— Почему? — в один голос спросили Мартина и Бен.
— Ну, если вам любопытно, скажу: этот самый «Оазис», то есть большой отель, потребует много питьевой воды — а взять ее можно только из источника, которым местные жители пользуются уже сотни лет. То есть, отобрать у них. И еще одно не нравится жителям: для работы на строительстве и обслуживания мистер Джеймс нанимает людей только со стороны, даже из соседних стран — Замбии, Ботсваны, но не местных.
— А долго еще будут строить? — спросил Бен.
— Кажется, осталось немного. Однако, думаю, дело затянется. Ходят слухи, хозяин залез в огромные долги, которые чуть не с каждым днем становятся все больше, однако дело не только в этом…
— А в чем?
Эдисон обвел рукой безбрежное песчаное пространство, на котором высились причудливые скалы и которое уходило в начинающую затягиваться туманом даль, и ответил, понизив голос:
— Дело в том, что на этой местности — ее называют Лунной долиной — вообще творится что-то неладное. Так говорят в народе. Тут по непонятной причине исчезают и люди, и животные. Год назад пропал один человек, умевший общаться со слонами. Даже следов от него не нашли. Исчезают слоны, другие звери…
Мартина и Бен переглянулись: Эдисон определенно говорил об отце Гифта.
• 22 •
К заходу солнца Гифт не вернулся. Кафе, где Мартина с Беном наслаждались сандвичами, закрылось, денег на ночлег у них не осталось, да они и боялись особенно привлекать к себе внимание: неровен час, кому-то покажется подозрительным пребывание детей в пустыне без взрослых, и люди обратятся в полицию.
Ночь оказалась не очень холодной, свет с неба быстро потух, словно его выключили, и наступила почти полная тьма. Хотя, когда глаза привыкли, она оказалась не такой уж полной.
У подножия остывающей от дневного жара скалы ребята нашли какое-то место, показавшееся им лучше других, и легли там, завернувшись в одеяло из дорожной сумки Мартины.
— Как нечестно со стороны Гифта так поступить с нами! — в сердцах произнесла Мартина, крутясь, чтобы устроиться поудобней, хотя о каких удобствах могла идти речь? — Сам, наверное, сытно поужинал и улегся в настоящую постель! Я все ему выскажу, когда он приедет.
— Если приедет, — сказал Бен.
Мартина на секунду потеряла дар речи: это не пришло ей в голову.
— Но ведь он не может не вернуться! — воскликнула она потом.
— А если с ним что-то случилось? — высказал предположение Бен, и Мартина невольно подхватила его страшную мысль.
— Что-то нехорошее, да? Вдруг его избил или даже ранил этот противный Люк? Зачем только Ройбен держит его у себя на работе? Ездит везде с ним на машине? Я бы с таким человеком и на мотоцикле не поехала!
— Да, — сказал Бен, — это еще один вопрос, не помню уже, какой по счету, который требует ответа…
Но ответов не было, и потому они прикрыли глаза и попробовали уснуть.
* * *Трудно сказать, удалось кому-то из них погрузиться в сон или нет и кто первым предложил, чем заняться вместо того, чтобы без толку валяться на земле.
Однако до этого они долгое время, не смыкая глаз, глядели в сторону кафе, туда, где парковка, — в надежде увидеть свет передних фар автомобиля Гифта. Но ни одной фары, даже чужой, не светило. Одни лишь звезды с неба.
Но вот звезды начали тускнеть, небо светлеть, холод крепчал, и тут, по ошибке или Бен зачем-то его завел, зазвонил будильник на его часах. Было три часа утра. Тогда и появилась мысль о том, чем нужно заняться. И прямо сейчас! Без промедления!
Они одновременно вскочили на ноги, одновременно вгрызлись в завалявшиеся в сумке у Бена початки кактуса гуди, утолив одновременно голод и жажду, и потом уставились на безмолвную, пустую и темную Лунную долину и тоже одновременно решили исследовать ее — чтобы к приезду Гифта, если он, тьфу-тьфу-тьфу, живой и здоровый, приедет за ними, уже узнать что-то новое и важное.
— Хорошо бы оставить ему какой-нибудь знак, что мы здесь были и в каком направлении пошли, — сказал Бен. — Гифт говорил, что жители пустыни так поступали всегда, когда не было мобильников. Помоги мне собрать самые светлые камни, Мартина!
На обочине дороги они выложили из белых камней нечто, похожее на жирафа, и шея этого существа указывала, куда они направились. Следующего «жирафа» они решили изобразить через сто ярдов[19]. Потом еще через сто.
Они шли, сами не зная толком куда, по пустынной дороге, освещая путь фонарем, которому слабо помогали гаснущие звезды и бледная луна…
— Я подумал, — сказал Бен, — может, мы напрасно куда-то идем сейчас? Может, лучше повернуть обратно, туда, где кафе, и попросить, чтобы сообщили в полицию, а?.. Да, конечно, они вызовут твою бабушку и моих родителей, и все расстроятся, разозлятся, нас будут ругать и накажут, но зато мы уж точно будем в безопасности. И никому не придется по нам плакать.
Мартина повернулась к нему, не веря своим ушам.
— Ты смеешься, что ли? Или правда хочешь вернуться?
— Только если ты согласна.
— Я — нет! Мы же еще ничего не узнали для спасения Савубоны. А вдруг найдем что-то, пускай совсем крошечное, даже в микроскоп не разглядеть, но такое, что сможет помочь? Разве игра не стоит свеч?.. Что-то новое про мистера Джеймса, про нашу слониху, про это самое — глобальное, если оно существует? Вдруг что-то будет на пользу?..
Они продолжали путь в полутьме.
— Эй! — крикнула вдруг Мартина. — Видишь?
Не видеть этого было нельзя: вершина одного из дальних холмов внезапно озарилась огнем — так, наверное, бывает, когда начинает действовать вулкан. И потом послышался грохот. Это длилось очень недолго, и снова наступила тьма и тишина.
— Ух ты! — воскликнула Мартина. — Этого еще не хватало. Если начнется извержение, мы можем запросто свариться в лаве, как в супе.
Бен засмеялся.
— Едва ли. Это, по-моему, взрыв, который устроили люди. Что приятней, как думаешь: если нас подкинет к небу от взрыва или сварит на земле в лаве?
— А третьего выхода нет? — спросила Мартина и тоже засмеялась.
Но смеялись они совсем недолго, так как, в общем-то, было не до смеха. Не сговариваясь, они продолжили путь. Вулкан, или что это на самом деле, молчал, небо светлело с каждой минутой. Они потушили фонарики.
Вот и скопление непонятных кругов на земле.
Бен сказал:
— Уверен, где-то в этом месте пропал тот слон, что на фотографии у Гифта. И может, его отец тоже туда провалился.
— Ну и что, если даже так, Бен, — безнадежным тоном проговорила Мартина. — Что из этого следует? Давай лучше поднимемся туда, где был огонь, — может, что-нибудь интересное увидим.
• 23 •
Они стали подниматься по склону, довольно крутому, так что приходилось становиться почти на четвереньки и даже ползти на животе. Измазанные, как шахтеры в угольных шахтах, они наконец достигли вершины. И что же увидели?
По другую сторону холма раскинулась самая настоящая Лунная долина, названная так, наверное, потому, что напоминала поверхность Луны. Хотя кто мог ее разглядеть в те давние времена? Сейчас эта поверхность представляла собой огороженную высоким забором огромную строительную площадку, на которой под ярким светом прожекторов глазам ребят предстало удивительное, сказочное зрелище.
Они уже знали от гида Эдисона, что Ройбен Джеймс продолжает строить свои отели для обслуживания туристов со всего света, и нисколько не удивились бы, увидев перед собой строительные леса, горы кирпичей или бревен, подъемные краны, бетономешалки. Даже десятки современных рабов, обманом привезенных сюда и находящихся под наблюдением свирепых охранников, не удивили бы их так, как то, что они увидели — сначала в смутном предрассветном мареве, а потом намного отчетливей, когда Бен достал из сумки небольшой бинокль.
Перед их глазами было явленное чудо! Уголок земного рая! Изумительное здание отеля из дерева и стекла, окруженное высоченными деревьями. Фонтан — в чаше из голубого мрамора. Клумбы с яркими африканскими цветами. Дощатые дорожки для пешей ходьбы. Загон, в котором расхаживали окапи[20] — жирафоподобные грациозные животные с полосатыми, как у зебры, задними ногами.
Ребята ошеломленно молчали, потом Бен сказал:
— Блеск!
И Мартина повторила:
— Блеск!
* * *Когда они немного пришли в себя от увиденного, Мартина спросила:
— Ты читал такую книжку — «Страшная история доктора Джекила и мистера Хайда»? Нет? Ее Стивенсон[21] написал. Тот, который «Остров сокровищ». Так вот, наш Ройбен напоминает мне этого Джекила: тоже в двух лицах. Только я решу, что он плохой — совсем как мистер Хайд, а он, глядишь, в хорошего превращается — в доктора Джекила.
— Чем он плохой, мы знаем, — сказал Бен, — а что ты в нем вдруг нашла хорошего?
— Ну как же! Если вспомнить… Свой новенький лендровер нам дал, чтобы мы съездили к больному буйволу. А еще…
Она запнулась.
— Что еще? — спросил Бен.
— А еще… какие туристические базы строит! Я таких не видела никогда!
— Много ты их видела!.. Я не пойму другого: если у него такой шикарный бизнес, такие отели, на кой ему сдалась какая-то Савубона? Зачем он ради нее идет на подлог, а может на что похуже?
— Я тоже не понимаю, Бен. Похоже, мы занялись делом, которое нам не решить.
— Похоже, — согласился он. — Но раз уж добрались сюда, в Лунную долину, предлагаю спуститься и все осмотреть. Вдруг что-то еще откроется?
— Как мы туда попадем? Забор высокий, у ворот наверняка стража.
— Подойдем поближе к воротам — куда машины с грузом должны подъезжать. Может, спрячемся в одну из них — в кинофильмах всегда так делают…
И Бен, и Мартина понимали, что они не в киносериале, но их тянуло попробовать и проникнуть за ограду. Уж такие любители приключений!
Они пробежали вдоль стены до главных ворот, рядом с которыми стояла невзрачная сторожка, обложенная старыми автомобильными покрышками. В ней вроде бы никого не было. Это их удивило. Некоторое время они переждали, но никакого движения там не происходило, и тогда решились подойти ближе, а затем и открыть дверь в сторожку. Комната с бетонированным полом была пуста, у одной из стен стоял стол с единственным стулом, на другой стене висел в рамке плакат, изображающий разъяренного слона. На столе рядом с захватанным грязными руками телефоном лежал блокнот, на нем ручка. Объявление рядом с телефоном гласило: «На стройплощадку звонить по номеру 9». Все как в какой-нибудь захудалой конторе.
— Позвоним? — шепотом предложила Мартина.
— И что скажем? «Здравствуйте, мы здесь»?
Бен почесал в затылке.
— Боюсь, если позвоню и скажу, что приехал с грузом и прошу открыть ворота, меня не примут за водителя грузовика. А ты как думаешь?
Мартина думала так же и потому заговорила о другом.
— Зачем они поместили в рамку этот противный плакат со злым слоном? — задала она вопрос и поддела рамку рукой.
Рамка сдвинулась, под ней была какая-то рукоятка зеленого цвета.
— Смотри, Бен! Что это может быть?
Он внимательно осмотрел рукоятку.
— Интересно. Смазана маслом, видишь? Значит, ею пользуются. Наверное, она открывает ворота — что же еще? Попробуем?
Прежде чем Мартина смогла остановить его, он дернул зеленый рычаг.
— Нет! — крикнула Мартина, но было поздно. Под его ногами открылся люк, и Бен провалился в него. Мартина успела мельком увидеть его испуганное лицо, услышала урчание механизма — и дверца люка закрылась. Все было как прежде, только Бена рядом с ней не стало.
До этого дважды в жизни Мартине пришлось пережить чувство подлинного ужаса — когда, казалось, все в ней заледенело и она сама превратилась в глыбу льда. Первый раз это было в Англии, в ночь того страшного пожара, а второй раз — год назад, когда во время очередного приключения она упала с борта корабля в кишащий акулами океан. Сейчас она испытала почти то же в третий раз.
Нет, этого не должно случиться! Она не может так просто лишиться своего лучшего друга и остаться совершенно одна — в чужой стране, в неизвестном месте… Нет! И кроме того, она обязана узнать, что с ним случилось, куда он провалился, жив ли он?..
Но что же делать? Можно, конечно, немедленно бежать обратно, к тому кафе, где они еще недавно сидели с Беном, подождать, пока откроется, и попросить вызвать помощь. Но что она расскажет, да и поверят ли ей? Скорей всего, сочтут за полусумасшедшую девчонку, болтающую какую-то несусветную чушь.
Но есть и другой выход: рвануть тот же зеленый рычаг и отправиться вслед за Беном — в пустоту и в неизвестность, где, вполне возможно, оба они погибнут… Зато вместе… Вместе с другом, которого — Мартина ощутила это только сейчас со всей определенностью — она любит не меньше, чем Джемми, чем бабушку Гвин, Тендаи, тетушку Грейс, Хана!..
Да, пускай в конце этой страшной ямы она попадет в грозное подземное море, в котором плавают рыбы-убийцы пираньи, или в раскаленную лаву затаившегося до поры до времени вулкана, но она не оставит Бена одного в беде. Ни за что!
Итак, решено. Только перед этим надо… Она вышла из сторожки, набрала светлых камешков и выложила из них еще одного белого жирафа… Кому надо, поймет.
Небо уже розовело, когда она вернулась в сторожку, решительно подошла к плакату со слоном, отодвинула его и сильно нажала на рукоятку. Только бы сработало!
Механизм снова заурчал, казалось даже, вздохнул, сожалея о еще одной жертве, крышка ушла из-под ног Мартины, и пустота поглотила ее.
• 24 •
Никогда она не понимала удовольствия, которое получают некоторые от быстрого спуска с гор — на санках, на лыжах. Что может быть приятного, когда летишь, как снаряд, выпущенный из пушки, и сердце как будто вырывается из груди, а в животе пустота и в горле комок?.. Вот такое ощущение испытывала она сейчас, когда, сжав зубы, летела куда-то вниз по серебристой, так ей чудилось, трубе — все быстрее и быстрее, иногда ударяясь, но не очень больно, о стенки.
К счастью, длилось это недолго, и вскоре она приземлилась — совершила, как говорят про космический аппарат, мягкую посадку. Действительно, поверхность, на которую она упала, пружинила и была мягкой.
Мартина поднялась, встряхнулась и огляделась вокруг. Она была в небольшой комнате, освещенной неоновыми лампами и совершенно пустой, если не считать тележки с грудой полотенец, какая бывает у уборщиц в гостиницах, умывальника и нескольких белых спецовок, висящих на стене. Окон в комнате не было, только дверь. Железная лестница-стремянка стояла, почти упираясь в потолок.
Пока она решала, куда мог отправиться отсюда Бен — что он, к счастью, не разбился при падении, ей было уже ясно, — кто-то положил руку ей на плечо. Она раскрыла рот, чтобы закричать, но это оказался сам Бен.
— Тише! — прошептал он. — Сюда идут. Слышишь шаги в коридоре?
Она их услышала.
— Лезем наверх, — опять шепнул он. — Там есть люк. Я смотрел.
— Но как же… — тоже шепотом произнесла она. — Они уже возле двери.
— Я задержу их!
Он просунул в ручку двери палку от стоящей в углу щетки.
— Это их остановит ненадолго. Лезем!
В дверь стучали, ее дергали, щетка в конце концов вывалилась из дверной ручки, но Бена и Мартины в комнате уже не было: под ранними лучами солнца они стояли в саду, а неподалеку от них два садовника подравнивали с помощью жужжащей машины кустарниковую изгородь и были поглощены разговором друг с другом.
Бену и Мартине тоже не терпелось поговорить о том, что с ними произошло, и наметить план дальнейших действий, но сначала нужно было скрыться, чтобы садовники не заметили, и они побежали по саду. Мимо клумб с яркими цветами, мимо бледно-голубого бассейна с фонтаном, мимо деревьев с густой листвою, за которыми виднелся белый купол отеля.
Бен, бегущий впереди, с трудом протиснулся сквозь кусты и остановился так внезапно, что Мартина налетела на него. Было из-за чего остановиться: они очутились на лужайке, посреди которой стоял стол, накрытый белой скатертью, заставленный посудой, а на нем находилось все, что только возможно, для приятного утреннего завтрака: фрукты, сыр, сок, минеральная вода, джем, булочки. Однако самое удивительное было не это.
Самым удивительным был ранний гость за столом. Опрокинув единственный стул, поднявшись на задние полосатые, как у зебры, ноги, над столом нависла красавица-окапи, погрузив морду в блюдо с булочками. Она не сразу увидела ребят, а когда увидела, с виновато-недовольным видом оторвалась от еды и, не торопясь, двинулась прочь по одной из дорожек сада.
— Догадайся, о чем я подумал? — сказал Бен.
Мартина сразу ответила:
— Что стол накрыт для одной персоны, и, скорее всего, не для окапи, а для Ройбена Джеймса.
— Правильно. Но это во-первых. А во-вторых?
— А во-вторых, сейчас мы сделаем вид, что он накрыт для двоих.
— Еще правильней!
Они не стали терять время на разговоры и отдали должное всему, что осталось на столе. Они с аппетитом ели, и в саду пели птицы — пели громко и красиво, ни на секунду не замолкая. Откуда взял Ройбен Джеймс таких певцов, Бен понять не мог. Насколько он знал, в Африке, особенно в пустынных районах, птичьи голоса не очень услышишь.
И вдруг, когда неожиданный завтрак был почти окончен, птичье пение прекратилось. Сразу — как будто выключили. Это было странно, как и все остальное, что вокруг них сейчас происходило, но у них опять не было времени обсудить, потому что из-за кустов послышался звон посуды и стало понятно: сюда кто-то идет — наверное, тот, кто накрывал этот стол.