Надо посмотреть правде в глаза: увы, Россия – страна талантливых людей. И как правило, таланты за это получают полной мерой. Пока они растут, маленькие и незаметные, на них плюют. Не помогают, но по крайней мере не топят. Но если им удалось благодаря какому-то критическому сбою в системе подняться выше определенного уровня, они становятся заметны. И вот здесь – даже если они выдержали милицейский беспредел и наезды региональных чиновников, если поднялись так высоко, что их бизнес стал национальным, если настолько продвинулись в развитии, что уже замахнулись на «орден капиталистического труда», как многие расценивают выход компании на IPO, – они сталкиваются с монстром. И этот монстр как раз и есть тот, кто на самом деле управляет Россией и кто стоит за множеством решений, принимаемых в стране.
В отличие от привычной технологии 90-х, когда речь шла об ОПГ – организованных преступных группировках, сейчас можно говорить о создании ЧОПГ – чиновничье-олигархических преступных группировок. Впрочем, фамилии современных олигархов – это уже не те фамилии, что звучали в 90-х. Новыми олигархами становятся все больше милые интеллигентные люди, которые прославились кто на татами, кто в кооперативе, но уж точно не во времена приватизации и залоговых аукционов. Те, прежние герои залоговых аукционов теперь расплачиваются за свои якобы правые убеждения содержанием маргинальных демократических партий, бесспорно, необходимых в обществе, но, увы, представляющих идеологию, пока что не востребованную в достаточном объеме. Конечно, они по-прежнему хотят получить свой кусок пирога, но теперь уже им скорее достаются объедки. Гораздо мудрее повели себя те, кто вовремя понял, что надо переходить из одного олигархического качества в другое. Надо становиться членом ЧОПГ. И вот тогда тебя ждет успех.
Мудрый олигарх – это не только тот, который сросся с властью. Это тот, который дружит с властью и в какой-то момент времени переходит на обслуживание чиновников, которые сами де-факто уже являются олигархами, притом со своими сложившимися представлениями о жизни, со своим пониманием, что хорошо, а что плохо, со своим кодексом чести, которому они следуют. Со своими связями: вот в этой отрасли я рулю, а в этой – нет, извини. Вот эту ситуацию могу решить, а эту – не получится. При этом решение ситуации всегда находится в сфере GR, то есть взаимодействия с государственными органами, и никогда в сфере PR – взаимодействия с общественностью. Отношение к PR однозначно: если ты вылез на это поле, то ты слабак, потому что кого в России волнует общественное мнение? Это же все не публичная политика. Все интриги, альянсы и решения осуществляются за кулисами. Зачем народ огорчать? Зачем народу знать, что, почему и как? А если вдруг случайно до народа доходят отдельные всплески, то он попросту не понимает, что происходит.
* * *Разрекламированная во всех средствах массовой информации долгожданная покупка «Банка Москвы» обратилась в какую-то непонятную операцию неизвестно кого. Внезапно совершенно непонятно откуда выплыла фамилия – Юсуфов. Когда-то этот человек был министром, потом представителем президента, теперь фактически является сотрудником администрации. Конечно, можно заподозрить, что он настолько богат, что легко распоряжается миллиардами. Но когда гражданин этого еще и не скрывает, возникает законный вопрос: это что, нормально?
Казалось бы, осуществить покупку «Банка Москвы» было поручено ВТБ, следовательно, переговоры с президентом и акционером «Банка Москвы» Андреем Бородиным должен был проводить глава ВТБ Андрей Костин. Но неожиданно начинается броуновское движение высоких договаривающихся сторон. Появляются какие-то люди с немыслимыми полномочиями. Журчат страшно высокие имена. Делаются умные лица. А чтобы партнер был более сговорчивым, возбуждаются уголовные дела и сам Бородин выдавливается в Лондон, где у него, совершенно добровольно, покупают долю акций по цене принципиально более низкой, чем цена рынка. После чего сам «Банк Москвы» переходит в собственность ВТБ, но при этом часть его акций оказывается выкупленной по какой-то удивительной схеме.
Оказывается, господин Юсуфов, ведя переговоры с Бородиным, договорился до того, что акции купил чуть ли не его сын, очень положительный молодой человек, который уже прославился покупкой миллиардного актива – неких немецких судоверфей. Насколько эффективно эти верфи управляются, не известно никому – надеюсь, ужасно эффективно, настолько, что можно не задумываясь получить кредит в том же самом «Банке Москвы», которого аккурат хватает на покупку – да-да, вы не ошиблись! – доли в «Банке Москвы». Таким образом, «Банк Москвы» сам прокредитовал покупку у себя доли. Здорово! Я как-то беседовал с Германом Грефом, он рассказывал, как «Сбербанк» готовился к покупке известного европейского банка. Только подготовительная работа и процесс торга занимает месяцы – около полугода, если точнее. Поэтому та поспешность, с которой «Банк Москвы» был куплен ВТБ, оказалась уникальной. Да еще и часть акций по дороге зачем-то улетела к семейству Юсуфовых. Нет-нет, я верю, что просто так совпало, что прапрадед Юсуфовых был миллиардером, и что за то, как он стал миллиардером, он уже отсидел. И могу только порадоваться и восхититься тем, что в администрации президента есть такие тонкие, прекрасные, абсолютно состоявшиеся и состоятельные сотрудники. Правда, у самого президента информация о том, какую роль сыграл господин Юсуфов в сделке по «Банку Москвы», не вызвала позитивных эмоций, и через недолгое время Юсуфов свою должность потерял. Но вслед за этим все проблемы покупки стали вылезать на свет божий. Как-никак, когда ты покупаешь с дикой скоростью банк, ты не можешь провести качественный аудит, не можешь направить туда своих людей, не можешь оценить, что на самом деле там происходит. И в какой-то момент выяснилось, что «Банк Москвы» надо спасать! Что пробоина там такая, что запросто может утянуть на дно и ВТБ – один из крупнейших и важнейших банков России. И теперь государство обязано санировать «Банк Москвы». В переводе на русский – спасти его. Выделить деньги. Да, я понимаю, это не из кармана простого налогоплательщика – это из карманов корпоративных налогоплательщиков. Но сути это не меняет. Санация пройдет, что будет с долей господина Юсуфова – не знаю. Многие считают, что и деньги на санацию будут откровенно присвоены чиновниками. Можно было бы сказать: какая неожиданность, какая неприятность! Если бы не встречное «но».
* * *Фигура господина Юсуфова вновь появляется в ситуации с попыткой компании «ИстЛайн» – владельца аэропорта Домодедово – выйти на IPO. И опять он выступает как переговорщик. Приходит и говорит: у вас с государством все плохо, ничего не получится, государство вас не поддержит, давайте я вам дам денег. Миллиард сразу, миллиард позже. И об этом появляется статья в газетах. Не знаю, был ли еще господин Юсуфов на тот момент сотрудником президентской администрации, но очевидно, что на степень понимания им процесса это не повлияло. Разумеется, как в случае с «Банком Москвы», непосредственно перед тем, как получить предложение от Юсуфова, хозяин аэропорта Домодедово получил приглашение прийти на допрос. Начались проверки, были возбуждены уголовные дела. Но если в деле «Банка Москвы» еще можно было что-то придумать, сославшись на непрозрачный, непонятный кредит, выданный структурам, связанным с женой опального бывшего мэра Лужкова, то с Домодедово пришлось попотеть. Все бесконечные проверки не выявляли нарушений. И тут, простите за цинизм, очень кстати подвернулся теракт.
Вдруг стало ясно, что никакой роли не играет, что теракт произошел в зоне ответственности милиции. Никого не волнует тот маленький факт, что хозяин Домодедово Дмитрий Каменщик еще несколько лет назад писал письмо руководителю Минтранса Игорю Левитину с просьбой разрешить его компании заниматься безопасностью всего аэропорта, а не только «чистой» зоны, чтобы по принципу аэропорта Бен-Гурион в Израиле обеспечить системную многоступенчатую безопасность. Тогда он получил отказ. Министр транспорта заявил: «Безопасностью занимается государственная структура, не лезьте в это». Однако после трагического взрыва в Домодедово, который, еще раз напомню, произошел в зоне ответственности милиции, началась истерика. Последовали внезапные заявления, что виноват собственник аэропорта. Даже не менеджмент – собственник! Были возбуждены уголовные дела в рамках транспортной безопасности, хотя и закон был не готов, и дело придумать было сложно. Но это же неважно! Важно создать механизм давления. Все это выглядело так грубо, что у многих комментаторов сложилось ощущение, что этот теракт был коммерческим, то есть заказанным конкретно с целью совершить наезд на Домодедово.
Конечно, наивный читатель ужаснется и воскликнет: «Что вы говорите, как такое возможно, человек же взорвал себя!» Ну да. Но ему было безразлично, где себя взрывать. А это было безразлично разработчикам теракта? Может, очень выгодно было кого-то туда направить? Заодно появятся деньги для подготовки новых смертников. Как известно, перед самой смертью Усама Бен Ладен очень переживал, что финансовые дела Аль-Каиды идут из рук вон плохо, намечается кризис. Увы, боевики, действующие на нашей территории, кажется, о финансах не волнуются. Откуда-то у них деньги есть – и, к сожалению, в достаточном количестве, судя по существующей ситуации.
Ну а если у нас теперь за борьбу с террористической деятельностью отвечает аэропорт и можно возбуждать уголовные дела, то грех не воспользоваться такой возможностью. И в рамках расследования этого трагического происшествия начинается форменный наезд на компанию Домодедово, которая посмела объявить, что собирается выйти на IPO. Внезапно начали вырубаться электростанции, так что, если бы у аэропорта не было собственного генератора, то самолеты не могли бы взлетать и садиться. При этом коллапс со взлетами и посадками в Шереметьево, вызванный тем, что в аэропорту не было противообледенительной жидкости, министр траспорта прокомментировал как капризы погоды, а непонятнейшее падение напряжения в сети, вызванное тем, что основная и дублирующая подстанции вдруг оказались отключены – согласно одной из версий, якобы по причине падения деревьев на провода из-за экстремальных метеоусловий, – оказывается, природным катаклизмом не является. Да и президент, видимо, накрученный кем-то из ближнего окружения, с металлом в голосе потребовал не только найти и наказать виновных в теракте, но и найти – и, видимо, наказать – собственника аэропорта Домодедово.
Разворачивается настоящая травля, подключается генеральная прокуратура, с радостью готовая подзаработать где только возможно. Во время допроса свидетеля по делу один из следователей проговаривается: мол, «надо, чтобы аэропорт был государственным, как Шереметьево». Произносятся страшные слова, отправляется бригада на Кипр, средства массовой информации рассказывают о том, что Домодедово, о ужас, принадлежит – нет, вы только вдумайтесь, – иностранцу! С самых высоких трибун произносятся гневные заявления: «Как мы можем вести работу с компанией, если не знаем, кто за ней стоит, кто хозяин и как договариваться?» Я, признаться, тогда ужаснулся, подумав о трагической судьбе многих акционерных обществ, хозяева которых разбросаны по всему миру, и пока с каждым познакомишься, с ума сойдешь. Но нет, оказывается, никому не нужны менеджеры – нужен хозяин!
* * *И вдруг хозяин объявляется. Им оказывается Дмитрий Каменщик. И объявляется он не как-нибудь, а при подготовке к IPO в Лондоне. Власть этого пережить не может, и во время выемки документов в ходе разыскных мероприятий, проведенных по делу в сфере транспортной безопасности – подчеркну: транспортной! – почему-то изымается документация, не имеющая к транспорту никакого отношения. Мало того, в офисе все переворачивается вверх дном, снимаются панели обшивки… Видимо, искали сейф. А в нем, вероятно, завещание Сильвера. К большому разочарованию следователей, ни Сильвера, ни попугая, ни сейфа обнаружено не было. Но офис, тем не менее, разгромили, и я сильно сомневаюсь, чтобы следственный комитет оплатил ремонт – по крайней мере, о таких инцидентах я раньше не слышал.
Когда стало ясно, что наезд уже достиг определенного накала, руководство аэропорта Домодедово внезапно отказывается выводить компанию на IPO. Чиновники в шоке. Приходит господин Юсуфов и говорит: слушай, ну у тебя же все равно проблемы останутся. Ты нам не нравишься. Продай? А ему отвечают отказом. Он настаивает – и снова получает отказ. И тогда появляется следующий посетитель, очень милый, очень вежливый и очень уважаемый человек, который говорит: да ладно, мы же все всё понимаем, мы взрослые люди. Давай прямо. Сколько хочешь денег? Хозяин аэропорта отвечает: есть рыночная оценка, идите к западному аудитору, делайте предложение. Посетитель объясняет: да забудьте вы своих западных аудиторов, сейчас мы им позвоним, они сами сюда, как собачки, прибегут. И звонок действительно состоялся – правда, никто не прибежал.
Вы спросите, почему я так подробно разъясняю схему. Да потому, что именно здесь и кроются миллиарды. Ну, скажем, оценили аэропорт Домодедово вместе с земельным участком в десять миллиардов. Неужто дорого стоит организовать наезд генералов следствия и друзей из прокуратуры, оказать влияние, подготовить речь президента, где прозвучат гневные слова? Наверное, чего-то стоит, наверное, всплывут какие-то откровения или президент не захочет произносить речь. Но ведь все зависит от того, как подготовить материалы и что кому сказать. И вот уже максимальная цена, которую готовы предложить за аэропорт потенциальные покупатели, – не десять миллиардов, а три, три с половиной, четыре. И оказывается, только за счет того, что было создано давление стоимостью в несколько миллионов – это мы берем экстремальный случай, – можно отжать, выражаясь их языком, скромную сумму в четыре, пять, а то и шесть миллиардов долларов.
А что, чиновничье-олигархическая преступная группировка сделала что-то новое? Ровным счетом ничего. Ну, подкупила следаков, подкупила прокурорских, проплатила небольшие деньги, и заказной материал заработал. Был ли формальный повод? Это уже неважно. Важно, что механизм завертелся. И чиновник обеспечил возможность того, что этот наезд состоялся, а олигарх обеспечил деньги на все необходимые движения. И заработали бы они, если бы все у них получилось, может, не как на «Банке Москвы», где речь шла о миллиардах, но все равно немаленькую сумму.
* * *Представить себе, что в любой другой стране мира высокопоставленный чиновник, сотрудник, скажем, администрации Белого дома, может вести коммерческие переговоры, мало чем отличающиеся от бандитских, довольно сложно. При этом предположить, что переговоры надо вести глубокой ночью, можно – все люди занятые. Но совсем невозможно себе представить, чтобы во время беседы одна из сторон вдруг начала шелестеть узнаваемыми в высших государственных эшелонах именами, говоря: да вот я позвоню, да он приедет, да он мой лучший друг, да тут сейчас такое начнется… После ответного предложения взять и позвонить действительно совершался звонок, выражение лица моментально менялось на недовольное и звучала фраза: «Ну, мы потом поговорим». Верить в искренность убеждений сотрудников администрации не нужно. А в преступный сговор – запросто. Тем более когда можно, особо ничего не делая, сшибать бешеные деньги.
Приятно общаться с этими людьми. Они милые, обаятельные, хорошо образованные, встречаются в хороших ресторанах, они неброско, но шикарно одеты, любят говорить о том, как они всех уважают, как они дружат, как они никогда не нападают первыми… Они любят иногда вставить в речь матерные словечки, чтобы показать свою близость к народу. Отлично парятся в бане. Умеют рассказать анекдот. Они легко и весело жонглируют в разговоре очень известными именами – именами людей в кимоно и без, именами известных горнолыжников с палками и без. Они задают страшный вопрос: как могло получиться, что такая компания, как тот же «ИстЛайн», принадлежит западнику? Но послушайте, у нас и алюминиевые концерны, и даже некоторые танковые заводы принадлежат западникам. Потому что западные законы защищают своих граждан гораздо лучше, чем российское корпоративное право.
Кроме того, есть еще некоторые важные нюансы, когда мы говорим о Западе. Там заводами управляют люди, которые в этом хоть что-то понимают. Мы же обходимся без этих пустяков. Если сомневаетесь, посмотрите информацию о последних громких приобретениях активов. Что, купившие их люди разбираются в специфике данной конкретной отрасли? Если взять компании «Арбат-Престиж», «Евросеть», «Банк Москвы» и, конечно, аэропорт Домодедово, то можно сказать, что этими бизнесами управляли люди, владеющие существенными в них долями. Не уверен, впрочем, насчет «Арбат-Престижа», но в остальных компаниях точно. После того как эти компании были захвачены или уничтожены, выясняется странное: пришедшие на смену предыдущему руководству люди не могут управлять. Они неэффективны.
Домодедово, правда, еще не захватили, однако господин Юсуфов, который оказался сейчас в банковском деле, хотя к банкам он не имеет никакого отношения, по-прежнему проявляет к нему активный интерес, пользуясь поддержкой своих партнеров-олигархов, которые вот уж точно совсем не в курсе, как управлять аэропортом. Домодедово в этом плане вообще неприличный пример, потому что он не просто эффективный, а гиперэффективный. Настолько эффективный, что заставляет усомниться в эффективности других аэропортов. А обвинение, предъявленное ему, говорит: ну подождите, это же оффшор! А раз оффшор, то вдруг что-то случится? А что может случиться? Аэропорт положат в карман и улетят? Домодедово платит миллионные налоги – причем в долларах; компания прозрачна настолько, насколько это вообще возможно. И уж если говорить об иностранном управлении, то следует заметить, что многими российскими аэропортами – в частности, аэропортом Пулково – как раз и управляют иностранные компании. Так что дело отнюдь не в иностранцах, а в том, что кому-то не нравится одно отдельно взятое Домодедово. Точнее, очень нравится.