Майк изумленно уставился на Траутмана:
— Значит, вы так ему и не сказали?
Траутман старательно избегал его прямого взгляда, а на лице Арронакса вдруг отразилось жуткое предчувствие.
— Что не сказали? — спросил он.
— Я просто не успел, — пробормотал Траутман, но Майк почувствовал, что это неправда.
— О чем вы не успели сообщить? — резко спросил Арронакс.
— Купола больше не существует, — слегка язвительно ответил Бен. — Эта штука взлетела на воздух, после того как немцы забрали оттуда малышку. — И он руками попытался изобразить взрыв.
Арронакс побледнел.
— Это… это… неправда! — выдохнул он.
— Правда, — произнес Майк как можно спокойнее. — Матросы Винтерфельда вытащили оттуда саркофаг с девочкой. А вскоре подводный купол взорвался. Взрыв чуть было не уничтожил «Наутилус».
— О нет! — простонал Арронакс.
На его лице отразилось безмерное разочарование, так что Майк еле сдержался, чтобы не погладить его ободряюще по плечу. Все это совсем не тронуло Бена, потому что он указал на Майка и продолжил:
— А наш местный «маленький принц» считает, что это была автоматика, которая сработала сразу же, как только принцессу, — он так подчеркнул это слово, что у Майка зачесались руки съездить Бену по носу, — вытащили из купола.
Арронакс посмотрел на Майка.
— Умная мысль. И все могло, конечно, произойти именно таким образом. Если это была принцесса.
— Вы не только от меня знаете, кто она такая, правда? — догадался Майк.
Арронакс молчал, избегая взгляда Майка. Руки его машинально поглаживали угол стола.
— Я не уверен, — сказал он после паузы, — Да и как можно быть уверенным вообще, когда все это такая древность и произошло невообразимо давно? — Он снова помолчал, но затем интерес исследователя победил, — Вы нашли в куполе еще что-нибудь необычное? — спросил он. — Было ли там еще что-нибудь… сверхъестественное? Какое-нибудь другое существо?
Майк молчал.
Бен ответил:
— Только Спящая Красавица. И конечно, эта черная вонючка, вон там.
Кивком он указал на Астарота, который нехотя приоткрыл глаз и, словно в ответ на это, так сладко зевнул во всю пасть, что еще чуть — и можно было, наверно, увидеть конец его хвоста.
— Этот кот тоже из купола? — недоверчиво переспросил Арронакс.
Майк и Траутман одновременно кивнули.
Арронакс сидел за столом и неотрывно смотрел на кота, а Астарот демонстрировал глубокое равнодушие, на которое способны только кошки. Тут Арронакс встал, медленно подошел к кровати и внимательно рассмотрел кота в самой непосредственной близости. Два-три раза он вытягивал было руку, но так и не решился коснуться Астарота. На лице Арронакса появилось задумчивое выражение, когда он повернулся к остальным.
— Кошка? — прошептал он. — Совершенно обычная кошка?
Майк мог бы, конечно, слегка приоткрыть тайну и убедить его, что Астарот был кем угодно, только не обычной кошкой, но промолчал.
— А что в этом такого странного? — спросил Траутман. — Я имею в виду, мы, конечно, тоже удивлялись, как это животное могло попасть в купол и чем там питалось, чтобы выжить. Но все же это совершенно обыкновенный кот — правда, очень плохо воспитанный.
Астарот зевнул еще раз, потянулся, подошел к Майку, вспрыгнул ему на колени и тут же свернулся там клубком, чтобы снова уснуть. Арронакс все это время не спускал с него глаз.
— В это трудно поверить, и все же… — начал он, но так и не договорил до конца, а только энергично помотал головой.
— Во что трудно поверить? — поинтересовался Майк.
— Это всего лишь легенда, — ответил Арронакс. — Но я всю жизнь исследовал эту легенду. Траутман, конечно, рассказал тебе, что в течение последних двадцати лет я изучал все, что касалось затонувшей Атлантиды.
Майк кивнул. И Арронакс с энтузиазмом продолжил свой рассказ:
— Без ложной скромности могу утверждать, что во всем мире лишь немногие знают об Атлантиде больше, чем я. И все же мне ни разу не удалось найти действительные доказательства существования погибшей империи. Батискаф, который я создавал все последние годы, должен был позволить мне отыскать такое доказательство, но, к сожалению, все вышло иначе.
Профессор горестно вздохнул, но все же продолжил свой рассказ:
— Но мне всегда было ясно, что Атлантида больше, чем просто легенда. Слишком много историй существует о ней, слишком много упоминаний, много ссылок и неточностей, несоответствий, которые просто ничем другим не объяснить. Видите ли, почти все древние народы рассказывают предания о богах, которые обладали невероятным могуществом. — Ну и?.. — спросил Бен. — Суеверия, и больше ничего.
— Так думает большинство, — ответил Арронакс. — Но если присмотреться повнимательнее, то это объяснение уже никого не удовлетворит. Я собрал воедино легенды всех народов на земном шаре, и то, что я открыл, не может быть совпадением. У древних египтян, китайцев, майя или германцев эти боги всюду описываются одинаково: они высокого роста, светлокожие и со светлыми волосами. И всегда указывалось место их происхождения: остров богов в Атлантическом океане. Далее сообщается, что потоп невероятной мощи поглотил их островную империю, а те, кто выжил после катастрофы, смещались с людьми. Именно они основали первые великие культуры и цивилизации, они же были их первыми выдающимися правителями. Во всяком случае, так утверждается в старинных документах — и не только в единичных рукописях и летописях, а в очень многих.
— Ну и что? — не успокаивался Бен. — Что это должно означать?
— Девочка, как… она выглядела? — спросил Арронакс.
— Стройная, со светлой кожей, блондинка, — ответил Траутман.
— Но это же ничего не доказывает, — хмыкнул Бен. — Древний народ, правящий всем миром! Фу, надо же такое придумать!
Арронакс добродушно улыбнулся:
— Когда открыли гробницы пяти первых египетских фараонов, то выяснилось, что они были не египтянами, а представителями высокорослого, светлокожего народа.
— Угу, наверно, братья нашей Спящей Красавицы? — не унимался скептик Бен. Но голос его звучал уже не так уверенно.
— Скорее потомки, и очень дальние, — поправил его Арронакс. — Судя по моим сведениям, Атлантида должна была погибнуть или затонуть более пяти тысяч лет тому назад. Легенда сообщает, что ее владыки были народом магов, которые повелевали водными стихиями. Они могли вызывать штормы и наводнения, могли и усмирять их, могли вызывать многолетние засухи или обильные дожди на земле своих врагов. Далее говорится, что они умели двигаться в воде так, словно она была их естественной средой.
— У девочки нет и намека на русалочий хвост, — возразил Бен.
Арронакс даже не слышал его, увлеченно продолжая рассказ:
— Существует множество легенд, которые сообщают о гибели Атлантиды. Люди выдумывали самые различные причины катастрофы, поглотившей Атлантиду, — начиная с того, что жители Атлантиды в жажде власти сами разгневали богов, и кончая теорией о том, что с неба упал метеорит и уничтожил эту землю. — Он сделал паузу. — Лично мне одно объяснение кажется наиболее вероятным. Я нашел его в древней финикийской рукописи. Во всяком случае сейчас, после того, что я узнал от вас и господина Траутмана, она мне кажется правдивой.
Согласно этой рукописи, Атлантидой десятки тысяч лет правило племя королей-волшебников. Они разумно управляли своим островным государством, были дальновидными и мудрыми политиками, стараясь жить в созвучии и согласии с природой, а не так, как мы, — враждуя и конкурируя. Но однажды среди королей-волшебников началась страшная эпидемия какой-то неизвестной болезни. Некоторые умерли сразу же, а другие сошли с ума. И в том и в другом случае они теряли контроль над могущественными силами, которые были подчинены их воле. Жесточайшие штормы, тайфуны, цунами и наводнения истощали страну хуже чумы. Все попытки старых волшебников победить болезнь провалились. Наконец они поняли, что им самим и народу угрожает полное уничтожение. И тогда самые могущественные и последние волшебники этой страны собрались вместе, чтобы обеспечить спасение, по крайней мере, хотя бы одного из них. Легенда сообщает, что они построили на морском дне храм, в котором спит магическим сном последняя принцесса Атлантиды… И сон этот будет длиться до тех пор, пока какому-нибудь живущему после них народу не удастся победить эту болезнь. А дальше говорится, — заключил Арронакс, быстро взглянув на кота, — что они оставили при ней сторожа, который бессмертен и будет сторожить ее на протяжении многих тысячелетий…
На какое-то мгновение в каюте установилась полная тишина, не слышно было даже дыхания. Внимание всех находящихся в каюте сконцентрировалось на Астароте, который упорно делал вид, что спит.
Наконец Бен не выдержал и нарушил молчание.
— Да-а, — с издевкой протянул он. — Он просто выжидает, когда враги принцессы снимут обувь, тут-то он себя и покажет!
Наконец Бен не выдержал и нарушил молчание.
— Да-а, — с издевкой протянул он. — Он просто выжидает, когда враги принцессы снимут обувь, тут-то он себя и покажет!
В глазах Арронакса отразилось полное недоумение, в то время как Траутман сердито сверкнул глазами. Бен заухмылялся, откинулся на стуле назад — и… замахал руками, пытаясь сохранить равновесие, потому что одна ножка стула вдруг подломилась, и он опрокинулся на спину.
С невероятным грохотом он растянулся на полу, тут же вскочил на ноги и начал яростно ругаться.
— Немецкая работа, как вам это нравится, а?
В гневе он изо всех сил пнул разломанный стул, который пролетел через всю комнату и окончательно развалился на куски.
— Хваленая немецкая работа! Как бы весь этот корабль не распался на части, когда его обдаст ветерком!
Майк и Арронакс обменялись взглядами, но оба не произнесли ни слова. Майк внимательно прислушался к себе. Но мысленный голос Астарота молчал. И все же Майк инстинктивно почувствовал, что рассказ Арронакса оказался весьма и весьма близким к истине.
— Это невероятно, — сказал наконец Траутман. — Но как бы это ни было фантастично и впечатляюще, помочь это в данный момент ничем не может. Если нам не удастся удрать отсюда и захватить «Наутилус» или, на худой конец, затопить его, то Винтерфельд превратится в такую угрозу миру, какую даже представить себе невозможно.
— Купол вообще-то разрушен, — напомнил Сингх.
Арронакс печально покачал головой:
— Боюсь, этого будет недостаточно. Сам факт существования купола доказывает, что Атлантида была не легендой, а явью — если его еще раньше не убедил в этом «Наутилус».
И теперь, когда подводная лодка в его руках, он начнет разыскивать еще какие-нибудь сооружения и приборы атлантов. И найдет — вот чего я боюсь.
— Не так-то это просто, как кажется, — возразил Траутман. — Вам самому пришлось потратить на поиски всю жизнь, чтобы…
— В том-то и беда, — тихо произнес Арронакс.
Траутман заволновался:
— Что вы имеете в виду?
Арронакс заколебался, затем все же сказал, избегая при этом смотреть кому-нибудь из них в глаза:
— Когда мы снаряжали экспедицию, я захватил с собой все свои многолетние записи, рассуждения, ссылки на рукописи и выводы. Как только он взял в плен наш корабль, все документы оказались у него.
Его слова словно окатили Майка ледяным душем ужаса. Если у Винтерфельда на руках такие козыри, как все данные Арронакса, да еще «Наутилус» — это просто страшно. Корабль был поврежден, но, имея под рукой специалистов «Леопольда», Винтерфельд, вне всякого сомнения, сумеет все отремонтировать и привести в порядок в кратчайший срок. А они уже на своем личном опыте убедились, что подводная лодка способна спускаться на тысячи метров глубины…
Но, прежде чем он успел облечь свои сомнения в слова, произошло нечто, полностью вытеснившее из головы и Винтерфельда, и его маниакальные планы.
Астарот с истерически прозвучавшим визгом подскочил вверх и оттолкнулся от коленей Майка, безжалостно выпустив все свои когти, так что Майк завопил от боли. Кот метнулся к двери, с размаху налетел на нее, так что его отшвырнуло назад, причем он два или три раза перевернулся в воздухе. Но он тут же вскочил на ноги и снова ринулся к двери. Как обезумевший, он начал царапать дверь когтями.
— Принцесса! — выкрикнул Майк.
На этот раз он догадался не из-за голоса кота. Он просто ясно и четко ощутил панический страх кота, на какую-то секунду полностью овладевший разумом животного. Это секундное умопомешательство чуть было не захватило и самого Майка. Он задрожал всем телом.
— Принцесса! — крикнул он. — Что-то случилось с Сереной!
— О чем ты? — спросил Траутман.
— Серена! — кричал Майк снова и снова. — Принцесса! Она проснулась!
Прошло почти полчаса, пока кот снова успокоился, и Майк отважился наконец приблизиться к нему и погладить.
Астарот долго и упорно пытался заставить металлическую дверь открыться, пока его силы не иссякли, а все лапы были в крови. Уже почти зажившая рана на бедре снова открылась, и кот тяжело дышал. Майк не просто видел, что животное без сил, он просто физически ощущал это. Астарот безжизненно лежал на его коленях.
Теперь Майку не оставалось ничего другого, как рассказать Траутману и ребятам все, что он узнал о коте. Реакция Бена была точно такой, какую предсказал Астарот. Сингх, как всегда, промолчал. Траутман с упреком посмотрел на Майка и, как только он закончил рассказ, тихо произнес:
— Ты должен был рассказать мне.
— А вы бы мне поверили? — так же тихо спросил Майк.
— Не знаю, — сознался Траутман. — Вероятно, нет. По крайней мере, вначале. А позже, после истории с вентилем…
— А что бы это изменило?
— Так вот, значит, кто этот знаменитый бессмертный сторож принцессы, — сказал Бен. — Он, ухмыляясь, посмотрел сверху вниз на кота. — Шикарный сторож, даже двери открыть не может!
Майк пристально взглянул на него, затем повернулся и ненадолго задержался взглядом на обломках стула. Бен во все горло насмехался над котом, затем увидел обломки, и краем глаза Майк смог заметить, что Бен слегка поежился.
— Ты и вправду можешь разговаривать с котом? — заинтересовался Арронакс.
Майк покачал головой.
— Разговаривать — не совсем подходящее слово, — сказал он. — Я… я как бы ощущаю в голове то, что он мне говорит.
— А как же иначе? — тут же язвительно вмешался Бен. — Да еще к тому же только ты один и способен на это, не так ли?
Майк не отреагировал на слова Бена.
— Кажется, это как-то связано с тем, что Астарот укусил меня.
— А меня он поцарапал, — ядовито возразил Бен. — И что-то я ничего не слышу. Правда… — Он наморщил лоб, немного подумал и с сарказмом продолжил: — В прошлую ночь мне показалось, что со мной заговорила настольная лампа. Может быть, это не было игрой воображения?
— Конечно нет, — подхватил Майк его шутовской тон. — Ты теперь должен по вечерам прислушиваться повнимательнее. И пожалуй, тебе стоит завести привычку спать в ботинках.
— А ну прекратите сейчас же, вы оба, — строго приказал Траутман. Он кивнул на кота. — Если ты действительно умеешь общаться с котом, то нужно как-то использовать это. Может быть, это даст нам решающее преимущество.
— Это животное охраняет Серену, не забывайте этого, — возразил Арронакс. — Он не сделает ничего такого, что подвергнет принцессу опасности.
За дверью послышались шаги. Они услышали, как кто-то из матросов шумно отодвинул запор, а секундой позже дверь распахнулась.
Вошли двое с оружием. Майк заметил в коридоре силуэты еще двоих матросов, которые стояли с винтовками на изготовку. Винтерфельд, хотя и обращался с ними как с гостями, явно не собирался совершить такую глупость, как недооценка противника.
Майк почувствовал, что Астарот чуть зашевелился на его коленях, и инстинктивно прижал кота покрепче.
— Пожалуйста, веди себя спокойно, — прошептал он. — Мы, как и ты, хотим освободить Серену, но должны выждать подходящий момент. У нас будет лишь единственный шанс, понимаешь?
Астарот и теперь никак не отреагировал, но Майку показалось, что кот отлично понял его слова.
— Ты! — Один из матросов показал пальцем на Майка. — Пойдешь с нами. Капитан Винтерфельд хочет тебя видеть.
Майк встал и хотел положить кота на стул, но Астарот так угрожающе зашипел, что Майк просто не отважился это сделать. С котом на руках, словно со спящим ребенком, Майк вышел с двумя матросами в коридор.
Матрос, передавший ему приказ капитана, взглянул на кота, покачал головой и снисходительно улыбнулся.
А Майк взмолился про себя, чтобы кот сгоряча не натворил никаких пакостей. Незачем ухудшать свое положение: Винтерфельд пока лояльно относился к нему и ко всем остальным.
Скоро они дошли до каюты капитана Винтерфельда. Оба матроса остались стоять у дверей на страже. Винтерфельд сидел за письменным столом, который был усеян бумагами и картами, и довольно дружелюбно взглянул на вошедшего Майка.
— Садись, — пригласил он и, казалось, лишь в это мгновение заметил кота на руках у Майка. — Я надеюсь, это животное уже научилось аккуратно вести себя в помещении? — И добавил озабоченно: — Что это с ним? Он выглядит больным.
— Он просто патологический лентяй и любит, чтобы его повсюду таскали на руках, — ответил Майк, но голос его предательски задрожал.
— Уж так устроены кошки, — согласился Винтерфельд. — У меня дома их целых три — две персидские, а одна — обыкновенная домашняя. Но ни одна не выросла до таких размеров. У тебя просто роскошный экземпляр.
Майк прислушался к себе. Но беззвучный голос Астарота помалкивал. От шумной, нахальной манеры поведения кота в данный момент не осталось ничего. Правда, Майку опять-таки показалось, что с котом произошла какая-то перемена.