Наша дружба с Еленой началась после того, как она организовала для меня встречу с читателями в крупном книжном магазине. Я тогда уже была вполне успешным писателем, не раз проводила автограф-сессии и воспринимала общение с поклонниками как тяжкую обязанность. Почему? Администрация любого магазина всегда сажала меня на неудобную табуретку без спинки и ставила передо мной крохотный, высотой до коленей стеклянный столик. Попробуйте посидеть скрюченной два часа, и поймете, как это приятно. В большинстве магазинов нет микрофонов или они не работают, и приходится кричать во весь голос, чтобы присутствующие тебя услышали, а принести мне бутылочку воды никто не догадывался. В толпе находятся разные люди, некоторые приходят, чтобы сказать гадость, другие поели лука-чеснока и лезут целоваться, многие поклонники кашляют, чихают, сморкаются. Под конец встречи выносят букет лилий, и я моментально покрываюсь красными пятнами. Бесполезно говорить, что у меня на них аллергия, мне обязательно подносят охапку этих одуряюще пахнущих цветов.
Но в тот день, когда встречу организовала Макеева, все было иначе. Удобные стул и стол, кондиционер не дул мне прямо в спину, под рукой была хорошая минералка. Лена стояла рядом и, если человек пытался обнять меня, вежливо останавливала его. А парочку грубиянов, решивших оскорбить меня, она просто выгнала, сказав им:
– В магазине тьма литературы, походите по отделам, найдете любимого автора, не мешайте тем, кто предпочитает Виолову.
Апофеозом мероприятия стал вынос корзинки с… фруктами.
– Дарить цветы чересчур традиционно, – заявила представительница магазина, – а Леночка нам подсказала оригинальную идею. Яблоки и мандарины – кладезь витаминов.
Я испытала прилив благодарности к Макеевой и пригласила ее выпить вместе кофе. Во время нашей беседы у меня зазвонил мобильный.
– Отдохнуть не дадут, – с сочувствием произнесла пиарщица после того, как я сунула трубку в сумку.
– Меня приглашают на день рождения певца Антона Лопатина, – пояснила я, – но я не очень люблю ходить по тусовкам.
– Лопатин… – мечтательно закатила глаза собеседница. – Как бы мне хотелось побывать на его вечеринке!
– Это легко устроить, – улыбнулась я, чувствуя себя доброй феей.
И мы в четверг вместе пошли в клуб.
Некоторое время Лена посещала разные мероприятия в роли сопровождающей меня подруги, но очень скоро ее стали приглашать отдельно от меня. Фото Макеевой замелькали в прессе. Снимки сопровождала подпись: «Елена, издатель», которая потом поменялась на «Елена, благотворительный фонд «Луч солнца».
Юра был прав, я открыла его бывшей жене дверь в мир, куда с улицы не попасть. Причем, похоже, открыла не случайно – меня к этому очень ловко подвели. Макеева оказалась не самым порядочным человеком. Но она погибла страшной смертью, и мне ее очень жаль.
В сумочке затрезвонил телефон. Я вытащила трубку, увидела на экране незнакомый номер, колебалась секунду, но решила ответить.
– Здравствуйте, Виола Ленинидовна, – произнесло красивое контральто.
Я откинулась на спинку сиденья. Вот, только журналистки мне и не хватало. Сейчас заведет речь об интервью…
– Вас беспокоит Антонина Грымова, – продолжала женщина.
– Очень приятно, – вежливо откликнулась я.
– Мы знакомы, – звучало из телефона, – вы иногда заглядывали к нам в архив.
– Куда? – не поняла я.
– Помните Олега Куприна? – неожиданно спросила женщина. – Хотя это глупый вопрос. Трудно забыть бывшего мужа. Вы иногда забегали к нему на службу. Олег сидел в предпоследнем кабинете по коридору, а я занимала угловой.
Перед моим мысленным взором появилась длинная галерея со стенами грязно-голубого цвета и темным, скрипучим, давно нуждающимся в циклевке паркетом. В нос ударил запах кислой капусты и переваренных сосисок. Буфет для сотрудников находился на первом этаже, Куприн работал на третьем, но аромат «шедевров» местной поварихи проникал во все щели и добирался до чердака.
– Тоня? – неуверенно спросила я. – Маленькая, худенькая, коротко стриженная блондинка?
– Вспомнили! – обрадовалась Грымова. – Вы еще когда-то подарили мне красивый свитер на Новый год.
– Точно! – воскликнула я. – Решила отблагодарить вас за оказанную помощь – вы разрешили мне посмотреть кое-какие бумаги в архиве.
– Тот пуловер я ношу до сих пор, – засмеялась Антонина, – он прикольный, красный, а на груди аппликация в виде елки с колокольчиками, которые звенят. Всегда надеваю свитер в конце декабря и хвастаюсь, что мне его преподнесла Арина Виолова. Вы можете сегодня со мной встретиться? Это просьба Олега.
– Куприн мог бы и сам позвонить. Зачем ему подсылать сотрудницу архива? – удивилась я.
– Я уже не работаю в хранилище, – пояснила Тоня, – теперь состою в команде подполковника Куприна. Олег взял меня с собой, когда перешел в спецбригаду. Вилка… Можно буду вас так по старой памяти называть?
– Конечно, – разрешила я.
– Очень нужна ваша помощь, – чуть понизив голос, продолжала Грымова. – Дело спешное. Вы где сейчас? Дома?
– Нет, в районе проспекта Мира, – уточнила я.
– Можем пересечься в кафе «Марабу», – предложила Тоня. – Знаете, где оно?
Я подавила усмешку. Значит, Олег не изменяет своим привычкам, мы с ним, будучи женаты, часто заглядывали в это заведение. Там никогда не толпился народ и подавали вкусные хачапури.
– Через час подойдет? – не дожидаясь ответа, спросила Антонина.
– Плюс-минус десять минут, – согласилась я. – В городе пробки.
Перед тем как завести машину, я набрала принадлежащий матери Елены номер, но услышала лишь длинные гудки. Решив, что с Клавдией Гавриловной можно поговорить вечером, я поехала в сторону Садового кольца. Надеюсь, Таня, новая подружка Юры, ничего не перепутала, и я действительно звонила сейчас матери Макеевой.
Глава 12
– Вы совсем не изменились! – воскликнула Тоня, увидев меня.
Я поддержала светскую беседу, сев за столик.
– Вы тоже прекрасно выглядите.
Грымова чуть склонила голову, я выжидательно посмотрела на нее.
– Будем считать обмен любезностями завершенным и приступим к основной теме беседы, – улыбнулась сотрудница Куприна. – Как вы относитесь к Олегу?
Мне не понравился вопрос.
– Никак.
– То есть совсем никак? – уточнила Грымова. – Не обижены на него? Не хотите отомстить? Не злитесь, что он опять женился?
Я скрестила руки на груди.
– Антонина! Если люди разводятся, значит, они не могут жить вместе, часто скандалили, выясняли отношения. Мы с Олегом не избежали этой участи, расстались не очень мирно. Но мстительность мне не присуща. Не скрою, в первый год после разрыва я злилась на Куприна, считала его предателем. Потом поняла: он таков, каков есть. И в том, что семья распалась, всегда виноваты двое. Слово «никак» весьма точно характеризует мое отношение к Куприну. После Олега я жила некоторое время в гражданском браке, сейчас вполне довольна общением с другим мужчиной. Олег – перевернутая страница в моей судьбе. А теперь объясните, зачем попросили меня приехать. Неужели пишете биографию начальника? Собираете материал для книги?
Бывшая работница архива сделала рукой отрицательный жест.
– Нет. Шефу необходима ваша помощь, вот я и решила поинтересоваться, вы его ненавидите или как.
– Мой ответ: или как, – усмехнулась я. – Ненависть оборотная сторона любви. А в нашем случае чувств нет, костер давно стал пепелищем.
Тоня взглянула на часы.
– Олег в данный момент едет в аэропорт, он летит во Владивосток.
– Куда? – удивилась я. – Что он там забыл?
– Спецбригада мотается по всей России, – грустно произнесла Грымова, – у нас постоянные командировки. Но сейчас не было особой необходимости отправлять Куприна на край света, тамошние специалисты сами могли бы справиться. Наш начальник, Алексей Люпин, просто решил избавиться от подполковника.
– Хотелось бы узнать о ситуации подробнее, – заинтересовалась я. – Кстати, давай перестанем выкать, вроде мы когда-то были на «ты».
Антонина начала вводить меня в курс дела. Кое-что из сказанного Грымовой я уже слышала от бывшего мужа.
Люпин рвется в большие начальники, спит и видит себя на месте Петра Михайловича Венедиктова. У Алексея могущественный тесть, и карьерист умеет дружить с нужными людьми. Одна беда – милейший во всех отношениях Леша полный идиот, вверх по служебной лестнице его тащит в зубах отец жены. Петр же настоящий профессионал, но у него непримиримый характер, он терпеть не может дураков и подковерной дипломатии.
В общем, Алексей начал раскачивать служебное кресло под Венедиктовым, однако допустил ошибку: отправил в архив дело серийного маньяка, лишившего жизни нескольких человек. А сейчас преступник снова вышел на охоту и убил двух женщин. Несмотря на то что кое-какие факты, известные следствию, не укладываются в общую картину, Петр уверен: Люпин накосячил, и вчера Наталья Миронова и Елена Макеева погибли именно из-за некомпетентности Алексея. Вероятно, будут еще жертвы. Венедиктов приказал Олегу заняться серийщиком. Теперь вопрос стоит так: если Олег найдет преступника, Люпина уберут из спецбригады, Куприн окажется на его месте, Петр Михайлович сохранит свою должность и в перспективе станет генералом. Если же Олег облажается, Венедиктова отправят на пенсию, а моего бывшего мужа вытурят на улицу.
Но самое главное – маньяк останется на свободе, продолжит убивать. Люпину никогда не поймать умного, хитрого преступника.
Кроме того, под чутким руководством Алексея спецбригада развалится, опытные профессионалы сбегут от дурака, Люпин наберет себе подобных, не способных думать идиотов. А вот если Куприн найдет маньяка, он спасет карьеру Петра и сохранит уникальную бригаду, которая успешно продолжит свою работу.
Петр Михайлович не хотел, чтобы Люпин узнал, чем занимается Олег, но у Алексея есть шпионы. Карьерист вмиг выяснил, что любимчик Венедиктова покатил в Подмосковье и занялся расследованием произошедшего там двойного убийства. Поэтому воспользовался своей властью и велел Куприну немедленно нестись в аэропорт, не заезжая ни домой, ни на работу. Все идет к тому, что дело об убийстве Мироновой и Макеевой сунут под сукно, а потом плавно переместят в архив. Алексей большой мастер на такие штуки. Люпин так торопился сдернуть Куприна, что отправил ему деньги и документы с курьером прямо к самолету.
Тоня на секунду умолкла, потом решительно добавила:
– В бригаде есть надежные люди, но стопроцентно Олег может доверять только мне. Перед отлетом Куприн успел рассказать о своих наработках – кстати, показал копии документов, – и попросил заняться поисками маньяка. Я ему честно ответила: «Готова зубами грызть гранит, но одной мне не справиться». И тогда он посоветовал обратиться к тебе. И правда, вместе мы – сила.
Я не поверила собственным ушам.
– Куприн отправил тебя к бывшей жене? Олег всегда был против, чтобы я пыталась давать ему советы. Жутко злился, когда я лезла не в свое, как он говорил, дело. Кстати, еще утром он велел мне держаться подальше от расследования.
– Ты ошибаешься, – ответила Тоня. – Подполковник очень ценил тебя, просто у него такой неромантичный характер. Хвалить он не умеет, зато критиковать готов с дорогой душой. Ситуация с утра резко изменилась, Олег улетает, а в данный момент ему не на кого надеяться, кроме как на нас с тобой. В бригаде остались толковые ребята, но Люпин не даст им заниматься маньяком. А тайно сотрудники не станут работать.
Я отпила холодного кофе.
– А тебе, значит, Олег разрешил продолжать охоту на маньяка?
– Уже три дня, как я в отпуске, – отрапортовала Тоня. – Наши считают, что я улетела в Грецию. У меня были планы отправиться в Афины к подруге, которая замужем за греком. Но теперь я останусь. И буду заниматься расследованием, никому не докладывая. Надо помочь Олегу. Он копии всех документов держал дома. Я туда съездила и все забрала.
– Надо же, он нарушил служебную инструкцию, скопировал данные… – протянула я. – Похоже, Олег в самом деле изменился.
– Все-таки ты на него злишься, – констатировала Грымова.
– Нет, – чуть громче, чем надо, сказала я. – Его жена отдала тебе бумаги? Она не в вашей системе работает?
Тоня замотала головой:
– Полная клуша. Думает только об уборке, готовке и новой шубе. Нигде не работает, в общем, домашняя курица.
– Похоже, она тебе не особенно нравится, – улыбнулась я.
– Иногда я вынуждена заходить к Олегу, – буркнула Тоня. – Не все можно в кабинете обсудить, из наших стен торчат большие уши. Бумаги я взяла без проблем. Не понимаю, как Куприн с этой бабой живет? Разговаривает она токмо о еде, сыплет рецептами, в деталях описывает процесс приготовления котлет.
– Ты знакома с делом? – остановила я фонтан негатива, направленный на жену Куприна.
– Досконально, – отрапортовала Тоня.
– Ранее маньяк убивал по одной жертве. Интересно, почему вчера напал на двух женщин?
– Вероятно, в нарушении сценария и есть ключ к разгадке, – выдвинула свою версию Тоня. – Думаю, преступник посчитал убитых одной целью.
– Потому что нарисовал на посланиях, оставленных на трупах, пятиугольник, – кивнула я. – Похоже, ты права, в противном случае на одной из жертв обнаружили бы бумажку с фигурой из шести углов. Почему он не пишет цифры?
– Возможно, наслышан о почерковедческой экспертизе, – ответила Антонина. – Простые линии сложнее трактовать, в лаборатории установят лишь, что, скажем, треугольник и прямая линия начертаны одной ручкой.
– Но киллер пользовался разными, а еще карандашом и фломастером, – напомнила я.
– Просто хочу сказать, что индивидуальные особенности почерка трудно определить по черточкам. А вот цифры можно изобразить по-разному, появляются характерные отличия, – уточнила Грымова.
– Елену он задушил, – продолжала я. – Мне известно о возможности снятия отпечатков пальцев с кожи трупа.
– С этим плохо, – вздохнула Тоня. – Тело Макеевой в чуланчике обнаружил сотрудник полиции из поселка Брендино. Тот еще Шерлок Холмс! Работает без году неделя, только-только вернулся из армии. Парень решил, что женщине стало плохо от жары. Видимых-то повреждений на теле не было! Вместо того чтобы позвать старшего по званию, бывший солдат принялся оказывать пострадавшей первую помощь, взял со стеллажа бутылку воды, побрызгал на тело, затем схватил бумажное полотенце и протер лицо и шею жертвы. До дурака не сразу дошло, что он пытается взбодрить мертвую.
– Вопрос об отпечатках снят, – смущенно пробормотала я, вспомнив, как сама брызгала минералкой в лицо лежащей без сознания Ирины.
– Мало того! – с возмущением продолжала Грымова. – Когда идиот сообразил, что умывает труп, он вскочил и уронил бутылку, разлил воду, наступил в нее, поскользнулся, а чтобы не упасть, схватился за полку, и та рухнула. Угадай, что на ней стояло? Банка с вареньем и пакеты с мукой, перцем, ванилью. Стекло разбилось, сироп с ягодами вытек, осколки порвали бумагу… Представляешь натюрморт? Ни один, даже самый лучший эксперт в этой каше ничего обнаружить не смог бы. Короче, с уликами у нас не густо. И вообще, убийца гений маскировки, не пользуется ничем своим, все берет на месте. Кроме оружия. Оно всякий раз разное, никогда ранее не задействованное в преступлениях. Наш маньяк очень предусмотрителен, тщательно изучает местность, готовится к убийству. Наверное, следит за жертвой не один день. Ни малейшей спонтанности. Думаю, на дело он идет в перчатках, а может, и в маске.
Я побарабанила пальцами по бумажной скатерти.
– Представь себя за прилавком небольшого сельпо. Народа нет, и тут входит некто в бахилах поверх обуви, руки в перчатках, плюс шлем, как у омоновцев. А на улице более тридцати градусов жары. Оружия у продавщицы нет, охраны тоже, зато есть дверь в подсобку. Твоя реакция?
– Кинусь в чулан, запрусь, заору: «Помогите», – выпалила Тоня.
– Вот! – кивнула я. – А Наташа спокойно подпустила покупателя, причем довольно близко. Почему?
– Они были знакомы, – выдвинула новое предположение Грымова. И тут же следующее: – Или он не вызывал подозрений.
– Точно, – согласилась я. – Эксперты на место, как я понимаю, не выезжали?
– Нет, – грустно подтвердила Антонина. – Люпин прямо сказал: «Нечего там искать, все ясно». Кретин-начальник сейчас позиционирует это происшествие как спонтанное двойное убийство при ограблении. Касса цела, на женщинах остались украшения, у Елены дорогая сумка с набитым кошельком, в нем было тридцать с лишним тысяч, но Алексея сей факт не смущает.
Я вспомнила, как Лена, собираясь идти в лавчонку, попросила: «Дай мне тысячу, у меня с собой только карточка, навряд ли ею можно в глуши расплатиться», – и разозлилась.
– Олег сказал, Лена твоя подруга, приехала в «Парус» для беседы с тобой. Это так? – спросила Грымова.
Мне пришлось рассказать о визите к Юре.
– Не очень приятный денек у тебя выдался, – хмыкнула Тоня, выслушав меня.
Я не любительница жаловаться, поэтому живо сказала:
– Бывало и хуже. Идем дальше: одинаковые геометрические фигуры на бумажках указывают на маньяка, а его отличает тщательность, значит, жертвы в магазине у станции «Брендино» не случайны. Нам необходимо найти нечто, связывающее всех погибших.
Грымова, естественно, воскликнула:
– Что?
Я перевернула чашку с гущей на блюдечко и пожала плечами.
– Любую малость. Вместе учились, посещали одного врача, состояли в кружке любителей декоративного садоводства, заходили в одну группу «ВКонтакте», посещали определенную парикмахерскую, купили одинаковые пижамы…
Антонина достала из сумки айпад.
– Сергиенко, бывший начальник Олега, ну, который ранее руководил бригадой, скрупулезно изучил личность предыдущих погибших, опросил кучу народа. Ни малейших связей! Мазаева, Иншаков, Волков и Ваткина вращались в разных кругах. Молодая учительница, подросток-девятиклассник, пенсионер, домохозяйка. Никаких точек пересечения.
– Но они есть, – настаивала я. – Маньяк выбрал этих людей из миллионов, живущих в Москве. И, между прочим, за Леонидом Ильичом Волковым – тот уехал жить в деревню, увлекся выращиванием овощей, завел курочек – убийца отправился в область. Что-то было у жертв общее, поэтому они убиты. Нужно найти связующие нити.