Потом вспомнил, что у него имелись свои записи, лежавшие, кажется, на дне письменного стола. Ведь он раз в год поздравлял Марину и ее семью милой открыткой, которую посылал прямо ей домой. Он прошагал в кабинет, открыл нижний ящик и нашел заветную записную книжку.
Там был указан адрес Марины, а также номер ее домашнего телефона. Доктор тотчас набрал его, и после двенадцатого или тринадцатого звонка, когда он уже потерял надежду, кто-то снял трубку.
– Марина Аристарховна? – произнес Чегодаев. – Извините, что беспокою вас, понимаю, что вы готовитесь к поездке, но мне срочно надо связаться с вашей…
– Мужик, ты что, с бодуна? – раздался хриплый голос. – Ты куда звонишь, козел? Правильно номер набирай! Я с ночной смены пришел, а ты, удод, меня разбудил!
Раздались короткие гудки. Опешивший доктор, тщательно сверяя каждую цифру, снова набрал домашний номер Марины.
На этот раз трубку взяли сразу, и доктор узнал знакомый ему хриплый голос. Извинившись, Дмитрий Иннокентьевич сказал, что ему нужно срочно поговорить с Мариной Аристарховной. А голос, паскудно матерясь, заявил, что нужно закопать доктора в куче навоза живьем и разбить о его дурную башку тонну кирпича.
На этот раз повесил трубку сам доктор Чегодаев. Посидев и подумав, он набрал номер в третий раз. И, едва услышав хриплый голос безымянного матерщинника, доктор отключился.
Значит, номер был неправильный. Странно, что Марина не сообщила ему о том, что он поменялся. Доктор взглянул на адрес. Придется ехать туда…
И вдруг подумал, что и адрес может оказаться липовым. Но ведь поздравительные письма не возвращались… А кто сказал, что Марина их вообще отсылала?
Доктор внезапно понял, что мало что знает о Марине. Собственно, ничего. Он никогда не бывал у нее дома. Работницей она была отличной, он мог положиться на нее полностью.
Точно ли мог?
И снова маленькая загадка, тратить время на разрешение которой, собственно, не стоило. Но как психоаналитик доктор Чегодаев знал, – то, что на первый взгляд кажется неважным, в итоге оказывается значимым. Потянешь за ниточку – распутаешь весь клубок…
Вопрос заключался в следующем: зачем Марина обманывала его? И не только Марина, но и ее кузина Ирина?
Если она вообще была ее кузиной… И звалась Ириной…
Из приемной до него донеслись шаги. Доктор вздрогнул, а потом понял, что Марина вернулась. Больше ключа от консультации ни у кого не было, разве что у уборщицы, но та приходила всегда рано утром. Значит, сейчас все выяснится. Наверняка имело место нелепое недоразумение…
Быстрым шагом он вышел из кабинета и крикнул:
– Марина?
Никакой Марины там не было. Однако доктор был уверен, что шаги ему не причудились. Он заглянул в кухню, потом в туалет.
Обернулся – и столкнулся лицом к лицу с Мариной.
– Ах, вот вы где! – сказал он, испытывая небывалое облегчение. – Я ведь вас искал…
– Знаю, шеф, – произнесла секретарша, как-то странно смотря на него. – Вы мне наговорили на автоответчик, я все прослушала…
Доктору стало неудобно, что из-за сущей ерунды он потревожил Марину. Она ведь наверняка собирала вещи для долгого путешествия. Но все же, все же…
– Марина Аристарховна, мне страшно неудобно… Но у вас сменился номер! – произнес он, а Марина сказала:
– Нет, шеф, номер у меня не менялся!
Доктор уставился на нее и протянул:
– Но как же так? Там ведь трубку берет какой-то хамоватый тип.
И вдруг он подумал, что это, не исключено, муж Марины. Просто еще не отошедший ото сна супруг не расслышал имя и стал поливать человека, разбудившего его после ночной смены, ругательствами. Доктору стало ужасно стыдно.
– Номер не менялся, потому что, шеф, у вас изначально не было моего настоящего номера, – сказала Марина, надвигаясь на него.
А доктор вдруг подумал, что женщина Марина весьма массивная и справиться с ней будет не так-то легко…
Отступив на шаг и упершись спиной в ручку двери своего кабинета, доктор Чегодаев внезапно осипшим голосом произнес:
– Но как же так? И вообще как зовут вашу кузину?
Марина осклабилась:
– А это вы можете спросить у нее самой!
И тут дверь за спиной доктора распахнулась, он, потеряв равновесие, едва не упал. Обернувшись, он увидел на пороге собственного кабинета Ирину. Наверняка она проникла туда, пока он осматривал в поисках Марины прочие помещения…
– Шеф хочет знать, как тебя зовут! – пророкотала Марина. А ее кузина (или нет?), усмехнувшись, заявила:
– Меня, шеф, зовут так, как тебе и было сказано. Ириной! Только в «Пелегрине», как ты, патлатый гаденыш, установил, я никогда не работала!
Доктор Чегодаев снова отступал – и уперся локтем в грудь Марины. А с другой стороны над ним возвышалась Ирина.
– Я не понимаю, леди, в чем, собственно, дело… – начал он. Ирина расхохоталась:
– Ты, шеф, с самого начала не понимал. Но теперь уже поздно!
Доктор хотел возмутиться, но в этот момент что-то кольнуло его в шею. Вздрогнув и повернувшись, он, чувствуя, что все внезапно поплыло у него перед глазами, заметил Марину с шприцем…
Перед тем как потерять сознание, он вдруг подумал, что именно так в свое время из морга похитили Дашу…
Господи, Даша…
Даша
– Вы меня заинтриговали, милочка! – произнесла хрипловатым тоном Регина Юнгштедт и махнула изящной рукой, на которой сверкнули, переливаясь, сразу несколько перстней с очень большими – и наверняка настоящими – драгоценными камнями. – Проходите!
Она последовала в роскошно, но весьма безвкусно обставленную гостиную, напоминавшую по интерьеру некую помесь элитного борделя и пристанища престарелой кинозвезды, давно канувшей в Лету эпохи.
Даша заметила, что походка у Регины Юрьевны, первой супруги покойного Германа Юнгштедта, нетвердая. Дама явно была подшофе.
– Хотите кофе? Минеральной воды? Может, чего-то покрепче?
Даша ответила отказом, а Регина, подойдя к бару, привычным движением потянулась к пузатому хрустальному графину, на треть заполненному золотистого цвета жидкостью.
– И зря! – сказала она, налила себе в бокал и двумя глотками осушила его. Заметив на себе взгляд Даши, она заявила:
– Думаете, я алкоголичка? Да, я пью, но зависимости у меня нет! Я могу в любой момент остановиться! Просто у меня нет причин так поступать! Сами посудите, милочка, – Герман со мной развелся и женился на этой твари. Да, мне удалось выбить у него приличную сумму, но далеко не такую огромную, о которой сообщала пресса. В сущности, мне перепали гроши!
Даша сдержалась от замечания, что за гроши вряд ли можно было приобрести роскошную квартиру на трех уровнях в центре столицы, в которой обитала Регина Юрьевна.
Однако в ее планы не входило перечить хозяйке, потому что Даша пришла к ней, дабы получить кое-какую информацию.
Ибо, наткнувшись на занимательные факты в Интернете, она попыталась дозвониться до доктора Чегодаева, но не смогла: каждый раз включался автоответчик, на сообщения он тоже не реагировал. Наверняка нежился в объятиях гламурной Жени. От мысли об этом Дашу передернуло.
Даша размышляла над тем, не стоит ли прибегнуть к помощи Смелянского, но отказалась от этой затеи. Посему, сказав маме, что ей надо отлучиться (Женя же все сидела на диване и читала свое любимое «Имя розы»), она выскользнула из дома.
Адрес Регины Юрьевны она отыскала опять же в Сети – та любила давать пространные интервью гламурным журналам.
– А теперь и Германа убили! Если бы мы не развелись, я бы получила все! А так миллиарды перепадут этой лахудре! Хорошо хоть, что он отписал ей только половину состояния, а другую поделил между нашими детками. Но вы только подумайте – этой дряни половину, а собственным отпрыскам только по четверти! Где это видано, спрашиваю я вас?
Она снова налила себе золотистой жидкости и опустошила бокал – на этот раз залпом.
– А ведь ты та самая особа, которая вскружила голову Мише Смелянскому? Об этом вся тусовка судачит. О, надо мне было в свое время не за Германа, а за Мишу выходить! Он бы меня на руках сейчас носил! И точно не оставил бы ради этой дрянной актриски!
Об этом судачит вся тусовка? Даша онемела.
Рука с зажатым в ней графином зависла над бокалом – Регина Юрьевна явно раздумывала, стоит ли приложиться к золотистой жидкости еще раз, но потом икнула и поставила графин на зеркальную стойку.
– Так расскажите, милочка, когда у вас свадьба? Вы ведь умная девочка и выйдете за Мишу? Да, он человек непростой, однако за ним как за каменной стеной!
– Регина Юрьевна, мне требуется от вас кое-какая информация… – произнесла Даша. – И, понимаете, я не стала обращаться за этим к Евгении Александровне…
Упоминание соперницы вызвало у Регины новый приступ ярости, она стала поносить гламурную Женю, упрекая ее во всех смертных грехах.
Упоминание соперницы вызвало у Регины новый приступ ярости, она стала поносить гламурную Женю, упрекая ее во всех смертных грехах.
– А это не она вас, часом, ко мне подослала? – спросила вдруг Регина подозрительно, прерываясь на полуслове.
Даша уверила, что нет, не она. И спросила:
– Вы ведь помните тех, кто работал в особняке вашего бывшего супруга?
Регина, смерив ее пронзительным взглядом, заявила:
– Милочка, на что вы намекаете? Что я до такой степени пропила свои мозги, что не помню всех тех, кто у нас работал? Конечно, помню! Например, этого, как его… Ну… Ах, как его бишь…
Даша в ужасе поняла, что та в самом деле не помнит. Проще всего было бы обратиться к гламурной Жене, но этого Даша делать категорически не хотела. Потому что придется тогда объяснять, почему ей требуется это знать.
– А, вспомнила! Вениамин Георгиевич! Да, прекрасный человек, главный садовник. Правда, как я подозревала, любил к бутылке прикладываться, но кто ж без греха? Тем более что на работе не пил, ни-ни. За этим я следила строго! Но однажды…
Прервав поток воспоминаний Регины, Даша спросила:
– А вы помните Нину Егоровну? Она работала у вас горничной…
Нина Егоровна. Та самая особа, которая доложила доктору Чегодаеву и Марине (об этом Дима сам рассказал Даше), что гламурную Женю похитили.
– Нина Егоровна? – Регина нахмурилась и хмыкнула:
– Милочка, вы ошибаетесь. Никакой такой Нины Егоровны у нас в помине не работало. Имелся Егор Ильич, один из конюхов, и все!
Так и есть! Даша шумно вздохнула. Теперь становилось понятно – кое-что, но не все. Во всяком случае, пока.
Все сходилось. Никакой Нины Егоровны не было, но если ее не было, то ее нужно было изобрести. Ибо Нина Егоровна требовалась, чтобы…
Даша подумала о том, на что наткнулась в Интернете. И о том, что Дмитрий Иннокентьевич был в опасности.
Большой опасности!
– Кстати, милочка, точно не хотите ничего выпить? – и Регина протянула ей бокал со спиртным. – Давайте выпьем за наше знакомство. Вы станете Мише отличной женой! Не то что эта лахудра Герману. Ведь она его убила, это ж всем, кто свои мозги еще не пропил, ясно. Но так подстроила, чтобы от себя все подозрения отвести. Я с самого начала раскусила, что за стерва эта Женя. Но мне никто не верил… Да, именно она и убила несчастного Геру… Пусть земля ему будет пухом!
И Регина, видимо забыв, что только что предлагала бокал со спиртным Даше, опрокинула его в себя.
Тут у Даши запищал телефон. Она увидела, что ей пришло сообщение от Дмитрия. Оно гласило: «Срочно приезжай ко мне в консультацию. Надо обсудить кое-что важное. Никому не говори!»
Ева
Дверь, естественно, была заперта. Ева осторожно обошла здание, присмотрелась и, подтянувшись, залезла на карниз. Одно из окон было сверху приоткрыто – дождливая погода сменилась жарой, поэтому неудивительно, что доктор Чегодаев приоткрыл его.
Высадить его, да так, чтобы при этом создать минимум шума, было плевым делом. Ева осторожно проникла в помещение, оказавшееся небольшой кухней.
Она на мгновение замерла, а потом прошла в коридор. Судя по двум автомобилям, припаркованным на стоянке, доктор Чегодаев и Даша находились здесь.
Но помимо них в здании консультации был кто-то еще. Ева прислушалась. До нее доносились голоса.
Она и не знала, что обрести семью – одно. А стать снова членом семьи – другое. Женщина, которая называла себя ее мамой, была мила до невозможности. Молодая девица, Даша, являвшаяся ее сестрой, наоборот, кажется, относилась настороженно.
Ева слышала, как сестра сказала этому доктору, что она, Ева, абсолютно чужой человек. Конечно, не Ева, а Женя – так ее звали. Но все, что у нее оставалось, так это татуировка на запястье Е.В.А.1.3. И обрывки, клочки, конфетти воспоминаний…
Да, они ее боялись. Кажется, всерьез думали о том, что она ночью может придушить их подушкой. И Ева тоже боялась. Потому что не знала, как вести себя. И не ведала, сможет ли она из Евы снова стать Женей.
И, что важнее всего, она не была уверена, что хочет этого.
То, что сестра что-то затевает, было видно невооруженным глазом. Доктор оказался скотиной – переметнулся к вдове Юнгштедта. Хотя, скорее, не скотиной, а обыкновенным простачком. Затем появился этот надутый Смелянский, с ним ухо надо держать востро. Ева помнила, как он допрашивал ее, когда она оказалась у них в руках. Впрочем, силы не применял, был вежлив, но по глазам было видно, что этот человек жесток и привык получать то, что ему хочется.
А ему требовалась она, Ева. И информация по проекту «Адам».
Пока сестра собиралась, крутясь в ванной, Женя открыла стоявший на диване ноутбук и изучила все те сайты, на которых отиралась Даша. Ага, очень интересно!
А затем просто последовала за ней. Сначала сестра побывала у Регины Юнгштедт. А потом сломя голову поехала куда-то. Хорошо, что Ева прихватила соседский автомобиль – ситуация была все же особой и требовала особых решений.
Даша оказалась около здания, в котором располагалась консультация доктора Чегодаева. Она зашла туда около двадцати минут назад и не выходила. Ева терпеливо ждала.
А потом появилась эта женщина… Та самая, родственница секретарши. И Ева поняла, что надо действовать.
Жаль, что огнестрельного оружия при ней не было. Поэтому она выдвинула кухонный ящик и взяла нож. И вышла в коридор.
– …с ним сделали? Вы его убили? – донесся до нее голос сестры. Ева осторожно подошла к приоткрытой двери кабинета. И заметила Дашу, сидевшую на стуле. Связанную. И лежавшего на диване доктора, который, кажется, был без сознания – тоже связанного.
Рядом находились две несносные особы – Марина и Ирина. И обе были с пистолетами.
– Нет, отчего же, пока нет, – ответила Ирина с усмешкой. – Наш эскулап до кое-чего докопался, стал задавать слишком много вопросов. Пришлось вывести его из строя…
Секретарша Марина хмыкнула и заявила:
– Как шеф, он меня давно нервировал, но что поделать! Приходилось терпеть! Ведь не зря я устроилась к нему на работу!
Даша была бледна, но держалась стойко. Ева трезво оценивала ситуацию – у нее нож, у этих особ пистолеты. И она одна, а их двое. И все же…
– Вы ведь работаете заодно с Евгенией Юнгштедт, – сказала Даша, и это был не вопрос, а утверждение. – Ведь это она… Она убила своего мужа?
Марина хмыкнула, а Ирина сказала:
– Ну, не она, а все же я. Но идея была Женина. Потому что она и вышла за него замуж в расчете стать богатой вдовой. Очень богатой. Очень-очень богатой!
– Вы ведь работали в детском доме, где она воспитывалась, – продолжила Даша, обращаясь к Марине. – Я нашла в Сети фотографию, где изображена юная Евгения и вы… прическа, конечно, была другая, вы на двадцать лет моложе, но я вас узнала…
– Женечка уже тогда проявляла склонность к криминалу, – усмехнулась Марина. – И я уже тогда отмазала ее от колонии. Но ведь девочкой она была умной. И мы поняли, что на этом можно было заработать! Поэтому я ее и удочерила, но не афишировала это. Женя, впрочем, тоже. Сначала мы сделали ее актрисой… А потом – женой миллиардера…
– Но жена всегда на птичьих правах, – добавила Ирина. – Мы с Мариночкой были дружны с самого детства. Я ведь сменила множество профессий, работала и гримершей в театре, и надзирательницей в женской колонии. В итоге стала наемной убийцей! Для женщины, конечно, работа экзотическая, да и прибыли приносящая не очень-то много, поэтому нам требовался ход, при помощи которого мы могли бы сразу загрести очень много денег!
Ева прислушалась. Ей показалось, что хлопнула дверца автомобиля. Она осторожно вернулась в кухню и выглянула в окно. Нет, на стоянке по-прежнему было только две машины… Затем она подошла к двери в кабинет.
– …И она окрутила Юнгштедта. Женя ведь отличная актриса, – вещала Марина. – Но ведь он мог пресытиться ею, мог найти другую. Он в итоге и нашел. Ведь Женечка, увы, была не в состоянии подарить ему ребенка. А тут подвернулась эта белобрысая шлюшка Вика. Стала его любовницей и даже забеременела. Пришлось действовать, потому что грозило появление нового наследника! И Юнгштедт подумывал о том, чтобы развестись с Женей. И намеревался изменить завещание, по которому она получала половину его состояния…
– И вам понадобилась помощь! – крикнула Даша.
Марина кивнула:
– Мы это знали с самого начала. Если бы Юнгштедта просто убили, то подозрение автоматически пало бы на его молодую вдову. Следовательно, надо было обставить все так, чтобы она сама выглядела жертвой интриг. Статья о докторе Чегодаеве и трагедии в его жизни попалась мне на глаза, и мы с Ирочкой поняли, что он подходит. Я устроилась к нему секретаршей, а потом у него появилась таинственная пациентка, страдающая кошмарами и фантазиями – все, конечно, сплошная выдумка! И столь похожая на его трагически погибшую женушку. Наш недалекий, терзаемый чувством вины доктор просто должен был на нее запасть!