Она прочитала еще раз. Нет, все верно. Девушка угодила в костер, где получила множественные несовместимые с жизнью ожоги, от которых и скончалась по дороге в районную больницу, не приходя в сознание.
— Ты на свидетельские показания посмотри!
Мариша посмотрела. Тут дела обстояли несколько лучше. Во всяком случае, почерк у свидетелей произошедшего был значительно более четкий. Особенно у одного свидетеля, который следствием и признавался главным. А посмотрев на подпись, Мариша невольно ахнула.
— Теперь ты поняла, чем она его держала все эти годы? — торжествующе посмотрел на Маришу Руслан.
Мариша кивнула и снова перевела взгляд на ровные строчки, в которых гражданка Нина Примакова излагала свои подробные показания о том, как на ее глазах Краснову Ирину Леонидовну трое граждан подбили на прыжок через огромный костер, в результате которого девушка не долетела до противоположного края кострища, а упала в огонь, повредив себе при падении ногу. Выбраться из огня девушка не смогла и скончалась от полученных ожогов.
Вывих ноги был выявлен экспертами уже после констатации факта смерти. А показания свидетельницы Примаковой отличались особой красочностью. Читая их, Мариша чувствовала легкий озноб. Нинель надо было стать писательницей, тогда бы ее карьера стартовала резко вверх без участия всяких там Климентиев. И наконец, дочитав уголовное дело до конца, Мариша поняла, что теперь у них с Русланом наконец-то есть доказательства.
Кроме трех участников, понесших наказание за смерть Ирины Красновой, в компании были еще два человека, которые на момент трагедии отлучались и, по словам Примаковой, участия в смертельно опасной забаве, закончившейся смертью девушки, не принимали. Этими двумя были господин Столпов и господин Сидоров Климентий Михайлович.
ГЛАВА 15
— И вот мы снова встретились с вами, уважаемый господин Климентий, — сказал Руслан, входя в комнату с камином, возле которого, устроившись в кресле, сидел хозяин дома.
— Чем обязан? — сухо спросил у него Климентий. — Вы что, уже нашли убийцу Нинель и Столпова? И где он?
— Нашли, — кивнул Руслан. — И кстати говоря, вы его отлично знаете.
— В самом деле? — слегка оживился Климентий. — И кто же он?
— Знаете что, не надо тут перед нами комедию ломать и изображать из себя святую невинность! — вознегодовала Мариша. — Вам это уже не поможет. Мы теперь знаем про вас все!
— Все? — с иронией переспросил у нее Климентий. — Смею вас заверить, вы ошибаетесь. Все о самом себе даже я сам не знаю.
— Мы знаем, что это вы убили Нинель! — сердито бросила в лицо Мариша. — И не отпирайтесь! Мы знаем, чем она вас шантажировала все эти годы! Имя Ирины Красновой вам о чем-нибудь говорит? А! Вы побледнели. Значит, имя вам это знакомо!
Климентий, который и в самом деле побледнел, отвернулся в сторону.
— Нинель вас шантажировала своими показаниями, в которых вы белый и пушистый, — продолжала наступать на него Мариша. — Но в конце концов ваше терпение лопнуло, вам надоело изображать из себя ее любовника и финансировать все спектакли с ее участием. А может быть, она захотела от вас слишком многого. И вы решили, что раз вам сошла с рук смерть одной женщины, то, вполне возможно, сойдет и вторая. Вот!
Климентий рывком поднялся из своего кресла и стремительно пересек комнату.
— Вы в самом деле знаете об этом? — кинул он на Руслана с Маришей удивленный взгляд. — Но откуда? Вы нашли свидетелей? Честно скажу, я поражен. Никак не думал, что вы проявите подобную прыть. Когда вы явились ко мне с этим идиотским предложением расследовать частным порядком смерть Нинель, я только расхохотался над вами в душе. Более непохожих на сыщиков людей трудно себе представить. Безмозглая блондинка и папенькин сынок, никчемный бумагомаратель.
— Вы не очень-то, — нахмурилась Мариша. — А на будущее вам совет: никогда не судите о человеке по первому впечатлению.
— Обязательно учту, — издевательски поклонился в ее сторону Климентий. — Но так все же, откуда вы все узнали? Или эта стерва Нинель все-таки оставила после себя какие-то бумаги?
— Не беспокойтесь, она с вами вела честную игру. Мы сами съездили в архив отделения милиции, к которому относится местность возле деревни Березово, и там нашли уголовное дело о смерти молодой девушки — Красновой Ирины. Оттуда мы и узнали, что вы, господин Климентий, проходили свидетелем по делу о ее смерти. Как мы вышли на это отделение милиции, позвольте утаить.
— Да, Ирочка, Ирочка, — пробормотал Климентий. — Был за мной этот грех, девушка погибла, признаю. Но выводы, которые вы сделали, в корне не верны. Я не убивал Нинель. И Ирочку я не убивал.
— Что вы говорите! Что же, девушка сама в огонь сиганула?
— Сама! — с вызовом воскликнул Климентий. — Никто ее насильно туда не толкал! Этого даже Нинель никогда не говорила. Потому что этого не было. Не было, понимаете? И не могло быть! Я умею держать себя в руках! Умею.
— Мы понимаем лишь то, что девушка все же погибла и вам ее смерть грозила крупными неприятностями, судебным разбирательством, возможно, тюрьмой, — не сдавалась Мариша. — Той самой тюрьмой, от которой вас спасла Нинель, дав заведомо ложные показания в вашу пользу.
— Нет, нет, не такие уж они были и ложные, — запротестовал Климентий. — Она по моей просьбе лишь немного подкорректировала случившееся. Но уверяю вас, самую малость. Просто она изложила события так, чтобы у следствия не осталось ко мне совсем никаких вопросов.
— Очень интересно будет послушать, что же произошло на самом деле, — сказала Мариша.
— Вам в самом деле интересно? — с издевкой спросил Климентий. — Странно, мне показалось, что вы уже все и так выяснили.
— Кое-какие вопросы все же остались, — призналась Мариша.
Климентий метнул на нее такой сумрачный взгляд, что она невольно порадовалась, что они находятся не наедине друг с другом.
— Что же, раз вы уже и так в курсе, то я могу вам рассказать, как было дело, — немного подумав, произнес Климентий. — Пожалуй, даже лучше все рассказать сейчас. Иначе у вас может создаться ложное представление об этой истории.
Мариша кивнула и уселась на диван, жестом предложив Руслану присоединиться к ней. Климентий сел напротив. Он заметно нервничал.
— На самом деле Ира сама виновата, — сказал он. — И я повторяю, насильно ее никто через костер не заставлял прыгать. Она сама захотела. Кто же мог знать, что все так получится!
История была совершенно нелепа, но, как ни странно, Мариша с Русланом сразу же поверили в нее. Она была вполне в духе Климентия с его любовью к театральным розыгрышам и вообще ко всему бутафорскому и мистическому.
— Ирочка мне нравилась, — начал он свой рассказ. — Поверьте, я вам говорю чистую правду. Она была прелестное дитя, в меру наивное, в меру глупое и в меру экзальтированное. Меня она забавляла. Не уверен, что из нее выросла бы прекрасная женщина, вполне возможно, она бы превратилась в глупую истеричку, но тогда ее юность все сглаживала.
В тот роковой вечер довольно большая компания, состоящая из Климентия, Столпова и еще трех артистов из его театра, отправились на природу, праздновать ночь Ивана Купалы. Тогда всем казалось, что это отличная, просто великолепная идея. Свежая и в меру интригующая. Разумеется, для поездки было закуплено много провизии, а особенно выпивки.
— Когда мы оказались на месте, то все, исключая меня и Столпова, были уже изрядно пьяны. Конечно, мы с ним тоже постарались быстро догнать остальных, но у нас это не слишком хорошо получилось. Затем кто-то вспомнил, ради чего мы поехали на природу, стали вспоминать разные обряды и обычаи. Девушки отправились пускать венки и купаться обнаженными, а мужчины разложили костер. Дров там было в избытке, недалеко пролегала заброшенная просека с сушняком. Обычного костерка нам показалось мало. И мы смотались на машинах и привезли с просеки дров для настоящего кострища. Расположили мы его в неглубоком овраге. Теперь-то я понимаю, что костер и в самом деле получился у нас слишком уж велик. И еще задним умом я понимаю, что прыгать через него было сущим безумием. Дрова мы сложили кое-как, но зато навалили их целую груду. Именно беспорядочную груду. Понятно, такой костер загораться никак не хотел. Потом кто-то догадался облить дрова бензином, и они жарко полыхнули.
— И вы стали прыгать? Все?
— Да, — тяжело кивнул Климентий. — Мы прыгали. Все. Кроме Иры.
С этими словами он налил себе коньяка и одним махом осушил бокал. Руки у него при этом заметно дрожали. Похоже, воспоминания не на шутку растревожили его душу.
— Так вот, Ирочка боялась и все время отказывалась, утверждая, что ей гадалка велела остерегаться огня и всего, что с ним связано. Но мы подняли девушку на смех. Каюсь, я потешался больше всех. К тому времени я уже был очень и очень навеселе. Алкоголь ударил мне в голову. И мне почему-то показалось необыкновенно важным заставить Ирочку прыгнуть. Я просто из кожи лез вон, чтобы настоять на своем. Столпов это заметил и тоже принялся уговаривать девушку. К нам присоединились все актеры. Одним словом, мы довели бедняжку почти до истерики. И в конце концов она согласилась.
На этом месте Климентий тяжело вздохнул, изучил свой пустой бокал и глухо закончил:
— Ну вот, она разбежалась и прыгнула.
В комнате воцарилось молчание.
— Во время разбега она то ли подвернула ногу, то ли не сумела рассчитать правильно свои силы. Но только вместо того, чтобы перелететь через костер, она угодила прямо в центр кострища.
После недолгой паузы Климентий продолжил. Слова давались ему с явным трудом.
— Костер был очень велик, как я уже говорил, мы стащили в него целые деревца. И к этому времени часть из них уже прогорела. В общем… когда Ира угодила в этот ад, стволы провалились, и она рухнула в самое пекло.
— И вы не пытались ее спасти? — возмутилась Мариша.
— Пытались! Конечно, пытались! У меня, если хотите знать, до сих пор сохранился ожог! — воскликнул Климентий. — То есть сохранился бы, если бы я не сходил к косметологу.
— Прекрасно все получилось у вас, уважаемый господин банкир, даже паршивенького ожога не осталось, а девушка между тем погибла! — воскликнула Мариша. — Как это понимать? Вы что, сознательно не давали ей выбраться из пламени?
— Да вы что! — ошеломленно закричал Климентий. — Конечно, нет! Мы все пытались ее спасти. Но, наверное, при падении ее ударило одно из обрушившихся внутрь костра поленьев. Потому что она не издала ни звука, ни крика. Подойти к костру было трудно — после того, как бревна рухнули, огонь взметнулся с новой силой. Мы пытались растащить дрова, и нам это даже удалось, но девушка к этому времени уже настолько сильно обгорела, что спасти ее не удалось.
— О господи! — вырвалось у Руслана.
— Ужас! — прошептала Мариша, тоже внутренне содрогнувшись.
— Да, — кивнул Климентий. — Мы даже повезли ее в больницу, но она все равно умерла.
И помолчав, он произнес:
— Но настоящий ужас для нас начался после того, как выяснилось, что у нас есть свидетель всему произошедшему. Непрошеный свидетель, который легко мог отправить нас всех на нары.
— И кто? Нинель?
— Ну да, Нинель, — пожал плечами Климентий. — Она гостила у сестры в близлежащей деревушке. Поздно вечером сестры поругались. И Нинель отправилась в одиночестве бродить по округе, чтобы успокоить нервы. И во время своей поздней прогулки она услышала наши голоса, прокралась поближе и с любопытством стала наблюдать за нашими развлечениями. Таким образом она оказалась свидетельницей всего. И, обладая цепким умишком, быстро смекнула, как может для себя лично извлечь из этого несчастья немалую пользу.
— И как же?
— Очень просто. Она дождалась, когда приедет милиция, которую мы, разумеется, вызвали. А потом подошла к ним и заявила, что видела, как эти люди, то есть мы, уговаривали бедную девушку прыгнуть через костер. А так как она не соглашалась, просто толкнули ее туда.
— Этого не было в ее показаниях!
— Ну да, — кивнул Климентий. — Конечно, не было. Но сначала она именно так и сказала.
— Почему она так сказала? — изумилась Мариша. — И менты ей поверили?
— Поверили!
— Но почему вы не оправдывались? Ведь вас было больше!
— Да, нас было больше. Но мы, как бы это сказать, мы все были повязаны друг с другом. Мы были подозреваемыми, и веры нашим словам у ментов было мало. А Нина — совсем другое. Во-первых, она была местной, с одним из ментов даже крутила одно время романчик, и он сохранил к ней теплые чувства. А во-вторых, что было еще важней, она не была членом нашей компании. То есть могла считаться лицом незаинтересованным и беспристрастным. В общем, менты ей полностью поверили.
— И как же вам удалось выкрутиться? — удивилась Мариша.
— А так! Показав нам всем, кто тут в настоящий момент главный, Нинель улучила минутку и подошла ко мне с предложением. Она сказала, что заявит ментам, что я лично не подговаривал девушку прыгать через костер. Что меня в этот момент вообще не было рядом. Таким образом я мог избежать ответственности.
— И вы согласились?
— А у меня был выбор? — горько произнес Климентий. — Эта стерва буквально прижала меня к стенке. Если бы я состроил гордую мину, то неизбежно отправился бы за решетку. Менты к этому времени уже трактовали наше поведение как запланированное убийство и искали мотив. И хотя хорошие адвокаты могли бы постараться, но все равно мне грозило судебное разбирательство. А это был позор.
— Столпову она тоже сделала подобное предложение?
— Да, — кивнул Климентий. — Нинель ведь была актрисой. Совсем плохонькой и незаметной. Но меня и Столпова она знала в лицо.
— Прямо уж и в лицо? — усомнилась Мариша.
— Все театральные нас знают, — равнодушно пожал плечами Климентий. — Мы в этом кругу люди известные.
Руслан кивнул, молча подтверждая слова банкира. Да Мариша и сама поняла, что банкир не врет. Наверняка Нинель видела, и не один раз, Климентия за кулисами того театра, где она тогда играла. Его любовь к хорошеньким актрискам была всем известна, он оделял своим вниманием не только актрис из труппы Столпова, но и из многих других театров. Была бы смазливенькая мордашка, а господин Климентий уже тут как тут.
Но в тот раз ему не повезло. Похоже, бедняга попал в крутой переплет. И чтобы избежать уголовного наказания и тюрьмы, был вынужден долгие годы изображать неземную страсть к женщине, к которой, похоже, не испытывал ничего, кроме брезгливости и презрения.
— Вот видите! — додумав эту мысль, воскликнула Мариша. — Вы сами признались в том, что ненавидели Нинель.
— Ненавидел, — согласился Климентий. — Но не убивал.
— У вас был мотив, повод, причина, назовите это как хотите, — возразила Мариша. — И к тому же была возможность. На правах любовника вы были вхожи в гримерную Нинель в любое время. Вы могли подменить безвредный крем на отраву.
— Да, мог, — согласился Климентий. — Но тем не менее я ее не убивал.
— Не верю, — тихо ответила Мариша.
— А вы поверьте, — грустно улыбнулся Климентий. — Это в самом деле так. Не скажу, что мне никогда не хотелось это сделать. Хотелось, и еще как! Но если я все эти годы терпел и ничего не сделал с ненавистной шантажисткой, то уж теперь я бы и подавно не стал ее убивать.
— Почему? — удивилась Мариша. — Что изменилось теперь?
— Видите ли, это не большая тайна, так что я вам скажу. Дело в том, что я решил сменить место жительства, — произнес Климентий. — У меня уже куплена вилла в Испании, есть симпатичная квартирка в Париже, а также еще несколько домов в разных частях света. Если честно, то я уже давно подумывал о том, чтобы покинуть нашу страну. Но все время оттягивал решение. И наконец уже все было готово для моего отъезда. И я собирался уехать в следующем месяце.
— Вот видите! Вы уезжаете, а убийство Нинель — это ваша прощальная открытка.
— Глупости! — воскликнул Климентий. — Неужели вы думаете, что я стал бы так глупо рисковать? Нет уж, коли я ждал пять лет, то я бы выждал и этот месяц. А потом, уже находясь за пределами России, спокойно нанял бы киллера, который и расправился бы с Ниной. Я даже смог бы сам выбрать для нее способ казни. От быстрого и безболезненного до долгого и мучительного. Я вообще придерживаюсь того же мнения, что и профессор Преображенский. Каждый человек должен заниматься своим делом. Я банкир, и мне негоже отбивать хлеб у наемного убийцы. Я только напортачу, а толку никакого. Так что можете мне поверить, за эти долгие пять лет у меня было достаточно времени, чтобы продумать, как я избавлюсь от мерзкой бабы. И лично я бы убивать ее не стал.
Что-то такое прозвучало в голосе Климентия, что заставило Маришу прийти к выводу: Нинель в любом случае была обречена. Если бы не сейчас, то ее бы позже прикончил киллер, нанятый за «бугром» господином Климентием.
— И уж точно у меня не было никакой причины убивать беднягу Столпова, — продолжил Климентий. — Мы с ним были в одной лодке. И его смерть для меня удар. Впрочем, как и для вас, Мариша.
— Вы уже слышали о том, что менты подозревают меня? — подавленным голосом спросила Мариша.
Итак, предполагаемый убийца Нинель привел доказательства своей невиновности и вообще собирался в ближайшее время свалить из страны. А она-то оставалась здесь! Одна и с висящим над ней подозрением в убийстве Столпова. А там, глядишь, на нее и убийство Нинель повесят. Чего уж там! Почему бы до кучи и не повесить? И Мариша затосковала.
— Конечно, я в курсе того, в каком направлении движется следствие, — произнес Климентий. — Не забывайте, я считаюсь одним из ближайших людей Нинель. И я был знаком со Столповым. Так что следователь вызвал меня к себе для дружеской и доверительной беседы, в ходе которой я понял, что у ментов уже есть крепкий подозреваемый.
И Климентий бросил испытующий взгляд на Маришу.
— Ну да, — кисло подтвердила она. — Только я не убивала Столпова.
— А почему я должен вам верить? — весело спросил у нее Климентий.