Нет, именно не Дима, а доктор Чегодаев.
– Конечно, потому что то место, где ее содержат, не для нее! – повысил голос Дима. Нет, конечно же, доктор Чегодаев. – Ей пришлось столько пережить, она страдает, ей требуется квалифицированная медицинская помощь…
И лучше всего под надзором сидевшего напротив нее доктора Чегодаева! Даша в этом нимало не сомневалась.
– Понимаю, что вам небезразлична судьба Евгении Александровны, – промолвил олигарх, – ведь вы помогли ей бежать… Как, однако, романтично! Но абсолютно непродуманно!
Он усмехнулся, а доктор Чегодаев стушевался. Даша не сомневалась – Дима заявился сюда, чтобы просить вызволить из-под следствия свою пассию. Ту самую, которая убила мужа и его, как выяснилось беременную, любовницу. Ну и дела!
– Она ни в чем не виновата! – заявил упрямо доктор.
– Но если не она, то тогда кто? – спросил с вызовом олигарх, а Даша отчетливо произнесла:
– Например, вы!
Тот дернулся, перевел на нее взгляд, который вдруг стал колючим.
– Вы понимаете, что обвиняете меня в организации убийств? – произнес Смелянский. – И что это чревато проблемами для вас?
Даша, смотря ему прямо в глаза, заявила:
– А вы понимаете, что вся эта история грозит вам гораздо большими неприятностями, чем вы думаете? Хотя я уверена – вы знаете, что сухим из воды вам уже не выйти…
Доктор Чегодаев вытаращился на нее и тяжело задышал, как будто увидел призрак. Может, и увидел.
Марина и Ирина славно поработали и раскопали кое-что интересное. Более чем интересное. Например, для Следственного комитета и Генеральной прокуратуры. Теперь надо было играть ва-банк, и никак иначе.
Олигарх продолжал молчать, а Даша сказала:
– Моя сестра исчезла. Причем в отличие от госпожи Юнгштедт, находящейся под стражей, где находится Женя, никто не знает… Хотя почему никто – вы знаете!
Смелянский снова дернулся, а девушка сказала:
– Потому что именно ваши люди напали на тайную лабораторию покойного Юнгштедта, едва распространилась информация о его убийстве. И говорят, что там ваши люди устроили настоящую бойню, потому что трупы вывозили штабелями! Моя сестра была там! И вы…
Она вздохнула и выпалила ему в лицо:
– Вы ее похитили! Так же, как когда-то и Юнгштедт! Вы ведь действовали с ним заодно! И теперь прибрали к рукам то, что осталось от него!
– Закончили? – произнес миллиардер с тонкой странной улыбкой. – Вы смелая девица, Дарья Петровна. Даже очень смелая! Потому что таких отповедей мне давненько никто не давал… Хотя дайте подумать… Никто и никогда еще не давал!
Он смотрел на Дашу, а та не отводила взгляд. Только не мигнуть первой, только не мигнуть первой…
Первым взгляд отвел Смелянский. Ей показалось, или на его тонком лбу выступили капли пота? Он что, волнуется?
– Но смелость не есть подтверждение большого ума, – произнес он, – а скорее наоборот. Потому что вы, как и ваша сестра, можете просто исчезнуть! И никто не будет вас искать! Уверяю вас – никто!
– Вы что, угрожаете Дарье Петровне? – вмешался в их диалог Дмитрий Иннокентьевич. – Я не позволю, чтобы…
– Вас никто и не спрашивал, – заявил олигарх, даже не смотря на него. – Ваши пять минут истекли. Можете быть свободны. Мой ответ на вашу просьбу – нет, я не буду помогать вам вызволять из-под следствия Евгению Александровну. Думаю, она в самом деле мужа своего не убивала, однако если это так, то следствие и суд разберутся.
Он все смотрел на Дашу, вперив в нее свой хищный взгляд.
– Будете, – произнесла мягко Даша, – будете. Может, смелость не есть подтверждение большого ума, но жестокость, поверьте мне, тоже. Да, вы можете сделать все, что хотите. Но за это надо нести ответственность, Михаил Олегович. Вы об этом подумали?
Олигарх снова отвел взгляд и сказал:
– Вы что, угрожаете мне? Мне?
– Вы сами себе угрожаете, – ответила просто Даша. – Думаете, я не знаю, что представлял собой проект «Адам»?
Даша в самом деле не знала, что он представлял собой, но ведь Смелянскому это было невдомек.
– И вашей причастностью к нему заинтересовались многие… А что, если они придут к выводу, что это ваши люди или даже вы лично убили своего главного конкурента Германа Юнгштедта? И профессора Васильева-Дельгадо? А ведь имеются и другие убийства.
Олигарх, резко встав, подошел к панорамному окну и, заложив за спину руки, произнес:
– Я бы мог вышвырнуть вас обоих прочь. Но мне было интересно, что вы якобы знаете. Думаю, ничего такого, что мне может угрожать. Вы вообще ничего не знаете, а просто блефуете.
– Вы уверены? – подал голос доктор Чегодаев. – Ведь в самом деле имеются непонятные убийства в Москве и Подмосковье. Все эти заколотые женщины и девушки… А также гора трупов в тайной лаборатории, которую взяли штурмом ваши люди. Трупы ведь потом утилизировали, но следы остались…
Смелянский развернулся, и Даша заметила, что у него на виске пульсирует жилка.
– В чем конкретно вы меня обвиняете? – спросил он визгливо. – Доказательств никаких нет…
– Так ли нет? – произнес, ласково глядя на него, доктор Чегодаев. – Или есть, а их просто неправильно интерпретируют? Вы ведь вместе с Юнгштедтом проворачивали этот проект…
– Он один проворачивал! – заявил, повышая голос, Смелянский. – Мы были конкуренты, а не партнеры по бизнесу. И, понятное дело, я был заинтересован в том, чтобы узнать, чем он занимается, тем более что направление разработок было более чем перспективное.
Направление разработок… То, что они разрушали чужие судьбы и обрывали жизни, этим людям в голову, похоже, не приходило.
– Это вы так говорите, но ведь в компетентных органах может создаться впечатление, что это не так, – произнес со вздохом доктор Чегодаев. – Предположим, вы не врете и хотели просто прибрать к рукам, причем молниеносно, то, что осталось без присмотра. Но ведь то же может произойти и с вами! Вас обвинят в организации всех этих ужасных вещей, о которых намеками пишет желтая пресса, и…
– И вас элементарно скушают! Так же, как до этого кушали других вы! – сказала Даша и мило улыбнулась.
Жилка на виске запульсировала еще сильнее, но олигарх, делано расхохотавшись, заявил:
– И вы пришли ко мне, чтобы предложить свою помощь? Нет уж, спасибо! У меня имеется армия юристов, сонм аналитиков… В конце концов, связи в этих самых компетентных органах…
Он боялся, как поняла Даша, он сильно боялся!
– Разбегутся в два счета, как разбежались все эти армии юристов и сонмы аналитиков у вашего заклятого друга Германа Юнгштедта, – произнес доктор Чегодаев. – И вас, как и Евгению Александровну, запрут в «Матросской Тишине», и никто к вам на свидания приходить не будет! Вместо того чтобы пассивно дожидаться неблагоприятного развития событий, лучше сами устройте благоприятное развитие. Правда все равно выйдет наружу. Вы причастны, но не в той мере, как считают многие. Раскройте карты, сделайте первый шаг. И уберите свою голову с плахи!
Олигарх молчал, а потом вдруг выпалил:
– И что, вы готовы предложить мне план по моему спасению?
– Вам всего лишь требуется, используя все эти ваши армии юристов и сонмы аналитиков, установить личность того, кто на самом деле затеял все это. Потому что этот человек может угрожать и вам. Или вы так не считаете?
Дмитрий Иннокентьевич тряхнул своими длинными прядями.
– И отпустите мою сестру! – сказала Даша.
Олигарх, снова заложив руки за спину, сухо произнес:
– Я уделил вам пятнадцать минут вместо десяти. А время деньги. Прошу вас удалиться!
И, когда Даша и Дмитрий отправились к выходу, заметил:
– Я подумаю над вашим предложением. И с вами, если потребуется, свяжутся…
В лифте, который нес их вниз, они молчали. Только когда уже прибыли на первый этаж, Дмитрий Иннокентьевич вдруг вынул из кармана пиджака платок и протер им лоб.
– Уфф! Прошло намного лучше, чем я думал. Он ведь боится, мне ли, психоаналитику, это не знать…
Даша заметила, что из кармана у доктора выпала какая-то бумажка. Она нагнулась, взяла ее в руки, намереваясь подать ее Диме. Нет, Дмитрию Иннокентьевичу…
И заметила, что это записка – ее записка. Та, которую она набросала, уходя тогда из его квартиры. Как же это было давно…
Но он что, хранил эту записку и таскал с собой?
Доктор Чегодаев покраснел, схватил записку и, запихнув ее в карман, произнес:
– Это так… Случайно… Автоматически… она так и осталась лежать с тех пор… А вообще это просто мусор…
Они вышли в фойе. Заприметив урну, Даша протянула доктору руку и сказала:
– Если мусор, то дайте я от него избавлюсь!
Дмитрий Иннокентьевич сделал вид, что ее реплики не услышал. Они вышли из здания и, не прощаясь, пошли в разные стороны.
Все же нехорошо как-то… Он ведь ей помог… Как и она ему… Вдвоем они отлично запугали Смелянского…
Все же нехорошо как-то… Он ведь ей помог… Как и она ему… Вдвоем они отлично запугали Смелянского…
– Дмитрий… Иннокентьевич… – Даша повернулась и заметила, что психоаналитик тоже обернулся и смотрит ей вслед.
– Спасибо! – сказала Даша, а доктор Чегодаев, расплывшись в улыбке и своим фирменным жестом откинув со лба прядь, ответил:
– И вам тоже! Все же отлично мы поработали в тандеме! Кстати, можно пригласить вас на чашку кофе?
Впервые за все эти недели Даша могла просто расслабиться, полакомиться отличным кофе, прелестными пирожными и, наслаждаясь беседой, забыть обо всем, что стало неотъемлемой частью ее жизни.
Доктор Чегодаев, который настоял, чтобы они были исключительно на «ты», завершив рассказывать какой-то забавный случай из своей медицинской практики, вдруг разом сделался серьезным и сказал:
– Мне давно не было так хорошо… Последний раз с Женей…
Он сравнивает ее с этой гламурной особой, которая, несколько подрастеряв свой гламур, сидела сейчас в «Матросской Тишине»…
И потом поняла, что Дима имеет в виду первую Женю – ту самую, в чьей смерти винил себя.
– Понимаете, Даша… – он поправился и убрал со лба прядь. – Понимаешь, Даша… Я знаю, что не имею права говорить такое. Тем более тебе… Ты очень хорошая. Очень славная, очень…
Он запнулся, и Даша вдруг в ужасе подумала – уж не намеревается ли Дима признаться ей здесь и сейчас в любви? Но нет, у него же была его Женя, его вторая Женя!
– …очень человечная… Поверь, таких я не встречал… Но потом появилась она… Понимаешь, она так похожа на Женю… Я сначала подумал, что это она ко мне вернулась… Нет, она, конечно, другая, но… Господи, я должен, просто должен это сказать! Я не могу ее бросить! Потому что если брошу, то предам во второй раз! Я не могу, просто не могу…
Он поднял на нее глаза, в которых стояли слезы. Даша не знала, что сказать. Да, это было признание в любви – но не к ней, а к другой. Той самой гламурной Жене. И почему она так взъелась на нее?
Потому что, вероятно, сама была неравнодушна к Диме…
А он предпочел ей другую. Но ведь всегда кто-то остается в дураках. Точнее, в дурах. И на этот раз остаться в дурах выпало ей. Что же, она, конечно, не могла потягаться с гламурной особой, вдовой миллиардера. Да и хотела ли?
– Я… Я плохой человек, Даша… Я не приношу счастья женщинам, которых люблю. И которые любят меня… И лучше для тебя…
Даша вспылила:
– Дима, разреши мне самой принимать решение, что для меня лучше, а что нет…
И тотчас пожалела о своей вспышке. Вид у доктора Чегодаева был такой жалкий, что она взяла его за руку. Он протяжно вздохнул, а потом вырвал руку. И крайне сухо заметил:
– Даша, извини, что загрузил тебя своими проблемами. Прошу тебя, забудь об этом…
Неужели он на самом деле считает, что она в состоянии забыть то, что он только что ей сказал?
Он поднялся с явным намерением распрощаться, но в этот момент зазвонил телефон Даши. Она хотела было сбросить звонок, но номер ей был знаком.
Звонила та самая «снежная королева» из офиса Смелянского:
– Михаил Олегович хотел бы снова встретиться с вами и с Дмитрием Иннокентьевичем. Где вы сейчас? Мы пришлем за вами машину…
Доктор Чегодаев
– Мы тебе мешаем, Женечка? – спросила Даша, и доктор Чегодаев, наблюдавший за этой сценой, едва не вздрогнул. Вероятно все же, он был лишним – и в этой ситуации, и в этой квартире, и в жизни Даши.
– Нет, отчего же, – ответила сидевшая на диване девушка, внимательно читавшая какую-то толстую книгу. Девушка подняла взгляд и посмотрела на Дмитрия Иннокентьевича. Тот быстро уставился в стену, оклеенную старомодными обоями с чайными розами.
Она его невзлюбила. Впрочем, ему эта особа тоже не очень нравилась. Она же украла у него автомобиль, который, кстати, потом снова кто-то угнал – «Вольво» доктора до сих пор не нашли.
Но дело было даже не в потере железного коня, а в том, что доктор Чегодаев боялся этой особы. Жени Величко, являвшейся той самой Евой № 13…
Дмитрий Иннокентьевич заметил, что роман, который читала Ева-Женя, назывался «Имя розы»… Гм, неужели эта особа тоже его любит?
Даша поманила доктора за собой. Они оказались на крошечной, однако уютной кухне. Мама Даши, радушная женщина, счастливая из-за возвращения в лоно семьи обеих дочерей, одна из которых официально числилась покойной, тотчас пригласила их к столу, чтобы попробовать грушевый пирог.
Когда женщина удалилась, заявив, что отнесет кусочек старшей дочери, ибо «вид у Женечки крайне отощавший», Даша, отпив чая, заметила:
– Мама, конечно, от радости буквально летает. И то ли не замечает, то ли не хочет замечать, что Женя совсем другая…
Доктор осторожно кивнул, а Даша вздохнула и продолжила:
– Спасибо тебе, что ты пришел, Дима. Хотя, наверное, у тебя сейчас и так дел невпроворот… Дела у Жени, надеюсь, идут хорошо?
Она имела в виду его Женю. Дмитрий Иннокентьевич заметил, что голос девушки несколько дрогнул, а ресницы затрепетали, когда она задавала этот вопрос.
– Да, спасибо, все в порядке. Конечно, ей придется еще провести пару дней в больнице, но я уже был у нее, она передает тебе большой привет!
Даша что-то пробормотала, и доктор подумал, что многое изменилось. Ева, точнее Женя, нашлась: она действительно находилась в руках Смелянского. Олигарх, обдумав их предложение, принял правильное решение. И одним махом многие проблемы разрешились.
Ева, она же Женя, была дома всего пару дней после освобождения: ее допрашивали сначала представители одних силовых структур, потом других, затем третьих. Мурыжили долго, но и тут Смелянский сумел задействовать свои связи и сделать так, чтобы ее в конце концов отпустили.
– Женя изменилась, – повторила Даша. – И не только внешне… И дело не в том, что она не помнит, что мы – ее семья. Ни меня не помнит, ни маму… Но и в том…
Она замолчала, а потом произнесла:
– Мне страшно, особенно по ночам… Потому что я лежу и думаю: а что, если она сейчас встанет и убьет нас с мамой? Ведь эта программа, этот проект «Адам», делала из людей монстров! И Женя – один из них!
Доктор стал успокаивать ее, приводя разумные аргументы и взывая к логике. Однако он понимал, что Даша права. Кто знает, что представляет собой эта особа, сидящая в гостиной и читающая «Имя розы»… И скольких людей она уже убила…
– И может, тебе лучше переехать пока куда-то в другое место? – произнес он. – Ну, конечно, с твоей мамой! Ко мне, например…
Он сам не знал, почему предложил это. Но Чегодаев не хотел, чтобы Даша оставалась в одной квартире с потенциальной убийцей.
– Дима, спасибо, но не забывай, что Женя, твоя Женя, вряд ли положительно отнесется к нашему присутствию! – сказала, улыбаясь, Даша.
Доктор, желая сгладить неловкость, быстро сказал:
– Кстати, я ведь хотел сказать, что навел справки… Если твоя сестра хочет принять участие в медицинском эксперименте… Испытывается новая терапия по возвращению памяти… Однако это небезопасно…
Даша заинтересованно посмотрела на него, и в этот момент дверь раскрылась, и на кухню вошла Женя. Она же Ева № 13. Даша тотчас вспыхнула, вскочила, едва не опрокинув чашку с чаем, предложила сестре кусок пирога.
– Благодарю, мама мне уже принесла, – сказала она ровно и, взяв бутылку минеральной воды, скрылась.
– Она не идет на контакт… Вроде бы физически здесь, но в то же время совсем в другом месте… Дима, мне страшно!
Подчинившись внезапному импульсу, доктор Чегодаев накрыл своей рукой ладонь Даши. А потом быстро отдернул – нет, нет, что это он делает? У него же есть Женя!
– Поэтому терапия эта необходима, – сказал он.
Даша помолчала, а потом прошептала:
– А что, если она вспомнит не только нас, но и… Но и все то, что делала, будучи этой Евой № 13? Она ведь наверняка… Наверняка была причастна к ужасным вещам!
И доктор Чегодаев вдруг подумал, что Даша, столь рьяно искавшая свою пропавшую сестру, найдя ее, вероятно, время от времени терзалась мыслью, что, не исключено, было бы лучше, если бы она ее все же не обнаружила…
– Именно поэтому важно узнать, кто стоит за всем этим! – сказал Дмитрий. – И, собственно, за этим я и пришел…
Ну зачем же он врет?
Даша встрепенулась, а доктор Чегодаев продолжил:
– Итак, Смелянский причастен, но не так, как мы предполагали. Он пытался узнать истинную суть проекта «Адам», задуманного и осуществляемого покойным Юнгштедтом. На самом деле все очень просто! Кто был правой рукой Юнгштедта?
– Его брат? – спросила Даша, и Чегодаев кивнул:
– Именно так, его старший сводный брат. Человек с замашками Наполеона и манерами Шарикова. Обделенный деньгами и славой, всегда вынужденный играть вторую скрипку, зависящий от милости младшего брата, ставшего миллиардером. Этот Толобузин, как дала показания твоя сестра, и приказал уничтожить всех прочих девиц, условных Ев… То есть причастен к массовым убийствам! И именно он заправлял проектом «Адам»!