельгии, где тысячи врачей бросились прочь из страны, где так называемое «гуманное» правительство прибегло к жестким, почти нацистским, военизированным мерам по призыву врачей в армию ради того, чтобы заставить их вернуться к практике.
Задумайтесь над этим - а потом вспомните слова доктора Хендрикса, хирурга, присоединившегося к забастовке против государственной медицины в романе «Атлант расправил плечи»:
«Я искренне поражался самоуверенности, с которой люди утверждали свое право порабощать меня, контролировать мою работу, насиловать мою волю, мою совесть, подавлять мой разум… однако на что после этого они могли рассчитывать, ложась на операционный стол под мой скальпель?»[27]
Этот вопрос стоило бы задать альтруистам-поработителям в Бельгии.
Когда вы в следующий раз станете свидетелем обсуждения программы бесплатной медицины, задумайтесь о будущем - особенно о будущем ваших детей, которые придется жить во времена, когда лучшие умы больше не будут выбирать медицинское поприще.
Рагнар Даннескьолд, пират из романа, говорил, что сражается с идеей, что
«нужда - священный идол, требующий человеческих жертвоприношений, нужда одних - нож гильотины, нависшей над другими… уровень наших способностей превратился в степень нависшей над нами опасности. Успех кладет наши головы на плаху, а поражение дает кому-то право дернуть за веревку…»[28]
Вот квинтэссенция альтруистической морали: чем выше достижения человека, и чем более общество нуждается в нем, тем хуже отношение, которое он получает, и тем ближе подходит он к статусу жертвенного животного.
Бизнесмены - те, кто обеспечивает нас средствами к существовании, работой, облегчающими труд приспособлениями, современными удобствами, постоянно повышающимся стандартом жизни - это как раз те люди, в которых общество нуждается постоянно и сильно. Они и стали первыми жертвами, ненавистными, проклинаемыми, оскорбляемыми и нещадно эксплуатируемыми козлами отпущения приверженцев оси мистицизма - альтруизма - коллективизма. Врачи следуют за ними; это происходит как раз потому, что их работа так важна и так отчаянно необходима людям, что они оказались мишенями для нападок альтруистов в мировом масштабе.
А по поводу современного положения предпринимателей позвольте упомянуть вот о чем. После завершения работы над романом «Атлант расправил плечи» я отправила его гранки эксперту по железнодорожному транспорту для технической редактуры. Первое, о чем он спросил меня, прочитав роман: «А вы в курсе, что все законы и постановления, изобретенные вами, уже существуют в нашем законодательстве?» - «Да, - ответила я. - Я в курсе».
И я хочу, чтобы мои читатели об этом знали.
В своем романе я говорила на эти темы, пользуясь абстрактной терминологией, передающей сущность правительственного контроля и тоталитарного законодательства любой эпохи и любой страны. Но принципы, лежащие в основе каждого закона и постановления, упомянутого в «Атланте» - например «Закона о равных возможностях» или «Директивы 10-289», - можно обнаружить, причем в более жесткой форме, и в наших антимонопольных законах.
В этом собрании необъективных, неясных, лишенных юридической основы постановлений вы можете найти все варианты наказаний для способных за их способности и успешных за их успех, все варианты принесения творческого, деятельного гения в жертву потребностям завистливой посредственности. Вы можете найти такие требования: насильственное разделение крупных компаний или «развод» компаний с их дочерними фирмами (как в «Законе о равных возможностях»); обязанность стабильных успешных предприятий делиться своей материальной базой, созданной за годы, с любой новоиспеченной компанией в своей отрасли; принудительное лицензирование или прямая конфискация патентов; и, в довершение всего, возложение на тех, кто стал жертвой этих законодательных актов, обязанности обучать своих конкурентов практическому использованию тех самых патентов.
Между нашим сегодняшним положением и уровнем общественной дезинтеграции, показанным в романе «Атлант расправил плечи», стоит лишь один факт: сторонники тоталитарного управления пока не решаются применять антимонопольные законы в их полную силу. Но эта сила заложена в них, и все мы можем видеть, как с каждым годом ширится их применение на практике.
Однако вам может показаться, что «План объединения железных дорог» и «План объединения сталелитейных заводов», о которых я упоминала ближе к концу «Атланта», не имеют никаких аналогов в реальной жизни. Я и сама так думала. Я выдумала их - как дальнейшее развитие, диктуемое логикой событий романа, - чтобы показать последние стадии краха общества. Эти две программы были двумя типичными коллективистскими изобретениями, призванными помогать самым слабым участникам отрасли за счет самых сильных, которые обязаны «объединять» со всеми свои ресурсы. Мне казалось, что эти программы несколько опережают наше время.
Я ошибалась.
Процитирую из новостей от 17 марта 1964 года:
«Федеральное правительство предложило трем телекомпаниям рассмотреть предварительный план передачи некоторых своих программ уже существующим или вновь возникающим телекомпаниям, которые могут находиться в невыгодной конкурентной ситуации…
Также Государственный комитет по коммуникациям вынес на обсуждение предложение, с принятием которого некоторые радиостанции, сегодня принадлежащие к одной сети, будут вынуждены перейти в альтернативную сеть.
Предложения, направленные на то, чтобы успешные телекомпании помогали тем, которые успеха не имеют, встретили жесткое сопротивление со стороны Columbia Broadcasting System…
За предложениями ГКК стоит идея поддержки уже существующих и поощрения запуска в эфир новых радиостанций, работающих на ультравысоких частотах, путем обеспечения их программной продукцией, которая способна привлечь аудиторию. Большинство рекламодателей обычно предпочитают работать с более популярными радиостанциями метрового диапазона…
Если учесть все эти противоречивые предложения, то весь объем сетевого программирования должен быть поделен между двумя метровыми и одной дециметровой станциями.
Предполагается, что эти предложения вносятся для того, чтобы исправить "конкурентное неравенство"».
А теперь предлагаю обратить внимание на сегодняшнюю ситуацию в сфере труда.
В романе «Атлант расправил плечи» я показала, что в период крайне напряженной транспортной ситуации, возникшей из-за нехватки энергии, дорог и топлива, железнодорожникам было предписано запускать более короткие составы с меньшей скоростью передвижения. Сегодня, когда железные дороги разрушаются и большинство из них находится на грани разорения, железнодорожные профсоюзы требуют сохранения числа рабочих мест (то есть занятости бесполезным, никому не нужным трудом), устаревших систем труда и правил платежей.
Комментарии прессы относительно этой проблемы неоднозначны. Но одна редакционная статья заслуживает упоминания: это материал от 16 августа 1963 года из газеты Star Herald, издающейся в Кэмдене, Нью-Джерси, который прислал мне один из моих читателей.
«Влиятельным американским бизнесменам, делающим большие деньги, так и не пришло в голову, что процветание может быть бесчеловечным. Они не сумели понять, что у людей могут быть иные приоритеты, кроме прибыли…
Амбиции и стремление получить прибыль - неплохие качества. Но они должны корректироваться заботой об обществе и его членах. В свете человеческих нужд собственные запросы необходимо сдерживать…
Такие мысли волнуют нас, когда мы размышляем о застое в железнодорожной отрасли. Управляющие железных дорог настаивают на уничтожении десятков тысяч рабочих мест, которые помогают кормить семьи, которые дают людям чувство собственного достоинства… Прежде чем голосовать за такой болезненный прогресс, представьте на месте кого-то из жертв, приносимых на алтарь прогресса, вашего мужа, брата или отца. На наш взгляд, гораздо лучше было бы национализировать железные дороги и предотвратить очередную гуманитарную катастрофу на пути, ведущем лишь в одну сторону - к прибыли за человеческий счет».
«Гуманные» настроения такого рода направлены не против прибыли, а против достижений; они направлены не против богатых, а против знающих. Неужели вы считаете, что единственными жертвами мистико-альтруистско-коллективистской модели оказываются лишь немногочисленные выдающиеся люди, находящиеся на самом верху социальной пирамиды, отдельные финансовые и интеллектуальные гении?
А вот старая вырезка из моего «Досье ужасов», заметка, вышедшая не один год назад:
«Британию недавно взволновала история молодого шахтера, который лишился своей работы ради того, чтобы предотвратить забастовку 2000 шахтеров в Донкастере.
31-летний Алан Балмер поссорился со своими товарищами по работе из-за того, что выполнил недельную норму на три часа раньше срока, и вместо того, чтобы в эти оставшиеся часы ничего не делать, продолжил работать.
В минувшее воскресенье более 2000 шахтеров собрались на митинг, протестуя против перевыполнения нормы Аланом. Они требовали, чтобы его на три месяца перевели в более низшую категорию с уменьшением заработной платы с $36 до $25 в неделю.
Чтобы положить конец кризису, Балмер уволился с предприятия, сказав, что всегда считал, что "работать нужно полный день за полную зарплату". Руководство государственного предприятия, где он работал, заявило, что пусть с этим разбираются профсоюзы».