Вот бы весело было…
Только Димка не отрываясь смотрел, как тонкий розовый столбик медленно теряет свою упругость и опадает, превращаясь в мягкого червячка.
Жалко Игорька, и возбуждение нарастает до высших пределов. Впору самому заняться «гимнастикой для хвоста»
Терпение, терпение, минут пятнадцать осталось до перемены.
Игорь Геннадьевич закончил рассказ и принялся опрашивать домашнее задание. Его бедный тезка так и не решился застегнуться, ведь мало ли что придет на ум учителю, у которого сегодня неудачный нервный день.
Ещё высмеет при всем классе, куда от стыда деваться?
Громкая трель подарила свободу. Историк не задержался, взяв журнал, он вышел, не взглянув на пристыженного мальчишку. Игорек в всеобщей суматохе быстро застегнулся и поспешил влиться в общую толпу, ломящуюся из кабинета. Восьмиклассникам предстоял переход на третий этаж, в кабинет английского языка.
— Игорь, подожди, — сказал Димка в спину мальчику.
— Что?
— Да не спеши ты, успеем. Спросить хочу.
Марченко остановился:
— Мне надо еще инглиш повторить.
— Слушай, чего к тебе историк прицепился? — спросил Димка с хитрой улыбкой.
— А я знаю? — у Игорька стремительно покраснело ухо.
— Да? Очень странно. Хочешь, скажу?
— Ну?
— Да не переживай ты, у меня такое тоже часто бывает. Иногда так припечет, не знаю что и делать!
У Марченко покраснело второе ухо. Теперь, с горящими пунцовыми ушами, он прятал глаза и не решался ответить настырному однокласснику.
— Игорь, а сейчас?
— Что сейчас?
— Сейчас — чешется? — доверительным шепотом спросил Димка, наклонившись к самому уху мальчишки.
Игорек лихорадочно размышлял. Что это — провокация или дружественное участие?
— Я знаю одно местечко место, никто в жизни не найдет. Пошли?
Не дожидаясь ответа, Димка взял Игорька под руку и потащил на лестницу. Вернее, под нее. Там, в укромном тихом уголке, окруженном железными решетками, иногда собирались старшеклассники, чтобы покурить, но сейчас было пусто.
Димка сел на ступеньку, а легкого Игорька посадил себе на колени. Мальчик попробовал сопротивляться, но как-то вяло и неубедительно. Дима решительно расстегнул пуговки, и обнажил синие трусы. Игорек почти не дышал, он следил за Димкиными руками как завороженный, не решаясь им препятствовать. Димка тем временем ловко добыл из-под шелковой ткани нежный и уже давно напряженно вставший членик.
— Здорово... — шепотом восхитился Димка. Его пальцы плавно попытались сдвинуть кожицу с головки, но потерпели неудачу.
— Не надо дальше, больно, — шепотом попросил Игорек.
— Не открывается? — понимающе сказал Димка, но не стал повторять попытку, а лишь медленно и осторожно стал водить пальцами по прохладному столбику.
Игорь прижался к нему плотней, а Димка ткнулся губами в его щеку. Движения стали все быстрей, все уверенней. Но и про себя забывать не годится. Прервавшись на секунду, Димка вынул свой собственный членик, требовавший свободы. Игорек понял без объяснений и сжал его холодными тонкими пальцами.
— Эй, полегче, не раздави, — Губы Димки засветились довольной улыбкой. В этот миг он позабыл про все и про всех. Даже про Дениску.
Игорек начал повторять Димкины движения и вскоре ребята полностью отдались таинственному чувству, природу которого понимают далеко не все. Движения ускорялись и как-то само собой получилось, что их губы сошлись в опасной близости, опаляя друг друга горячим дыханием. Первым подался вперед, как ни странно, Игорь…
— Чем вы тут занимаетесь?!
Громкий полушепот заставил их разлететься в стороны. Мальчики принялись лихорадочно застегиваться.
Ну кто же посмел помешать им?
На ними возвышался историк.
— Та-а-к, Марченко и Войзин. Очень интересно. Тебе, Марченко, на уроке мало досталось? Ну что мне с вами теперь делать? К директору вести?
— Не надо к директору... — чуть не плача, попросил Игорек.
Димка промолчал. Ему то что, но вот Игоря ждут неприятности.
Как этого не хочется!
— Игорь Геннадьевич, не рассказывайте никому, пожалуйста, — попросил Дима.
— Ты забыл добавить: «мы больше не будем» — наставительно проинструктировал историк.
Но Димка снова замолчал, повторяя про себя: «Будем, еще как будем»
— Ну, хорошо, так и быть, — не дождавшись ответа, сказал историк. — Я же понимаю, что вас вся школа засмеет. Хотя тебе, Войзин, это по барабану. Пожалел бы Марченко! Одного уже отправил в больницу, теперь еще одного хочешь?
Димка вспылил.
Да что он знает!
— Я никого не отправлял в больницу! Но то, что виноват, сам знаю! – процедил он сквозь стиснутые зубы.
— Ну-ну, не заводись, — примирительно сказал историк. – Прости, глупость ляпнул. Не буду вас больше задерживать, идите на урок. Что у вас сейчас?
— Английский...
— Вот и идите. Сделаем вид, что ничего не было. Но если еще раз попадетесь!.. Поняли?
— Да, Игорь Геннадьевич! Спасибо!
Марченко повеселел. Гроза прошла мимо. А Димка разглядел в глазах историка такой знакомый, такой привычный блеск...
Или это у Димки уже легкое помешательство на почве секса, раз везде мерещатся любители мальчиков?
«А проверить-то не мешает...» — шепнул кто-то дьявольским шепотком прямо в Димкино ухо.
Глава четвертая
Вторник.
Игра на Поцелуй.
Пятым и шестым уроками была сдвоенная физкультура, и шли на нее восьмиклассники, как на Голгофу. Особенно грустил Димка, и причина тому была весьма уважительная: после того, как он столь успешно соблазнил физрука, тот уволился, почти через неделю. Вины Димкиной в этом не было; физруку предложили более выгодную работу, в какой-то охранной фирме. Но от этого не душе было не легче.
На его место пришла женщина. Если точнее — баба. Иначе и не назовешь это мощное горластое создание в спортивном костюме. От ее крика дребезжали стёкла в окнах спортивного окна, а уши «скручивались в трубочки». И все бы ничего, но с первого же дня она развила такую бурную деятельность, что детишки с ее занятий буквально выползали на четвереньках. А вот директор только радовался что его подопечные наконец занялись спортом по-настоящему.
* * *Уставший и сердитый, Димка выходил из школы.
— Дима! — послышался вдруг окрик откуда-то слева.
Дима обернулся и увидел того самого пятиклассника.
— Чего тебе? — сумрачно спросил Димка, когда мальчишка подбежал к нему.
— А я тебя жду, жду! — с сияющими глазами сообщил Костя.
— Зачем?
— Ммм, не знаю, — смутился мальчик. — Жду...
Димка внимательно посмотрел на него и смягчился.
— И давно ждешь?
— С пятого урока.
— Ого, целый час? Ну, вот он я, что дальше? — теперь Димка откровенно усмехнулся. Костик ему понравился, особенно искорки в зеленых, как у кошки, глазах.
— Можно, я тебя провожу немного? — у Костика даже голос охрип, так он переволновался.
— Я сейчас не домой, мне к одному человеку надо заглянуть. Если хочешь, можем вместе сходить.
— Ага, можно!
Костя обрадовался и пошел рядом с Димкой. Шел он скачками, как кузнечик, то забегая вперед, то приноравливаясь к шагу.
— Ты где живешь? — спросил Дима.
— А, там, недалеко. Во-он девятиэтажка, возле сквера.
— Вижу. Мы как раз в ту сторону идем.
— А кто он? Ну, к кому идем?
— Мальчик из моего класса. Он заболел, вот я к нему и хожу, уроки приношу и все такое.
— Ааа... — Костик чуть-чуть сбил шаг. — Он твой друг?
— Да. Самый лучший.
Костик опустил глаза и пошел медленней.
— Ты чего? Устал? — спросил Димка, останавливаясь. — Можем отдохнуть немного.
Костик приобнял тонкий ствол саженца-тополька.
— Дим... А вы с ним давно дружите?
— Давно. Почти два месяца. А почему спрашиваешь?
— Так... — не решился ничего прояснить Костик.
— Ну, тогда пошли дальше. Или тебе уже домой захотелось?
— Нет, нет, я с тобой! — испуганно засуетился Костя.
До Денискиной квартиры они дошли в полном молчании.
Валерия Анатольевна удивленно посмотрела на новую личность, но Дима ее успокоил:
— Это мой знакомый, можно мы вдвоем?
— Ну, проходите. Только не слишком шумите.
В комнате у Дениса царил полумрак — были спущены шторы.
— Привет! — оживленно сказал Димка. — Спишь, что ли?
— Да нет, я так, — приподнялся на подушке полусонный Дениска. — Я маму позову, она шторы раздвинет.
— Да ладно, сами справимся.
Шторы зашуршали по карнизу, и комнату осветило солнышко, слабое и такое же сонное, как Денис.
— Я вас познакомить забыл, это Костик, а это — Денис.
Костик и так не знал куда деваться, а теперь и вовсе готов был спрятаться под ковром. Но Дениска смотрел на него добродушно, чуть удивленно.
Костик и так не знал куда деваться, а теперь и вовсе готов был спрятаться под ковром. Но Дениска смотрел на него добродушно, чуть удивленно.
— Привет, — сказал он и протянул ладонь.
— Здрасте... — бормотнул Костик и легонько пожал ее.
— Да ладно вам, — рассмеялся Димка. — Давайте поиграем во что-нибудь? Только не в футбол, а то я на ногах не стою после этой дурацкой физры.
— Что, опять вас Зинаида замучила? — понимающе спросил Денис. Он был в курсе всех школьных дел по рассказам друга.
— И что ей не живется спокойно, — возмущался Димка. — Сегодня весь урок то бегали, то отжимались, то через перекладину... Так и на олимпиаду недолго попасть!
— Да ладно, ну ее. Давайте в карты?
— Давай. Куда ты их закинул?
— Вон там, в ящике.
Димка быстро разыскал новенькую колоду в ящике стола и уселся на одеяло.
— Бери табуретку, садись, — скомандовал он топтавшемуся в растерянности Костику.
— В дурака? — спросил деловито Дениска, тасуя карты.
— Ну да, в кого же еще. Мне козырей накидай, — это пожелание Димка выдал наполовину всерьез, проигрывать он не любил.
Едва они разобрали по шесть карт, как в комнату заглянула Денискина мама:
— Ребята, вы тут сами побудете? Я в магазин, потом в аптеку надо. Через часик вернусь, ладно?
— Мам, ты иди, мы справимся!
— Дима, я на тебя рассчитываю, не разрешай ему вставать, а то с него станется. Представляешь, вчера он собирался сам в туалет идти. Хорошо, я увидела, а то ведь осложнения могут начаться, что тогда?
— Не волнуйтесь, я присмотрю, — сказал Димка серьезно и внушительно. — Будет лежать, как пришитый.
Сказал он это, и в глазах сразу возникла картинка-воспоминание, как висел Дениска на арматурном штыре... По комнате пробежала легкая тень… Денискина мама ушла, а Димка, прогоняя неприятные мысли, посмотрел в карты и сказал со смешком:
— Ну, так я и знал, сплошная мелочь. Не мог покрупнее сдать! Кто ходит?
— У меня семерка козырная, — робко заявил Костик.
— Ну, давай, твой ход.
— А на что играем? — спросил Денис, отбиваясь.
— На поцелуи, — ни секунды не раздумывая, ляпнул Димка.
Костик хихикнул, решил, что Димка так шутит. Но какие уж тут шутки! Димку сводили с ума всякие мысли — а тут еще историк перебил все удовольствие, когда засек их с Игорьком Марченко.
Дениска приподнял голову, посмотрел на Димку — чего это он при постороннем про такое болтает, а память включила картинку, как они с Димкой целуются на глазах у всей школы. Тогда они не стеснялись... Что же случилось с ним теперь, откуда смущение, да ещё перед каким-то малышом?
Игра шла своим чередом, и Димкины слова забылись, но когда Денису бросили несколько козырей подряд и он не смог отбиться, и с досадой кинул карты, Димка сказал:
— Ну вот. Проиграл? Получай обещанное!
Он поднялся, обошел сидящего у кровати Костика и склонился над Дениской.
— Дим, не надо... — придержал его Денис, но не тут-то было.
— Чего ты? Проиграл, значит проиграл.
Денис покорно протянул руки вдоль одеяла. Димка осторожно приблизил лицо и коснулся губами прохладных Денискиных губ.
Костик смотрел во все глаза — впервые он видел, как целуются два мальчика! Всю свою небольшую жизнь он считал это позорным, достойным лишь девчонок. Но это ведь Димка! Самый лучший из всех, с которым он мечтал подружиться! То, что происходило в школьном туалете, Костик уже успел принять, а сейчас — новое испытание.
— Ну, хватит, хорошего понемножку. Играем по новой! – Денису всё же удалось вернуть гостей к игре.
Раскинули новую партию и через десять минут Димке удалось завалить Костика.
— Ага, получил?
Димка, отбросив карты, повернулся к мальчишке, и Костика гулко застучало сердце.
Неужели сейчас это будет и с ним? Одно дело, чмокнуть в щечку маму, и совершенно иное — с мальчиком.
«Засмеют, засмеют, задразнят...» — звенело у Костика в голове, когда Димка придвинулся к нему ближе. Закрыв глаза, он смирился — пусть делает, что хочет! Его губы обожгло горячее дыхание и странное чувство разлилось в груди.
Приятно... А ведь это приятно... — с изумлением понял Костя.
Что-то затянулся у них поцелуй...
Димка приобняв Костика за шею, прижался к нему посильней. А когда они отпрянули друг от друга, Димка увидел, что Денис буквально посерел на глазах. В его взгляде сквозила такая жгучая ревность что Димку пробил озноб.
— Денис, ты чего? — осторожно спросил Димка, еще не понимая. — Опять заболело?
— Нет, все хорошо. Я немного устал, — ровно ответил Денис. — Сейчас продолжим.
— Да ну, тебе отдохнуть надо, потом доиграем, завтра. Вот мама твоя вернется, мы и пойдем. Я тебе пока запишу, что на дом задавали.
Димка пересел к столу, достал из портфеля дневник и стал переписывать номера параграфов и задач. А Денис и Костик тем временем изучали друг друга.
— Вы давно подружились? — спросил вполголоса Денис.
— Не, только сегодня.
— Ты в каком классе?
— В пятом.
Денис кивнул, замолчал. О чем спрашивать дальше, он не знал. Он просто сердцем почувствовал, что этот малыш способен заменить его в Димкином сердце. А если это случится, то... То зачем же тогда дальше жить, зачем выздоравливать?
Горько стало на душе у Дениски. Горько и пусто...
Вернулась Денискина мама, заглянула в комнату. Убедившись, что ее ребенок не сбежал и по прежнему в постели, она успокоилась и ушла готовить обед.
— Котик, давай собирайся, пойдем, — сказал Димка.
И Костя, и Денис удивленно посмотрели на Димку. А тот и сам поразился, откуда у него взялось это нежное «Котик». Скрыв возникшее смущение, Димка сказал:
— Денис, ты не скучай, мы завтра придем снова. Ты не против, если Костя тоже будет приходить?
Денису хотелось заорать во все горло: «Приходи один!! Забудь про этого пятиклашку!» Но вместо этого Денис лишь слабо кивнул головой, — пусть приходит.
— Ну, тогда пока!
Димка поцеловал друга на прощание, как делал это каждый день. И лишь удивился, почему у него остался на губах соленый привкус...
И только когда щелкнул замок на закрывшейся двери, Денис всхлипнул и, укрывшись с головой одеялом, заплакал по-настоящему.
Ему очень не хотелось терять друга...
Глава пятая
Среда
Вчерашний день прошел как-то сумбурно и Димка так и не разобрался, чего он принес больше, радости или грусти. Он провел Костика к самому дому, но войти не решился, как тот ни упрашивал. Потом дома завалился на диван и проспал до вечера. А там и на уроки не хватило ни сил, ни желания. Через «не могу» Димка попытался сделать пару задачек по алгебре, но в голову лезла сплошная эротика. А разве так можно что-нибудь решить, когда правая рука все время гуляет в трусах? Димка едва успел привести себя в порядок к приходу дяди Игоря.
Дядя Игорь… Хороший он. Но странные у них отношения. Он про Димку все-все знает. Про его прошлое, и про его нынешние мысли тоже. Только ни разу дядя Игорь не дал повода к более интимным вещам. Так… обнимет иногда, в щеку или лоб поцелует, и на коленях позволяет сидеть, когда они телевизор смотрят…
И на этом все: никаких поглаживаний ласковых, и вообще ничего...
Хотя, если совсем честно, у Димки нет к нему тяги. К физруку была, а к дяде Игорю — нет. Может, оттого что привыкли они друг к другу, сблизились, и стали как отец с сыном?
* * *Утром в городе ударили такие холода, что руки стынут в перчатках, а куртки пришлось сменить на пальто и шубы. Но мальчишкам – всё нипочём. Этот народ друг перед дружкой хвастает закаленностью, и бежит в школу — куртка нараспашку; шарф, заботливо повязанный мамой — в кармане.
Димка влетел в класс почти перед звонком. Усевшись на стул, он глянул в сторону Игорька. Тот смущённо отвернулся, и сделал вид, что ничего между ними не было и быть не могло. Димка усмехнулся.
Ничего, Игорек, никуда тебе не деться. Не сегодня-завтра поиграем без лишних свидетелей, жаждущих помешать сладостному уединению.
На уроке он поглядывал в его сторону. Марченко, как ни прятал свои глаза, не смог скрыть их от опытного Димкиного взгляда. Они выдали его с головой. В них вспыхивали искорки, прогоняющие тень с губ, на которых играла улыбка, когда мальчик забывался и шёл на поводу своих тайных желаний.
Вот чёрт! Димку накрыла жаркая волна. Он, почувствовал как у него всё напряглось. Сердце пронзила нестерпимая боль, да такая, что выжила несколько слезинок, тут же оказавшихся на его щеке.
Ну почему так? Почему, его, умеющего владеть собой сексуального гуру, способного свести с ума любого мужчину, при этом оставаясь внутри абсолютно холодным, так легко сражают некоторые мальчишки. Одним только взглядом… Ровным дыханием… невзначай брошенной улыбкой…